Товарищ прислал по почте. Не знаю откуда.
Свободная тема
Имя - Николай. Отчество - Владимирович. Фамилия - Сиротинин.
Рост - Сто шестьдесят четыре сантиметра.
Вес - пятьдесят четыре килограмма.
Звание - старший сержант.
Русский.
Воинская профессия - артиллерист, командир орудия.
Возраст - двадцать лет.
Деревенский.
55-й стрелковый полк, 6-я
(
Read more... )
крепости были школы младших командиров (то есть сержантско-старшинского
состава) пограничных войск, находившихся в ведении НКВД Белоруссии
(по-старому ОГПУ). Были ещё шофёрские курсы того же ведомства. И ещё в
крепости частично располагался батальон конвойных войск НКВД - потому
что в старых укреплениях была ещё и тюрьма, а в основном - казармы и
семейное общежитие комсостава. Вот откуда «женский батальон»!
Р.Кершоу в главе «Брестский финал» своей книги обращает наше внимание и
на такое невольное свидетельство гитлеровской военной кинохроники:
«Кинооператоры из отдела пропаганды снимали на плёнку выходивших из
руин Восточного форта последних его защитников. Грязные, забинтованные,
они дерзко смотрели в объективы. Чуть приободрившись, покуривали
предложенные им сигареты, излучая мрачноватую уверенность, которая
впоследствии не осталась не замеченной для зрителей еженедельной
германской кинохроники. По свидетельству некоторых солдат и офицеров
45-й дивизии, они ничуть не походили на людей надломленных».
И это, подчёркивает британский историк, ещё не было концом Брестской эпопеи.
«Даже после 30 июня и уже после вывода 45-й дивизии немецкие солдаты не
чувствовали себя в полной безопасности вблизи Брестской цитадели - ещё
сохранялись отдельные очаги сопротивления. Раздражение против
«нечестных», по мнению немцев, методов ведения войны передалось и тем,
кто не принимал непосредственного участия в штурме крепости. Ефрейтор
Вилли Шадт из 29-й моторизованной дивизии вспоминал, как унтер-офицер
Феттенборн из его роты лично расстрелял в Бресте 15 гражданских лиц
только для того, чтобы, как он объяснил, эти «красные свиньи чего-нибудь
не натворили, что наверняка замышляют».
Гельмут К., 19-летний
водитель из Имперского трудового фронта, попавший в Россию в первые дни
после германского вторжения, писал родителям о продолжавшихся в Бресте
акциях сопротивления. Уже по завершении сражения за Минск он 6 июля
писал, что цитадель всё ещё держится…
11 июля прямо на городской
улице Бреста был застрелен немецкий офицер. Гельмут К. на следующий день
жаловался в письме: «Тут под землёй туннели прорыты, на целых 3
километра от крепости и до казарм, и оттуда до сих пор не могут выкурить
русских. А наше подразделение размещается как раз в одной из таких
казарм. Здесь на дорогах полно гвоздей, они их специально разбрасывают.
Уже сколько раз прокалывал шины… а наши войска уже в 300 километрах
отсюда на пути в Москву».
Даже в наши дни можно прочесть
нацарапанные штыками в те дни слова на стенах Брестской цитадели:
«Обстановка тяжёлая, но мы не теряем мужества», «Умрём, но не сдадимся.
20.07.41».
Весь июль вспыхивали перестрелки. Последние защитники погибали в безвестности».
Подтверждают это, в частности, и воспоминания генерала Вальтера фон
Унру, назначенного военным комендантом города Бреста. Он пишет, что 30
июля «из развалин цитадели ещё стреляли из ружей и пулемётов», «ещё в
середине августа в водном форту имелось несколько засевших там русских
солдат».
Кто-то из них, может быть, думал, что вот сейчас придут наши. Кто-то, наверное, понял, какая ещё предстоит война…
Современный исследователь Брестской эпопеи
Окончание следует
Reply
Reply
В следующий раз, если всё-таки хочется про вчера, вставьте ссылку. Этого достаточно.
Хотя бы так: http://nauka-i-religia.ru/modules.php?name=Content&op=showpage&pid=187
Reply
Простите, ещё раз!
Reply
Leave a comment