Вопрос вопросов
О распределённых системах прямого влияния источника власти на властные институты.
Возможно это самый сложный пост в моём журнале.
Под катом много букв и много ссылок на много других букв, без которых вообще непонятно о чём речь.
Здесь о том, почему не действуют штатные, встроенные в государственные институты механизмы влияния на власть:
-разделение властей;
-работоспособные представительные институты волеизъявления, включая институты референдума;
- свобода слова с механизмами адекватного реагирования на публикации в СМИ и т.д.
Здесь о том, почему уже не могут эффективно действовать привычные дополняющие (внештатные) средства влияния на властные институты (вроде сети приёмных).
Здесь о необходимости взлома систем управления нового типа и добывания власти в условиях «обезличивания» власти.
Т.е. о необходимости создавать системы влияния на властные институты без привычных инструментов. Без политических партий. Без формализованных общественных структур и движений. Без сложных иерархий. Без делегирования власти кому бы то ни было. Непосредственного влияния источника власти на властные институты.
Властные институты переродились. Это уже власть информации (см. по ссылке ниже).
Власть оружия - социальна (сплачивает людей)
Власть денег - асоциальна (утверждает индивидуальные права и свободы)
Власть информации - антисоциальна (разрушает социальные иерархии)
Про разрушение иерархий я уже писал здесь , здесь и здесь . Наверно буду писать ещё, тема вообще интересна и практически нераскрыта.
В силу этого разрушительного влияния, политические иерархии в России практически недееспособны и никак не влияют на властные институты. Социальные иерархии разрушаются и будут разрушаться дальше, поскольку тот принцип, который положен в основу государственного управления в России несовместим с существованием самоуправляемы (неуправляемых извне) социальных иерархий.
Мы имеем дело с некоей неформализованной системой управления, которая основана на обеспечении/пресечении доступа к правам и полномочиям. Речь уже не о реализации прав, а о возможности доступа к правам. Причём правам, алгоритмизированным в рамках системы управления. Управление персонифицируется и становится адресным. Вне системы управления прав нет.
Например, в СССР сделки с недвижимостью не регистрировались никак. Один продал - другой купил. Право собственности подтверждалось самим договором. Государство вмешивалось лишь по необходимости. Теперь оно подтверждается свидетельством, выдаваемым государственным органом, который никаким боком к сделке не имеет отношения. Участие государства обязательно. Завтра оно будет подтверждаться записью в государственном электронном архиве и гражданин лишится всякой возможности самостоятельно доказать свое право собственности.
Так же, как сегодня московский пенсионер, имея пенсионное удостоверение и гарантированное законом право на бесплатный проезд, физически не может проникнуть через турникеты общественного транспорта без социальной карты, управляемой органами власти дистанционно. У властных институтов есть возможность просто отключить карту.
Неважно бумажные документы или электронные, но все они сегодня создаются для того, чтобы управлять доступом граждан к их формально гарантированным правам. И все они временные, включая паспорт. Напомню, что в СССР паспорт выдавался пожизненно.
Какие бы ни были у гражданина права, в России создаются институты дистанционного управления доступом к этим правам. Гражданин лишается возможности самостоятельной реализации своих прав. И в то же время не имеет инструментов влияния на систему управления доступом к этим правам.
Право вмешаться и повлиять он имеет, ибо он источник власти и суверен. Однако, чтобы повлиять нужно понимать на что, как и с помощью чего повлиять.
Неважно кем управляется сама система управления. Важно то, что она не управляется источником власти и в то же время не управляется скольнибудь формализованной политической силой. Институты власти, в том числе и политические, носят декоративный характер. Единая Россия не имеет никакого реального политического содержания, в том числе и идейного. Это далеко не КПСС.
Ранее управление общественными процессами сводилось к управлению социальными иерархиями. Впервые в истории человечества управление персонифицируется (это называется адресностью). Власть нового типа не нуждается в социальных иерархиях. В этом и проявляется её антисоциальность.
В условиях разрушения/деактивации иерархий, общество становится беспомощным и сверхзависимым от системы управления. Потому, что любое действенное сотрудничество людей сопряжено с выстраиванием социальной иерархии.
