Прохор Тебин: Зачем России «сирийская эскадра»?
По сообщениям в прессе, на начало апреля Россия держала внушительную группировку в восточной части Средиземного моря вблизи Сирии. В нее входили тяжелый авианесущий крейсер «Адмирал флота Советского Союза Кузнецов», тяжелый атомный ракетный крейсер «Петр Великий», большой противолодочный корабль «Адмирал Левченко», большие десантные корабли «Минск» и «Георгий Победоносец», а также вспомогательные суда: средний разведывательный корабль «Адмирал Федор Головин», большой морской танкер «Сергей Осипов», малый морской танкер «Кама», спасательное судно «Алтай» и плавучая мастерская «ПМ-56». Логичным будет предположить, что там же находилась и как минимум одна подводная лодка.
Если присутствием российских десантных кораблей у берегов Сирии уже давно никого не удивишь, то стягивание «Адмирала Кузнецова» и «Петра Великого» вызывает вопросы: «Зачем России столь крупная группировка в регионе?». Сама постановка вопроса демонстрирует последствия кардинального ослабления морской мощи России в 1990-е-2000-е гг. и размывание роли флота в глазах общественности и ряда экспертов.
Главная задача, которую решает российская группировка в Средиземном море, - обеспечение внешнего присутствия в важном для интересов России регионе. Стоит напомнить, что внешнее присутствие является одним из столпов военно-морской стратегии крупнейшей на сегодняшний день морской державы - США, и его поддержание в глобальном масштабе обеспечивается вопреки высокой оперативной нагрузке на флот и сокращению военных расходов. Внешнее присутствие позволяет обеспечивать сдерживание, оперативно реагировать на изменения обстановки в том или ином регионе, демонстрировать национальный флаг и осуществлять военно-морскую дипломатию.
У России нет ни ресурсов, ни потребности в осуществлении внешнего присутствия в глобальном масштабе, но в ряде ключевых регионов, в том числе в Средиземном море, российский флот должен присутствовать. Фактически, нынешняя группировка кораблей у берегов Сирии является прообразом будущей Средиземноморской эскадры ВМФ.
Во времена Холодной войны советский флот регулярно обеспечивал слежение и сопровождение американских военных кораблей, выполняя функции сдерживания. Осознание того, что на корабли ВМС США нацелены многочисленные ракеты советских кораблей, заставляло американскую сторону просчитывать каждый шаг и предостерегало от непродуманных действий. Хотелось бы верить, что времена биполярного противостояния навсегда ушли в прошлое, но и сейчас российская группировка в Средиземном море выступает ограничивающим фактором для американской «свободы рук» в регионе, в частности для находившейся там в феврале-марте ударной группы авианосца USS George H.W.Bush. На фоне сирийского кризиса и событий в Крыму значение для российской внешней политики наличия подобного инструмента сложно переоценить.
Если говорить о единственном российском авианосце «Адмирале Кузнецове», который отправился в направлении Средиземного моря еще 17 декабря прошлого года, то едва ли не главной целью его похода стала интенсивная боевая подготовка российских палубных летчиков, число которых, к сожалению, крайне невелико. Само существование 279-го отдельного корабельного истребительного авиационного полка связано с необходимостью сохранения бесценного кадрового задела, потеря которого как минимум на порядок затруднит создание полноценной авианосной компоненты российского флота в будущем. В феврале 279-й ОКИАП (отдельный корабельный истребительный авиационный полк) пополнился пятым «центурионом», - так в ВМФ называют летчиков, совершивших сто посадок на палубу авианосца. Им стал подполковник Игорь Цукур. А в марте два других «центуриона» - Герой России полковник Игорь Матковский и подполковник Павел Подгузов - совершили по двухсотой посадке на палубу «Адмирала Кузнецова».
По сообщениям пресс-службы Западного военного округа, за 4 месяца похода летчики «Адмирала Кузнецова» совершили около 350 вылетов с суммарным нахождением в воздухе более 280 час. Вообще боевая подготовка сил флота, участие в дальних походах являются важнейшим условием поддержания боеготовности. Хотелось бы верить, что в скором будущем это станет обычным явлением для ВМФ в целом.
Другая задача российской группировки официально звучит как «участие в обеспечении безопасности при перевозке сирийского химического оружия для его последующего уничтожения». Более половины химического оружия Сирии уже вывезена. Параллельно, российская группировка, очевидно, оказывает и непосредственную поддержку сирийскому правительству поставками оружия и предоставлением разведданных (которые, в частности, собирает «Адмирал Федор Головин»).
Имеющаяся информация позволяет сделать вывод, что военная операция против Сирии была меньше всего нужна самим США, и мирное разрешение кризиса вокруг применения Дамаском химического оружия было выгодно, прежде всему, Вашингтону. Тем не менее, наличие российской группировки в регионе является своеобразной «страховкой» от эскалации и без того крайне напряженной сирийской ситуации извне. Здесь даже стоит говорить не столько о военном потенциале группировки (который держится, прежде всего, на крейсере «Петр Великий», так как авиагруппа «Адмирала Кузнецова» по своей численности не предполагает участия в сколь-либо серьезном столкновении) относительно американского Шестого флота, сколько о статусе российских боевых кораблей, само присутствие которых практически полностью исключает какие-либо агрессивные действия американского флота против целей в Сирии.
Очевидно, что флот - это элемент военной мощи государства, который можно эффективно применять не только в случае противостояния или конфронтации с другими государствами, но и как инструмент международного сотрудничества. Операция по вывозу химического оружия Сирии, в которой Россия действует плечом к плечу с Китаем, США, европейскими странами-членами НАТО - прекрасный тому пример. Международное сотрудничество давно является одной из важнейших задач для американского флота. Отечественный флот также может эффективно решать эту задачу в интересах России. И Вашингтону, и Москве следует проводить прагматичную внешнюю политику, не жертвуя долгосрочным стратегическим партнерством из-за каких-либо текущих разногласий.
Источник