(no subject)
Как каждый композитор должен написать свой реквием, так каждый поэт должен написать свой силенциум. Так думал я во время своего пребывания в прекрасном Иерусалиме - и сочинил свой маленький силенциум, и, как оказалось, очень кстати к возвращению - прямо к первому московскому снегу:
Silentium
Как еретик, сгорел закат -
Мечтатель, к сонму звезд приближен:
Он солнцем был, искал опят -
И на морозце стал вдруг рыжим.
Теперь до посиненья звезд
Снегирь румянца не насвищет, -
Я ж снегу мокрого нанес
И рыжих слез себе в жилище.
Теперь Москва - хрустящий сад
Обширнейших пробелов знаний:
Не выйдет Тютчев в снегопад,
И Гегель спит - без отрицаний,
И меж ворон нет храбрецов
Без Ницше врать Замоскворечью, -
И до утра свое лицо
Не осквернит мой город речью.
Наброшен совести покров
На все, что человечье слишком,
И спит мой город-богослов
Любви веселым пережитком.
Silentium
Как еретик, сгорел закат -
Мечтатель, к сонму звезд приближен:
Он солнцем был, искал опят -
И на морозце стал вдруг рыжим.
Теперь до посиненья звезд
Снегирь румянца не насвищет, -
Я ж снегу мокрого нанес
И рыжих слез себе в жилище.
Теперь Москва - хрустящий сад
Обширнейших пробелов знаний:
Не выйдет Тютчев в снегопад,
И Гегель спит - без отрицаний,
И меж ворон нет храбрецов
Без Ницше врать Замоскворечью, -
И до утра свое лицо
Не осквернит мой город речью.
Наброшен совести покров
На все, что человечье слишком,
И спит мой город-богослов
Любви веселым пережитком.