Шансы починить ранее действующие институты реализации власти и инструменты влияния на властные институты стремительно уменьшаются. Система управления создала и совершенствует механизмы нейтрализации и дискредитации таких институтов (от разрушительных политических и социальных технологий до создания механизмов прямого законодательного преследования).
Разумеется, попытки починить имеют смысл и они должны продолжаться. Но никто не мешает создавать что-то принципиально иное. Что-то способное эффективно действовать в условиях тотального преимущества системы управления.
Какими свойствами должно обладать то, что способно эффективно действовать в этих условиях:
Иммунитет против антиерархического воздействия системы управления нового типа.
Человек - существо социальное, а значит, любые согласованные действия людей неизбеждно должны быть сопряжены с формированием некоей иерархии (постоянной или временной). Однако, если иерархии будут строиться на платформах, которые не взаимодействуют с системой управления, то и разрушительное воздействие становится невозможным.
Если властные институты создают файрволы, препятствующие влиянию социальных (в том числе политических) иерархий, то почему бы не строить аналогичные файрволы и самим социальным иерархиям?
Современные коммуникационные средства вполне позволяют людям буквально на лету создавать и перестраивать иерархии, действуя по определённым алгоритмам и правилам. Более того, если источник власти и суверен всегда вправе вмешаться в любые алгоритмы и правила, касающиеся, его прав (надо только знать как), то властные институты не могут иметь никаких прав и возможностей вмешиваться. Разве, что ограничить доступ людей к коммуникационным средствам. Но в этом случае властные институты сами не смогут управлять, поскольку вся эта информационная власть зиждется на монопольном управлении коммуникационными средствами.
Если люди будут общаться вне коммуникационной среды, управляемой властными институтами, то на этом вся эта власть и закончится. Поэтому для этой власти так критично контролировать все средства взаимодействия (коммуникации) людей от банковской системы до мобильной связи. Про интернет я уже и не говорю.
Готов к крупнокалиберным вопросам. Особенно интересно что скажут социологи.
Возможно это самый сложный пост в моём журнале.
Под катом много букв и много ссылок на много других букв, без которых вообще непонятно о чём речь.
Здесь о том, почему не действуют штатные, встроенные в государственные институты механизмы влияния на власть:
-разделение властей;
-работоспособные представительные институты волеизъявления, включая институты референдума;
- свобода слова с механизмами адекватного реагирования на публикации в СМИ и т.д.
Здесь о том, почему уже не могут эффективно действовать привычные дополняющие (внештатные) средства влияния на властные институты (вроде сети приёмных).
Здесь о необходимости взлома систем управления нового типа и добывания власти в условиях «обезличивания» власти.
Т.е. о необходимости создавать системы влияния на властные институты без привычных инструментов. Без политических партий. Без формализованных общественных структур и движений. Без сложных иерархий. Без делегирования власти кому бы то ни было. Непосредственного влияния источника власти на властные институты.
Властные институты переродились. Это уже власть информации (см. по ссылке ниже).
Власть оружия - социальна (сплачивает людей)
Власть денег - асоциальна (утверждает индивидуальные права и свободы)
Власть информации - антисоциальна (разрушает социальные иерархии)
Про разрушение иерархий я уже писал здесь , здесь и здесь . Наверно буду писать ещё, тема вообще интересна и практически нераскрыта.
В силу этого разрушительного влияния, политические иерархии в России практически недееспособны и никак не влияют на властные институты. Социальные иерархии разрушаются и будут разрушаться дальше, поскольку тот принцип, который положен в основу государственного управления в России несовместим с существованием самоуправляемы (неуправляемых извне) социальных иерархий.
Мы имеем дело с некоей неформализованной системой управления, которая основана на обеспечении/пресечении доступа к правам и полномочиям. Речь уже не о реализации прав, а о возможности доступа к правам. Причём правам, алгоритмизированным в рамках системы управления. Управление персонифицируется и становится адресным. Вне системы управления прав нет.
