Славой Жижек: Эй, мужик, где твой хомяк?
Оригинал взят у analitik_tomsk в Славой Жижек: Эй, мужик, где твой хомяк?
Славой Жижек - мастер парадокса и бог интеллектуалов - это просто толстый веселый мужчина в красной футболке, в которую он охотно сморкается.
По-английски Жижек говорит с удивительным акцентом а-ля Мутко («лет ми спик фром май харт»), много шутит и виртуозно матерится.
Не похож на одного из лучших философов Европы, хотя, вероятно, является таковым.
Жижек приехал в Россию на несколько дней, прочитал две лекции в Москве и Петербурге - и укатил обратно.
Но перед этим успел рассказать о революции, медитации и мастурбации
Господин Жижек, это даже не вопрос, а крик отчаяния: что вообще происходит?
В мире и конкретно в России.
Я вам расскажу армейскую историю.
Да-да, я служил, у меня даже медаль была, хотя в это трудно поверить.
Итак, часть у нас была маленькая, и врач приезжал только раз в месяц.
И тогда все мы, кто чувствовал себя больным, собирались на коллективный осмотр, садились на скамейку и ждали своей очереди.
И вот один солдат - косовар, кажется - говорит: «Доктор, у меня болит член, но не всегда, только когда стоит».
«Что ж, - говорит доктор, - пусть встанет, мастурбируй!»
Вы представляете ситуацию: вот тут мы сидим, вот тут доктор внимательно смотрит, и понятно, что у парня ничего не получается - эрекции нет.
А возле умывальника висели вырезки из эротических журналов - полуголые женщины, армия же.
И вот врач срывает одну из этих женщин и сует под нос косовару: «Смотри, какие сиськи, какая пизда! Мастурбируй, солдат! Ты мужик или нет?»
И вот это был момент карнавала по Бахтину.
Смеялись мы, смеялся доктор, даже несчастный косовар засмеялся.
На таких моментах фальшивой солидарности и держится армия.
Военная мощь - не когда на тебя кричит офицер, а когда вы все вместе ощущаете мнимое единство.
Военную мощь скрепляют непристойные ритуалы вроде этого.
Чудесная история, но мораль неясна.
Есть неписаные законы, на которых все держится.
И хотя они иногда непристойны, и хотя о них не говорят, нарушать их опасней, чем писаные, потому что они-то и есть истинная форма идентификации.
В Советском Союзе были явные и тайные правила.
Например, явно провозглашалась свобода прессы и бесплатная медицина, но всякий знал, какие статьи писать нельзя и сколько надо дать врачу за хорошую операцию, во всяком случае, в Словении было именно так.
Что случилось потом?
При Ельцине стало неясно, каким неписаным законам следовать.
Власть говорит тебе что-то про демократию - и ты не знаешь, как это понимать.
Ужасная ситуация!
При Путине свод неписаных законов стабилизировался, и демократия стала понятней, не так ли?
Трудно судить. Я невосприимчив к неписаному.
Я могу лишь сказать, что при Путине начала формироваться новая идеология, а уж что это за идеология, вам, наверное, видней...
Идеология - это хомяк.
Что?!
Идеология в наше время все меньше симптом и все больше фетиш.
Это мой любимый пример, я его часто привожу на лекциях.
У моего друга умерла жена - рак груди, за три месяца сгорела, как свечка.
Мы думали, что он уедет миссионером в Африку или что-то вроде - мало ли куда заводит человека травма.
Но он вместо этого стал постоянно говорить о смерти жены.
И мы заметили: каждый раз, когда он ее вспоминал, он играл с хомяком - любимым зверьком покойницы.
Общение с хомяком позволяло ему изолировать, нейтрализовать смерть жены.
Рационально он принял этот факт, но на символическом уровне - эмоционально, как говорится, - нет.
И когда хомяк умер, тот парень совершил попытку самоубийства.
И что же?
А то, что когда я вижу брутального реалиста (в России, как предел, вора во власти), который верит только в бизнес, власть и секс, я спрашиваю: эй, мужик, где твой хомяк?
Хомяк - это фетиш.
