О Годе минувшем
31, 31 штрих, Манеж и разнонаправленные марши с ними.
Очень хотел бы вообще обойти вниманием, и Манеж, и акцию 31. И вообще всякую уличную политику. В нынешние времена улица не даёт и не может дать решения ни одной политической задачи. Современные политические задачи так же, как военные решаются не ядерным оружием, а сверхточным приложением сверхмалых сил.
В то же время и проводником идеи «дома надо сидеть» я тоже выступать не хочу.
Дома сидеть неправильно. Надо что-то делать, если есть на то силы, время и понимание. Ну нету у меня понимания того, каким образом уличная деятельность могла бы (хотя бы теоретически) перерасти во что-то путное. Что-то иное я периодически делать пытаюсь, если вижу хотя бы намёк на достаточность сил и средств (например, та же затея с политхакингом, переосмысливанием которой я был занят больше года).
Так и получается, что промолчал бы, но говорить о годе 2010 без «пары слов» на предмет уличной политики невозможно. А потому ниже очень личное. Может быть неправильное.
Фиолетовым приводятся выдержки из разных моих писем разным деятелям в разное время трубящим сбор на разные уличные мероприятия, на которых мне было положено быть.
Я никогда не раскрою имена адресатов. Тем более никогда не разглашу ни одной буквы из ответных или предваряющих писем.
Орфография сохранена, ибо теперь это документы. А посему приношу извинения всяким левым, правым, средним, верхним и нижним, если кому-то какие-то слова покажутся слишком резкими. Эти слова писались в контексте конкретных событий для конкретных адресатов и приводятся в виде микшированного текста без соблюдения хронологии.
Те, кто меня знают в Москве, знают и моё стойкое непринятие уличной политики. Так было не всегда. Такая позиция сформировалась у меня после того, как эта уличная политика в Тбилиси привела к власти Гамсахурдия. В Тбилиси, как раз, я и сам участвовал. Вместе с другими вменяемыми людьми.
Теми, которые пытались перекричать полудурков. Потому-то к своему переезду в Москву я уже знал, что перекричать не получится. Уличная политика либо ни к чему не приводит, либо со всей неизбежностью приводит к власти самых отпетых негодяев. Тех, которые никак иначе не поднимутся в топ политической «элиты».
С таким вот убеждением я и переехал в 1991 г. в Москву. Переехал за несколько месяцев до ГКЧП. Вот тогда меня улица по-настоящему испугала. Тогда я только приехал (фактически унёс ноги) из промитинговавшегося, профукавшего на митингах всякое здравомыслие Тбилиси. И почему-то питал иллюзии, что в Москве всё устойчивее и больше конструктива. И тут вся эта неразбериха с танками, путчистами, баррикадами и т.д.
Помню, как меня удивлял этот вот символизм. На широченных московских улицах строить баррикады против танков. ТАНКОВ!!!
К тому времени я уже где-то читал, что после французской революции в Париже специально расширяли улицы, чтобы сложно было их перегораживать баррикадами против конницы. КОННИЦЫ!!!
Я не поддерживал уличную политику в ельцинское время, когда было официальное кремлёвское "можно и нужно". А в условиях нынешнего кремлёвского "низя-низя" тем более не поддерживаю. Разве что в середине нулевых участвовал в яблочной службе юридической поддержки задержанных на митингах (раз уж Яблоку приспичило стать митинговой партией, то по совести такую службу организовать надо было). Но и тогда вместо того, чтобы торчать на улице с плакатом, дежурил в офисе чтобы бегать потом по отделениям милиции задержанных вызволять.
При Ельцине на волне суверенитетовсучивательства и шахтёрокаскостучательства у вменяемых людей понимания было как-то больше. Вменяемые люди сторонились уличных дел. Улица была всё больше для анпиловых и иже с ними. Оно и понятно. У вменяемых была какая-то (пусть и иллюзорная) надежда на то, что можно что-то сделать.
