Поэтому с праздником
Сегодня, 22 июня, в четыре часа утра, когда солнце озарило мягким розовым светом землю, и первые невидимые в листве птицы завели песню о красоте Божьего мира, рассвет за окном выглядел спокойным и прекрасным как всегда. Я открыл глаза, поцеловал свой нательный крестик, вырезанный из карельской березы одним валаамским монахом, и повторил слова молитвы схиархимандрита Сампсона (Сиверса): «Господи, пролей каплю Честной и Животворящей Твоей крови в мое злое, иссохшее от страстей сердце, и просвети своей светлостью мою тьму. Аминь», после чего быстро встал и занялся своими обычными делами.
В это время в Свято-Николаевском Верхотурском мужском монастыре братия вернулись с утренней, которая проходила перед мощами святого праведного Симеона, одного из величайших православных святых, который не то, что нужду, каждое тайное воздыхание сердца, обращенное к нему с верой, спешит исполнить. Именно поэтому в начале прошлого века к его мощам стекались более 600 тыс. верующих в год. Мне он нашел жилье в течение двух часов, когда я только попросил об этом на вечерней в день его памяти. Хотя две недели до этого ни знакомые, ни перезнакомые ничем помочь не могли. Потому-что знакомые - это знакомые, а святой - это святой.
А братия в Оптиной пустыни молились в Иоанно-Предтеченском скиту, где слева прп. Лев, а справа - прп. Амвросий. И прп. Антоний, и прп. Моисей, и Анатолий, и другие благословенные оптинские старцы, которые из поколения в поколение занимались только тем, что таскали православные души из адского пламени как каштаны из огня. Где каждая травинка полита их боговдохновенными молитвами и слезами. И живой продолжатель их дел - отец Илия, который на самые конкретные вопросы дает самые конкретные ответы, и делает что-то еще, о чем не говорят, но потом почему-то становится много лучше, чем было до этого.
А на жарком днем, и холодном ночью Северном Афоне, известном как остров Валаам (днем в это время года + 25, ночью может быть около 0) перед мощами прп. Сергия и Германа на колени опускаются не то, что братия, а патриархи и разные высокие официальные лица, прилетающие сюда на вертолетах, потому-что где святые - там Бог. А где Бог, там не до экивоков.
А в сердце нашей страны России - Троице Сергиевой Лавре (не путать с Кремлем и другими известными туристам местами) братия молились перед мощами прп. Сергия, без которого никакой Руси, ни святой, ни какой еще, вообще-бы не было. Но Русь есть, и преподобный Сергий есть, и его молитва о нас тоже.
А в закрытом от посторонних глаз спутников-шпионов закрытом Сарове, в Дивеево, на утренней братия молились перед мощами преподобного Серафима, того убогого Серафима, который не то, что от земных врагов спасает, от небесных дает такую крепость, что некоторым до конца жизни хватает.
А братия Пафнутьев Боровского монастыря этим утром молились перед мощами преподобного Пафнутия, того самого святого, который не то, что чужим был нам, как бы это сказать помягче о сыне монгольского князя, которому принадлежали эти земли, захваченные у русских, совсем чужой. Так этот сын мало того, что не стал князем, а стал православным, так еще и ушел в лес, стал монахом и святым. Основал обитель, где во времена набегов папиных последователей, защищал своей молитвой местный народ и продолжает делать так до сих пор. Ни папы, ни последователей, история уже не помнит, а преподобный Пафнутий - вот он, приходи и проси, что хочешь. И обитель его живет и здравствует....
К чему я именно сейчас это все говорю? К тому, что уже через два часа будет Троица, день рождения нашей Церкви, которая, как известно, будет стоять непоколебимо до конца времен, потому-что в ней живет Бог. Бог с нами. Это так замечательно и просто - мы русские, и с нами Бог. Те, кто утром 22 июня к нам пришли, об этом не думали (они все об этом никогда не думают). Они всегда думают только о своем конкретном 22 июне, о своем превосходстве и силе, когда вроде бы все в их власти и все получится, но всегда забывают, что наступает 23-е. А Бог помнит, и мы тоже. Поэтому - с праздником.