минуты поэзии в день еды
с днем еды и хлеба!
Федор Сваровский
Котлеты и помидорный салат
[Spoiler (click to open)]Трёхмерная телевизионная передача
(голос диктора за кадром. хроника)
- милая моя дорогая
пишу тебе поcле дефрагментации памяти
то есть где получится
я так устал
коммуникационное оборудование не работает
разбился главный ретранслятор
и полетел кристалл
движемся по инерции
и реактор встал
мой голос достигнет тебя
только через 4 тысячи лет
когда не будет ни тебя
ни нашего утопающего в саду персикового небольшого дома
наполненного знакомым
запахом готовящихся овощей
и этих твоих бесподобных говяжьих котлет
когда окаменеет
если не рассыплется в прах
приготовленный тобой медитерранский обед
всё больше думаю о вечности
и о тебе
глядя на прошлое, понимаю
что недостаточно ценил
людей
проводил время в беспечности
плыл по течению
подчинялся судьбе
какое у нас настроение?
конечно, все мы испытываем тоску и страх
и чувствуем себя как-то странно
как будто рефлексы медленнее проходят
от мозга к конечностям
но конец не страшен
Нина!
я очень надеюсь
что ты продолжаешь
как я люблю
класть в помидорный салат
свежий базилик
и сухой орегано
надеюсь также
что салат украшен
горькими греческими оливками
и котлеты твои всё ещё полны чеснока и тмина
а на десерт
погоди
дай догадаюсь
пропитанная сиропом малина
холодная и большая
покрытая взбитыми сливками
(за кадром. хроника)
- в 6023 году
на солярной орбите системы Д-2
что возле Дракона
у планетоида Мёртвая голова
был обнаружен военно-исследовательский корабль
2-го класса
«Аккона»
и
как нам рассказали
официальные лица
весь экипаж находился в командном зале
он мумифицировался
позже исследования показали
что умерли они от голода
за десять лет уничтожив все имевшиеся на борту припасы
которых хватило бы лет на 100
были найдены также эти записи
отправленные в центральный
исторический институт-музей
(расшифровка занимает более 200 листов)
(стэндап на раскопках)
- интересно
что потом
группой энтузиастов-археологов
и поддерживающих их волонтёров, друзей
согласно найденным записям
был обнаружен
указанный в записях дом
его руины
спрятались в зарослях мутировавшей малины
под слоем пыли
в одной из комнат
среди истлевших обломков обеденного стола
черепков посуды
кусков керамики отвалившихся от камина
были
обнаружены две полимеризованные котлеты
из коровьего мяса
и некая окаменевшая масса
которая, очевидно, могла
представлять собой
скорее всего, салат
да
вот
как
может случиться
с любым предметом
и через парсеки, тысячелетия
к нам возвращается память о том
что незначительно и забыто
и даже простая еда
стучится во врата бессмертия
(за кадром. раскопки, город)
- и особенно интересно
что, узнав о находках
рядом с местом, где был этот дом
в городе Иль-Уаллат
местные
жители опять готовят древние эти котлеты
и помидорный салат
(синхрон. хозяин ресторана)
- блюда эти довольно дороги
но туристы с удовольствием их едят
(стэндап в ресторане)
- мы попробовали
нам очень понравилось
нежные такие котлеты
и хороший, свежий салат
***
Николай Заболоцкий
Обед
[Spoiler (click to open)]Мы разогнем усталые тела.
Прекрасный вечер тает за окошком.
Приготовленье пищи так приятно -
кровавое искусство жить!
Картофелины мечутся в кастрюльке,
головками младенческими шевеля,
багровым слизняком повисло мясо,
тяжелое и липкое, едва
его глотает бледная вода -
полощет медленно и тихо розовеет,
а мясо расправляется в длину
и - обнаженное - идет ко дну.
Вот луковицы выбегают,
скрипят прозрачной скорлупой
и вдруг, вывертываясь из нее,
прекрасной наготой блистают;
тут шевелится толстая морковь,
кружками падая на блюдо,
там прячется лукавый сельдерей
в коронки тонкие кудрей,
и репа твердой выструганной грудью
качается атланта тяжелей.
Прекрасный вечер тает за окном,
но овощи блистают, словно днем.
Их соберем спокойными руками,
омоем бледною водой,
они согреются в ладонях
и медленно опустятся ко дну.
И вспыхнет примус венчиком звенящим
коротконогий карлик домовой.
И это - смерть. Когда б видали мы
не эти площади, не эти стены,
а недра тепловатые земель,
согретые весеннею истомой;
когда б мы видели в сиянии лучей
блаженное младенчество растений, -
мы, верно б, опустились на колени
перед кипящею кастрюлькой овощей.
1929
***
Осип Мандельштам
Кухня
[Spoiler (click to open)]Гудит и пляшет розовый
Сухой огонь березовый
На кухне! На кухне!
Пекутся утром солнечным
На масле на подсолнечном
Оладьи! Оладьи!