Некоторые пытались делать. У некоторых даже что-то получалось. Пока пытались и пока видели, что хотя бы у кого-то что-то получается улица не манила вменяемых. Наиболее высокомерные и недалёкие смеялись над анпиловщиной. Как над юродивыми. Мне их было просто жалко. Я-то понимал и отчаяние этих людей, и бессмысленность их усилий.
Как я понимаю, митинговая жизнь вменяемых людей началась с попыток "спасти НТВ". И дальше по нарастающей. НТВ не спасли, но сломали какое-то внутреннее неприятие уличной формы утверждения идей. Это как от высокомеханизированного и химизированного земледелия перейти на мотыжное. Если начал прыгать, вместо того, чтобы думать, то обратный путь очень труден.
Улица для отчаявшихся. Последнее прибежище активных людей, которые уже совсем-совсем ни на что иное не способны, но смириться с этим не хотят. Выпускание пара. Бессмысленное расходование остатков драгоценной энергии. А ещё улица для отморозков. Тех, которым больше нигде нет места. И на улице отморозки всегда брали и будут брать верх. Это их среда во всех смыслах этого слова. У отчаявшихся на улице нет никаких шансов против отморозков. Ни в плане отстоять своё имущество, ни в плане отстоять свои идеи.
И ещё одна мысль - отморозков мало (их всегда гораздо меньше, чем принято считать), но на них работает сама уличная среда. Улица их мультиплицирует. Причём тогда, когда уже совсем никто им не может противостоять. Потому я так занудно на митинговые приглашения отвечаю вопросом «А вы готовы организовать патрули для поддержания порядка, если вдруг у вас что-то получится?».
Обычно реакция такова: http://blacky-sergei.livejournal.com/121874.html?thread=732946
Но бывают и утвердительные ответы (редко и самонадеянно, но бывают). Тогда я спрашиваю: «А будут ли способны ваши патрули не делить население на своих и чужих?». Ни разу не получил утвердительного ответа.
Потому, что если кто и думает, что способен одним щелчком организовать патрулирование улиц, то он под этим патрулированием понимает рейды против «чужих», т.е. чистки. Это действительно можно легко устроить.
Если думающие люди хотят что-то отстоять, то они создают институции способные подчинить или нейтрализовать уличную политику. Вот над этими институциями и надо сейчас работать. И именно их власть не позволяет создать. Рано или поздно власть с улицей не справится. Это обязательно произойдёт независимо от того, участвуем мы или не участвуем. Но если у здоровых на голову людей к тому времени не будет механизмов (или доступа к механизмам) обуздания результатов уличной политики, то мы опять власть негодяев сменим на власть других негодяев, а в промежутке гарантированно поимеем небольшой период абсолютного безвластия.
Вот ссылка для наглядности:
12 июня 2010 г. беженцы из Киргизии на границе с Узбекистаном. Это те, которым повезло до этой границы добраться.
http://www.youtube.com/watch?v=YBFgAES2Ovk&feature=player_embedded#!
Картинок настоящих ужасов я не сохраняю и не рассылаю ибо никчему, но можете без труда найти самостоятельно.
А всё потому, что негодяи которые свергли предыдущего негодяя (который сверг предыдущего …) не способны обеспечить те свободы, прикрываясь которыми приходили к власти.
Уверен, что среди объединённой киргизской оппозиции были вменяемые и достойные люди, только в итоге у власти каждый раз оказывается бездарность и безответственность, неспособная обеспечить порядок.
Если говорить о Грузии, то Гамсахурдия пропрезидентстовал меньше года, а дел наворотил так, что до сих пор не расхлебали.
Потом гражданская война, по итогам которой ПОЗВАЛИ НА КНЯЖЕНИЕ Шеварднадзе. Фактически поднесли ему власть на блюдечке. Потому, что воевать плохо.
Потом опять революция. И опять чудесное добровольное сложение властных полномочий. Шеварднадзе УСТУПИЛ власть. И это было ещё одно наилучшее решение.
