Atlantico про этнический состав преступников в Дании и Франции
Atlantico: По данным Дании, за последние 10 лет решающее влияние на динамику преступности оказала иммиграция. Но какое влияние? О чем говорят датские статистические данные?
Жан-Поль Гуревич*: Исследования, опубликованные экономистом-статистиком Марком Вангардом (Marc Vanguard) в сети X, очень показательны в тот момент, когда дебаты об иммиграции во Франции приближаются к критической точке. Вангарду было легче работать, чем нам, потому что в Дании преступников классифицируют не по гражданству, как это делаем мы, а по этническому и национальному происхождению... Это отличает Данию и от Италии и Германии - двух стран, в которых опять же главное у человека - гражданство, а не происхождение. Кроме того, во Франции и большинстве стран ЕС указывают лишь факты совершения преступлений недавними переселенцами, не фиксируя уровень преступности среди детей мигрантов - второго поколения...
В Дании на долю "незападных иммигрантов" и их прямых потомков приходится 40% убийств, изнасилований и грабежей с применением насилия. К этому можно добавить, что чувство протеста против государственной власти растет из поколения в поколение (4% среди незападных иммигрантов, 11% среди их потомков). То же можно сказать и о судимостях за покушения на убийство и о разбойных нападениях. Таких преступлений на потомков иммигрантов "первого поколения" приходится в два раза чаще, чем на их их родителей.
В Италии и Германии эта взаимосвязь очень четкая почти по всем преступлениям. Выходцы из Северной Африки привлекаются к ответственности примерно в 10 раз чаще, чем коренные жители, выходцы из стран южнее Сахары - в 6-8 раз. А вот данные по афганцам и пакистанцам: вероятность того, что они совершат тяжкое преступление, у них в 4-6 раз выше, чем у среднего итальянца или немца. Если мы рассмотрим подробнее, выходцы из Северной Африки (Магриба) почти в 30 раз более среднего француза склонны к разбойным нападениям и грабежам. Зато у румын и болгар - плохая статистика по кражам без насилия, а афганцы и пакистанцы - заметно обгоняют европейцев по сексуальным преступлениям (в 15 раз) и даже "отличились" в преступлениях, связанных с педофилией. А вот выходцы из Юго-Восточной Азии практически ни в какой криминальной статистике не представлены - они ведут себя лучше принимающих их на своей земле европейцев...
Я не хочу сказать, что этническая и национальная принадлежность являются единственными критериями преступности, меня просто удивляет "уход в отрыв" некоторых групп мигрантов по статистике. Даже авторы исследования постулируют, что "социально-образовательные факторы недостаточны" для объяснения таких больших наблюдаемых различий между этносами...
А вот во Франции называть этническое происхождение преступника сильно не рекомендуют - ни СМИ, ни чиновникам. Такая антирасистская щепетильность делает нас исключением: в 22 странах - членах Совета Европы, а также, например, в США и Канаде таких запретов нет. Только во Франции эта тема остается запретной...
Но все-таки: почему во Франции фактически запрещена статистика, устанавливающая связь между иммигрантами и преступностью? Что мы не хотим показывать?
Жеральд Панделон: Франция опасается всплеска напряженности в обществе, а то и гражданской войны, поскольку официальное раскрытие того, что было неофициально очевидно в течение 40 лет, является великим французским "секретом Полишинеля", то есть тайной, которую все знают. Принимаем ли мы эти результаты или осуждаем, но трусливое нежелание их раскрывать равносильно государственной измене. Правительству Макрона, да и не только ему, раскрыть эту тайну крайне сложно.
Достаточно напомнить, что наш президент принял у себя в резиденции комика, недавно осужденного за угрозы убийства и известного своими связями с исламистами...
Жан-Поль Гуревич: Первая причина отказа от иммиграционной статистики - идеологическая. Подавляющее большинство крайне левых, левых, а иногда и центристских партий и организаций считают, что гражданство четко имеет приоритет над происхождением. Именно поэтому они яростно выступают против публикации или даже тайного ведения этнической статистики...