Маленькая ложь, которая позволяет нам ужиться с правдой.
Вот это и есть минимальная функция идеологии.
У Гитлера был свой хомяк.
И у Сталина был.
И у Путина наверняка есть.
Каким бы человек ни был злодеем и убийцей, у него всегда есть хомяк - вот это мое реальное, вот тут я настоящий...
Выходит, православие, самодержавие и народность - это наши хомяки?
А на Западе они какие?
Буддизм - вот большой жирный хомяк.
Все эти крупные капиталисты - Джобс, Гейтс и так далее - буддисты.
Занимаются восточной медитацией и всякой такой фигней.
И я не удивлен.
Я ничего плохого не хочу сказать про буддизм как таковой, но он легко позволяет вам быть убийцей.
Даэйсэцу Судзуки, икона хиппи и популяризатор дзен-буддизма на Западе, в тридцатые годы был сторонником японского милитаризма.
Он очень интересно объяснял с позиций буддизма, как правильно убивать солдат противника. Если я тет-а-тет с врагом остаюсь материалистом, у меня проблемы.
Но если я встаю на буддийскую позицию, тогда нет больше меня, нет больше убийства, а есть безумный и безотчетный танец явлений, и в этом танце его тело падает на мой нож...
Вы мрачно смотрите на вещи, не так ли?
Оптимисты говорят: мы в глубоком тоннеле, но в конце виднеется луч света.
Мой ответ: а что, если это другой поезд идет навстречу?
И в этой связи я вспоминаю слова Вальтера Беньямина: задача революционера - не сесть в поезд истории, а дернуть стоп-кран, пока этот поезд не попал в катастрофу.
Мир, в котором мы живем, мир глобального капитализма не может продолжать существовать.
Но вот прошел кризис 2008 года. И ничего. Где революция?
Да, все это время левые играли в Кассандру.
Предрекали, что видимое процветание закончится кризисом и революцией.
Но после кризиса ни одна левая сила не имела внятной позитивной программы.
Я общался с людьми, участвовал в движении Occupy и всем задавал один простой психоаналитический вопрос: чего вы хотите?..
И слышал в ответ лишь абстрактно-моральные требования.
Мол, жадные банкиры нас эксплуатируют...
Ну и что, банкиры всегда жадные.
Прав Тимоти Джемс Кларк, в наше время левые ожидают Великого Пробуждения Пролетариата, как китайский император, который ждал пробуждения своего терракотового воинства.
Так вот, воинство не проснется.
Что же делать?
Верить в чудо.
Блез Паскаль сформулировал удивительную материалистическую теорию чуда.
Чудо существует не для того, чтобы неверующий уверовал.
Чудо существует для тех, кто и так верит, кто готов к чудесам.
Нет никакого исторического прогресса, нет исторической необходимости.
Просто чудо случается - и оно случается только для нас, и не потому, что мы такие наивные, а потому, что готовы сражаться за чудеса.
Пример чуда - площадь Тахрир в Египте.
Все были убеждены, что тупые арабы способны только на антисемитскую, фундаменталистскую революцию.
И если вы остаетесь постмодернистом и релятивистом, для вас так и есть: для вас ситуация в Египте только хуже, исламисты пришли к власти...
Но для нас египетская революция - это знак из будущего.
Что-то произошло, что-то, что не гарантирует перемен, но лишь манит нас их возможностью.
И что будет дальше, зависит только от нас.
У Паскаля был deus absconditus - упрятанный Бог, а у меня communismus absconditus.
Да, Египет - хороший пример. А что вы скажете о протестах в России?
Что значит успех той или иной политики?
Когда Тэтчер спросили, что она считает своим главным успехом, она ответила: Тони Блэра.
Хотя ее партия потеряла власть, противники приняли консервативную программу.
В Великобритании сейчас все тэтчеристы.
Ле Пен сказала что-то похожее: мы проиграли потому, что мы выиграли.
Ждет ли протест успех в том смысле, что Pussy Riot сформируют кабинет министров?
Вряд ли.
Но Россия может измениться, как изменился Египет: там появились профсоюзы, пресса, там изменился весь публичный дискурс...
