О гениях и шавках
Вместо эпиграфа: Каналья сатирик утверждает, что у стариков седые бороды, лица
в морщинах, из глаз густо сочится смола и сливовый клей и что их распирает
от маломыслия, сопряженного со слабостью ляжек. Всему этому, сэр, я верю
легко и охотно, но публиковать это считаю бесстыдством, ибо сами вы,
милостивый государь, когда-нибудь состаритесь, как я.
Грустно жить на этом свете, господа!
Слова принца Гамлета вспоминаются помимо воли, когда слышищь весь шум и гам, окружающий скандал, разразившийся на Таганке. Грустно видеть, как гений (а в то, что Любимов - гений, думаю, ни у кого сомнений не возникает) потстепенно, но неотвратимо преврщается в того старого маразматика, о котором писал "каналья сатирик", да еще подкаблучника.
И хватит об этом! Хотел бы (или, точнее, не хотел бы) я посмотреть на любого из нас, кто доживет до столь преклонных лет и в каком состояниии все мы сами (те, кто доживет) будем.
Но вот о чем молчать нельзя, так это о том, как разные мелкие шавки (имя им - легион) встали, как им кажется, на защиту гения, а на самом деле - просто выёбываются ради того, чтобы завсетиться в этой, в общем-то, очевидной ситуации: если деньги мне положены, то никто, даже гений, не имеет право их зажимать.
Особенно меня умиляет старший Гусман - бездарнейший журналист, но занимающий крупный командный пост в журналисткой корпоративно-мафиозной структуре. Его "Формула власти" всегда вызывала у меня самые брезгливые чувства, поскольку каждое свое интервью этот прыщ на теле российской журналистики начинает словами: "Господин президент (премьер, прынц, диктатор)! Разрешите процеловать Вас в жопу".
И вот теперь он нашел новый повод высветиться. На пресс-конференции Любимова он сидел рядышком, тупо ржал над какими-то идиотскими репликами режиссера и кивал головой, как болванчик (чуть не сказал: китайский, хотя чего там китайского) - точно так же, как кивает каждый раз, преданно глядя в глаза президентам, премьерам, прынцам и прочим диктаторам, истекая желанием лизнуть им жопу.
В общем, гениям гениево, а шавкам шавкино.
в морщинах, из глаз густо сочится смола и сливовый клей и что их распирает
от маломыслия, сопряженного со слабостью ляжек. Всему этому, сэр, я верю
легко и охотно, но публиковать это считаю бесстыдством, ибо сами вы,
милостивый государь, когда-нибудь состаритесь, как я.
Грустно жить на этом свете, господа!
Слова принца Гамлета вспоминаются помимо воли, когда слышищь весь шум и гам, окружающий скандал, разразившийся на Таганке. Грустно видеть, как гений (а в то, что Любимов - гений, думаю, ни у кого сомнений не возникает) потстепенно, но неотвратимо преврщается в того старого маразматика, о котором писал "каналья сатирик", да еще подкаблучника.
И хватит об этом! Хотел бы (или, точнее, не хотел бы) я посмотреть на любого из нас, кто доживет до столь преклонных лет и в каком состояниии все мы сами (те, кто доживет) будем.
Но вот о чем молчать нельзя, так это о том, как разные мелкие шавки (имя им - легион) встали, как им кажется, на защиту гения, а на самом деле - просто выёбываются ради того, чтобы завсетиться в этой, в общем-то, очевидной ситуации: если деньги мне положены, то никто, даже гений, не имеет право их зажимать.
Особенно меня умиляет старший Гусман - бездарнейший журналист, но занимающий крупный командный пост в журналисткой корпоративно-мафиозной структуре. Его "Формула власти" всегда вызывала у меня самые брезгливые чувства, поскольку каждое свое интервью этот прыщ на теле российской журналистики начинает словами: "Господин президент (премьер, прынц, диктатор)! Разрешите процеловать Вас в жопу".
И вот теперь он нашел новый повод высветиться. На пресс-конференции Любимова он сидел рядышком, тупо ржал над какими-то идиотскими репликами режиссера и кивал головой, как болванчик (чуть не сказал: китайский, хотя чего там китайского) - точно так же, как кивает каждый раз, преданно глядя в глаза президентам, премьерам, прынцам и прочим диктаторам, истекая желанием лизнуть им жопу.
В общем, гениям гениево, а шавкам шавкино.