Что должен предложить Минфин
Часть первая
В настоящий момент в правительстве идёт обсуждение новых параметров бюджетного правила, которые будут утверждены совсем скоро. Данной теме мы уделяем пристальное внимание, поскольку она является одной из самых важных событий в экономике страны за весь 2022 год.
Фактически речь идёт о том, получит ли наша экономика эффективный инвестиционный ресурс для развития или же лишится огромного количества финансовых средств, которые вновь будут направляться в Фонд национального благосостояния (ФНБ).
Фундаментальная проблема, связанная с бюджетным правилом 2.0, заключается в том, что Министерство финансов под руководством Антона Силуанова рассматривает данный механизм исключительно как инструмент влияния на курс национальной валюты. А, точнее, её ослабления до уровня в 70-80 рублей за доллар. Таким образом Силуанов хочет спасти доходы бюджета и доходы экспортеров.
Дело, конечно, благое, однако именно здесь Силуанов допускает ключевую ошибку. Министерство финансов, как и правительство в целом, не может быть ответственным за курс национальной валюты. Регулирование валютного рынка - зона ответственности Банка России, который обладает всеми необходимыми инструментами для управления курсом национальный валюты.
Если у ЦБ финансовый инструмент для проведения валютных интервенций является практически неограниченным, то Министерство финансов в качестве финансового ресурса может использовать исключительно доходы государственной казны. То есть, отвлекать средства федерального бюджета от реализации действительно важных целей.
Даже сейчас, когда нефтегазовые доходы текут рекой, Силуанов прогнозирует по итогам года дефицит бюджета в размере 1,6 трлн рублей. Впрочем, слишком уж серьезно относиться к подобным заявлениям не стоит. Осторожные прогнозы Минфина никогда не сбываются. Финансовое ведомство постоянно делает основным прогнозом наихудший вариант развития событий, пытаясь тем самым снять с себя даже минимальные риски.
Однако на деле это приводит к недофинансированию бюджетных статей и к появлению огромного количества неосвоенных средств по итогам года. Поэтому и в этот раз можно с уверенностью сказать, что никакого реального дефицита не будет. Максимум - в рамках статистической погрешности в пару десятков миллиардов рублей.
При определении параметров новой версии бюджетного правила Минфин должен выкинуть ложный нарратив о необходимости управления курсом. Для этого у ведомства попросту нет свободных финансовых ресурсов, не говоря уже о том, что это не задача Силуанова.
При этом, бюджетное правило, действительно, может быть полезным инструментом для развития русской экономики.
Для этого необходимо определить в качестве основной цели формирование мощного источника инвестиций в реальный сектор экономики. Причем в несырьевые неэнергетические сектора. Инвестиционных проектов, испытывающих острую нехватку во вложениях, имеется огромное количество, начиная от транспортной инфраструктуры, заканчивая нефтегазохимией.
Формирование данного источника инвестиций может осуществляться, как и ранее, за счет изъятия нефтегазовых сверхдоходов бюджета. Помимо всего прочего, данный шаг, действительно, снижает зависимость государственной казны от нефтегазовой конъюнктуры на мировых рынках.
Сейчас Министерство финансов предлагает считать нефтегазовыми сверхдоходами всё, что выше 60$ за баррель Urals и выше уровня добычи в 9,5 млн б/с. Если параметр стоимости Urals выглядит адекватным, то от введения такого параметра, как общий уровень добычи, необходимо избавляться. Нефтегазовые сверхдоходы получаются в результате экспорта. Следовательно, если уж и брать физический объем нефти, то необходимо определять его в экспортном выражении. Например, взять планку в 5,5-6 млн б/с, а всё, что выше - считать нефтегазовыми сверхдоходами.
Изначально поступать средства могут в тот же Фонд национального благосостояния (ФНБ). Однако, во-первых, перевод средств в ФНБ должен проходить ежемесячно, а не раз в год, как это происходит сейчас. Во-вторых, все доходы ФНБ от вложений в реальный сектор должны зачисляться в Фонд, а не в федеральный бюджет.
Таким образом, спустя некоторое время, формирование ФНБ станет возможным не только за счет нефтегазовых сверхдоходов, но и за счет собственных доходов от вложений в проекты реального сектора. Пусть и ставка, по которой выдаются деньги, является минимальной. Всё равно это неплохой инвестиционный ресурс.
Инвестиционные проекты следует разделить на две категории. Первая - мегапроекты. Например, трасса М12 Москва - Казань, расширение БАМа и Транссиба, газохимический комплекс в Усть-Луге и т.д. Здесь вложения могут осуществляться напрямую через покупку облигаций компаний, реализующих проект или путем покупки привилегированных акций. Собственно говоря, как это происходит и сейчас.
Вторая категория - это проекты со средним уровнем вложений (до 100 млрд рублей). В основном - до 10 млрд. Преимущественно они носят региональный характер. Их финансирование должно быть поставлено на поток с чем, по объективным причинам, не может справиться относительно скромный по размерам аппарат правительства. Здесь необходимо действовать через профильные институты развития. Такие, как Фонд развития промышленности, корпорация МСП, Роснано, Российский экспортный центр и т.д.
Разумеется, перед каждым институтом развития должны быть поставлены целевые показатели, которые необходимо достичь. Впрочем, на практике мы уже имеем эффективный опыт финансирования проектов через профильные институты развития. Здесь можно выделить достаточно качественную работу Фонда развития промышленности, выдающего кредиты предприятиям под 1-3% годовых. Однако капитализации ФРП (около 100 млрд рублей) ничтожно мало, чтобы обеспечить реальный прорыв в промышленном производстве.
Фонд национального благосостояния может выдавать средства институтам развития под 0-2%, что обеспечит их достаточным количеством финансовых ресурсов и поставит финансирование проектов на поток.
Таким образом, Фонд национального благосостояния станет не бездонной "кубышкой", куда постоянно уходят средства, изъятые из бюджета, а инвестиционным фондом развития экономики, в котором будет эффективно сочетаться государственная и частная инициатива.
Бюджетное правило - это не абсолютное зло, как многие думают. При правильном применении оно может стать важнейшим инструментом социально-экономического развития. (с)
Вполне оптимистичные данные приводит Росстат по первому полугодию
Падение ВВП в июне составило 4,9% в годовом выражении против 4,3% в мае. Во втором квартале - минус 4%. Однако именно во втором квартале ожидалось пиковое падение, когда экономика только начала подстраиваться по новые условия. Но по итогам шести месяцев - всего лишь минус 0,5%.
Хорошие данные по промышленности. Минус 1,8% в июне, по второму кварталу - минус 1,7%. Однако по итогам полугодия - плюс 2%. При этом, основной вклад в минус внесли сырьевые отрасли, ориентированные на экспорт.
По нефти добыча в июне составила 9,809 млн б/с без учета конденсата (10,7 млн б/с с конденсатом). Добыча газа за первые полгода сократилась на 6,6% до 314 млрд кубов. Однако в июне существенный минус в 23,2% (39,26 млрд кубов). Причины всем известные. Впрочем, никаких проблем от этого нет, мы зарабатываем на стоимости. Зато производство СПГ за 6 месяцев подросло на 7,7% до 16,8 млн тонн.
Самая негативная ситуация в автопроме. В июне было произведено 13 тысяч автомобилей, что в 3,5 раза больше, чем в мае. Но в годовом выражении падение на 89%.
С 16 по 22 июля Росстат вновь зафиксировал дефляцию. На этот раз в размере 0,08%. В годовом выражении инфляция замедлилась до 15,3% с 15,39%.
@ К.Двинская