Возвращаясь к напечатанному - Отец всех ересей (размышления по прочтению В.Паршуткина)
Существует одна личность в христианских преданиях, которая более, чем Иисус имеет право на историчность. Это некий Симон Маг или Симон Волхв, современник апостолов из самарийского местечка Гиттон, который был основателем существовавшей до III в. гностической секты симониан, или еленгиан (по имени его спутницы Елены). Симона Волхва считают основателем гностицизма и всех ересей в церкви. Кто же такой этот Симон Маг, “волховавший и изумлявший народ самарийский, выдавая себя за кого-то великого”, как сообщают нам Деяния(Деяния 8: 9-25)? Попробуем разобраться.
Невозможно разобраться в этой темной истории не касаясь давней и ожесточенной вражды двух групп евреев - иудеев и самарян.
Самаряне считали, что они - часть еврейского народа и верили, что Тора (Пятикнижие) была завершена на горе Гаризим уже после смерти Моисея и вступления Иисуса Навина в ханаанскую землю. По самарийской традиции она и есть та самая гора Мориа, на которой библейский Авраам собирался принести в жертву богу Израиля своего сына Исаака. Это священное место когда-то объединяло всех евреев. Однако борьба кланов за первосвященство, приносящее немалые доходы и влияние, расколола иудейский народ.
Со временем спор за первосвященство вылился в ярое противостояние двух лагерей, предводитель одного из которых - Эли Коэн вместе со своими приверженцами покинул гору Гаризим, прихватив с собой и скинию Завета. В последствии она была перенесена ими в Иерусалим, который с тех пор превратится в духовную и политическую столицу евреев. Сторонники Эли Коэна стали утверждать, что и гора Мориа теперь тоже находится там. Те же, кто сохранил верность горе Гаризим, объединили вокруг себя десять колен и стали родоначальниками Израиля. Другие два колена - Иуды и Биньямина - укрепились в Иерусалиме и положили начало Иудее. Одно время все двенадцать колен были объединены Давидом. Но накал отчуждения был столь велик, что наследникам царя Соломона не удалось удержать вместе враждующие племена. Еврейское царство вновь раскололось надвое - на Иудею со столицей в Иерусалиме и Израиль со столицей в городе Самария. Согласно же иудейской традиции самаряне - потомки языческих племен из Междуречья, Северной Сирии и Западного Ирана. В основном - кутейцы, покоренные царем Ассирии и переселенные им на территорию разрушенного Израильского царства - «и перевел царь Ассирийский людей из Вавилона и из Куты, и из Аввы, и из Емафа, и из Сепарваима, и поселил их в городах Самарийских вместо сынов Израилевых. И они овладели Самариею, и стали жить в городах ее ( IV Царств 17:24). Обосновавшись на новой земле, они приняли бога иудеев, установив ему святилище на горе Гаризим. Сторонники обеих версий едины в том, что раскол между двумя группами одного народа произошел после возвращения евреев из вавилонского плена и прибытия в Иерусалим Ездры и Неемии. Самаряне утверждают: обратившись к Неемии с просьбой позволить им участвовать в восстановлении Нового Храма, они получили от него решительный отказ по той причине, что они, мол, не евреи и поэтому не могут иметь своей доли в священнодействии. Ездра «восстановил», то есть переиначил, еврейскую Библию, выгнал самарян из Иерусалима и расторг браки иудеев с иноплеменцами. Начиная с этого момента Тора (Пятикнижие Моисея) в его редакции становится основой иудейской жизни. Танах возлагает вину за раскол на самарян, которые, по мнению иудеев, в своей ревнивой приверженности горе Гаризим делали все, чтобы помешать возрождению Храма. Строили козни и срывали восстановительные работы. И тогда разгневанный Неемия особым указом отстранил их от участия в строительстве: «а вам нет части и права и памяти в Иерусалиме» (Неемия, 2:20).