Вторая причина отказа от точной статистики - политическая. Признание связи между преступностью и потомками иммигрантов способно укрепить в общественном мнении невыгодное для власти впечатление: либеральная глобалистская интеграция не удалась, поэтому выросшие у нас дети иммигрантов даже более склонны к бунту и насилию, чем их родители. Вот только это впечатление уже широко распространено. Доказательством тому служат бурные дебаты об этническом происхождении молодых людей, опрошенных во время недавних городских беспорядков, которые, по словам министра внутренних дел, показали, что "менее 10% из почти 4 тысячи опрошенных участников были иностранцами, а 90 процентов были французскими гражданами". При этом ни её сторонники, ни большинство СМИ не задались вопросом: а кто эти французские граждане? Может, у них есть иностранное происхождение, у некоторых из этих 90% правонарушителей.
Третья - экономическая. В проведенном нами для ассоциации Contribuables Associés научном исследовании "Стоимость иммиграции во Франции в 2023 году" показано, что выделенные на решение проблемы иммиграции фонды в размере 53,9 миллиардов евро, а также косвенные расходы в размере 54,60 миллиардов евро не компенсируются доходами, которые государство получает от вклада легальных иммигрантов и их потомков в ВВП Франции (21,13 миллиардов евро)...
Жорж Фенеш: Это нежелание связывать преступность с этническим происхождением преступников уходит корнями в нашу историю. Во Франции была своя система "прописки", при режиме Виши реально преследовались евреи, регистрация еврейских детей стала тогда орудием преследования. Это связано с нашей культурой, нашей историей. У нас принято осуждать дискриминацию. Но сегодня контекст не тот. Речь идет именно о том, чтобы иметь объективные исследования, на основании которых можно делать выводы для государственной политики...
*Жан-Поль Гуревич (Jean-Paul Gourevitch) - писатель, публицист, автор нескольких книг об иммиграции во Францию и о франко-африканских отношениях.
**Жорж Фенеш (Georges Fenech) - бывший следователь, глава парламентской комиссии, расследовавшей террористические нападения во Франции в 2015 году (дело "Батаклан").
***Жеральд Панделон (Gerald Pandelon) - доктор политических наук, специалист по уголовному праву и криминалистике.
https://inosmi.ru/20231126/migranty-266775331.html
Жан-Поль Гуревич*: Исследования, опубликованные экономистом-статистиком Марком Вангардом (Marc Vanguard) в сети X, очень показательны в тот момент, когда дебаты об иммиграции во Франции приближаются к критической точке. Вангарду было легче работать, чем нам, потому что в Дании преступников классифицируют не по гражданству, как это делаем мы, а по этническому и национальному происхождению... Это отличает Данию и от Италии и Германии - двух стран, в которых опять же главное у человека - гражданство, а не происхождение. Кроме того, во Франции и большинстве стран ЕС указывают лишь факты совершения преступлений недавними переселенцами, не фиксируя уровень преступности среди детей мигрантов - второго поколения...
В Дании на долю "незападных иммигрантов" и их прямых потомков приходится 40% убийств, изнасилований и грабежей с применением насилия. К этому можно добавить, что чувство протеста против государственной власти растет из поколения в поколение (4% среди незападных иммигрантов, 11% среди их потомков). То же можно сказать и о судимостях за покушения на убийство и о разбойных нападениях. Таких преступлений на потомков иммигрантов "первого поколения" приходится в два раза чаще, чем на их их родителей.
В Италии и Германии эта взаимосвязь очень четкая почти по всем преступлениям. Выходцы из Северной Африки привлекаются к ответственности примерно в 10 раз чаще, чем коренные жители, выходцы из стран южнее Сахары - в 6-8 раз. А вот данные по афганцам и пакистанцам: вероятность того, что они совершат тяжкое преступление, у них в 4-6 раз выше, чем у среднего итальянца или немца. Если мы рассмотрим подробнее, выходцы из Северной Африки (Магриба) почти в 30 раз более среднего француза склонны к разбойным нападениям и грабежам. Зато у румын и болгар - плохая статистика по кражам без насилия, а афганцы и пакистанцы - заметно обгоняют европейцев по сексуальным преступлениям (в 15 раз) и даже "отличились" в преступлениях, связанных с педофилией. А вот выходцы из Юго-Восточной Азии практически ни в какой криминальной статистике не представлены - они ведут себя лучше принимающих их на своей земле европейцев...