Но если бы он не уступил, то его после неизбежной войны сменили бы совсем другие люди (те самые, для которых красивые слова - это только прикрытие для некрасивых дел).
В России власть никто НЕ УСТУПИТ. И уж тем более не уступит адекватным людям. Да и не вижу я никого, кто мог бы эту власть принять. Всё здоровое вытравлено, выжжено и выжато из политического пространства. На улицу. Туда, где со всей неизбежностью доминируют самые примитивные формы общественной самоорганизации.
Это вовсе не значит, что не надо ничего делать. Напротив - очень многое надо сделать и очень быстро.
Для ясности скажу и то, что моё выступление против гей-парада было единственным моим публичным выступлением против уличной политики. Потому, что если другие уличные акции я просто не поддерживаю, то здесь я именно в числе активных противников.
Не потому, что против геев легко быть смелым. Это как раз меня в наибольшей степени смущало и сдерживало. Оппоненты очень быстро уловили, что я против гей-парада, а не против геев, до которых мне просто нет никакого дела. Допускаю, что они были заведомо к этому готовы. А я напротив, был готов к обвинениям в гомофобии, которые вовсе не прозвучали.
И не потому, что выступая против гей-парада я в наименьшей степени рисковал повторить кремлёвскую риторику (это так, но не в этом дело). Хотя был штришок - когда я заявил, что я также против марша несогласных и вообще любых маршей. Была попытка развить тему «Если против любых уличных акций, то и надо исходить из того, что всем нельзя». И тут же это удобное для меня направление было обрублено самими сторонниками парада. Как и многое другое, я это осознал уже после завершения дебатов.
Я противник именно этого мероприятия потому, что основная его цель на этом этапе - наращивание репрессивного государственного аппарата. Организаторы с одной стороны провоцируют конфронтацию, а с другой стороны требуют усиления мер защиты самой акции, а не защиты каких либо иных прав. Причём защиты от посягательств граждан. Любое требование увеличения репрессивного аппарата - это зло. Ускорение движения в направлении глухой, непреодолимой стены, об которую расплющит всё общество.
Ни одна другая общественная сила не ставит вопрос таким образом. Безусловно, милиция должна защищать как граждан, так и общественный порядок. Всегда. При реализации любого конституционного права. Но никакое право не может быть реализовано в ущерб чужим правам.
В данном случае наращивание подавляющей мощи государства заведомо ведёт к ущемлению гражданских прав. Причём во всём комплексе этих прав. Но сформулировать аргументы в таком виде и в такой последовательности до дебатов я не смог.
Наращивание репрессивного аппарата - самая опасная и самая неизбежная часть уличных акций. По сути, это гонка вооружений между государством и гражданами. Гонка, в которой государство неизбежно потерпит поражение, ибо ресурсы его конечны и не так велики (в отличие от ресурсов общества). Партизанская война с собственным государством за ресурсы - вот что такое уличная политика.
Если общество вступает в эту игру, то параллельно должно готовиться адекватное замещение лопнувшему силовому пузырю. Причём в условиях сверхвысокого социального давления.
Я не знаю ни одного примера такой адекватности (за исключением случаев «добровольного» снятия с себя полномочий или перехода на сторону народа силовых ведомств во всей полноте полномочий). В России не может произойти ни одно, ни другое. Добровольно власть не уйдёт, а милиция просто самораспуститься (или падёт первой жертвой).
Мои аргументы - это аргументы из будущего. Это всегда очень слабые аргументы. Я не могу в этом противостоянии быть на стороне государства, не могу сопротивляться общественной волне и не могу предложить ничего взамен. Могу только не участвовать.
Аргументы сторонников уличной политики тоже слабы, потому, что это аргументы из прошлого. Это аргументы насильника, который не отрицает причиняемое зло, а лишь убеждает в неизбежности и предлагает расслабиться.