Вскоре трещина превратилась в пропасть. Иудеи презрительно называли самарян кутейцами, подчеркивая их языческое происхождение. Первосвященники Иерусалима запрещали своей пастве вступать в браки с самарянами, делать им обрезание. Те же отвечали иудеям аналогичными запретами, досаждая своим противникам всевозможными пакостями. Иосиф Флавий, из рода иудейских священников, в своих книгах писал:
«Между самарянами и иудеями произошла распря по следующей причине: галилеяне, которые отправлялись во время праздников в священный город (Иерусалим), имели обыкновение проходить через пределы Самарии. И вот, когда они однажды держали таким образом путь свой, из деревни Гинеи, лежавшей между Самариею и Великою равниною, на галилеян напало несколько человек и перебило множество их. Узнав об этом происшествии, именитые галилеяне явились к Куману (наместнику Иудеи) и просили его отомстить за смерть невинно погибших. Однако Куман дал себя подкупить крупною суммою денег, полученных от самарян, принял их сторону и отказался от наказания виновных. На это галилеяне рассердились и стали уговаривать народ иудейский взяться за оружие, перебить врагов и тем отстоять свою свободу, потому что, как говорили они, рабство само по себе уже тяжело и становится совершенно нестерпимым, если связано с глумлением. Хотя начальники и пытались умиротворить их и положить предел волнениям и обещали склонить Кумана к наказанию убийц, однако они ничего не добились: иудеи взялись за оружие, призвали к себе на помощь Элеазара, сына Диная (то был разбойник, уже много лет хозяйничавший в горах), подожгли несколько самарянских деревень и предали их разграблению» ( Иудейские древности кн.20, гл.6:1).
У иудеев и самарян были свои книги Моисея (Пятикнижие), которые отличались друг от друга и не признавались противоположной стороной. У тех и других было свое обиталище бога (своя гора Мориа), равно ненавистная другой стороне.
Александр Македонский, завоевав Палестину, великодушно разрешил самарянам воплотить в жизнь их давнюю мечту - построить на священной для них горе Гаризим свой Храм. Так на протяжении почти двух столетий на Святой Земле было два обиталища еврейского бога - в Иерусалиме и Самарии.
Однако с воцарением в Иудее царя Гиркона давняя вражда разразилась с новой силой. Вторгшись в Самарию (128 - 127 гг. до н.э.), он опустошил ее, дабы окончательно сломить эту «ересь». И сравнял с землей Храм на горе Гаризим, что было для самарян потрясением не меньшим, чем для иудеев - разрушение вавилонской армией их иерусалимского Храма.
С тех пор Святое место иудеев стало для самарян символом бездушия и лжи. Они называли его не иначе, как «домом стыда» и находили особое удовольствие в том, чтобы осквернять его, разбрасывая вокруг кости животных и человека. Распускали слухи, что в своем Храме они прячут человеческий скелет и тайно поклоняются ему. Из всех книг Ветхого завета самаряне признавали только Пятикнижие Моисея (в своей редакции) и Книгу Иисуса Навина, которая была совсем иной, чем у иудеев. Отвергали учение других библейских пророков, считая его спекулятивным, и талмудическую традицию.
Иудеи в своих предрассудках не уступали самарянам. Встречая их, брезгливо отворачивались. Обходили стороной и их «нечистую» Самарию, наговаривая, что те поклоняются языческому богу кутейцев Нергану и чуть ли не приносят на горе Гаризим человеческие жертвы.
Противостояние двух групп одного народа находило свое отражение и в книгах, объявляемых иудейскими священниками боговдохновенными. Так, Исайя, обращаясь к самарянам, восклицал: «вы, сыновья чародейки, семя прелюбодея и блудницы! Над кем вы глумитесь? Против кого расширяете рот, высовываете язык? Не дети ли вы преступления, семя лжи, разжигаемые похотью к идолам под каждым ветвистым деревом, заколающие детей при ручьях, между расселинами скал?» ( Исаия 57:3-6).
Пожалуй, не было на свете более непримиримых врагов, чем иудеи и самаряне.
И здесь на сцену истории выходит некий самарянин по прозвищу Симон Маг, “волховавший и изумлявший народ самарийский, выдавая себя за кого-то великого”.
Кем бы не был на самом деле этот человек, но для любого иудея он априори являлся врагом.