Горят огни янтарные,
Сияют, как пожарные,
Кастрюли! Кастрюли!
Шумовки и кофейники,
И терки, и сотейники -
На полках! На полках!
И варится стирка
В котле-великане,
Как белые рыбы
В воде-океане:
Топорщится скатерть
Большим осетром,
Плывет белорыбицей,
Вздулась шаром.
А куда поставить студень?
На окно! На окно!
На большом на белом блюде -
И кисель с ним заодно.
С подоконника обидно
Воробьям, воробьям:
- И кисель, и студень видно -
Да не нам! Да не нам!
Хлебные, столовые, гибкие, стальные,
Все ножи зубчатые, все ножи кривые.
Нож не булавка:
Нужна ему правка!
И точильный камень льется
Журчеем.
Нож и ластится и вьется
Червяком.
- Вы ножи мои, ножи!
Серебристые ужи!
У точильщика, у Клима,
Замечательный нажим,
И от каждого нажима
Нож виляет, как налим.
Трудно с кухонным ножом,
С непослушным косарем;
А с мизинцем перочинным
Мы управимся потом!
Вы ножи мои, ножи!
Серебристые ужи!
У Тимофеевны
Руки проворные -
Зерна кофейные
Черные-черные:
Лезут, толкаются
В узкое горло
И пробираются
В темное жерло.
Тонко намолото каждое зернышко,
Падает в ящик на темное донышко!
На столе лежат баранки,
Самовар уже кипит.
Черный чай в сухой жестянке
Словно гвоздики звенит:
- Приходите чаевать
Поскорее, гости,
И душистого опять
Чаю в чайник бросьте!
Мы, чаинки-шелестинки,
Словно гвоздики звеним.
Хватит нас на сто заварок,
На четыреста приварок:
Быть сухими не хотим!
Весело на противне
Масло зашипело -
То-то поработает
Сливочное, белое.
Все желтки яичные
Опрокинем сразу,
Сделаем яичницу
На четыре глаза.
Крупно ходит маятник -
Раз-два-три-четыре.
И к часам подвешены
Золотые гири.
Чтобы маятник с бородкой
Бегал крупною походкой,
Нужно гирю подтянуть -
ВОТ ТАК - НЕ ЗАБУДЬ!
1926
***
Дмитрий Хвостов
Две трапезы
Кричит какой-то стиходей,
На праздник приглася премножество людей:
«Я две трапезы дам для милых мне гостей -
Сперва духовную, потом плотскую.»
Сказали гости все: «Мы будем на вторую!»
1780
Федор Сваровский
Котлеты и помидорный салат
[Spoiler (click to open)]Трёхмерная телевизионная передача
(голос диктора за кадром. хроника)
- милая моя дорогая
пишу тебе поcле дефрагментации памяти
то есть где получится
я так устал
коммуникационное оборудование не работает
разбился главный ретранслятор
и полетел кристалл
движемся по инерции
и реактор встал
мой голос достигнет тебя
только через 4 тысячи лет
когда не будет ни тебя
ни нашего утопающего в саду персикового небольшого дома
наполненного знакомым
запахом готовящихся овощей
и этих твоих бесподобных говяжьих котлет
когда окаменеет
если не рассыплется в прах
приготовленный тобой медитерранский обед
всё больше думаю о вечности
и о тебе
глядя на прошлое, понимаю
что недостаточно ценил
людей
проводил время в беспечности
плыл по течению
подчинялся судьбе
какое у нас настроение?
конечно, все мы испытываем тоску и страх
и чувствуем себя как-то странно
как будто рефлексы медленнее проходят
от мозга к конечностям
но конец не страшен
Нина!
я очень надеюсь
что ты продолжаешь
как я люблю
класть в помидорный салат
свежий базилик
и сухой орегано
надеюсь также
что салат украшен
горькими греческими оливками
и котлеты твои всё ещё полны чеснока и тмина
а на десерт
погоди
дай догадаюсь
пропитанная сиропом малина
холодная и большая
покрытая взбитыми сливками
(за кадром. хроника)
- в 6023 году
на солярной орбите системы Д-2
что возле Дракона
у планетоида Мёртвая голова
был обнаружен военно-исследовательский корабль
2-го класса
«Аккона»
и
как нам рассказали
официальные лица
весь экипаж находился в командном зале
он мумифицировался
позже исследования показали
что умерли они от голода
за десять лет уничтожив все имевшиеся на борту припасы
которых хватило бы лет на 100
были найдены также эти записи
отправленные в центральный
исторический институт-музей
(расшифровка занимает более 200 листов)
(стэндап на раскопках)
- интересно
что потом
группой энтузиастов-археологов
и поддерживающих их волонтёров, друзей
согласно найденным записям
был обнаружен
указанный в записях дом
его руины
спрятались в зарослях мутировавшей малины
под слоем пыли
в одной из комнат
среди истлевших обломков обеденного стола
черепков посуды
кусков керамики отвалившихся от камина
были
обнаружены две полимеризованные котлеты
из коровьего мяса
и некая окаменевшая масса
которая, очевидно, могла
представлять собой
скорее всего, салат
да
вот
как
может случиться
с любым предметом
и через парсеки, тысячелетия
к нам возвращается память о том
что незначительно и забыто
и даже простая еда
стучится во врата бессмертия
(за кадром. раскопки, город)
- и особенно интересно
что, узнав о находках
рядом с местом, где был этот дом
в городе Иль-Уаллат
местные
жители опять готовят древние эти котлеты
и помидорный салат
(синхрон. хозяин ресторана)
- блюда эти довольно дороги
но туристы с удовольствием их едят
(стэндап в ресторане)
- мы попробовали
нам очень понравилось
нежные такие котлеты
и хороший, свежий салат
***
Николай Заболоцкий
Обед
[Spoiler (click to open)]Мы разогнем усталые тела.