Отмечу и то, что уличная политика будет всё больше и больше становиться единственной политикой. Раз это гонка на изматывание, то она будет вытягивать из общества всё больше и больше ресурсов. На каком-то этапе непредоставление ресурсов уличникам уже будет восприниматься как штрейкбрехерство.
Но показать это я не могу потому, что слишком много людей живёт в прошлом. Такой разговор с обществом требует столько сил, что его невозможно вести в одиночку. Но и попытки найти единомышленников бессмысленны, ибо придётся говорить словами из телевизора. Это из тех разговоров, которые сегодня затевать рано, а потом будет поздно.
Заявка:
Нужна сила, способная организовать общественные патрули для наведения порядка на случай если что. Да и без случая не помешало бы.
Может быть пора уже всяким разным общественным и политическим провести консультации с охранными фирмами на предмет организации общественных патрульных служб (не путать с дружинниками). В том числе и для охраны их улично-политической нужды. А то, понимаешь, у нас свобода собраний, а милиция должна охранять окружающее пространство. Милиция и рада, между прочим (особенно в части оказания государственной услуги «задержание»).
На сегодня все охранные фирмы содержат исключительно постовые службы (охранник на охраняемом объекте). Насколько мне известно, непреодолимых законодательных препятствий для организации частной патрульно-постовой работы нет.
А я легко могу представить охранное агентство, организующее за денюжку подготовку и координацию добровольцев, патрулирующих хотя бы периметр собственного района проживания (больше и не надо). И охранников с лицензиями в составе этих патрулей тоже легко могу представить. Но самое главное - это опыт координации патрульных служб, а особенно опыт координации независимых друг от друга мелких служб (включая связь, компьютерное обеспечение, мониторинг текущего положения и состояния самих патрулей, систему оповещения населения, механизмы и порядок реагирования на нарушения, взаимодействие с милицией и т.д.).
Оговорка. Сам я не готов принимать никакого деятельного участия в организации патрульных служб ибо ничего в этом не смыслю. Я лишь констатирую саму необходимость такой работы.
Очень хотел бы вообще обойти вниманием, и Манеж, и акцию 31. И вообще всякую уличную политику. В нынешние времена улица не даёт и не может дать решения ни одной политической задачи. Современные политические задачи так же, как военные решаются не ядерным оружием, а сверхточным приложением сверхмалых сил.
В то же время и проводником идеи «дома надо сидеть» я тоже выступать не хочу.
Дома сидеть неправильно. Надо что-то делать, если есть на то силы, время и понимание. Ну нету у меня понимания того, каким образом уличная деятельность могла бы (хотя бы теоретически) перерасти во что-то путное. Что-то иное я периодически делать пытаюсь, если вижу хотя бы намёк на достаточность сил и средств (например, та же затея с политхакингом, переосмысливанием которой я был занят больше года).
Так и получается, что промолчал бы, но говорить о годе 2010 без «пары слов» на предмет уличной политики невозможно. А потому ниже очень личное. Может быть неправильное.
Фиолетовым приводятся выдержки из разных моих писем разным деятелям в разное время трубящим сбор на разные уличные мероприятия, на которых мне было положено быть.
Я никогда не раскрою имена адресатов. Тем более никогда не разглашу ни одной буквы из ответных или предваряющих писем.
Орфография сохранена, ибо теперь это документы. А посему приношу извинения всяким левым, правым, средним, верхним и нижним, если кому-то какие-то слова покажутся слишком резкими. Эти слова писались в контексте конкретных событий для конкретных адресатов и приводятся в виде микшированного текста без соблюдения хронологии.
Те, кто меня знают в Москве, знают и моё стойкое непринятие уличной политики. Так было не всегда. Такая позиция сформировалась у меня после того, как эта уличная политика в Тбилиси привела к власти Гамсахурдия. В Тбилиси, как раз, я и сам участвовал. Вместе с другими вменяемыми людьми.
