Сказка про Сашко Билого
Сон накрывал Игорька, но он прошептал, не открывая глаз и натягивая лоскутное одеяло под вострый свой подбородок : «Деда, расскажи сказку».
Ну слушай, Игорек. Жил-был в стародавние времена в одном царстве страшный человек, и звали его Сашко Билый. Был он губаст да броваст, а глаза у него были такие страшные, что как зыркнет - все аж пужаются.
И повстречал раз Сашко Билый судью. Тут же сунул ему дуло автомата под ребро, и говорит своим страшным голосом:
- Ах ты, сын собаки, признавайся: честных людей в тюрьму сажал?
- Как же без этого, - говорит судья, - ежели мне позвонят, да прикажут посадить - тут не ослушаешься.
- Преступников на волю отпускал?
- Ну так когда вор столько наворовал, что и со мной щедро поделится, как не отпустить-то?
- У бедных последнее отнимал?
- С богатым судиться - лучше в море утопиться. Бедный за вердикт в его пользу может дать только долю малую. А богатый, отняв у бедного все, может мне и половину отнятого отдать. Ну как не отнять-то все у бедного в пользу богатого?
Убил Сашко Билый судью и пошел дальше. А навстречу - полицейский. Сашко Билый взял его на мушку, да и спрашивает:
- Что ж ты, собачий сын, бил невиновных?
- А у меня, - отвечает полицейский, - невиновных нету. Как измордую человека, так он враз во всех смертных грехах признается.
- Когда народ собирался, чтоб на жизнь свою пожаловаться, разгонял ли?
- Как не разогнать? Не разгонишь - до самого верху со своими жалобами дойдут. И поймут, что все - от меня до самого главного в царстве - супротив них. А там, глядишь, и поднимутся против нас. Так что - дубьем их, коли собрались, да в застенки.
- Воров да бандитов ловил?
- А вот это - ни-ни. Некогда мне, команда была бумажки писать, нужно вора поймать - написал, что поймал, вор-то и пойман.
- Ловил ли тех, кто всяку гадость, дурман всяческий распространял?
- Нельзя нам. К ним-то, к торговцем дурманом, люди идут. Вот, их и ловим - и для бумажек хорошо, и продавцы дряни деньгой делятся. А переловишь их - будешь не в чести, зато в бедности.
Пристрелил Сашко Билый полицейского, да и побрел своей дорогой. А тут - депутат. Вскинул Сашко Билый автомат, и вопросы задает:
- Скажи, сын собаки, ты ли такие законы писал, чтоб можно было в еду сор класть?
- Я.
- Кто такие законы придумал да принял, что врачи - не лечат, учителя - не учат, богатые - богатеют, а бедные - с голодухи мрут?
- Я.
- А ты ли так с законами намудрил, что простому человеку правды не сыскать?
- Я.
- Кто ж написал те законы, по которым самым страшным преступлением стало правду говорить?
- Я.
Нажал Сашко Билый на курок, перешагнул через депутата, да и дальше пошел. А навстречу - богатей.
- Что, собачий сын, хорошо ли ты живешь? - вопрошает Сашко Билый, прицеливаясь.
- Отменно живу. Сам ничего не сделал - ни одной морковины не вырастил, ни одного кирпича в стену не положил, ни куска угля из шахты не выковырял - посмотри на мои нежные руки, труда не знавшие - а все имею.
- Хватает ли тебе этого?
- Нет, не хватает. Я отнимаю то, что создают другие, отнимаю, а мне все мало. Хотел бы весь мир сожрать, и сожру! Чтоб никому ничего не осталось, чтоб все только на меня работали.
- А как же живут твои работники?
- Кто мне по нраву - может и хорошо. Захочу - возвышу, захочу - в нищету брошу. Но когда одного балую, сотню - со света сживаю. Без этого богатства не нажить.
Стрельнул Сашко Билый короткой очередью, ну и дальше идет.
Глядит - стоят царские палаты. Заходит Сашко Билый в них, а там все в золоте и самоцветах. Посередь зала сидит царь, а вокруг - его холуи суетятся. Прислушался Сашко Билый, о чем они там шепчутся. А у них один разговор - как так сделать, чтоб простым людям еще хуже жить стало, но чтоб не смог простой народ скинуть гадов со своей шеи. И придумывают князья да бояре, генералы да богатеи, что надобно брехать без меры, а себя хвалить всячески. «Нужно, - говорят, - чтоб о каждом, кто за простой народ вступится, рассказывать, что он - бандит. Чтоб каждого, кто прокурора-бездельника, сытых бояр или еще каких наших прислужников обидит, все считали не врагом своих врагов, а своим врагом».
Посмотрел Сашко Билый, посмотрел, да снял с плеча свой автомат, да давай стрелять, пока патроны не кончились. А как кончились - вышел из царских палат и дальше побрел.
И пошла о нем по земле молва. И стали люди мечтать, чтоб Сашко Билый и к ним зашел. Примет где судья неправедное решение - о Сашко Билом вспоминают. Не хочет где юный прокурор, боярский сынок, дело по совести да по закону править - об Сашко Билом вздыхают. Соберутся где бандиты да воры, да назовут себя думой губернской - Сашко Билого призывают. Захочет богатей еще богаче жить, да станет простой народ пуще прежнего прижимать - об Сашко Билом думают. Разворуют ли где государевы чиновники казенные деньги, отымут ли у людей землю, примут ли закон несправедливый - все только и надеются, что придет Сашко Билый со своим автоматом.
…Игорек, засыпая, почмокал губами и пробормотал: «Вырасту - буду Сашкобилым. Буду сташным-страшным. Буду все-все у богатых отнимать. Буду князей и бояр бить. Чтоб простым людям хорошо стало».
