Экономика Китая. Часть вторая. Финансовые спекуляции
Продолжаю публиковать доклад про экономику Китая.
Продолжающийся и обостряющийся мировой кризис и связанное с кризисом резкое сокращение глобального платежеспособного спроса в очень большой степени проблематизировали и эти программы быстрого роста зажиточности, и, соответственно, исполнение высоких социальных ожиданий.
Кроме того, труд в Китае перестал быть очень дешевым, и глобальные корпорации всё активнее переводят свои производственные мощности из Китая в другие страны, с более дешевыми трудовыми ресурсами: во Вьетнам, в Индонезию, в некоторые латиноамериканские страны и так далее - то есть сокращают число высокооплачиваемых рабочих мест китайской «мировой фабрики».
При этом Китай ради встраивания в глобальную систему финансов и торговли весьма существенно ослабил свою «экономическую автономность», в том числе государственный контроль за потоками капитала и контроль за многообразными китайскими и зарубежными финансовыми структурами, действующими на рынках капитала.
Соответственно, с одной стороны, Китай по-прежнему движется вперед плановыми пятилетками. Работает Госплан, скопированный с советского и подчиняющийся центральному партийному и государственному руководству страны, хотя, конечно, система показателей планирования и контроля существенно скорректирована с учетом большого и растущего сегмента экономики, работающего на рыночных основаниях.
Однако, с другой стороны, Китай ради расширения взаимодействия с глобальными рынками, достаточно широко открылся мировым рынкам капитала. И, соответственно, оказался существенно зависим от разного рода спекулятивных игр на этих рынках. Причем речь идет об экономических играх как внутри страны, так и играх международных. В том числе, скажем так, играх «военно-финансовых». Китай, вобрав в себя открытость глобальным рынкам капитала, заодно вобрал и весь спектр спекулятивных игр на этих рынках.
***
Как это произошло?
В ходе создания «общества средней зажиточности» огромные массы китайского населения, привыкшие к постоянным рискам бедности и стремящиеся иметь «аварийную кубышку на черный день», накопили огромные семейные денежные запасы. Эти денежные запасы домохозяйств в суммарном валютном эквиваленте сейчас оценивают в $21-23 трлн.
Когда массовые хозяева этих денег поняли, что вкладывать их в производство в Китае во время кризиса - при падении промышленного спроса - некуда, они пошли на фондовый рынок. То есть в биржевые спекуляции акциями и облигациями. Причем, как подчеркивают специалисты-китаеведы, население страны с точки зрения любой, в том числе биржевой, денежной игры, - очень и очень азартное. Это касается как низовых широких масс, так и китайской элиты, которая в своем большинстве - плоть от плоти низовых масс, из которых эта элита вышла.
И потому в биржевые спекуляции пошли и деньги из «кубышек» низовых китайских масс, и свободные деньги китайских корпораций и банков, которые сейчас некуда прибыльно вкладывать, и, конечно же, деньги крупнейших зарубежных финансовых спекулянтов. Причем последние пошли не напрямую - это пока существенно ограничено китайским валютным законодательством, - а, в основном, через банки и корпорации Гонконга, Макао и самой КНР за счет создания неких совместных корпораций и других бизнес-структур.
В результате спекулятивная игра на китайских биржах «обогатилась» вполне «военными» компонентами. Сначала на китайских биржах в Шанхае и Шеньчжене из-за ажиотажного спроса на активы возник огромный финансовый «пузырь», а затем начались обвалы и мощные прыжки курсов акций. Которые, естественно, подрывают доверие к устойчивости экономики и финансовой системы Китая (см. рис. 4).
Как мы видим, индекс шанхайской биржи Shanghai Composite вырос до более чем 5000 пунктов, затем нынешним летом рухнул ниже 3000 пунктов, а далее начал прыгать вверх-вниз, иногда на 8-10 % в день, постепенно поднимаясь. Очевидно, что и такое обрушение биржи, и такие прыжки курса акций очень сильно подорвали доверие к устойчивости китайской экономики. Любые разумные инвесторы, глядя на эту картину, понимают, что бросать деньги в подобную биржевую игру - слишком высокий риск, здесь они сгорят, как в топке. В такие игры играют только инсайдеры с большими деньгами, которые сами же и двигают вверх-вниз биржевые индексы. Они на этом обогащаются, все остальные - теряют.
