Война знает только проигравших
Премьер-министр Саксонии Михаэль Кречмер сомневается в курсе правительства на санкции.
DIE ZEIT: Премьер-министр, Газ дорожает, рецессия неизбежна - сколько мы так протянем?
Майкл Кречмер: Именно в этом и заключается вопрос. Когда скачущая инфляция и чрезвычайно растущие цены на энергоносители ставят под угрозу социальную сплоченность у нас? Пока мы вообще не видим всей масштабности последствий. И уже идет речь о тепловых залах, которые мы должны создать, чтобы люди не замерзали в своих квартирах. Вся наша экономическая система грозит рухнуть. Если мы не будем осторожны, это может привести к деиндустриализации Германии. Вот почему: варварская и международно-правовая война за нападение путинской России и гибель на Украине должны прекратиться - необходимо предотвратить глобальные потрясения, надвигающийся голод в Африке, экономический спад в Германия и Европа.
DIE ZEIT: Это означает все это, вы должны снять санкции?
Кречмер: То, что нам сейчас нужно, - это больше прагматизма. В настоящее время слишком много спорят из-за этики совести, а не из-за этики ответственности. Если мы обнаружим, что пока не можем обойтись без российского газа, то это горькая реальность, но она одна, и мы должны это учитывать. Точно так же, как вы должны говорить об атомной энергии, когда понимаете, что иначе мы не сможем удовлетворить наши энергетические потребности. Поэтому Путин не должен добиться успеха. Но война должна быть заморожена. Прекращение огня прекращает умирание и создает возможность поставок сырья.
DIE ZEIT: Вы требуете немедленного прекращения огня. Как именно это должно произойти?
Кречмер: Во-первых, мы должны договориться в Европе о том, что мы не можем нести последствия, которые надвигаются на нас сейчас. Мы должны настаивать на переговорах. Войну знают только проигравшие.
DIE ZEIT: А Украина? Мы видели, что процветают те, кто живет под российской оккупацией. Когда вы говорите, что конфликт должен быть заморожен, это означает, что Россия должна оставить контроль над большей частью украинской государственной территории.
Кречмер: Мы не должны этого признавать. Эти территории не являются российскими. Но прекращение огня также должно будет учитывать последние несколько месяцев после 24 февраля. Необходимо также подумать о других путях, и все голоса должны быть услышаны. Как долго продлится эта война? Два месяца? Два года? И каковы последствия и ущерб от этого?
ZEIT: Почему Путин должен соблюдать режим прекращения огня?
Кречмер: Я В любом случае, идея изоляции России навсегда или никогда не имеет места. снова сотрудничать экономически, ибо абсурдно и опасно. Россия, который ориентирован на Китай и не имеет связей с Европой, для гораздо опаснее для нас. Люди были такими в течение последних нескольких десятилетий можно построить многое, что связывает, что есть у науки и культуры работали вместе, в том числе и в экономике. После нацистского варварства и холода Война - это все чудо. Россия больше, чем чиновники КГБ, Олигархи и имперские идеи. Мы не должны сдаваться. давай будем ни наивно, ни с пеной у рта - сформулируем свое интересы и мы обеспечиваем наши собственные силы.
ZEIT: Разве такое прекращение огня не вознаграждает атаку Путина? И может ли это быть в наших интересах?
Кречмер: Вы поднимаете важный вопрос. Эта точка зрения в настоящее время является доминирующей, руководящей, по-видимому, преобладающей оценкой. Отчасти я тоже так вижу. Затем это приводит к требованиям о поставках тяжелых вооружений и эмбарго. Но вы должны думать об этом с конца. Не слишком ли мы переоцениваем свои способности? Многие люди со всей Германии пишут мне, чтобы поделиться своими мыслями и проблемами. Многие критикуют, что их мнению не уделяется должного внимания общественности. Я вижу последствия для нашей страны. Я думаю о людях здесь, о жизненных шансах будущих поколений. Чтобы иметь возможность защитить себя, Германия и Европа должны инвестировать в свою безопасность. Тогда возможно безопасное соседство с Россией. Эти вложения стоят больших денег. Эти деньги может собрать только экономически сильная Германия. Мы видим, что вещи сложны и связаны друг с другом.