К сожалению, о Симоне Маге мы можем судить лишь по оценкам отцов церкви, другие источники просто не сохранились. Согласно Евсевию Памфилу (IV век н.э.), Симон Маг в дни евангельского Иисуса имел просто ошеломительную славу. Он был фигурой, которую невозможно было замолчать даже три века спустя, когда Евсевий кроил хронологию ортодоксальной церкви: «Тогда же Павел разорял Церковь; врывался в дома верных и тащил мужчин и женщин в тюрьму. Филипп же, один из поставленных вместе со Стефаном в диаконы, покинув Иерусалим, пришел в Самарию. Исполнившись силы Божией, он первый проповедовал тамошним жителям Слово. Ему содействовала столь великая благодать Божия, что он увлек своими речами даже Симона Волхва и вместе с ним многих. Симон в это время до того прославился и настолько овладел людьми, обманутыми его чарами, что его считали великой силой Божией. Тогда же он, пораженный чудесами, которые совершал Филипп, вошел к нему в доверие и притворился, будто настолько уверовал в Христа, что готов креститься» (Церковная история, кн.2, I , 9-11) . Вера в Спасителя и Господа нашего Иисуса Христа уже распространялась повсюду, когда враг человеческого спасения, задумав захватить царственный город, привел туда вышеупомянутого Симона. Помогая ему в его искусных, волшебных проделках, он увлек в заблуждение многих жителей Рима. Об этом говорит Иустин, живший вскоре после апостолов. В Первой Апологии, обращенной к Антонину в защиту нашей веры, он пишет так: "После Вознесения Господа на небо демоны побудили некоторых людей объявить себя богами. И вы не только не преследовали их, но удостоили почестей. Некий Симон, самарянин из деревни Гиттон, который при кесаре Клавдии с помощью действовавших в нем демонов проделывал в Риме, вашем царственном городе, чудеса своего волшебного искусства, был признан богом и почтен вами как бог статуей на реке Тибр между двумя мостами. На ней латинская надпись: Симону, богу святому. Почти все самаряне и кое-кто из иноплеменников исповедуют его как первого бога и поклоняются ему. Некую Елену, которая в то время всюду с ним странствовала, а раньше в Тире финикийском жила в непотребном доме, они называли первой его мыслью". С ним согласен и Ириней, который в первой книге своего сочинения "Против ересей" характеризует этого человека и его кощунственное, мерзкое учение. Мы узнали из нее, что Симон был первым зачинщиком всех ересей. Его последователи кланяются книгам и изображениям самого Симона и его спутницы Елены. Справляют им службу с фимиамом, жертвами и возлияниями. Что же касается их мистерий, то, говорят, впервые услышавший о них приходит в ужас. Они полны неистовства и безумия; это нечто такое, о чем нельзя не только писать, но люди здравомыслящие не смогут об этом и рассказывать - столько там гнусного и такого, о чем не скажешь. Они издеваются над несчастными женщинами, которые действительно утопают во всяческих грехах> (кн.2:13).
Симон представлен Евсевием просто исчадием ада и распутником, первейшим врагом церкви. Но примечательно то, что он уничижает его как человека, стоящего не вовне, а внутри христианства. Более того - у его истоков. В своем повествовании Евсевий ссылается на Иустина Философа (ок.100 - 166 гг.). Что же говорит сам Иустин о Симоне Волхве:
«Демоны выставляли некоторых людей, которые называли себя богами. Таков был некто Симон Самарянин из села, называемого Гиттон. Он силою демонов, действующих через его посредство, во время Клавдия Кесаря совершал волшебные чудеса в царственном городе вашем Риме. За что признан богом, и - как бог - почтен у вас статуей. Эта статуя воздвигнута на реке Тибр между двумя мостами, с такою надписью на римском языке: Симону, богу святому. И почти все Самаряне, а некоторые и из других народов признают его за первого бога и поклоняются ему. Какую-то Елену, которая везде с ним в то время ходила, а прежде жила в блудном доме, называют происшедшей от него Мыслью. Знаю еще, что некто Менандр, тоже из Самарии из села Каппаретеи и ученик Симона, был под влиянием, и в бытность свою в Антиохи многих обольстил волшебным искусством.
… все, вышедшие от таких людей, называются христианами» (Иустин. Первая Апология 26).
Получается, что признание Рима Симон завоевал во время правления Клавдия Кесаря (41 - 54 гг.), а до этого почти все самаряне и «некоторые из других народов» уже признавали его за великую силу Божию. Его статуя возвышалась в «языческом» центре мира - в Риме, а его последователей называли христианами. Как до, так и после него таким титлом и таким почетом никто из евреев более не удостаивался.
