Сказка про строгого Ёжика и мудрого Ужика.
Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе!
ВСТРЕЧА.
Жил-был Ёжик. Он много повидал на своём веку и много пережил. Родился и вырос у Чёрного моря. Учился, трудился, любил добрую шутку и не любил суету. И не умел вертеться и врать. От этого неумения и жилось Ёжику не так уж сладко. Но дело не в этом. Просто Ёжик ещё не знал, что он Ёжик.
Но однажды налетел сильный ветер, который подхватил бедного Ёжика и укатил далеко-далеко от родного края. От родного Чёрного моря к чужому Атлантическому океану. Ни год и ни два прожил Ёжик на его берегах, даже в окружении близких и друзей оставаясь грустным и одиноким, всматриваясь в туманную даль и задавая себе извечный вопрос: "Зачем я здесь?".
Ёжик много курил и размышлял, размышлял и курил... И в этом тумане прожил Ёжик долгих 12 лет. Пока однажды не попала в ежиные лапы Книга. Ёжик помнил, что уже когда-то давно начинал читать эту же Книгу, хотя и на другом, родном языке, но ничего не понял и вскоре отложил. Потом было много разных умных и занимательных книг. Но о той Книге он никогда не забывал, т.к. всю жизнь не любил неоконченных дел.
Ёжик уже давно жил со странным ощущением внутренней пустоты и, начав читать эту Книгу, он уже не выпустил её из своих лап, пока не прочитал от корки до корки. Фактически, даже не прочитал, а, скорее, проглотил, потому, что Книга эта вошла в него, заполнив собою прежнюю пустоту. Ёжик вдруг ощутил себя цыплёнком, только-только вылупившимся из яйца. Книга разрушила тесную скорлупу, отделяющую его от мира, который оказался огромным и неизвестным. И первым открытием в этом новом мире для Ёжика стал неутолимый голод.
Что-то подсказывало Ёжику, что в том месте, где он живёт, на том берегу океана, пищи, в которой он так нуждался, ему не найти. С надеждой Ёжик поглядел в небо - не прийдёт ли помощь оттуда? И опять возник тот самый ветер перемен, который перенёс Ёжика на другой, противоположный берег океана, и приземлил его в самом центре Брайтон-Бич в Нью-Йорке.
Не успев толком прийти в себя после перелёта, Ёжик оказался на тропинке, ведущей в Храм. И Ёжик идёт куда Бог ведёт. И денёк-то выдался славный, славный июльский денёк...
Свернувшись калачиком у заборчика на дорожке, ведущей в Храм, расположился Ужик. Неподалёку из песка торчала табличка с надписью: "ПИ!". Он только что выполз из Храма, где возносил свои мольбы к Богу вообще и, в частности, ко Св. благоверным князьям Петру и Февроньи муромским о даровании ему друга по жизни. И вот тут-то Ёжик наконец-то узнал, что он Ёжик, когда, приоткрыв глазки, Ужик тихонечко пропел: "Ёжик, пи-и-и...".
"Имеющий уши, да услышыт!" В ежиных ушах это прозвучало как набат или, скорее, как вечный зов. Это задело в душе Ёжика такие струны, что лапки его задрожали, а к глазам подступили слёзы. Ёжик удивился и умилился. Он понял зачем он здесь.
Когда-то Уж был хитёр и коварен. Он был молод, хорош собой, талантлив, умён и в узких кругах широко известен. Жил в столице, путешествовал, кутил, предавался соблазнам, впадал во все тяжкие. Но однажды и его, такого весёлого и ловкого, накрыло ветром перемен. Ужик, как говорится, повидал и Крым и Рим. И теперь в нём, свернувшимся калачиком на солнышке, на дорожке, ведущей в Храм, мало что напоминало того молодого столичного Ужа. Беззубый и бездомный, с местами осыпающимися лушпайками, он выглядел уставшим и потерянным. Только в глазах его ещё мерцал живой и весёлый огонёк.
"Ёжик, пи-и-и!" слабенько пропел он и судьба Ёжика была решена. С этого момента в Храм они уже ходили вдвоём.