Ну слушай, Игорек. Жил-был в стародавние времена в одном царстве страшный человек, и звали его Сашко Билый. Был он губаст да броваст, а глаза у него были такие страшные, что как зыркнет - все аж пужаются.
И повстречал раз Сашко Билый судью. Тут же сунул ему дуло автомата под ребро, и говорит своим страшным голосом:
- Ах ты, сын собаки, признавайся: честных людей в тюрьму сажал?
- Как же без этого, - говорит судья, - ежели мне позвонят, да прикажут посадить - тут не ослушаешься.
- Преступников на волю отпускал?
- Ну так когда вор столько наворовал, что и со мной щедро поделится, как не отпустить-то?
- У бедных последнее отнимал?
- С богатым судиться - лучше в море утопиться. Бедный за вердикт в его пользу может дать только долю малую. А богатый, отняв у бедного все, может мне и половину отнятого отдать. Ну как не отнять-то все у бедного в пользу богатого?
Убил Сашко Билый судью и пошел дальше. А навстречу - полицейский. Сашко Билый взял его на мушку, да и спрашивает:
- Что ж ты, собачий сын, бил невиновных?
- А у меня, - отвечает полицейский, - невиновных нету. Как измордую человека, так он враз во всех смертных грехах признается.
- Когда народ собирался, чтоб на жизнь свою пожаловаться, разгонял ли?
- Как не разогнать? Не разгонишь - до самого верху со своими жалобами дойдут. И поймут, что все - от меня до самого главного в царстве - супротив них. А там, глядишь, и поднимутся против нас. Так что - дубьем их, коли собрались, да в застенки.
- Воров да бандитов ловил?
- А вот это - ни-ни. Некогда мне, команда была бумажки писать, нужно вора поймать - написал, что поймал, вор-то и пойман.
- Ловил ли тех, кто всяку гадость, дурман всяческий распространял?
- Нельзя нам. К ним-то, к торговцем дурманом, люди идут. Вот, их и ловим - и для бумажек хорошо, и продавцы дряни деньгой делятся. А переловишь их - будешь не в чести, зато в бедности.
Пристрелил Сашко Билый полицейского, да и побрел своей дорогой. А тут - депутат. Вскинул Сашко Билый автомат, и вопросы задает:
- Скажи, сын собаки, ты ли такие законы писал, чтоб можно было в еду сор класть?
- Я.
- Кто такие законы придумал да принял, что врачи - не лечат, учителя - не учат, богатые - богатеют, а бедные - с голодухи мрут?
- Я.
- А ты ли так с законами намудрил, что простому человеку правды не сыскать?
- Я.
- Кто ж написал те законы, по которым самым страшным преступлением стало правду говорить?
- Я.
Нажал Сашко Билый на курок, перешагнул через депутата, да и дальше пошел. А навстречу - богатей.
- Что, собачий сын, хорошо ли ты живешь? - вопрошает Сашко Билый, прицеливаясь.
- Отменно живу. Сам ничего не сделал - ни одной морковины не вырастил, ни одного кирпича в стену не положил, ни куска угля из шахты не выковырял - посмотри на мои нежные руки, труда не знавшие - а все имею.
- Хватает ли тебе этого?
- Нет, не хватает. Я отнимаю то, что создают другие, отнимаю, а мне все мало. Хотел бы весь мир сожрать, и сожру! Чтоб никому ничего не осталось, чтоб все только на меня работали.
- А как же живут твои работники?
- Кто мне по нраву - может и хорошо. Захочу - возвышу, захочу - в нищету брошу. Но когда одного балую, сотню - со света сживаю. Без этого богатства не нажить.
Стрельнул Сашко Билый короткой очередью, ну и дальше идет.
Глядит - стоят царские палаты. Заходит Сашко Билый в них, а там все в золоте и самоцветах. Посередь зала сидит царь, а вокруг - его холуи суетятся. Прислушался Сашко Билый, о чем они там шепчутся. А у них один разговор - как так сделать, чтоб простым людям еще хуже жить стало, но чтоб не смог простой народ скинуть гадов со своей шеи. И придумывают князья да бояре, генералы да богатеи, что надобно брехать без меры, а себя хвалить всячески. «Нужно, - говорят, - чтоб о каждом, кто за простой народ вступится, рассказывать, что он - бандит. Чтоб каждого, кто прокурора-бездельника, сытых бояр или еще каких наших прислужников обидит, все считали не врагом своих врагов, а своим врагом».
Посмотрел Сашко Билый, посмотрел, да снял с плеча свой автомат, да давай стрелять, пока патроны не кончились. А как кончились - вышел из царских палат и дальше побрел.
И пошла о нем по земле молва. И стали люди мечтать, чтоб Сашко Билый и к ним зашел. Примет где судья неправедное решение - о Сашко Билом вспоминают. Не хочет где юный прокурор, боярский сынок, дело по совести да по закону править - об Сашко Билом вздыхают. Соберутся где бандиты да воры, да назовут себя думой губернской - Сашко Билого призывают. Захочет богатей еще богаче жить, да станет простой народ пуще прежнего прижимать - об Сашко Билом думают. Разворуют ли где государевы чиновники казенные деньги, отымут ли у людей землю, примут ли закон несправедливый - все только и надеются, что придет Сашко Билый со своим автоматом.
…Игорек, засыпая, почмокал губами и пробормотал: «Вырасту - буду Сашкобилым. Буду сташным-страшным. Буду все-все у богатых отнимать. Буду князей и бояр бить. Чтоб простым людям хорошо стало».