Для «охлаждения» спекуляций Центробанк Китая был вынужден принять довольно масштабные ограничительные меры для ряда спекулятивных операций на бирже, влить в экономику весьма большие деньги, а также провести несколько заметных девальваций юаня.
***
При этом, естественно, в спекулятивных играх с надуванием и «схлопыванием» фондового пузыря и китайские массы, и немалая часть элиты потеряли очень большие деньги. Что не могло не привести к росту социального, в том числе и элиты, недовольства, то есть к обострению и низового социального протеста, и политической борьбы в китайском руководстве.
Отметим, что такая элитная борьба, редко выходящая на публичную поверхность, никогда не прекращалась. Последний крупный эксцесс «войны элит» в Китае - это, видимо, известные события на пекинской площади Тяньаньмэнь в 1989 году, которые конечно же, не были подавлением стихийного протеста мирных студентов. И сейчас об этом уже написано много, в том числе людьми, которые в тех событиях участвовали. Это была именно элитная война, схватка за будущий политический и экономический курс страны.
Так вот, сейчас правительство и руководство Компартии Китая, учитывая масштабы и риски социального, в том числе и элитного, недовольства, проводят очень широкую и серьезную кампанию по детальному разбору описанных выше катастрофических биржевых событий.
В частности, разбирается роль созданной в последние годы, в том числе региональными элитами, огромной системы теневого кредитования населения и компаний. Разбирается роль зарубежных спекулянтов, включая тех, которые базируются и ведут свой бизнес в Китае. Разбирается роль связанных с зарубежными спекулянтами финансовых брокеров, через которых на китайских биржах шла основная часть «военной» биржевой игры. Сейчас уже многие десятки таких китайских спекулятивных игроков обвинены в инсайдерской игре на бирже и арестованы, возбуждены дела против ряда базирующихся в Китае зарубежных инвестфондов.
А поскольку в Китае игру против биржи вели в основном спекулянты американские, Китай обозначил свои возможности ответных реакций, весьма неприятных для финансовой системы США. В частности, он весной и летом продал огромные пакеты казначейских обязательств США - трежериз - на сумму $213 млрд.
Сейчас некоторые экспертные злые языки утверждают, что нынешней осенью китайские продажи трежериз продолжились, в том числе через Швейцарию и Гонконг, и что их сумма уже превысила $300 млрд. Очевидно, что такие продажи якобы «самого надежного в мире средства сохранения денег» очень существенно подрывают доверие к трежериз и американской финансовой системе в целом. Поскольку один из главных экономических имиджевых капиталов США - убежденность всего мира в том, что в Америке никакие инвестиции пропасть или обесцениться не могут, и что там всё абсолютно надежно.
А у Китая в запасе имеются, скажем так, достаточно объемные инструменты дальнейшего влияния на финансовую систему США. У КНР по-прежнему огромные - всё еще самые большие в мире - золотовалютные резервы (см. рис. 5).
Невзирая на то, что эти резервы за полтора года снизились с почти $4 трлн до нынешних примерно $3,6 трлн, в их составе еще находятся трежериз на сумму не менее $900 млрд... Кроме того, у Китая в его «кубышке резервов» есть и очень большие объемы акций крупнейших американских фондов и корпораций, массированные продажи которых могут обрушить американские финансовые рынки.
Тем не менее, хочу подчеркнуть, что хотя экономическая война между Китаем и США явно идет, она идет очень осторожно с обеих сторон.
США понимают, что Китай - не только обладатель упомянутой «дубины» американских трежериз и фондовых активов, распродажа которых может стать для американских финансов крайне болезненной. Китай для Америки - еще и важнейший торговый партнер, обеспечивающий внутренний американский рынок массовой, дешевой и качественной продукцией очень широкого ассортимента, которую Америке в краткосрочной и среднесрочной перспективе заменить просто нечем.
Китай, в свою очередь, понимает, что США - это гигантский платежеспособный рынок для китайских товаров, возместить потерю которого Пекину в обозримой перспективе опять-таки нечем и негде. Особенно в кризисе глобального спроса. США для Китая, с сегодняшним оборотом взаимной торговли более $520 млрд в год, - крупнейший торговый партнер. Даже растущий китайский торговый оборот со всеми странами Европы вместе взятыми - примерно такой же, как с одной Америкой.
Так что у США и Китая пока слишком прочная финансовая и торговая взаимозависимость, чтобы не идти на открытую экономическую войну без крайней необходимости.