Я вспоминаю, как лет сорок назад в наш университет приехало партийное руководство. Критиковали нас за недостаток самоуправления, что мы, мол, недостаточно активны.
И тогда мой друг посмотрел в глаза этой партийной шишке и спросил: вы правда хотите, чтобы мы взяли управление на себя?
И в глазах того партийца была паника.
Спросите Путина-Медведева: вы правда хотите демократии?
Итак, самоуправление - хорошо. А что плохо?
Апатичный цинизм - вот мой и ваш враг.
Я представляю себе ленивого, апатичного субъекта: что Путин, что Медведев, оба одинаковые, воруют наши деньги, протесты ни к чему не приведут, так к черту политику, давайте урвем свой кусок счастья.
Вот это - плохо.
А еще плохо - логика проигравших, которая, увы, нередко свойственна левым.
Когда я был на Кубе, один человек рассказал, что в Гаване каждый день рушится по зданию, потому что у них недостаточно денег на ремонт.
Что самое удивительное, человек рассказал об этом с гордостью.
Потому что дома рушатся, зато они не предали идею, рушащиеся дома были знаком аутентичности.
Я в ответ рассказал, что в психоанализе такая идея идентификации называется символической кастрацией, и неудивительно, что их лидера зовут Фидель Кастро...
Но вы все равно марксист и верите в коммунизм.
Какие-то наивные американские психологи попытались вывести зависимость качества работы от материального стимулирования.
Если работа тупая и неинтересная, то все понятно.
Я заплачу вам тысячу долларов - вы сделаете работу хорошо.
Заплачу десять тысяч - сделаете лучше.
Но вот что удивительно: если работа действительно вас интересует, то деньги дают обратный эффект.
Чем больше людям платили, тем хуже они работали: люди просто теряли к делу интерес.
Нет, это не американское извращение, и в индийской деревне, и в африканских джунглях, везде было одинаково: больше денег - хуже результат.
Что это доказывает?
Абсолютно ничего.
Это вовсе не значит, что люди по натуре коммунисты.
Но хотя бы внушает надежду, что люди по натуре не капиталисты...
Славой Жижек - мастер парадокса и бог интеллектуалов - это просто толстый веселый мужчина в красной футболке, в которую он охотно сморкается.
По-английски Жижек говорит с удивительным акцентом а-ля Мутко («лет ми спик фром май харт»), много шутит и виртуозно матерится.
Не похож на одного из лучших философов Европы, хотя, вероятно, является таковым.
Жижек приехал в Россию на несколько дней, прочитал две лекции в Москве и Петербурге - и укатил обратно.
Но перед этим успел рассказать о революции, медитации и мастурбации
Господин Жижек, это даже не вопрос, а крик отчаяния: что вообще происходит?
В мире и конкретно в России.
Я вам расскажу армейскую историю.
Да-да, я служил, у меня даже медаль была, хотя в это трудно поверить.
Итак, часть у нас была маленькая, и врач приезжал только раз в месяц.
И тогда все мы, кто чувствовал себя больным, собирались на коллективный осмотр, садились на скамейку и ждали своей очереди.
И вот один солдат - косовар, кажется - говорит: «Доктор, у меня болит член, но не всегда, только когда стоит».
«Что ж, - говорит доктор, - пусть встанет, мастурбируй!»
Вы представляете ситуацию: вот тут мы сидим, вот тут доктор внимательно смотрит, и понятно, что у парня ничего не получается - эрекции нет.
А возле умывальника висели вырезки из эротических журналов - полуголые женщины, армия же.
И вот врач срывает одну из этих женщин и сует под нос косовару: «Смотри, какие сиськи, какая пизда! Мастурбируй, солдат! Ты мужик или нет?»
И вот это был момент карнавала по Бахтину.
Смеялись мы, смеялся доктор, даже несчастный косовар засмеялся.
На таких моментах фальшивой солидарности и держится армия.
Военная мощь - не когда на тебя кричит офицер, а когда вы все вместе ощущаете мнимое единство.
Военную мощь скрепляют непристойные ритуалы вроде этого.
