Из жизни умирающих организмов
И что? Биться головой об стену? Да пусть сдохнут.
Жила-была в одном организме клетка костного мозга. И, поскольку она формально мозговая, начала потихоньку мозговать да кумекать. Нет бы хавать, что ей через межклеточную мембрану подсовывают, растить свои митохондрии, норовить отложить малость витаминов на старость в вакуолях да помалкивать, нет. Давай клетка разбираться, кто от нее справа, кто слева, кто выше, кто ниже.
И вдруг понимает эта клетка, что организм-то того и гляди кони двинет: инфраструктурка поизносилась, болевые сигналы с низов до могга не доходят, нефтегазовое недержание все ресурсы из организма выносит, новым клеткам вместо хромосомного набора такой ЕГЭ подсовывают, что они годятся только на соединительную ткань.
А раковые клетки жируют да разрастаются, жизнь у них - разлюли-малина. Паразитов, опять же, полон организм - тут тебе и острицы с аскаридами, и клебсиелла с палочкой Коха.
И говорит клетка человеческим голосом начала костно-мозговая клетка другим сигналы подавать: «Э-э-э… Робяты! Ежели не оглядимся, да не зашевелимся - хреновенько нам придется, цитоплазмой чую».
Что показательно, соседние клетки по-разному отреагировали. Большинство промолчало, но прониклось. И, предчувствуя плохие времена, попридержало метаболизим, чтоб побольше жиров, белков и углеводов скопить: «Моя хата с краю, организм нехай как знает, но ежели сдохнет - я и на запасах протяну».
Некоторые, почесав ядро рибосомой, подались в другие организмы. Да-да, с клетками это случается.
Отдельные клетки попали в клетки. Настолько им не по нутру смерть организма была, что начали ложноножками трепыхать да раковые клетки шпынять. Ну, супротив онкологии не очень-то попрешь: опухоль обложилась правоохранительными органеллами - не подступишься. Так что бунтари в клетках оказались. Сожрал их рак, проще говоря.
А наша-то костно-мозговая все никак не уймется - прямо алармист какой-то а не клетка. Над ближними паразитами фагоцитоз учиняет, в дальних миофибриллой тычет: «Эге-гей! Робяты! Кто там поближе? А ну-ко, попрямьте-ка этому хлыщу хромосомы, а то совсем не в ту сторону ДНК закрутилось».
Ну а самая настоящая мозговая клетка посмотрела-посмотрела на неуемную костно-мозговую, покачала дендритом, похлопала аксоном по плечу, да и говорит: « Ну что ты кипишишь? Да пусть сдохнут. Тому, у кого совесть чиста, стыдиться нечего, а остальным хоть плюй в глаза - всё божья роса. Не жалко».
И-эх-хо-хох, клеточки-клетушечки мои, ой-оешечки… Ни набитые под завязку вакуоли, ни чистая совесть, ни накачанные миофибриллы, ни верная служба раковой опухоли не спасет ни-ко-го. Если организм умрет, вместе с ним каждая клеточка загнется. Каждая. Даже рак, даже глисты - всему хана.
Да, споры туберкулеза соскочат. Да, будет время, когда гнилостные бактерии пожируют, разлагая труп, но и им кранты. А уж клеткам организма не выжить. Так что «пусть сдохнут» - это приговор не другим клеткам, а себе. Пока не поймем этого, пока не осознаем себя единым организмом, - только одна дорожка светит. В могилу. Всем скопом.