продолжение следует
ВСТРЕЧА.
Жил-был Ёжик. Он много повидал на своём веку и много пережил. Родился и вырос у Чёрного моря. Учился, трудился, любил добрую шутку и не любил суету. И не умел вертеться и врать. От этого неумения и жилось Ёжику не так уж сладко. Но дело не в этом. Просто Ёжик ещё не знал, что он Ёжик.
Но однажды налетел сильный ветер, который подхватил бедного Ёжика и укатил далеко-далеко от родного края. От родного Чёрного моря к чужому Атлантическому океану. Ни год и ни два прожил Ёжик на его берегах, даже в окружении близких и друзей оставаясь грустным и одиноким, всматриваясь в туманную даль и задавая себе извечный вопрос: "Зачем я здесь?".
Ёжик много курил и размышлял, размышлял и курил... И в этом тумане прожил Ёжик долгих 12 лет. Пока однажды не попала в ежиные лапы Книга. Ёжик помнил, что уже когда-то давно начинал читать эту же Книгу, хотя и на другом, родном языке, но ничего не понял и вскоре отложил. Потом было много разных умных и занимательных книг. Но о той Книге он никогда не забывал, т.к. всю жизнь не любил неоконченных дел.
Ёжик уже давно жил со странным ощущением внутренней пустоты и, начав читать эту Книгу, он уже не выпустил её из своих лап, пока не прочитал от корки до корки. Фактически, даже не прочитал, а, скорее, проглотил, потому, что Книга эта вошла в него, заполнив собою прежнюю пустоту. Ёжик вдруг ощутил себя цыплёнком, только-только вылупившимся из яйца. Книга разрушила тесную скорлупу, отделяющую его от мира, который оказался огромным и неизвестным. И первым открытием в этом новом мире для Ёжика стал неутолимый голод.
Что-то подсказывало Ёжику, что в том месте, где он живёт, на том берегу океана, пищи, в которой он так нуждался, ему не найти. С надеждой Ёжик поглядел в небо - не прийдёт ли помощь оттуда? И опять возник тот самый ветер перемен, который перенёс Ёжика на другой, противоположный берег океана, и приземлил его в самом центре Брайтон-Бич в Нью-Йорке.
Не успев толком прийти в себя после перелёта, Ёжик оказался на тропинке, ведущей в Храм. И Ёжик идёт куда Бог ведёт. И денёк-то выдался славный, славный июльский денёк...
Свернувшись калачиком у заборчика на дорожке, ведущей в Храм, расположился Ужик. Неподалёку из песка торчала табличка с надписью: "ПИ!". Он только что выполз из Храма, где возносил свои мольбы к Богу вообще и, в частности, ко Св. благоверным князьям Петру и Февроньи муромским о даровании ему друга по жизни. И вот тут-то Ёжик наконец-то узнал, что он Ёжик, когда, приоткрыв глазки, Ужик тихонечко пропел: "Ёжик, пи-и-и...".
"Имеющий уши, да услышыт!" В ежиных ушах это прозвучало как набат или, скорее, как вечный зов. Это задело в душе Ёжика такие струны, что лапки его задрожали, а к глазам подступили слёзы. Ёжик удивился и умилился. Он понял зачем он здесь.
Когда-то Уж был хитёр и коварен. Он был молод, хорош собой, талантлив, умён и в узких кругах широко известен. Жил в столице, путешествовал, кутил, предавался соблазнам, впадал во все тяжкие. Но однажды и его, такого весёлого и ловкого, накрыло ветром перемен. Ужик, как говорится, повидал и Крым и Рим. И теперь в нём, свернувшимся калачиком на солнышке, на дорожке, ведущей в Храм, мало что напоминало того молодого столичного Ужа. Беззубый и бездомный, с местами осыпающимися лушпайками, он выглядел уставшим и потерянным. Только в глазах его ещё мерцал живой и весёлый огонёк.
"Ёжик, пи-и-и!" слабенько пропел он и судьба Ёжика была решена. С этого момента в Храм они уже ходили вдвоём.
продолжение следует