Например, в СССР сделки с недвижимостью не регистрировались никак. Один продал - другой купил. Право собственности подтверждалось самим договором. Государство вмешивалось лишь по необходимости. Теперь оно подтверждается свидетельством, выдаваемым государственным органом, который никаким боком к сделке не имеет отношения. Участие государства обязательно. Завтра оно будет подтверждаться записью в государственном электронном архиве и гражданин лишится всякой возможности самостоятельно доказать свое право собственности.
Так же, как сегодня московский пенсионер, имея пенсионное удостоверение и гарантированное законом право на бесплатный проезд, физически не может проникнуть через турникеты общественного транспорта без социальной карты, управляемой органами власти дистанционно. У властных институтов есть возможность просто отключить карту.
Неважно бумажные документы или электронные, но все они сегодня создаются для того, чтобы управлять доступом граждан к их формально гарантированным правам. И все они временные, включая паспорт. Напомню, что в СССР паспорт выдавался пожизненно.
Какие бы ни были у гражданина права, в России создаются институты дистанционного управления доступом к этим правам. Гражданин лишается возможности самостоятельной реализации своих прав. И в то же время не имеет инструментов влияния на систему управления доступом к этим правам.
Право вмешаться и повлиять он имеет, ибо он источник власти и суверен. Однако, чтобы повлиять нужно понимать на что, как и с помощью чего повлиять.
Неважно кем управляется сама система управления. Важно то, что она не управляется источником власти и в то же время не управляется скольнибудь формализованной политической силой. Институты власти, в том числе и политические, носят декоративный характер. Единая Россия не имеет никакого реального политического содержания, в том числе и идейного. Это далеко не КПСС.
Ранее управление общественными процессами сводилось к управлению социальными иерархиями. Впервые в истории человечества управление персонифицируется (это называется адресностью). Власть нового типа не нуждается в социальных иерархиях. В этом и проявляется её антисоциальность.
В условиях разрушения/деактивации иерархий, общество становится беспомощным и сверхзависимым от системы управления. Потому, что любое действенное сотрудничество людей сопряжено с выстраиванием социальной иерархии.
Шансы починить ранее действующие институты реализации власти и инструменты влияния на властные институты стремительно уменьшаются. Система управления создала и совершенствует механизмы нейтрализации и дискредитации таких институтов (от разрушительных политических и социальных технологий до создания механизмов прямого законодательного преследования).
Разумеется, попытки починить имеют смысл и они должны продолжаться. Но никто не мешает создавать что-то принципиально иное. Что-то способное эффективно действовать в условиях тотального преимущества системы управления.
Какими свойствами должно обладать то, что способно эффективно действовать в этих условиях:
Иммунитет против антиерархического воздействия системы управления нового типа.
Человек - существо социальное, а значит, любые согласованные действия людей неизбеждно должны быть сопряжены с формированием некоей иерархии (постоянной или временной). Однако, если иерархии будут строиться на платформах, которые не взаимодействуют с системой управления, то и разрушительное воздействие становится невозможным.
Если властные институты создают файрволы, препятствующие влиянию социальных (в том числе политических) иерархий, то почему бы не строить аналогичные файрволы и самим социальным иерархиям?
Современные коммуникационные средства вполне позволяют людям буквально на лету создавать и перестраивать иерархии, действуя по определённым алгоритмам и правилам. Более того, если источник власти и суверен всегда вправе вмешаться в любые алгоритмы и правила, касающиеся, его прав (надо только знать как), то властные институты не могут иметь никаких прав и возможностей вмешиваться. Разве, что ограничить доступ людей к коммуникационным средствам. Но в этом случае властные институты сами не смогут управлять, поскольку вся эта информационная власть зиждется на монопольном управлении коммуникационными средствами.
Если люди будут общаться вне коммуникационной среды, управляемой властными институтами, то на этом вся эта власть и закончится. Поэтому для этой власти так критично контролировать все средства взаимодействия (коммуникации) людей от банковской системы до мобильной связи. Про интернет я уже и не говорю.
Готов к крупнокалиберным вопросам. Особенно интересно что скажут социологи.