Профессионалы
Когда говорят о профессионалах, я вспоминаю своего друга, директора дизайнерского бюро «Revolverart» Арсения Ли. Много лет назад, когда мы работали в одном издательстве, я был редактором газеты, а Арсений дизайнером и верстальщиком. За три дня до Нового года нам нужно было выпустить сразу два номера газеты - иначе не получим зарплату. А у Арсения встреча выпускников в Университете (он окончил там биофак). Я говорит, быстренько съезжу, со всеми пообнимаюсь, чаю с тортом выпью - и назад. Намотал длинный вязаный шарф на шею и уехал. Время, когда он должен вернуться проходит. Арсения в редакции нет. Звоню. Радостный, бодрый голос в трубке говорит, что скоро выезжает. Проходит два часа. Радостный голос сообщает, что вызывает такси. Проходит еще два часа. Сотрудники начинают расходиться. Рабочий день заканчивается. К трубке никто не подходит. Через час приезжает Алла, жена Арсения. Он назначил ей встречу у нас, в редакции. К этому времени он должен был освободиться, и они собирались ехать в какой-то салон за новой мебелью. Передаю инициативу ей. Он все-таки берет трубку и обещает скоро быть. Теперь нас в редакции двое и у обоих есть причина его дождаться. Пьем кофе и надеемся на лучшее.
Лучшее про нас забыло. За окном наступает темнота. Телефон отключили. Хочется грязно ругаться и кого-нибудь ударить. Когда до полуночи остается несколько минут у меня звонит телефон. Незнакомый голос в трубке сообщает, чтобы я выходил на улицу. Выхожу. Подъезжает такси. Двое неуверенно стоящих на ногах людей вытаскивают третьего, который на ногах стоять не может. Это мой друг. Он нечленораздельно мычит и глупо улыбается. Мы заносим его в редакцию и укладываем на диван. Нужно было видеть наши с Аллой лица. В них было все: новая мебель, газеты, зарплата, пустой новогодний стол и много-много ярких, красивых, образных выражений из всего богатства великого могучего русского языка. Арсений мирно спал на диване. Алла пошла за снегом. Чтобы привести его в чувство, нужно было закопать его в сугробе, а так он только перевернулся на другой бок. Жена не сдавалась. Вернуть мужа было делом принципа. Мы придали телу вертикальное положение, он открыл глаза. Когда взгляд стал осмысленным, он попытался улыбнуться и выдохнул: ребята, положите меня на час. Потом сделайте крепкий кофе. Я все вам сделаю,- и мгновенно уснул у нас на руках. Нам оставалось только ждать.
Время тянулось невыносимо медленно. Ровно через час Алла приступила к решительным действиям. Все мои логические доводы о бесполезности этой затеи разбивались о ее спокойное холодное лицо. Она обиделась. Свежий воздух и купания в снегу немного помогли Арсению самостоятельно вернуться в редакцию. Он попытался включить компьютер, но упал вместе со стулом. Поднявшись на колени, он повторил попытку. Ему никак не удавалось попасть пальцем на кнопку, но он не сдавался. Кнопка тоже. После нескольких неудачных попыток Арсений повернулся к нам и неожиданно спокойно сказал: усадите меня на стул и включите компьютер. Мне надо работать. Мы так и сделали. Его руки потянулись к клавиатуре. Арсений начал верстать. Иногда изображение ускользало от него, и тогда он наклонялся к самому столу, чтобы голова переставала кружиться. Его взгляд останавливался на одной точке, а затем снова упорно лез вверх к строчкам на экране. Сначала он все время нажимал не те клавиши. Мы помогали. Потом дело пошло веселей. Я подавал фотографии, он сканировал. Алла диктовала заголовки, он ставил. Она готовила кофе и вытирала его голову мокрым полотенцем. Я вычитывал.
К семи часам утра две 16-ти полосные газеты формата А-4 были сверстаны. Когда вывели полосы, нигде не сползло ни строчки и все фотографии были нормальными.
Я оставил полосы у секретаря на столе, мы взяли Арсения под руки и закрыли редакцию на ключ. От выпавшего за ночь снега и свежего воздуха кружилась голова. Арсений обнял меня, улыбнулся и прошептав: С Новым годом, Дениса! - упал на заднее сиденье подъехавшего такси. Новый год обещал быть хорошим.