Теперь прочтем апологета ортодоксии Иринея Лионского:
«Этот Симон самарянин, от которого произошли все ереси, образовал свою секту следующего содержания. Он, выкупив в Тире, финикийском городе, некоторую женщину по имени Елена, водил ее всюду с собою и выдавал за первую Мысль - мать всех вещей, чрез которую он в начале замыслил создать ангелов и архангелов. Ибо эта Мысль, выходя из него, и зная волю своего Отца, низошла в нижние области (пространства) и породила ангелов и власти, которыми, по его словам, и сотворен этот мир» (Ириней. Против ересей. кн.1, 23:2).
«После того как Мысль их, произвела, была она задержана ими из зависти. Его самого (Симона) они вовсе не знали; а его Мысль была удержана порожденными ею властями и ангелами и терпела от них всякое бесчестие. Так что она не возвратилась к своему отцу и даже была заключена в человеческое тело. И по временам, как бы из сосуда в сосуд, переходит из одного женского тела в другое. Она была в той Елене, из-за которой произошла Троянская война. Странствуя из тела в тело, терпя от сего всегда бесчестие, она, наконец, отдалась в развратный дом. Она-то и есть погибшая овца»,. - Ириней. Против ересей. кн. 1, 23:2.
Поэтому Он (Симон) пришел Сам, чтобы опять взять ее к себе и разрешить ее от уз. А людям доставить спасение чрез познание Его. Так как ангелы худо управляли миром, потому что каждый из них стремился к верховной власти, то Он пришел для исправления вещей и сошел, преобразившись и уподобившись силам, властям и ангелам, чтобы явиться среди человеков человеком. Хотя Он не был человек.
…Он (Симон) также был почитаем многими за Бога и учил, что Он есть тот самый, который между иудеями явился как Сын, в Самарию нисходил Отцом, к прочим же народам пришел как Дух Святой.
Он есть высшая из всех сил, т.е. возвышенный над всеми Отец, и позволял себе называться всяким титлом, с каким бы люди не обращались к нему.
И показался пострадавшим в Иудее, хотя он не страдал» (Ириней. Против ересей. кн.1, 23:1,3).
Через это нагромождение небылиц аплогета ортодоксии начинают проступать некоторые контуры учения Симона Мага, хотя и совсем призрачные. Чтобы понять то, о чем говорил Симон Маг, попробуем обратится к труду Refutatio omnium haeresium приписываемому некоему Ипполиту.
В начале сороковых годов девятнадцатого века из православного Афона на свет Божий «выплыл» один очень «неудобный» документ. Вернее, целый летописный свод, авторство которого условно приписывают некоему Ипполиту. Труд Ипполита состоял из десяти книг, из которых сохранилось восемь. Одна из них, называемая исследователями Refutatio omnium haeresium , представляет собой краткую сводку всех «ересей».
Это конспект различных философских систем скорее всего, предназначенный для узкого круга чтения. И в нем излагается фрагментарно, содержание одной работы - Apophasis Megale (Великое откровение) - автором которой указан сам Симон Маг.
Автор конспекта излагает Apophasis Megale весьма выборочно, приводя лишь малые фрагменты собственных высказываний Симона :
«Существуют два порождения эонов , все собой обнимающих, без начала и конца, происходящих из одного корня - Силы, которая есть Тишина, невидимая и непостижимая .
Одно порождение появляется в вышине, а именно - великая сила, которая есть универсальный Ум, правящий всем - мужское [начало].
Другая сила [находится] внизу - Мысль, великое женское [начало], все породившее.
Дополняя друг друга, они образуют пару. Между ними помещается [чувственно] не осязаемый воздух, безначальный и беспредельный. Внутри находится Отец, создающий и кормящий все то, что имеет начало и чему положен предел. Он и есть мужская-женская сила, подобная Предсуществующей Беспредельной Силе, не имеющей начала и существующей в одиночестве...»
Собственно, даже без пространых комментариев складывается картина удивительной похожести данной космогонической концепции на концепцию, изложенную в «Апокрифе Иоанна». То есть невидимая и непостижимая Тишина, которая есть Дух Незримый - Источник Силы, порождающий женское и мужское начало, которые проявляются в в Творце всего, в Отце, который есть МужеДева (Метропатор), который Сам по-сути и является Духом Незримым.