Еще один очень показательный пример того, что жестко ссориться с Америкой Китай не намерен, - подписание во время визита Си Цзиньпина в США в сентябре контракта с «Боингом» на покупку 300 самолетов на сумму $38 млрд. Однако этот крупнейший и очень выгодный для «Боинга» и Америки контракт заключен с определенными китайскими условиями: делиться частью технологий. Оговорено, что хотя сборка самолетов, их испытания и сертификация идут в США, но при этом используется значительная часть деталей и комплектующих изделий, которые будут произведены по американским технологиям в Китае.
***
Видимо, сейчас одно из важнейших направлений идущей в Китае борьбы с финансово-экономическим кризисом - начатая китайским правительством реорганизация системы контроля за финансовой сферой.
Если до сих пор различные финансовые организации контролировались не только ЦБ (Народный банк Китая), но и еще тремя правительственными ведомствами, то сейчас задумано создание единого «мегарегулятора», который должен объединить контрольные функции для надзора над всеми финансовыми организациями (банки, страховые компании, брокерские фирмы, управляющие активами и т. д.).
Эта реорганизация, кроме предотвращения и выявления махинаций в финансовой сфере, призвана резко сократить объемы «вспухшего» в период бурного роста страны теневого банкинга, который негласно контролируют центральные и региональные элиты и который премьер Госсовета Ли Кэцян недавно назвал «экономической язвой страны». Представляется, что эта реорганизация в значительной мере ставит целью прекратить или, по крайней мере, резко сократить финансово-кредитное самоуправство региональных элит.
Процесс идет очень жесткий. 20 ноября китайский официоз «Женьминь Жибао» сообщил, что министерство общественной безопасности КНР и Народный банк Китая, начиная с апреля, раскрыли свыше 170 случаев ведения нелегальной банковской деятельности и отмывания денежных средств, суммарный объем которых превысил 800 млрд юаней ($125,34 млрд).
Автор доклада - Юрий Бялый. Доклад целиком опубликован в №157 газеты "Суть времени". Доклад целиком можно найти на сайте газеты.
Части доклада:
Экономика Китая. Часть первая. На чём основан рост экономики Китая
Экономика Китая. Часть вторая. Финансовые спекуляции
Экономика Китая. Часть третья. Сокращение мирового спроса
Экономика Китая. Часть четвёртая. Внешние и внутренние инвестиции
Продолжающийся и обостряющийся мировой кризис и связанное с кризисом резкое сокращение глобального платежеспособного спроса в очень большой степени проблематизировали и эти программы быстрого роста зажиточности, и, соответственно, исполнение высоких социальных ожиданий.
Кроме того, труд в Китае перестал быть очень дешевым, и глобальные корпорации всё активнее переводят свои производственные мощности из Китая в другие страны, с более дешевыми трудовыми ресурсами: во Вьетнам, в Индонезию, в некоторые латиноамериканские страны и так далее - то есть сокращают число высокооплачиваемых рабочих мест китайской «мировой фабрики».
При этом Китай ради встраивания в глобальную систему финансов и торговли весьма существенно ослабил свою «экономическую автономность», в том числе государственный контроль за потоками капитала и контроль за многообразными китайскими и зарубежными финансовыми структурами, действующими на рынках капитала.
Соответственно, с одной стороны, Китай по-прежнему движется вперед плановыми пятилетками. Работает Госплан, скопированный с советского и подчиняющийся центральному партийному и государственному руководству страны, хотя, конечно, система показателей планирования и контроля существенно скорректирована с учетом большого и растущего сегмента экономики, работающего на рыночных основаниях.
Однако, с другой стороны, Китай ради расширения взаимодействия с глобальными рынками, достаточно широко открылся мировым рынкам капитала. И, соответственно, оказался существенно зависим от разного рода спекулятивных игр на этих рынках. Причем речь идет об экономических играх как внутри страны, так и играх международных. В том числе, скажем так, играх «военно-финансовых». Китай, вобрав в себя открытость глобальным рынкам капитала, заодно вобрал и весь спектр спекулятивных игр на этих рынках.
***
Как это произошло?
В ходе создания «общества средней зажиточности» огромные массы китайского населения, привыкшие к постоянным рискам бедности и стремящиеся иметь «аварийную кубышку на черный день», накопили огромные семейные денежные запасы. Эти денежные запасы домохозяйств в суммарном валютном эквиваленте сейчас оценивают в $21-23 трлн.
