Наш сын...
До сих пор под впечатлением...
Утром ездили с Ратькой сдавать кровь из вены (на биохимию, планово). Обычного анализа крови Ратька заведомо не боится - наоборот, с любопытством смотрит, как красный столбик растет в стеклянной трубке, а в последний раз сказал, что ему интересно и даже нравится... Но из вены-то по-другому, так что я по-мамски переживала. Мы долго сидели в очереди и слушали, как все дети младше тинейджерского возраста отчаянно орут в кабинете и долго ревут после процедуры - я опасалась, что это уже само по себе запугает Ратьку и настроит его на то, что будет больно и нужно плакать - но он вроде спокойно читал со мной новую книжку, иногда изучающе поглядывая на этих самых детей... В кабинет с ним отправился Хан - я бы слишком нервничала, и Ратька бы это уловил. Жду в коридоре - а их все нет и нет. При этом тишина, даже хныканья не слышно. Не выдержав, заглядываю наконец - процедура завершена, Хан бледный, а у Ратьки под глазом блестит одинокая слезка. Тоже бледный и замученный какой-то, но молчит.
Оказалось, что бестолковая тетка никак не могла найти у него вену - все тыкала и ворочала иголкой, причем очень толстой. А он терпел и молчал! - мужественный наш мальчишка.
После этой неприятной истории я как-то по-новому, по-взрослому зауважала сына. И это удивительное чувство, очень сильное... вставляет.
Утром ездили с Ратькой сдавать кровь из вены (на биохимию, планово). Обычного анализа крови Ратька заведомо не боится - наоборот, с любопытством смотрит, как красный столбик растет в стеклянной трубке, а в последний раз сказал, что ему интересно и даже нравится... Но из вены-то по-другому, так что я по-мамски переживала. Мы долго сидели в очереди и слушали, как все дети младше тинейджерского возраста отчаянно орут в кабинете и долго ревут после процедуры - я опасалась, что это уже само по себе запугает Ратьку и настроит его на то, что будет больно и нужно плакать - но он вроде спокойно читал со мной новую книжку, иногда изучающе поглядывая на этих самых детей... В кабинет с ним отправился Хан - я бы слишком нервничала, и Ратька бы это уловил. Жду в коридоре - а их все нет и нет. При этом тишина, даже хныканья не слышно. Не выдержав, заглядываю наконец - процедура завершена, Хан бледный, а у Ратьки под глазом блестит одинокая слезка. Тоже бледный и замученный какой-то, но молчит.
Оказалось, что бестолковая тетка никак не могла найти у него вену - все тыкала и ворочала иголкой, причем очень толстой. А он терпел и молчал! - мужественный наш мальчишка.
После этой неприятной истории я как-то по-новому, по-взрослому зауважала сына. И это удивительное чувство, очень сильное... вставляет.