Смута
В одной северной стране после долгой смуты к власти пришёл новый царь. В царствование его страну посетил долгожданный мир, хотя и не надолго, но началось оно одним незначительным, в общем, эпизодом, о котором современник пишет следующее [с возрастом мальчика только летописец ошибся: описываемое событие произошло в ноябре 1614 года по новому летосчислению, а родился Ванечка, прозванный в народе Ворёнком, в январе 1611, то есть было ему полных три года]:
Затем публично повесили Димитриева сына, которому было около 7 лет. Многие люди, заслуживающие доверия, видели, как несли этого ребенка с непокрытою головою [на место казни]. Так как в это время была метель и снег бил мальчику по лицу, то он несколько раз спрашивал плачущим голосом: “Куда вы несете меня?” […] Но люди, несшие ребенка, не сделавшего никому вреда, успокаивали его словами, доколе не принесли его (как овечку на заклание) на то место, где стояла виселица, на которой и повесили несчастного мальчика, как вора, на толстой веревке, сплетенной из мочал. Так как ребенок был мал и легок, то этою веревкою по причине ее толщины нельзя было хорошенько затянуть узел и полуживого ребенка оставили умирать на виселице.
ЭЛИАС ГЕРКМАН, 1625
***
Даже насмотревшиеся всякого валькирии, девы с железными сердцами, украдкой смахивали слезу, глядя на мучения малыша. Грозный Царь Сварог молча взирал на казнь со своего престола, и лишь когда всё было кончено, произнёс, роняя слова словно тяжёлые камни:
- Этого мудилу, что они сейчас царём назначили… и потомков его, которые будут править… до двенадцатого колена… отправлять только в Пекло, к Ящеру.
- И умирают пусть они и отпрыски их смертью лютой, - добавил, сверкнув глазами, стоящий одесную от престола, опираясь на жуткого вида секиру, Черный Перун, что также не отводил взгляда от виселицы.
- И пусть никто из них не найдёт утешения в сыновьях, - задумчиво молвил присевший ошую от Царя с узловатым посохом в руках Велес.
- И да будет так, - закончил Небесный Царь. Проклятие упало на траву, и норны подхватили его и бросили в кудель.
***
Тринадцатилетний Алёша с трудом держался на ногах. Он и упал бы, если бы не рука сестры. Кажется, это была Настя… или Маша. Несколько месяцев скитаний, неожиданная смерть, а более всего, вид внезапно разверзшейся перед ними Огненной Бездны отняли у детей и способность удивляться, и страх, и вообще все силы.
Между тем Локи из-за их спин что-то втолковывал стоящему перед ними Велесу, который для такого случая покинул цветущие луга Ирия.
- Их Ящер брать отказывается, говорит, у него не детский сад. Послал гнома за мной, давай, говорит, забирай их к Хель, а как же их в Хель? Они же дети! Может их к Персефоне, а? Попросить Олимпийца?
В это время из-за складок одеяния мудрого бога, никем ранее не замеченный, вышел худенький черноволосый трёхлетний малыш в белой рубашечке до пят с неестественно бледным лицом, нетвёрдой ещё младенческой походкой подошёл к Алёше и неожиданно крепко обхватил его ладошку своими маленькими пальчиками.
- Дём! - и потянул мальчика в сторону Радужного моста, что восходил прямо к воротам Райского Сада.
Не в силах сопротивляться, Алёша послушно потянулся за малышом. Девушки, сами не смея двинуться с места, подняли глаза на сурового старика, что возвышался перед ними. На строгом его лице не пошевелился ни один мускул, но в глаза брызнули озорные огоньки. «Дедушка Мороз!» - пронеслось в голове у Насти. «Да, - немедленно пришёл ответ, - ступай, радость моя». И сёстры последовали за братом в Царствие Небесное.
***
Лохматый Чёрт тоскливо взирал на вломившегося к нему поутру Азазеля. Вечер накануне как-то не задался: сначала Чёрт вдрызг проиграл в кости Кощею, потом от огорчения набрался с Бегемотом, потом его продинамила Лилит, и вот теперь он мучился и похмельем, и досадой.
Запыхавшийся Азазель держал за шиворот мутного человечка, который ошалело озирался по сторонам.
- Чё за перец? - хмуро спросил Чёрт.
- Этот, цареубийца!
- И на кой ляд ты его притащил ко мне? Куда его девать? Мелким бесом к Лешему?
- Да не, не то, - отмахнулся Чёрный Демон, - мне помощник нужен.
- А, помощник, так бы сразу сказал. Ну, бери его пока к себе торментором, объясни, что к чему, а там посмотрим.
***
Видавший виды торментор, сидя за стойкой бара, допивал третье пиво. На его груди позвякивали три десятка знаков отличия, среди которых выделялись «За Дахау», «За Нагасаки» и «За Беслан». Рядом с ним скучал Вельзевул, потягивая красное вино… или не вино… в общем, что-то красное из винного бокала.
- А детей-то за что? - Вельзвул знал, что за этим последует, но от скуки вновь задал этот вопрос.
- Да ты пойми, это революционная необходимость. Я исполнял приказ. Мы должны были задушить гидру царизма, вырвать с корнем. А оставь мы ей хоть одну голову, она поднялась бы вновь! Если бы не мы, не было бы ни ДнепроГЭСа, ни Победы, ни Спутника. Одна нескончаемая гражданская война!
- Ну, и чем плохо?
- Да ты пойми, это же Прогресс! Что там у Князя сказано про Прогресс? То-то. Правда, они теперь другую пакость выдумали. Я тут, - торментор понизил голос, - подсуетился: моим именем один подземный объект назвали, потом, правда, уж и подзабыли, в честь кого назвали, но всё же… Так его теперь хотят переименовать по-тихой, вычеркнуть, так сказать, насовсем из памяти…
- А ты не хочешь?
- Понятно, не хочу. Да только без санкции Верховного самому-то повлиять никак, а он не разрешает, хитрый план у него, понимаешь.
- Да, прахом рассыпаться никто не хочет. Забудут тебя - и пффф!.. Слава Герострата тебя устроит?
- Это, тот кент, который две тыщи лет назад чего-то там поджёг, и до сих пор каждая вторая душа, прибывающая в Ад, его имя помнит? Устроит, конечно.
- Эй, Голгофенянин! - Вельзевул обратился к развалившемуся в дальнем углу с банкой чего-то мутного дерьмодемону.
- Послушай, надо бы помочь корешу!
В ответ дерьмодемон поднялся и с ухмылкой достал из кармана вентилятор…
***
[Disclaimer]Disclaimer. Данный текст мне приснился. Без картинки, будто аудиозапись прослушал. Причём настолько внятно, что пришлось встать посреди ночи и записать. Все совпадения имён, названий и возможные исторические параллели случайны. Ни при одном из описанных в тексте событий лично я не присутствовал, так что за подробностями - не ко мне.