Я не хочу сказать, что этническая и национальная принадлежность являются единственными критериями преступности, меня просто удивляет "уход в отрыв" некоторых групп мигрантов по статистике. Даже авторы исследования постулируют, что "социально-образовательные факторы недостаточны" для объяснения таких больших наблюдаемых различий между этносами...
А вот во Франции называть этническое происхождение преступника сильно не рекомендуют - ни СМИ, ни чиновникам. Такая антирасистская щепетильность делает нас исключением: в 22 странах - членах Совета Европы, а также, например, в США и Канаде таких запретов нет. Только во Франции эта тема остается запретной...
Но все-таки: почему во Франции фактически запрещена статистика, устанавливающая связь между иммигрантами и преступностью? Что мы не хотим показывать?
Жеральд Панделон: Франция опасается всплеска напряженности в обществе, а то и гражданской войны, поскольку официальное раскрытие того, что было неофициально очевидно в течение 40 лет, является великим французским "секретом Полишинеля", то есть тайной, которую все знают. Принимаем ли мы эти результаты или осуждаем, но трусливое нежелание их раскрывать равносильно государственной измене. Правительству Макрона, да и не только ему, раскрыть эту тайну крайне сложно.
Достаточно напомнить, что наш президент принял у себя в резиденции комика, недавно осужденного за угрозы убийства и известного своими связями с исламистами...
Жан-Поль Гуревич: Первая причина отказа от иммиграционной статистики - идеологическая. Подавляющее большинство крайне левых, левых, а иногда и центристских партий и организаций считают, что гражданство четко имеет приоритет над происхождением. Именно поэтому они яростно выступают против публикации или даже тайного ведения этнической статистики...
Вторая причина отказа от точной статистики - политическая. Признание связи между преступностью и потомками иммигрантов способно укрепить в общественном мнении невыгодное для власти впечатление: либеральная глобалистская интеграция не удалась, поэтому выросшие у нас дети иммигрантов даже более склонны к бунту и насилию, чем их родители. Вот только это впечатление уже широко распространено. Доказательством тому служат бурные дебаты об этническом происхождении молодых людей, опрошенных во время недавних городских беспорядков, которые, по словам министра внутренних дел, показали, что "менее 10% из почти 4 тысячи опрошенных участников были иностранцами, а 90 процентов были французскими гражданами". При этом ни её сторонники, ни большинство СМИ не задались вопросом: а кто эти французские граждане? Может, у них есть иностранное происхождение, у некоторых из этих 90% правонарушителей.
Третья - экономическая. В проведенном нами для ассоциации Contribuables Associés научном исследовании "Стоимость иммиграции во Франции в 2023 году" показано, что выделенные на решение проблемы иммиграции фонды в размере 53,9 миллиардов евро, а также косвенные расходы в размере 54,60 миллиардов евро не компенсируются доходами, которые государство получает от вклада легальных иммигрантов и их потомков в ВВП Франции (21,13 миллиардов евро)...
Жорж Фенеш: Это нежелание связывать преступность с этническим происхождением преступников уходит корнями в нашу историю. Во Франции была своя система "прописки", при режиме Виши реально преследовались евреи, регистрация еврейских детей стала тогда орудием преследования. Это связано с нашей культурой, нашей историей. У нас принято осуждать дискриминацию. Но сегодня контекст не тот. Речь идет именно о том, чтобы иметь объективные исследования, на основании которых можно делать выводы для государственной политики...
*Жан-Поль Гуревич (Jean-Paul Gourevitch) - писатель, публицист, автор нескольких книг об иммиграции во Францию и о франко-африканских отношениях.
**Жорж Фенеш (Georges Fenech) - бывший следователь, глава парламентской комиссии, расследовавшей террористические нападения во Франции в 2015 году (дело "Батаклан").
***Жеральд Панделон (Gerald Pandelon) - доктор политических наук, специалист по уголовному праву и криминалистике.
https://inosmi.ru/20231126/migranty-266775331.html