Чудесная история, но мораль неясна.
Есть неписаные законы, на которых все держится.
И хотя они иногда непристойны, и хотя о них не говорят, нарушать их опасней, чем писаные, потому что они-то и есть истинная форма идентификации.
В Советском Союзе были явные и тайные правила.
Например, явно провозглашалась свобода прессы и бесплатная медицина, но всякий знал, какие статьи писать нельзя и сколько надо дать врачу за хорошую операцию, во всяком случае, в Словении было именно так.
Что случилось потом?
При Ельцине стало неясно, каким неписаным законам следовать.
Власть говорит тебе что-то про демократию - и ты не знаешь, как это понимать.
Ужасная ситуация!
При Путине свод неписаных законов стабилизировался, и демократия стала понятней, не так ли?
Трудно судить. Я невосприимчив к неписаному.
Я могу лишь сказать, что при Путине начала формироваться новая идеология, а уж что это за идеология, вам, наверное, видней...
Идеология - это хомяк.
Что?!
Идеология в наше время все меньше симптом и все больше фетиш.
Это мой любимый пример, я его часто привожу на лекциях.
У моего друга умерла жена - рак груди, за три месяца сгорела, как свечка.
Мы думали, что он уедет миссионером в Африку или что-то вроде - мало ли куда заводит человека травма.
Но он вместо этого стал постоянно говорить о смерти жены.
И мы заметили: каждый раз, когда он ее вспоминал, он играл с хомяком - любимым зверьком покойницы.
Общение с хомяком позволяло ему изолировать, нейтрализовать смерть жены.
Рационально он принял этот факт, но на символическом уровне - эмоционально, как говорится, - нет.
И когда хомяк умер, тот парень совершил попытку самоубийства.
И что же?
А то, что когда я вижу брутального реалиста (в России, как предел, вора во власти), который верит только в бизнес, власть и секс, я спрашиваю: эй, мужик, где твой хомяк?
Хомяк - это фетиш.
Маленькая ложь, которая позволяет нам ужиться с правдой.
Вот это и есть минимальная функция идеологии.
У Гитлера был свой хомяк.
И у Сталина был.
И у Путина наверняка есть.
Каким бы человек ни был злодеем и убийцей, у него всегда есть хомяк - вот это мое реальное, вот тут я настоящий...
Выходит, православие, самодержавие и народность - это наши хомяки?
А на Западе они какие?
Буддизм - вот большой жирный хомяк.
Все эти крупные капиталисты - Джобс, Гейтс и так далее - буддисты.
Занимаются восточной медитацией и всякой такой фигней.
И я не удивлен.
Я ничего плохого не хочу сказать про буддизм как таковой, но он легко позволяет вам быть убийцей.
Даэйсэцу Судзуки, икона хиппи и популяризатор дзен-буддизма на Западе, в тридцатые годы был сторонником японского милитаризма.
Он очень интересно объяснял с позиций буддизма, как правильно убивать солдат противника. Если я тет-а-тет с врагом остаюсь материалистом, у меня проблемы.
Но если я встаю на буддийскую позицию, тогда нет больше меня, нет больше убийства, а есть безумный и безотчетный танец явлений, и в этом танце его тело падает на мой нож...
Вы мрачно смотрите на вещи, не так ли?
Оптимисты говорят: мы в глубоком тоннеле, но в конце виднеется луч света.
Мой ответ: а что, если это другой поезд идет навстречу?
И в этой связи я вспоминаю слова Вальтера Беньямина: задача революционера - не сесть в поезд истории, а дернуть стоп-кран, пока этот поезд не попал в катастрофу.
Мир, в котором мы живем, мир глобального капитализма не может продолжать существовать.
Но вот прошел кризис 2008 года. И ничего. Где революция?
Да, все это время левые играли в Кассандру.
Предрекали, что видимое процветание закончится кризисом и революцией.
Но после кризиса ни одна левая сила не имела внятной позитивной программы.
Я общался с людьми, участвовал в движении Occupy и всем задавал один простой психоаналитический вопрос: чего вы хотите?..
