"Вавилонская библиотека": нужно придумать сюжет к трём несуществующим книгам.

Jan 10, 2013 21:13

Подсмотрено у ув. bisey от тут: http://bisey.livejournal.com/243388.html

Он же и дал на пробу три названия:

1) "Раб квадрата"
2) "Танец воды и камня"
3) "В тылу на востоке - большие изменения"

Посмотрим, что из этого могло бы выйти...

// дисклаймер - в процессе сильно увлёкся, поэтому могло получиться несколько больше по объёму, нежели требуется от краткой аннотации //

* * *
Раб квадрата.



Джебб Масконе - обычный человек с необычной судьбой. Смолоду увлёкшись боксом, подающий надежды парень мог стать звездой ринга… или по тысяче и одной причине «повесить перчатки на гвоздь» задолго до триумфального восхождения на вершины признания.

Но после очередного боя вариантов у Джебба не осталось в принципе:  пропущенный прямой в голову что-то «стряхнул» в организме боксёра  - теперь каждый поединок  приводил его в состояние, аналогичное наркотическому опьянению. Причём эффект был не психологическим (кураж, эйфория от победы и пр.), а чисто физиологическим  - «сломанный» организм под градом ударов выбрасывал в кровь некий агент, без которого Джебб больше не  мог обходиться.

Врачи разводили руками - это не эндорфины, не адреналин (коих тоже хватало в организме бойца в моменты схватки)… неизвестная науке субстанция, какая-то смесь «быстрогорючих» гормонов, исчезающих, «сгорающих» раньше финального гонга.  «Медицина бессильна, смиритесь…» Карьера боксёра была загублена безвозвратно.

Одно время Масконе надеялся на вояк. Многие месяцы его мотало между различными военными базами и биологическими центрами - казалось, не было такого достижения современной военно-научной мысли, которого ему не довелось бы испробовать на себе. Но с течением времени ажиотаж  медиков в погонах иссяк: бюджеты улетали в трубу, а мечты о новом слове в военной фармакологии оставались мечтами.

Боксёра, обложенного, как флажками, подписками о неразглашении, выставили на улицу с грошовым пособием в кармане… Не удалось даже приткнуться при каком-либо учебно-тренировочном центре в качестве «манекена» - инструкторы «тюленей» и «беретов» косо смотрели на спарринг-партнёра, «вырвавшегося»  из  «застенков» яйцеголовых умников (пусть даже и родного «оборонного ведомства»).

И тогда Джебб пускается в путешествие по стране. Он передвигается  от города к городу, пытаясь максимально долго задержаться в каждом месте для того чтобы… выступать в подпольных боях без правил на «чёрных рингах». Сколько он так продержится -  не знает никто: его потребность в «автодопинге» оплачена необходимостью пропускать множество ударов, ведущих к травмам, проигрышам боёв… и недовольству этим обстоятельством организаторов боёв и букмекеров, которые и так не очень  любят чужаков.

Впереди - неизвестность…

* * *

Танец воды и камня.



Никто не знал, кто эта женщина, откуда, чем живёт и что чувствует. Да и не старался узнать - мало ли туристов пёстрым потоком проходит через этот пароходик? Распахнутые глаза, изумлённо вздёрнутые брови новичков; скука на лицах и в позах пресыщенных «граждан мира» - и контрастом её сосредоточенность, не переходящая, впрочем, в откровенный «уход в себя»… что, согласитесь, редкость для художника за работой.

Да, она художник.
Кто она, откуда - не знаю. Не спрашивайте меня, профессионал ли она, или просто любитель. Но карандаш в её руке лёгок, а блокнот, заполняемый привычными точными штрихами, удерживается ею так же уверенно, как и фотокамера, которой она между делом отщёлкивает  быстрые серии снимков  летящей воды.

Для чего ей блокнот, если есть хороший профессиональный «цифровик» (которым, как ясно видно любому, кто вздумал бы наблюдать  за ней достаточно долго, она владеет отменно)?

Может всё дело в том, что оба инструмента дают ей лишь «сырьё», черновики, начальные заготовки для какой-то другой работы? Если это ваша догадка, то радуйтесь - это headshot!