Подтверждает это сам Ириней Лионский, который по-своему описывает взгляды последователей Симона:
«Некто Керинф учил, что мир сотворен не первым Богом, но силою, которая далеко отстоит от этого превысшего первого начала и ничего не знает о всевышнем Боге» (Против ересей. кн.2, 26:1).
«Они (Валентин и его ученики) говорят, что в невидимых и неименуемых высотах сперва существовал какой-то совершенный Эон, которого называют Первоначалом. Он - необъятный и невидимый, вечный и безначальный, существовал бесчисленные века времен в величайшей тишине и спокойствии» (Против ересей. кн.1, 1:1).
Именно эти древние доктрины, проповеданные Симоном, вызвали в богатом воображении Иустина Философа (а за ним эту идею охотно повторяли Ириней с Евсевием) образ «блудницы Елены» - его спутницы. Ибо в его системе Мысль названа женским началом, а Ум - мужским. Вместе они образуют двуполое Божество - «мужедеву» Отца, Творца мира (следует заметить, что нематериального).
Симон ясно доносит до нас такое знание: сокровенный Бог невыразим и непознаваем. Он - за гранью человеческого разумения.
Свет же, являясь частью Отца, в итоге захватывается материей в человеческое тело, которое Ириней образно назвал «развратным домом», куда была отдана «блудница Елена» (она же София). После смерти тела Душа освобождается от земных пут и устремляется к своему исходному «непорочному» состоянию. Но на ее пути встает стена опыта, приобретенного ею во время земной жизни плотского человека. В итоге Душа, как некая эманация Софии - женского начала, запятнанная материальным миром, оказывается «захваченной», переходя, по образному выражению Иринея, «из одного женского тела в другое», то есть в каждой материальной женщине существует та самая «ошибка» Софии, которая способствует постоянному порождению изъяна в этом мире путем рождения новых материальных людей.. То, что пятнает Душу - Зло, которе есть страх и привязанность к материальному миру. Спасение Души - в очищении от Зла. И это очищение человек должен совершить сам, и лучше, если во время своей земной жизни. Это очищение происходит благодаря Уму, то есть принятием Знания (Гносиса) во время земной жизни. Именно поэтому последователи этого Учения и называются гностиками.
Вот такое Знание и вознамерился дать «развратному дому» Симон Самарянин.
Ученики и последователи Симона, сохраняя наиболее важные элементы его доктрин о природе Божества, каждый в меру своего разумения популяризировал их, не всегда соблюдая заповедь: не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас (Матфей 7:6). Неизбежные в таком случае различия в толкованиях, которые определялись личностью философа-популяризатора и его фантазиями, были представлены отцами зарождающейся ортодоксальной церкви как различные ереси, которым, следуя древней философской традиции, часто присваивались имена их авторов. Различия в толкованиях, осмеивались и выдвигались ортодоксальной церковью в качестве основного аргумента их ложности.
С легкой руки Иринея Лионского Симон назван родоначальником всех ересей, мешающих замыслу по созданию вульгарной, но понятной для невежественных масс ритуальной религии.
Но даже в учениях последователей Симона Волхва красной линией проходит основная мысль о том, что создатель материального мира не является Богом, а лишь тьмой незнания, породившей этот несовершенный мир. У Иинея Лионского мы можем прочитать о воззрениях Василида, одного из поздних гностиков:
«Ангелы, занимающие видимое для нас небо, создали этот мир и разделили между собою землю и живущие на ней народы. Главный среди них тот, которого почитают Богом иудейским, и который хотел подчинить своему народу все другие. Но с его желанием не согласились другие ангелы, которые вследствие этого восстановили свои народы на иудеев. Нерожденный и неименуемый Отец, видя, что эти распри ни к чему хорошему не приведут, послал свою первую эманацию (Ум) - он же Христос - для того, чтобы освободить от власти мироздателей (прежде всего от власти иудейского Бога) всех верующих в него (Отца).»
И Ипполит передает следующее об Учении Симона:
Все творение, ждет откровений сына Бога, который есть наше духовное «Я».
Сын Бога остался здесь для того, чтобы направлять, учить, исправлять и совершенствовать человеческие души, которым суждено оставаться здесь.
