Предыдущая часть
здесь.
Немного передохнув и расслабившись, мы двинулись вперед. Теперь все взгляды были устремлены на меня, ведь я один знал конечную точку нашего путешествия - развалины древней крепости где-то вверх по склону. Старший выглядел растерянным. Его личный GPS тут совсем не работал. Да и собеседник, который жил у него в голове, видимо был не на связи - все вопросы оставались без ответов. Но он не подавал виду и держался молодцом, впрочем, как и все члены команды.
Гоча, после того как я объяснил ему, что наш поход не еще закончен и что нам нужно еще не менее двух часов времени, как-то взгрустнул, раскис и наотрез отказался подниматься с нами. Чудак, он хоть может посидеть на травке и предаться сладостным мечтаниям на фоне заходящего солнца. Или зарубиться со своим коллегой партией в картишки, ну или подремать на худой конец в теплой машине. Мне же выпал главный приз - сопровождать Спасателей мира до самого конца, и я в тайне надеялся, что он будет неожиданным и безболезненным. Мы обменялись с ним номерами телефонов и он, как-то нехорошо похлопав меня по плечу, поспешил назад к своим машинам
Мы со Старшим шагали впереди. Потеплее запахнувшись в свой модный монашеский ватник, я начал на память читать «Отче наш». Первую минуту религиовед во мне начал бороться с верующим - какую версию молитвы выбрать? Старославянскую из «Елизаветинской» Библии 1751 года или современный вариант Российского библейского общества в переводе Кузнецовой? Для слуха конечно роднее «Отче наш, иже еси на небесех!..», но чувствовалось с этом некая искусственная ритуализированность. Хотелось быть к Богу поближе. «Отец наш на Небесах! Пусть прославится Твое имя, пусть придет Твое Царство, пусть исполнится и на земле воля Твоя, как на Небе…». Звучит понятно, но нет в ней той теплоты и той филигранной чеканности, которая есть в старой версии… Текст молитвы должен звучать чуть загадочно и благоговейно.
«Отче наш…» - в ритм сердца пронеслось в голове. «Иже еси на небесех…» - еще два удара сердца… «Да святиться имя твое, да приидет Царствие твое…» - четыре удара сердца. Пока голова думала и выбирала, сердце уже обратилось к Господу. Вот так всегда в жизни! Жаль, что не всегда получается это увидеть и понять.
Я шагал и шагал вверх по горному склону, пробираясь сквозь сумрачный редкий лес, и слышал позади себя нестройный хор голосов, обращающийся к «Отцу нашему небесному». Вначале у каждого в голосе была нотка фальши, неловкости и суетной поспешности. Но с каждым шагом голоса становились тверже, чище и правдивее. Будто с каждым словом сбрасывали с себя высохшую шелуху омертвелого здравого смысла и благочинности. Текст молитвы начал сливаться в единый голос, так бывает когда разрозненные аплодисменты в театре неожиданно сливаются в единый ритм пульсирующего восторженного сердца. И вот уже двенадцать человек, с трудом поднимаясь по горному склону, негромко проговаривают священный текст, ища в нем и поддержку, и надежду, и защиту.
Через минут двадцать мы вышли из леса на просторный травянистый склон. Солнце висело над вершинами западных гор и заливало небо перламутро-розовым сиянием. По небу бежали белые барашки легких облаков. Студено подвывал ветер, разбавляя невероятную тишину гор. Пройдя метров сто, невдалеке прямо по курсу мы увидели крупные камни древней постройки. Меня, как и в первый раз, снова захлестнули непонятное волнение и предчувствие какой-то смутной опасности. Мои эзотерики, доставая фотоаппараты и не сбавляя шаг, направились в сторону развалин.
- Пожалуйста, подождите! - я почти закричал от тревожного предчувствия. - Не стоит приближаться к тем развалинам! С ними что-то не так! В прошлый раз я именно там разбил нос…
Больше аргументов у меня не было и я повернулся к Старшему, пытаясь найти в его взгляде поддержку. Старший стоял, высоко задрав голову кверху и зажмурив глаза. Руки он раскинул в разные стороны и что-то шептал себе под нос. Сейчас его поведение уже не вызывало у меня приступов стеба или паники за его душевное равновесие. Все в порядке, идет соединение с абонентом, оставайтесь на линии…
Вдруг Старший начал странно заваливаться на бок. Я было подумал, что он впал в транс и сейчас начнет отплясывать какие-нибудь странные шаманские танцы, но он, раскинув руки, словно для полета, широким оплывом медленно опадал на землю. Его подбородок был испачкан чем-то черным и я не сразу понял, что из его носа фонтаном бьет кровь. Какая-то женщина рядом со мной истерически взвизгнула. Мужчины медленно, очень медленно, будто в дурном сне, рванулись в сторону Старшего. Тот неуклюже ткнулся лбом в землю и застыл. Вечер переставал быть томным.
***
Спустя пару минут Старший пришел в себя. Хорошо, что в рюкзаке у Гольфа оказалась аптечка, а в ней пузырек с нашатырем. Стоило поднести его к носу Старшего, как тот тут же открыл глаза и закашлялся. Значит живой! Это была хорошая новость. Дамы вытерли его лицо влажными салфетками, помогли остановить кровь из носа, положили под голову чью-то куртку и уселись вокруг него кружком. Действовали они слаженно и без лишних разговоров. Команда была сплоченной и умелой. Видимо, бывали они и не в таких передрягах.
Время стремительно убегало, словно крабы в море. Нужно было начинать наши священнодейства. Только от одной мысли, что мы можем встретить на этом склоне ночь, в душе предательски заголосил страх. Старший, опираясь на протянутые руки единоверцев, поднялся на ноги.
- Я видел их... - хрипло проговорил он. - Это тени... Они похожи... на разорванные куски серого полиэтилена. Летают вокруг, мечутся, будто под сильным ветром. Почему-то они прикованы к этому месту...
Было видно, что слова даются ему с огромными усилиями. Он словно что-то пытался вспомнить, что-то неясное, ускользающее от его внимания.
- Они что-то мне шептали… Это обрывки воспоминаний о каких-то старых забытых богах… Здесь они жили, здесь их кормили молитвами и подношениями жрецы… Думаю, они не смогут причинить нам вред, нужно просто продолжать молитву! Молитва гонит их, как порыв ветра опавшую листву…
Старший замолчал и, подняв руки, крепко сжал голову, будто боялся, что она вот-вот взорвется и разлетится на тысячу осколков.
- А еще я видел свет... Он прямо под нами. Сильное сиренево-фиолетовое сияние… Я даже ослеп на мгновение. Теперь я уверен, что мы нашли верное место. Ладно, давайте начинать. Читаем только «Фиолетовое пламя». Это займет у нас не более минут тридцати-сорока. Успеем до наступления темноты.
Все стояли молча и внимательно слушали странные слова своего учителя...
Прошло много времени с того дня, но я так и не знаю был ли он просто актером, навечно вжившимся в полюбившийся образ. Или он был действительно сильным медиумом, который выполнял очень сложное и ответственное поручение своих Учителей. Хотя признаюсь, для меня это не так важно. Я рад, что в тот момент был там, рядом с этими людьми. Они наполнили мою жизнь приятными воспоминаниями и новыми смыслами. И это был просто драгоценный подарок с их стороны.
Окончание следует...