белый шелк
минутная стрелка отсчитывает время до полуночи. в прошлом году все было не так, у меня был собран чемодан и назавтра меня ждало море и белый дом с мраморными лестницами, наполненный разноцветными шарами.
А. отвязывала их, словно рвала цветы на длинных, гибких стеблях, и выпускала в небо.
а я сердилась на нее. мне хотелось их удержать. мне все на свете хочется удержать, как невесомый цветок воздушного шарика.
мне говорят, что я великодушный человек. но я очень скупа. я с такой жадностью цепляюсь за минуты, воспоминания, людей, словно их можно удержать, как снежинку на горячей ладони, как последний удар часов праздничной ночи, как первую любовь.
а еще у меня много секретов. они как волшебные камушки, которые я собирала на берегу, когда впервые увидела море. я так их берегу, но всегда готова дарить незнакомцам. только потом я узнала, что это - и не камни вовсе, а отшлифованные кусочки стекла. море взяло их, приняло, сделало частью себя.
мне нравится представлять себя морем. я - море для книг, старых фильмов и случайных прохожих, для юриспруденции, милых кафешек и открыток из разных стран. я - море любви.
глядя на прошедший год, на прошедшие годы, на это мгновение, на людей, которые были со мной, и тех, которые ушли, я понимаю, что все суета. и что жизни нет ответа, как нет вопроса, который бы его требовал. капельки времени, блестящие и незаметные выходят из моего тела слезами и потом. все можно забыть. все можно простить. все можно наверстать. проживать годы, как бросать монетки в фонтан, загадывая: "я непременно сюда вернусь" и не возвращаться. потому, что мне никогда не вернуть моих 18, и 16, и 14. мне никогда не вернуть ощущения влаги на листве возле дома в котором я выросла, и больших роз из сада, который остался только в моей памяти, и друзей, чьи лица и голоса живут в моем воображении. мне почти 21, а я до сих пор не написала ни одной книги, не совершила открытия, не нашла лекарства от страшной болезни.
мне почти 21 и я боюсь собственной безызвестности.
и, в то же время, я так эгоистична благодарна. и я пытаюсь наслаждаться. я не могу пройти мимо цветка, не испытав его аромата, я не могу пройти мимо человека, не услышав его истории. я отмечаю свои маршруты на карте мира красным маркером. вечно опаздываю, забываю перезвонить и плачу над грустными книгами. все суета. но сколько в этой бессмысленной суете жизни.
я видела как в магазин сладостей заходит пожилой-пожилой мужчина и покупает шоколадку. плитка черного шоколада за 7.50. их осталось всего две и он забирает одну, а вторую просит отложить ему, - он будет возвращаться от друга и заберет ее тоже. он берет дрожащими старыми руками невесомый ломтик шоколада и улыбается.
еще этой зимой я была на балете "Кармен" и передо мной сидел дедушка и ел конфеты "Вечерний Киев" из прозрачного кулечка.
Господи, сделай так, чтобы в 70 лет мне по-прежнему хотелось шоколада. а все остальное будет джаз.
А. отвязывала их, словно рвала цветы на длинных, гибких стеблях, и выпускала в небо.
а я сердилась на нее. мне хотелось их удержать. мне все на свете хочется удержать, как невесомый цветок воздушного шарика.
мне говорят, что я великодушный человек. но я очень скупа. я с такой жадностью цепляюсь за минуты, воспоминания, людей, словно их можно удержать, как снежинку на горячей ладони, как последний удар часов праздничной ночи, как первую любовь.
а еще у меня много секретов. они как волшебные камушки, которые я собирала на берегу, когда впервые увидела море. я так их берегу, но всегда готова дарить незнакомцам. только потом я узнала, что это - и не камни вовсе, а отшлифованные кусочки стекла. море взяло их, приняло, сделало частью себя.
мне нравится представлять себя морем. я - море для книг, старых фильмов и случайных прохожих, для юриспруденции, милых кафешек и открыток из разных стран. я - море любви.
глядя на прошедший год, на прошедшие годы, на это мгновение, на людей, которые были со мной, и тех, которые ушли, я понимаю, что все суета. и что жизни нет ответа, как нет вопроса, который бы его требовал. капельки времени, блестящие и незаметные выходят из моего тела слезами и потом. все можно забыть. все можно простить. все можно наверстать. проживать годы, как бросать монетки в фонтан, загадывая: "я непременно сюда вернусь" и не возвращаться. потому, что мне никогда не вернуть моих 18, и 16, и 14. мне никогда не вернуть ощущения влаги на листве возле дома в котором я выросла, и больших роз из сада, который остался только в моей памяти, и друзей, чьи лица и голоса живут в моем воображении. мне почти 21, а я до сих пор не написала ни одной книги, не совершила открытия, не нашла лекарства от страшной болезни.
мне почти 21 и я боюсь собственной безызвестности.
и, в то же время, я так эгоистична благодарна. и я пытаюсь наслаждаться. я не могу пройти мимо цветка, не испытав его аромата, я не могу пройти мимо человека, не услышав его истории. я отмечаю свои маршруты на карте мира красным маркером. вечно опаздываю, забываю перезвонить и плачу над грустными книгами. все суета. но сколько в этой бессмысленной суете жизни.
я видела как в магазин сладостей заходит пожилой-пожилой мужчина и покупает шоколадку. плитка черного шоколада за 7.50. их осталось всего две и он забирает одну, а вторую просит отложить ему, - он будет возвращаться от друга и заберет ее тоже. он берет дрожащими старыми руками невесомый ломтик шоколада и улыбается.
еще этой зимой я была на балете "Кармен" и передо мной сидел дедушка и ел конфеты "Вечерний Киев" из прозрачного кулечка.
Господи, сделай так, чтобы в 70 лет мне по-прежнему хотелось шоколада. а все остальное будет джаз.