Теми, которые пытались перекричать полудурков. Потому-то к своему переезду в Москву я уже знал, что перекричать не получится. Уличная политика либо ни к чему не приводит, либо со всей неизбежностью приводит к власти самых отпетых негодяев. Тех, которые никак иначе не поднимутся в топ политической «элиты».
С таким вот убеждением я и переехал в 1991 г. в Москву. Переехал за несколько месяцев до ГКЧП. Вот тогда меня улица по-настоящему испугала. Тогда я только приехал (фактически унёс ноги) из промитинговавшегося, профукавшего на митингах всякое здравомыслие Тбилиси. И почему-то питал иллюзии, что в Москве всё устойчивее и больше конструктива. И тут вся эта неразбериха с танками, путчистами, баррикадами и т.д.
Помню, как меня удивлял этот вот символизм. На широченных московских улицах строить баррикады против танков. ТАНКОВ!!!
К тому времени я уже где-то читал, что после французской революции в Париже специально расширяли улицы, чтобы сложно было их перегораживать баррикадами против конницы. КОННИЦЫ!!!
Я не поддерживал уличную политику в ельцинское время, когда было официальное кремлёвское "можно и нужно". А в условиях нынешнего кремлёвского "низя-низя" тем более не поддерживаю. Разве что в середине нулевых участвовал в яблочной службе юридической поддержки задержанных на митингах (раз уж Яблоку приспичило стать митинговой партией, то по совести такую службу организовать надо было). Но и тогда вместо того, чтобы торчать на улице с плакатом, дежурил в офисе чтобы бегать потом по отделениям милиции задержанных вызволять.
При Ельцине на волне суверенитетовсучивательства и шахтёрокаскостучательства у вменяемых людей понимания было как-то больше. Вменяемые люди сторонились уличных дел. Улица была всё больше для анпиловых и иже с ними. Оно и понятно. У вменяемых была какая-то (пусть и иллюзорная) надежда на то, что можно что-то сделать.
Некоторые пытались делать. У некоторых даже что-то получалось. Пока пытались и пока видели, что хотя бы у кого-то что-то получается улица не манила вменяемых. Наиболее высокомерные и недалёкие смеялись над анпиловщиной. Как над юродивыми. Мне их было просто жалко. Я-то понимал и отчаяние этих людей, и бессмысленность их усилий.
Как я понимаю, митинговая жизнь вменяемых людей началась с попыток "спасти НТВ". И дальше по нарастающей. НТВ не спасли, но сломали какое-то внутреннее неприятие уличной формы утверждения идей. Это как от высокомеханизированного и химизированного земледелия перейти на мотыжное. Если начал прыгать, вместо того, чтобы думать, то обратный путь очень труден.
Улица для отчаявшихся. Последнее прибежище активных людей, которые уже совсем-совсем ни на что иное не способны, но смириться с этим не хотят. Выпускание пара. Бессмысленное расходование остатков драгоценной энергии. А ещё улица для отморозков. Тех, которым больше нигде нет места. И на улице отморозки всегда брали и будут брать верх. Это их среда во всех смыслах этого слова. У отчаявшихся на улице нет никаких шансов против отморозков. Ни в плане отстоять своё имущество, ни в плане отстоять свои идеи.
И ещё одна мысль - отморозков мало (их всегда гораздо меньше, чем принято считать), но на них работает сама уличная среда. Улица их мультиплицирует. Причём тогда, когда уже совсем никто им не может противостоять. Потому я так занудно на митинговые приглашения отвечаю вопросом «А вы готовы организовать патрули для поддержания порядка, если вдруг у вас что-то получится?».
Обычно реакция такова: http://blacky-sergei.livejournal.com/121874.html?thread=732946
Но бывают и утвердительные ответы (редко и самонадеянно, но бывают). Тогда я спрашиваю: «А будут ли способны ваши патрули не делить население на своих и чужих?». Ни разу не получил утвердительного ответа.