И мир останется таким же, пока все сыновство, которое было оставлено ради блага душ, не преобразуется и не последует вверх, полностью очистившись. Когда все оно соберется наверху и уйдет за предел, остальное творение будет помиловано. Поскольку доныне это творение стенает, мучается и ждет откровения сына Бога (нашего духовного «Я») - чтобы люди, причастные к сыновству, могли покинуть этот мир>.
Имено об этом и говорят гностические писания из библиотеки Наг-Хаммади, о том, что все души, прнадлежащие Отцу должны вернуться в Полноту и Сын Божий был послан в этот мир, чтобы донести это Знание роду Сифа. Но, что же призошло с этим Знанием?
Иудея в дни зарождения христианства представляла собой жалкое зрелище. Разгромленная Римом (война продолжалась с 66 по 73 годы), она пребывала в состоянии подавленности и горькой утраты. Иерусалим и его Храм были полностью разрушены. Единственный из еврейского народа, который имел вес в глазах Рима и почитался победителями за бога, был Симон. Но его уже не было в живых. Апокрифические Деяния св. апостолов Петра и Павла повествуют, что он встретил свою смерть в Риме в дни царствования своего покровителя - императора Нерона (54 - 68 гг.).
За его посмертную славу и зацепились наиболее дальновидные и гибкие в вопросах веры реформаторы рассеянной диаспоры, особенно в Риме, - с тем, чтобы сохранить иудеев как народ, как веру. Каким бы ненавистным Самарянин не был, его успех в «языческом» мире завораживал. Хотя это был и неполноценный иудей, но он был из среды яхвистов. Поскольку память о том, что этот великий человек был не из иудеев по крови, то Его поисхождение было придвинуто ближе к иудеям по крови и Он стал в христианстве галилеянином, которых презирали иудеи значительно меньше, чем самаритян.
Казалось, что доктрины Симона о едином Духовном Боге были способны примирить иудеев с «языческим» миром, с которым теперь приходилось уживаться. Дело оставалось лишь за «малым» - доказать, что проповеданный Симоном Отец (Метропатор) и культовый бог иудеев - одно и то же лицо.
Для этого было взято за основу Учение Симона Волхва, которое изрядно исковеркали, соединив его с Торой иудеев, привязав к ряду ветхозаветных пророчеств. Само имя благого Жизнедарца было изменено заменой одной буквы на ожидаемого иудейского Мессию, то есть благой Хрестос превратился в помазанника Христа, сам Симон был мифотворчески оболган и превращен, как самаритянин, в некое исчадие ада, отступника и врага Мессии. В его уста вложили ортодоксальные иудео-христианские доктрины и канонический Христос зажил самостоятельной жизнью, опираясь на исковерканное Учение Симона Волхва и отредактированные писания первых последователей нового Знания.
Кроме того, Учение Симона Мага явилось первотолчком для развития каббалистического учения в иудаизме. Самаряне стали почитаться как хранители древнего знания Каббалы (традиции, объясняющей сокрытый смысл Моисеевых книг). Она учит, что мир является произведением конечных, обусловленных Божественных существ - сефирот (единственное число «сефира» часто переводят как «небесная сфера»), которые исходят из непостижимого Первоначала - Эйн-Соф каббалистов. Несовершенные труды, которые мы наблюдаем повсюду, являются незавершенной продукцией эволюции под водительством этих несовершенных творцов - сефирот, которые все вместе в еврейской Библии названы одним словом - Господь.
Посредством десяти сефирот, находящихся в динамическом единстве, проявляется сокровенный Бог - Эйн-соф (более древние предания первую сефиру называли Божественным Духом ) .
Эйн-соф каббалистов отделен от своих порождений. Десять сефирот (или Господь, «Единый во многих») - это всего лишь «сосуды», посредством которых проявляется сокровенный Бог. Но они, как и результаты их взаимодействий, не отождествлялись с сокровенным Богом.
Много и многое дало Учение Симона Мага для развития различных эзотерических и религиозных концепций, живущих в этом мире. Общая черта, объединяющая эти концепции заключается в том, что Незримого и Непознаваемого Бога эти концепции определяют как творца материи, прямого или опосредованного, и считают создание материии естественным актом, а не изъяном. Именно этим эти концепции отличаются от того первоначального Учения, которому учил благой Спаситель.
Сегодня уже достаточно трудно докопаться до истины, но вышеизложеная версия об «отце всех ересей» может оказаться весьма правдоподобной и имеет право на существование.