Когда массовые хозяева этих денег поняли, что вкладывать их в производство в Китае во время кризиса - при падении промышленного спроса - некуда, они пошли на фондовый рынок. То есть в биржевые спекуляции акциями и облигациями. Причем, как подчеркивают специалисты-китаеведы, население страны с точки зрения любой, в том числе биржевой, денежной игры, - очень и очень азартное. Это касается как низовых широких масс, так и китайской элиты, которая в своем большинстве - плоть от плоти низовых масс, из которых эта элита вышла.
И потому в биржевые спекуляции пошли и деньги из «кубышек» низовых китайских масс, и свободные деньги китайских корпораций и банков, которые сейчас некуда прибыльно вкладывать, и, конечно же, деньги крупнейших зарубежных финансовых спекулянтов. Причем последние пошли не напрямую - это пока существенно ограничено китайским валютным законодательством, - а, в основном, через банки и корпорации Гонконга, Макао и самой КНР за счет создания неких совместных корпораций и других бизнес-структур.
В результате спекулятивная игра на китайских биржах «обогатилась» вполне «военными» компонентами. Сначала на китайских биржах в Шанхае и Шеньчжене из-за ажиотажного спроса на активы возник огромный финансовый «пузырь», а затем начались обвалы и мощные прыжки курсов акций. Которые, естественно, подрывают доверие к устойчивости экономики и финансовой системы Китая (см. рис. 4).
Как мы видим, индекс шанхайской биржи Shanghai Composite вырос до более чем 5000 пунктов, затем нынешним летом рухнул ниже 3000 пунктов, а далее начал прыгать вверх-вниз, иногда на 8-10 % в день, постепенно поднимаясь. Очевидно, что и такое обрушение биржи, и такие прыжки курса акций очень сильно подорвали доверие к устойчивости китайской экономики. Любые разумные инвесторы, глядя на эту картину, понимают, что бросать деньги в подобную биржевую игру - слишком высокий риск, здесь они сгорят, как в топке. В такие игры играют только инсайдеры с большими деньгами, которые сами же и двигают вверх-вниз биржевые индексы. Они на этом обогащаются, все остальные - теряют.
Для «охлаждения» спекуляций Центробанк Китая был вынужден принять довольно масштабные ограничительные меры для ряда спекулятивных операций на бирже, влить в экономику весьма большие деньги, а также провести несколько заметных девальваций юаня.
***
При этом, естественно, в спекулятивных играх с надуванием и «схлопыванием» фондового пузыря и китайские массы, и немалая часть элиты потеряли очень большие деньги. Что не могло не привести к росту социального, в том числе и элиты, недовольства, то есть к обострению и низового социального протеста, и политической борьбы в китайском руководстве.
Отметим, что такая элитная борьба, редко выходящая на публичную поверхность, никогда не прекращалась. Последний крупный эксцесс «войны элит» в Китае - это, видимо, известные события на пекинской площади Тяньаньмэнь в 1989 году, которые конечно же, не были подавлением стихийного протеста мирных студентов. И сейчас об этом уже написано много, в том числе людьми, которые в тех событиях участвовали. Это была именно элитная война, схватка за будущий политический и экономический курс страны.
Так вот, сейчас правительство и руководство Компартии Китая, учитывая масштабы и риски социального, в том числе и элитного, недовольства, проводят очень широкую и серьезную кампанию по детальному разбору описанных выше катастрофических биржевых событий.
В частности, разбирается роль созданной в последние годы, в том числе региональными элитами, огромной системы теневого кредитования населения и компаний. Разбирается роль зарубежных спекулянтов, включая тех, которые базируются и ведут свой бизнес в Китае. Разбирается роль связанных с зарубежными спекулянтами финансовых брокеров, через которых на китайских биржах шла основная часть «военной» биржевой игры. Сейчас уже многие десятки таких китайских спекулятивных игроков обвинены в инсайдерской игре на бирже и арестованы, возбуждены дела против ряда базирующихся в Китае зарубежных инвестфондов.
А поскольку в Китае игру против биржи вели в основном спекулянты американские, Китай обозначил свои возможности ответных реакций, весьма неприятных для финансовой системы США. В частности, он весной и летом продал огромные пакеты казначейских обязательств США - трежериз - на сумму $213 млрд.