Потому, что если кто и думает, что способен одним щелчком организовать патрулирование улиц, то он под этим патрулированием понимает рейды против «чужих», т.е. чистки. Это действительно можно легко устроить.
Если думающие люди хотят что-то отстоять, то они создают институции способные подчинить или нейтрализовать уличную политику. Вот над этими институциями и надо сейчас работать. И именно их власть не позволяет создать. Рано или поздно власть с улицей не справится. Это обязательно произойдёт независимо от того, участвуем мы или не участвуем. Но если у здоровых на голову людей к тому времени не будет механизмов (или доступа к механизмам) обуздания результатов уличной политики, то мы опять власть негодяев сменим на власть других негодяев, а в промежутке гарантированно поимеем небольшой период абсолютного безвластия.
Вот ссылка для наглядности:
12 июня 2010 г. беженцы из Киргизии на границе с Узбекистаном. Это те, которым повезло до этой границы добраться.
http://www.youtube.com/watch?v=YBFgAES2Ovk&feature=player_embedded#!
Картинок настоящих ужасов я не сохраняю и не рассылаю ибо никчему, но можете без труда найти самостоятельно.
А всё потому, что негодяи которые свергли предыдущего негодяя (который сверг предыдущего …) не способны обеспечить те свободы, прикрываясь которыми приходили к власти.
Уверен, что среди объединённой киргизской оппозиции были вменяемые и достойные люди, только в итоге у власти каждый раз оказывается бездарность и безответственность, неспособная обеспечить порядок.
Если говорить о Грузии, то Гамсахурдия пропрезидентстовал меньше года, а дел наворотил так, что до сих пор не расхлебали.
Потом гражданская война, по итогам которой ПОЗВАЛИ НА КНЯЖЕНИЕ Шеварднадзе. Фактически поднесли ему власть на блюдечке. Потому, что воевать плохо.
Потом опять революция. И опять чудесное добровольное сложение властных полномочий. Шеварднадзе УСТУПИЛ власть. И это было ещё одно наилучшее решение.
Но если бы он не уступил, то его после неизбежной войны сменили бы совсем другие люди (те самые, для которых красивые слова - это только прикрытие для некрасивых дел).
В России власть никто НЕ УСТУПИТ. И уж тем более не уступит адекватным людям. Да и не вижу я никого, кто мог бы эту власть принять. Всё здоровое вытравлено, выжжено и выжато из политического пространства. На улицу. Туда, где со всей неизбежностью доминируют самые примитивные формы общественной самоорганизации.
Это вовсе не значит, что не надо ничего делать. Напротив - очень многое надо сделать и очень быстро.
Для ясности скажу и то, что моё выступление против гей-парада было единственным моим публичным выступлением против уличной политики. Потому, что если другие уличные акции я просто не поддерживаю, то здесь я именно в числе активных противников.
Не потому, что против геев легко быть смелым. Это как раз меня в наибольшей степени смущало и сдерживало. Оппоненты очень быстро уловили, что я против гей-парада, а не против геев, до которых мне просто нет никакого дела. Допускаю, что они были заведомо к этому готовы. А я напротив, был готов к обвинениям в гомофобии, которые вовсе не прозвучали.
И не потому, что выступая против гей-парада я в наименьшей степени рисковал повторить кремлёвскую риторику (это так, но не в этом дело). Хотя был штришок - когда я заявил, что я также против марша несогласных и вообще любых маршей. Была попытка развить тему «Если против любых уличных акций, то и надо исходить из того, что всем нельзя». И тут же это удобное для меня направление было обрублено самими сторонниками парада. Как и многое другое, я это осознал уже после завершения дебатов.
Я противник именно этого мероприятия потому, что основная его цель на этом этапе - наращивание репрессивного государственного аппарата. Организаторы с одной стороны провоцируют конфронтацию, а с другой стороны требуют усиления мер защиты самой акции, а не защиты каких либо иных прав. Причём защиты от посягательств граждан. Любое требование увеличения репрессивного аппарата - это зло. Ускорение движения в направлении глухой, непреодолимой стены, об которую расплющит всё общество.