И слышал в ответ лишь абстрактно-моральные требования.
Мол, жадные банкиры нас эксплуатируют...
Ну и что, банкиры всегда жадные.
Прав Тимоти Джемс Кларк, в наше время левые ожидают Великого Пробуждения Пролетариата, как китайский император, который ждал пробуждения своего терракотового воинства.
Так вот, воинство не проснется.
Что же делать?
Верить в чудо.
Блез Паскаль сформулировал удивительную материалистическую теорию чуда.
Чудо существует не для того, чтобы неверующий уверовал.
Чудо существует для тех, кто и так верит, кто готов к чудесам.
Нет никакого исторического прогресса, нет исторической необходимости.
Просто чудо случается - и оно случается только для нас, и не потому, что мы такие наивные, а потому, что готовы сражаться за чудеса.
Пример чуда - площадь Тахрир в Египте.
Все были убеждены, что тупые арабы способны только на антисемитскую, фундаменталистскую революцию.
И если вы остаетесь постмодернистом и релятивистом, для вас так и есть: для вас ситуация в Египте только хуже, исламисты пришли к власти...
Но для нас египетская революция - это знак из будущего.
Что-то произошло, что-то, что не гарантирует перемен, но лишь манит нас их возможностью.
И что будет дальше, зависит только от нас.
У Паскаля был deus absconditus - упрятанный Бог, а у меня communismus absconditus.
Да, Египет - хороший пример. А что вы скажете о протестах в России?
Что значит успех той или иной политики?
Когда Тэтчер спросили, что она считает своим главным успехом, она ответила: Тони Блэра.
Хотя ее партия потеряла власть, противники приняли консервативную программу.
В Великобритании сейчас все тэтчеристы.
Ле Пен сказала что-то похожее: мы проиграли потому, что мы выиграли.
Ждет ли протест успех в том смысле, что Pussy Riot сформируют кабинет министров?
Вряд ли.
Но Россия может измениться, как изменился Египет: там появились профсоюзы, пресса, там изменился весь публичный дискурс...
Я вспоминаю, как лет сорок назад в наш университет приехало партийное руководство. Критиковали нас за недостаток самоуправления, что мы, мол, недостаточно активны.
И тогда мой друг посмотрел в глаза этой партийной шишке и спросил: вы правда хотите, чтобы мы взяли управление на себя?
И в глазах того партийца была паника.
Спросите Путина-Медведева: вы правда хотите демократии?
Итак, самоуправление - хорошо. А что плохо?
Апатичный цинизм - вот мой и ваш враг.
Я представляю себе ленивого, апатичного субъекта: что Путин, что Медведев, оба одинаковые, воруют наши деньги, протесты ни к чему не приведут, так к черту политику, давайте урвем свой кусок счастья.
Вот это - плохо.
А еще плохо - логика проигравших, которая, увы, нередко свойственна левым.
Когда я был на Кубе, один человек рассказал, что в Гаване каждый день рушится по зданию, потому что у них недостаточно денег на ремонт.
Что самое удивительное, человек рассказал об этом с гордостью.
Потому что дома рушатся, зато они не предали идею, рушащиеся дома были знаком аутентичности.
Я в ответ рассказал, что в психоанализе такая идея идентификации называется символической кастрацией, и неудивительно, что их лидера зовут Фидель Кастро...
Но вы все равно марксист и верите в коммунизм.
Какие-то наивные американские психологи попытались вывести зависимость качества работы от материального стимулирования.
Если работа тупая и неинтересная, то все понятно.
Я заплачу вам тысячу долларов - вы сделаете работу хорошо.
Заплачу десять тысяч - сделаете лучше.
Но вот что удивительно: если работа действительно вас интересует, то деньги дают обратный эффект.
Чем больше людям платили, тем хуже они работали: люди просто теряли к делу интерес.
Нет, это не американское извращение, и в индийской деревне, и в африканских джунглях, везде было одинаково: больше денег - хуже результат.
Что это доказывает?
Абсолютно ничего.
Это вовсе не значит, что люди по натуре коммунисты.
Но хотя бы внушает надежду, что люди по натуре не капиталисты...