Прекрасный вечер тает за окошком.
Приготовленье пищи так приятно -
кровавое искусство жить!
Картофелины мечутся в кастрюльке,
головками младенческими шевеля,
багровым слизняком повисло мясо,
тяжелое и липкое, едва
его глотает бледная вода -
полощет медленно и тихо розовеет,
а мясо расправляется в длину
и - обнаженное - идет ко дну.
Вот луковицы выбегают,
скрипят прозрачной скорлупой
и вдруг, вывертываясь из нее,
прекрасной наготой блистают;
тут шевелится толстая морковь,
кружками падая на блюдо,
там прячется лукавый сельдерей
в коронки тонкие кудрей,
и репа твердой выструганной грудью
качается атланта тяжелей.
Прекрасный вечер тает за окном,
но овощи блистают, словно днем.
Их соберем спокойными руками,
омоем бледною водой,
они согреются в ладонях
и медленно опустятся ко дну.
И вспыхнет примус венчиком звенящим
коротконогий карлик домовой.
И это - смерть. Когда б видали мы
не эти площади, не эти стены,
а недра тепловатые земель,
согретые весеннею истомой;
когда б мы видели в сиянии лучей
блаженное младенчество растений, -
мы, верно б, опустились на колени
перед кипящею кастрюлькой овощей.
1929
***
Осип Мандельштам
Кухня
[Spoiler (click to open)]Гудит и пляшет розовый
Сухой огонь березовый
На кухне! На кухне!
Пекутся утром солнечным
На масле на подсолнечном
Оладьи! Оладьи!
Горят огни янтарные,
Сияют, как пожарные,
Кастрюли! Кастрюли!
Шумовки и кофейники,
И терки, и сотейники -
На полках! На полках!
И варится стирка
В котле-великане,
Как белые рыбы
В воде-океане:
Топорщится скатерть
Большим осетром,
Плывет белорыбицей,
Вздулась шаром.
А куда поставить студень?
На окно! На окно!
На большом на белом блюде -
И кисель с ним заодно.
С подоконника обидно
Воробьям, воробьям:
- И кисель, и студень видно -
Да не нам! Да не нам!
Хлебные, столовые, гибкие, стальные,
Все ножи зубчатые, все ножи кривые.
Нож не булавка:
Нужна ему правка!
И точильный камень льется
Журчеем.
Нож и ластится и вьется
Червяком.
- Вы ножи мои, ножи!
Серебристые ужи!
У точильщика, у Клима,
Замечательный нажим,
И от каждого нажима
Нож виляет, как налим.
Трудно с кухонным ножом,
С непослушным косарем;
А с мизинцем перочинным
Мы управимся потом!
Вы ножи мои, ножи!
Серебристые ужи!
У Тимофеевны
Руки проворные -
Зерна кофейные
Черные-черные:
Лезут, толкаются
В узкое горло
И пробираются
В темное жерло.
Тонко намолото каждое зернышко,
Падает в ящик на темное донышко!
На столе лежат баранки,
Самовар уже кипит.
Черный чай в сухой жестянке
Словно гвоздики звенит:
- Приходите чаевать
Поскорее, гости,
И душистого опять
Чаю в чайник бросьте!
Мы, чаинки-шелестинки,
Словно гвоздики звеним.
Хватит нас на сто заварок,
На четыреста приварок:
Быть сухими не хотим!
Весело на противне
Масло зашипело -
То-то поработает
Сливочное, белое.
Все желтки яичные
Опрокинем сразу,
Сделаем яичницу
На четыре глаза.
Крупно ходит маятник -
Раз-два-три-четыре.
И к часам подвешены
Золотые гири.
Чтобы маятник с бородкой
Бегал крупною походкой,
Нужно гирю подтянуть -
ВОТ ТАК - НЕ ЗАБУДЬ!
1926
***
Дмитрий Хвостов
Две трапезы
Кричит какой-то стиходей,
На праздник приглася премножество людей:
«Я две трапезы дам для милых мне гостей -
Сперва духовную, потом плотскую.»
Сказали гости все: «Мы будем на вторую!»
1780