Ни одна другая общественная сила не ставит вопрос таким образом. Безусловно, милиция должна защищать как граждан, так и общественный порядок. Всегда. При реализации любого конституционного права. Но никакое право не может быть реализовано в ущерб чужим правам.
В данном случае наращивание подавляющей мощи государства заведомо ведёт к ущемлению гражданских прав. Причём во всём комплексе этих прав. Но сформулировать аргументы в таком виде и в такой последовательности до дебатов я не смог.
Наращивание репрессивного аппарата - самая опасная и самая неизбежная часть уличных акций. По сути, это гонка вооружений между государством и гражданами. Гонка, в которой государство неизбежно потерпит поражение, ибо ресурсы его конечны и не так велики (в отличие от ресурсов общества). Партизанская война с собственным государством за ресурсы - вот что такое уличная политика.
Если общество вступает в эту игру, то параллельно должно готовиться адекватное замещение лопнувшему силовому пузырю. Причём в условиях сверхвысокого социального давления.
Я не знаю ни одного примера такой адекватности (за исключением случаев «добровольного» снятия с себя полномочий или перехода на сторону народа силовых ведомств во всей полноте полномочий). В России не может произойти ни одно, ни другое. Добровольно власть не уйдёт, а милиция просто самораспуститься (или падёт первой жертвой).
Мои аргументы - это аргументы из будущего. Это всегда очень слабые аргументы. Я не могу в этом противостоянии быть на стороне государства, не могу сопротивляться общественной волне и не могу предложить ничего взамен. Могу только не участвовать.
Аргументы сторонников уличной политики тоже слабы, потому, что это аргументы из прошлого. Это аргументы насильника, который не отрицает причиняемое зло, а лишь убеждает в неизбежности и предлагает расслабиться.
Отмечу и то, что уличная политика будет всё больше и больше становиться единственной политикой. Раз это гонка на изматывание, то она будет вытягивать из общества всё больше и больше ресурсов. На каком-то этапе непредоставление ресурсов уличникам уже будет восприниматься как штрейкбрехерство.
Но показать это я не могу потому, что слишком много людей живёт в прошлом. Такой разговор с обществом требует столько сил, что его невозможно вести в одиночку. Но и попытки найти единомышленников бессмысленны, ибо придётся говорить словами из телевизора. Это из тех разговоров, которые сегодня затевать рано, а потом будет поздно.
Заявка:
Нужна сила, способная организовать общественные патрули для наведения порядка на случай если что. Да и без случая не помешало бы.
Может быть пора уже всяким разным общественным и политическим провести консультации с охранными фирмами на предмет организации общественных патрульных служб (не путать с дружинниками). В том числе и для охраны их улично-политической нужды. А то, понимаешь, у нас свобода собраний, а милиция должна охранять окружающее пространство. Милиция и рада, между прочим (особенно в части оказания государственной услуги «задержание»).
На сегодня все охранные фирмы содержат исключительно постовые службы (охранник на охраняемом объекте). Насколько мне известно, непреодолимых законодательных препятствий для организации частной патрульно-постовой работы нет.
А я легко могу представить охранное агентство, организующее за денюжку подготовку и координацию добровольцев, патрулирующих хотя бы периметр собственного района проживания (больше и не надо). И охранников с лицензиями в составе этих патрулей тоже легко могу представить. Но самое главное - это опыт координации патрульных служб, а особенно опыт координации независимых друг от друга мелких служб (включая связь, компьютерное обеспечение, мониторинг текущего положения и состояния самих патрулей, систему оповещения населения, механизмы и порядок реагирования на нарушения, взаимодействие с милицией и т.д.).
Оговорка. Сам я не готов принимать никакого деятельного участия в организации патрульных служб ибо ничего в этом не смыслю. Я лишь констатирую саму необходимость такой работы.