ZEIT: Как настроение в вашей федеральной земле по отношению к Украина? Вы опасаетесь, что АдГ может извлечь выгоду из этой ситуации?
Кречмер: Народ Саксонии, страны мирной революции, глубоко сочувствует борьбе Украины за свободу. То, что там происходит с людьми, они воспринимают как несправедливость, как нападение на суверенную страну. Они проявляют огромную солидарность с беженцами, забирают людей с границы, заботятся о них на месте, это действительно впечатляет. Благотворительность здесь не просто слово.
ZEIT: Насколько сильна ваша позиция в ХДС, т.е. Сейчас перемирие, никаких поставок тяжелого оружия?
Кречмер: Я не военный эксперт. Что я вижу, так это то, что у нас стремительно растут расходы, что мы движемся к восьми-десяти процентам инфляции. Меня крайне беспокоит вся наша экономическая система и социальная сплоченность в стране.
ZEIT: Поэтапный отказ от атомной энергии, отказ от угля и зацикленность на российском газе - все это Евросоюз претворил в жизнь. Действительно ли справедливо сейчас обвинять зеленых, чей министр экономики отверг газовое эмбарго в феврале именно с вашими опасениями, в идеологической ограниченности?
Кречмер: «Зеленые десятилетиями боролись за отказ от атомной энергии и угля. Они всегда рассчитывали на то, что газ будет необходимой связующей технологией. В марте было сказано, что мы ко всему готовы, газа СПГ у нас достаточно - ничего подобного. Конечно, к концу десятилетия у вас может быть много альтернативных технологий. Но физика не подлежит обсуждению. Да, мы должны строить солнечную и ветровую энергию в больших масштабах. Линии электропередач должны быть проложены быстро. И все же: в ближайшие годы нам по-прежнему будет нужен российский газ, мы должны использовать существующие атомные электростанции и осуществить поэтапный отказ от угля, как было согласовано в 2038 году. Федеральное правительство оставляет нас в неведении относительно своих планов и идей. Нет четкого заявления о том, насколько высокими должны быть цены на энергоносители, чтобы не ставить под угрозу конкурентоспособность Германии. Вы должны ожидать от правительства большего, чем предупреждения о нехватке энергии и резком повышении цен, тем более что это вопрос не нескольких дней, а лет.
ZEIT: Где в вашем положении та воинственность, которая так важна для Союза? Многое из этого звучит очень похоже на «сопротивление» бесполезно'.
Кречмер: Нет. Мы с первого дня оказывали Украине гуманитарную помощь, а также поставляли оружие. Это одна сторона. Другая заключается в том, что Европа должна быть защищенной, и мы должны вместе инвестировать в нашу безопасность. У меня позади 15 лет в бундестаге, в течение которых мы так часто спорили с зелеными и СДПГ о том, закупаем ли мы истребители и беспилотники F-16 для бундесвера. Разрешено ли университетам проводить военно-технические исследования. Они все этого не хотели. Теперь, в случае промаха, штурвал будет сломан. Но это не сработает, потому что у нас скоро не будет сил делать эти вещи. И тогда мы сначала будем довольно уязвимы.
ZEIT: В ваших глазах было ошибкой приостановить Nord Stream 2?
Кречмер: Это настолько горячо оспариваемая тема политического символа, что она отвлекает от реального вопроса: можем ли мы отказаться от российского газа в ближайшие годы? Такое впечатление произвело федеральное правительство в марте/апреле, теперь оно понимает, что это не так. Федеральное правительство теперь должно ответить на вопрос: какова, помимо возобновляемых источников, наша резервная структура?
ZEIT: Может ли быть возвращение к прежним отношениям между Россией и Германия?
Кречмер: Нет возврата к тому времени, которое было до 24 февраля. Но столь же ошибочна позиция никогда больше не получать поставки сырья из России! Мы должны наконец признать друг друга, наконец признать, что в ближайшие пять лет мы не сможем обойтись без российского газа. И если это так, мы должны принять необходимые меры
Интервью: Мариам Лау