Сейчас некоторые экспертные злые языки утверждают, что нынешней осенью китайские продажи трежериз продолжились, в том числе через Швейцарию и Гонконг, и что их сумма уже превысила $300 млрд. Очевидно, что такие продажи якобы «самого надежного в мире средства сохранения денег» очень существенно подрывают доверие к трежериз и американской финансовой системе в целом. Поскольку один из главных экономических имиджевых капиталов США - убежденность всего мира в том, что в Америке никакие инвестиции пропасть или обесцениться не могут, и что там всё абсолютно надежно.
А у Китая в запасе имеются, скажем так, достаточно объемные инструменты дальнейшего влияния на финансовую систему США. У КНР по-прежнему огромные - всё еще самые большие в мире - золотовалютные резервы (см. рис. 5).
Невзирая на то, что эти резервы за полтора года снизились с почти $4 трлн до нынешних примерно $3,6 трлн, в их составе еще находятся трежериз на сумму не менее $900 млрд... Кроме того, у Китая в его «кубышке резервов» есть и очень большие объемы акций крупнейших американских фондов и корпораций, массированные продажи которых могут обрушить американские финансовые рынки.
Тем не менее, хочу подчеркнуть, что хотя экономическая война между Китаем и США явно идет, она идет очень осторожно с обеих сторон.
США понимают, что Китай - не только обладатель упомянутой «дубины» американских трежериз и фондовых активов, распродажа которых может стать для американских финансов крайне болезненной. Китай для Америки - еще и важнейший торговый партнер, обеспечивающий внутренний американский рынок массовой, дешевой и качественной продукцией очень широкого ассортимента, которую Америке в краткосрочной и среднесрочной перспективе заменить просто нечем.
Китай, в свою очередь, понимает, что США - это гигантский платежеспособный рынок для китайских товаров, возместить потерю которого Пекину в обозримой перспективе опять-таки нечем и негде. Особенно в кризисе глобального спроса. США для Китая, с сегодняшним оборотом взаимной торговли более $520 млрд в год, - крупнейший торговый партнер. Даже растущий китайский торговый оборот со всеми странами Европы вместе взятыми - примерно такой же, как с одной Америкой.
Так что у США и Китая пока слишком прочная финансовая и торговая взаимозависимость, чтобы не идти на открытую экономическую войну без крайней необходимости.
Еще один очень показательный пример того, что жестко ссориться с Америкой Китай не намерен, - подписание во время визита Си Цзиньпина в США в сентябре контракта с «Боингом» на покупку 300 самолетов на сумму $38 млрд. Однако этот крупнейший и очень выгодный для «Боинга» и Америки контракт заключен с определенными китайскими условиями: делиться частью технологий. Оговорено, что хотя сборка самолетов, их испытания и сертификация идут в США, но при этом используется значительная часть деталей и комплектующих изделий, которые будут произведены по американским технологиям в Китае.
***
Видимо, сейчас одно из важнейших направлений идущей в Китае борьбы с финансово-экономическим кризисом - начатая китайским правительством реорганизация системы контроля за финансовой сферой.
Если до сих пор различные финансовые организации контролировались не только ЦБ (Народный банк Китая), но и еще тремя правительственными ведомствами, то сейчас задумано создание единого «мегарегулятора», который должен объединить контрольные функции для надзора над всеми финансовыми организациями (банки, страховые компании, брокерские фирмы, управляющие активами и т. д.).
Эта реорганизация, кроме предотвращения и выявления махинаций в финансовой сфере, призвана резко сократить объемы «вспухшего» в период бурного роста страны теневого банкинга, который негласно контролируют центральные и региональные элиты и который премьер Госсовета Ли Кэцян недавно назвал «экономической язвой страны». Представляется, что эта реорганизация в значительной мере ставит целью прекратить или, по крайней мере, резко сократить финансово-кредитное самоуправство региональных элит.
Процесс идет очень жесткий. 20 ноября китайский официоз «Женьминь Жибао» сообщил, что министерство общественной безопасности КНР и Народный банк Китая, начиная с апреля, раскрыли свыше 170 случаев ведения нелегальной банковской деятельности и отмывания денежных средств, суммарный объем которых превысил 800 млрд юаней ($125,34 млрд).
Автор доклада - Юрий Бялый. Доклад целиком опубликован в №157 газеты "Суть времени". Доклад целиком можно найти на сайте газеты.
Части доклада:
Экономика Китая. Часть первая. На чём основан рост экономики Китая
Экономика Китая. Часть вторая. Финансовые спекуляции
Экономика Китая. Часть третья. Сокращение мирового спроса
Экономика Китая. Часть четвёртая. Внешние и внутренние инвестиции