Вооружённая блокнотом и камерой, она появляется на этом экскурсионном судёнышке не чаще четырёх раз в год - по разу в каждый сезон, хотя бывали годы, когда визитов было два или даже один. Единственный рейс (кстати, почему?), быстрая серия набросков и снимков - и потом несколько месяцев  неторопливого перемещения с  палитрой  и кистью вдоль стены в гостиной своего уютного коттеджа. Комната уставлена лёгкими стойками, на которых прикреплены карандашные наброски и роскошные цветные фото Ниагарского водопада разных сезонов и разных лет. Долгий взгляд на листы - и мягкие касания кистью... так проходит день за днём и год за годом.

Женщина не знает, сколько ещё времени ей доведётся писать эту картину. Впрочем, это никак не проявляется в её плавных движениях. Незавершённость картины стороннему взгляду совершенно не очевидна  - водопад выписан великолепно, он живой, он дышит… и каменное ложе, и отпущенный им на волю поток притягивают взгляд очень надолго… даже закрыв глаза, наблюдатель сможет видеть это чудо… и видеть сколь угодно долго, имея возможность вызвать в памяти эту картину в любое время по своему желанию.

Но никто - НИКТО! - никогда не сможет сказать, какое время года изобразила художница. И о времени суток тоже можно гадать бесконечно - картина ничего не говорит об этом. Как это произошло, почему так - загадка, ответ на которую вряд ли знает даже автор шедевра. Хотя...

* * *

В тылу на востоке - большие изменения.


Джим Кавадзима считал себя везунчиком.

Выпускник разведшколы четвёртой армии, интеллектуал по складу ума и воспитанию, не являющийся, однако, задохликом-ботаником (бег  у американцев  всегда был популярен, плюс занятия гимнастикой и единоборствами с раннего детства - спасибо отцу и дяде) - словом, «гармонично развитая личность» с хорошими карьерными  перспективами.

Способный  математик, он показал лучшие в своём выпуске результаты по шифровальным курсам, ну а  давнее увлечение радиотехникой дало  ему  значительные преимущества и в соответствующем разделе спецдисциплин. Вкупе с  аналитическим складом ума и широкой общей эрудицией такой "багаж" молодого лейтенанта быстро выделил его из общей массы сослуживцев.

Даже начавшаяся вторая мировая не сильно омрачила мироощущение Джима. В конце концов, его родным в Калифорнии не грозили, как лондонцам или берлинцам, ужасы ночных бомбардировок. Да и сам он не рассчитывал быть брошенным в пекло европейского ТВД - будучи реалистом, он понимал, что  его происхождение скорее сделает его востребованным на Тихом океане, в разведотделах штабов, приглядывающих за азиатским партнёром Адольфа. Как, собственно, вскорости  и произошло - лейтенант Кавадзима оказался в Пёрл-Харборе.

Пёрл-Харбор - как много в этом слове… Что и говорить, заокеанская держава получила отрезвляющую оплеуху от «крохотного островного государства».  С этого момента всё пошло совсем всерьёз...

Молодой лейтенант военной разведки даже не успел ощутить на себе косые взгляды сослуживцев  (в том числе и тех, кому подозревать его в нелояльности было положено по  долгу службы), как его затянул тайфун войны. Нескончаемые разведвылеты в качестве приданного офицера, радиоперехват и расшифровка в условиях цейтнота и постоянных налётов, ожесточённая стрельба из  зенитного  пулемёта по пикирующим «зеро» (оскальзываясь в  крови выбитого штатного расчёта)… словом, очень быстро сослуживцы-WASPы прочувствовали, на чьей стороне этот невысокий жилистый  парень, прикрывающий им спину в любом ратном деле…

А потом была бойня у Мидуэя… Войска императора рвались на восток, US Army активно против этого возражала - за спиной Америка, родные, друзья. Но в разгар боевых действий  Джим получает известия о том, что вся его немаленькая семья интернирована в лагерь… И в душе уже капитана  Кавадзимы словно что-то надломилось…

* * *

Вот как-то так..

ненаписанные книги, Вавилонская библиотека

Previous post Next post
Up
[]