получите приглашение
Чужих лучей не пропуская, а потому, в состоянии покоя, производя диковинное впечатление одинокого темного препятствия в этом мире прозрачных друг для дружки душ, он научился все-таки притворяться сквозистым, для чего прибегал к сложной системе как бы оптических обманов, но стоило на мгновение забыться, не совсем так внимательно следить за собой, за поворотами хитро освещенных плоскостей души, как сразу поднималась тревога. В разгаре общих игр сверстники вдруг от него отпадали, словно почуя, что ясность его взгляда да голубизна висков - лукавый отвод и что в действительности Цинциннат непроницаем. Случалось, учитель среди наступившего молчания, в досадливом недоумении, собрав и наморщив все запасы кожи около глаз, долго глядел на него и наконец спрашивал:
- Да что с тобой, Цинциннат?
Тогда Цинциннат брал себя в руки и, прижав к груди, относил в безопасное место (с).
(В.В. Набоков, здесь и далее)
"Приглашение на казнь" - прескучнейшая, предетализированнейшая книга, содержащая, однако, вот такие вот шедевральные зарисовки и написанная богатейшим слогом Владимира Владимировича. Никакого экшена в духе " Камеры обскура". Загадка Цинцинната должна оставаться таковой до конца чтения и после прочтения романа. Герой не понят самим собой, Цинциннат - инопланетянин (…сдавалось, что, вместе с пылью книг, на нем осел налет чего-то отдаленно человеческого) , осознающий свою исключительность и не желающий быть исключённым. Цинциннат восхищен простотой мира: "Ее мир состоит из простых частиц, просто соединенных; простейший рецепт поваренной книги сложнее, пожалуй, этого мира, который она, напевая, печет, - каждый день для себя, для меня, для всех". Но сам он не может быть другим и в то же время: "меня у меня не отнимет никто...Как мне однако не хочется умирать! Душа зарылась в подушку. Ох, не хочется! Холодно будет вылезать из тёплого тела. Не хочется, погодите, дайте ещё подремать". Мир не оставляет ему выбора и вежливо приглашает на казнь.
"Что ж, пей эту бурду надежды, мутную, сладкую жижу, надежды мои не сбылись, я ведь думал, что хоть теперь, хоть тут, где одиночество в таком почете, оно распадется лишь надвое, на тебя и на меня, а не размножится, как оно размножилось - шумно, мелко, нелепо...
Хочу поделиться с вами некоторыми своими умозаключениями. Я окружен какими-то убогими призраками, а не людьми. Меня они терзают, как могут терзать только бессмысленные видения, дурные сны, отбросы бреда, шваль кошмаров - и все то, что сходит у нас за жизнь. В теории - хотелось бы проснуться. Но проснуться я не могу без посторонней помощи, а этой помощи безумно боюсь, да и душа моя обленилась, привыкла к своим тесным пеленам".
- Да что с тобой, Цинциннат?
Тогда Цинциннат брал себя в руки и, прижав к груди, относил в безопасное место (с).
(В.В. Набоков, здесь и далее)
"Приглашение на казнь" - прескучнейшая, предетализированнейшая книга, содержащая, однако, вот такие вот шедевральные зарисовки и написанная богатейшим слогом Владимира Владимировича. Никакого экшена в духе " Камеры обскура". Загадка Цинцинната должна оставаться таковой до конца чтения и после прочтения романа. Герой не понят самим собой, Цинциннат - инопланетянин (…сдавалось, что, вместе с пылью книг, на нем осел налет чего-то отдаленно человеческого) , осознающий свою исключительность и не желающий быть исключённым. Цинциннат восхищен простотой мира: "Ее мир состоит из простых частиц, просто соединенных; простейший рецепт поваренной книги сложнее, пожалуй, этого мира, который она, напевая, печет, - каждый день для себя, для меня, для всех". Но сам он не может быть другим и в то же время: "меня у меня не отнимет никто...Как мне однако не хочется умирать! Душа зарылась в подушку. Ох, не хочется! Холодно будет вылезать из тёплого тела. Не хочется, погодите, дайте ещё подремать". Мир не оставляет ему выбора и вежливо приглашает на казнь.
"Что ж, пей эту бурду надежды, мутную, сладкую жижу, надежды мои не сбылись, я ведь думал, что хоть теперь, хоть тут, где одиночество в таком почете, оно распадется лишь надвое, на тебя и на меня, а не размножится, как оно размножилось - шумно, мелко, нелепо...
Хочу поделиться с вами некоторыми своими умозаключениями. Я окружен какими-то убогими призраками, а не людьми. Меня они терзают, как могут терзать только бессмысленные видения, дурные сны, отбросы бреда, шваль кошмаров - и все то, что сходит у нас за жизнь. В теории - хотелось бы проснуться. Но проснуться я не могу без посторонней помощи, а этой помощи безумно боюсь, да и душа моя обленилась, привыкла к своим тесным пеленам".