(no subject)
Дорогой дневник, я так давно не обращалась к тебе, что сам текст обращения поменялся. Былые дорогие друзья в большинстве переехали на другие площадки и новостями делятся не здесь, а привычка писать о себе заменилась на более вредную привычку обновлять ленту и читать о тех вещах, что меня совсем не касаются. Чтение тоже выродилось: последний подход к хорошим стихам показал, что "лонгриды" сомнительной ценности стали мозгу роднее и ближе. Бывший стиховед внутри заплакал и уткнулся в стенку.
Маленький кабачок Ирина Владимировна уже давно не кабачок, отрастила зубы, кудри и навык текстопорождения, зато лишилась материнского молока. В теории, теперь ко мне должны вернуться силы и здоровье. На практике же, ввсвободилось лишь деструктивные желания, противоречащие ритму жизни - не приносить пользу, не ждать перемен, не вкладывать силы в насущные дела, а уйти танцевать, напиться, забить на всё и бродить по ночному городу в беспричинной тоске, как лет уже, прости Господи, двадцать назад. Обычно такие настроения обуревают меня осенью, но в этом году июль не задался, дождит и холодит, и вот знакомое беспокойство проявляется не по графику.
Во "взрослой" жизни, пожалуй, есть неоспоримый плюс инерции: если уж вписался, то чтобы слететь с колеса, нужно изрядно постараться или по-настоящему пострадать. Пока ни того ни другого не случилось, и, к счастью для себя и окружающих, вместо запоя и загула я хожу на работу, перемещаю детей между пунктами временного проживания, планирую бюджет и время так, чтобы никто не ушел обиженным, и покупаю в магазине не фатиновые юбки и шляпки с вуалью, а хозяйственное мыло и молоко. В каждой руке по ребенку, далеко не улететь. И это хорошо.