Инстинкт градозащитника или операция "музей"
Сегодня у меня прекрасный день. Успешно завершена операция "музей", которую я проворачивала три дня. Сейчас я расскажу о ней, и о том, как у меня сработал инстинкт градозащитника.
Всё началось с того, что наша старенькая газовая плита "ЛГА" ("Ленгазаппарат" - завод, которого уже нет) начала слабеть с годами. Включишь духовку - конфорки гаснут. Все силы уходят вниз. Шутка ли: в квартире была установлена задолго до меня: аж в 1962-м году. А когда выпущена - и вовсе не ясно: на металлической "бирке" лишь серийный номер и номер партии. Но старушка явно одна из первых: на тонких ножках, ещё даже без схемы расположения конфорок, с одной только надписью сборку "откр-закр". Где какая горелка - разбирайся, как хошь. Да, перед тем, как проворачивать операцию, я провела не слабую поисковую работу. Вот такая же плита в интерьере кухни МГУ (скорее, общаги) на фото из серии "Москва 50-х лет" Наума Грановского:
А вот фото Эда Кларка, найденное мной в журнале "Life". 1955-й год. Ленинградскому рабочему привезли газовую плиту. Но, так как ещё не подключили (и крылья боковые чугунные ещё не поставили), семья рабочего пока что топит старую плиту дровами:
Так вот, именно такой мощный агрегат весом чуть ли не под центнер (чуть ли не половина плиты -чугун, металла в стране тогда было много), о двух чугунных крылах, в полной комплектности и исправности (при плите был акт, что она не даёт утечек), сохранился в моей коммуналке. И так бы ещё стоял, но... Старость не радость: 55 лет. Да ещё и доллар начал скакать вверх, а с ним и цены. Вызванный слесарь из "Петербурггаза" сказал, что плита наша не подлежит ремонту, ибо не найти запчастей. Да и давно уж выработала свой век старушка. Вот мы с домочадцами и озаботились: что будем делать, если она тихо скончается? Ведь новая в связи с бешенством доллара может оказаться нам уже не по карману...
Так на нашей кухне появилась новенькая плита почти имени меня - "Дарина". Две "печки" встали рядом, как на фото Кларка: старая и молодая. Полная противоположность друг другу: изящная, эфемерная "Дарина" и мощная, брутальная "ЛГА", с ходу, оказавшись не с краю, занявшая полкухни и создавшая некоторые проблемы при передвижении по помещению.
Я стала думать: как обеспечить старушке достойную пенсию? Сосед хотел отдать в металлолом, но я послала утилизаторов лесом. Дальше этим же соседом был приведён хилый дворник. Который приподнял агрегат, взвизгнул и убрёл домой под моё хихиканье, прихватив сто рублей: сосед счёл нужным выдать вознаграждение за визг. Дворник испугался ещё и того, что у нас узкий, заставленный мебелью коридор. Плиту пришлось бы тащить поверху. А этот субтильный "рыцарь метёлки", как уже было сказано, даже поднять её оказался не способен.
Итак, старушка была спасена. Оставалось только её пристроить. Ибо отдать её на порезку, или вынести на свалку (где её ожидала бы та же участь) у меня просто не поднималась рука. Сработал инстинкт градозащитника.
Идея пришла молниеносно: "Такому экспонату (да ещё комплектному и исправному) в музее место!" Музей - это оптимальный вариант. Там её могут или держать, как экспонат, или включать не часто - не юзать в хвост и в гриву. Итак, лучший вариант - музей. Но какой? Какие у нас музеи-квартиры? Блок, Зощенко? Мимо. И тут меня осенило: Бродский! Он 1940 года рождения. В 1972-м уже покинул страну. Стало быть, наша плита как раз вписывается по времени. Но вписывается ли в интерьер? Не будет ли лишней? Ага, кухня там громадная. Мне стало интересно, какие же плиты стоят в "Полутора комнатах"? Стала искать по интернету. И, о, чудо! Выяснилось, что более поздние. Тоже ЛГА, го уже без ножек - с отсеком или заглушкой, с цветными ручками и коротким щитком сзади. Это дизайн уже 70-х - 80-х. Скорее, это уже современницы его "нобелевки". Похоже, плиты в коммуналке Бродского когда-то меняли. Что немудрено: тогда в каждой квартире был ветеран или блокадник. Это мы проспали (ну и, как выяснилось, к лучшему). Так что, вполне возможно, что плиты будущего музея уже не застали даже родителей Иосифа. Но, даже если застали хоть капельку, то сам поэт на них уже точно ничего не варил - в то время он был, скорее всего, в эмиграции.
Кому же звонить? Ну конечно же, Михаилу Исаевичу Мильчику (найти координаты мне помогли Виктор Туралин и Александр Александрович Кононов, благодарю их сердечно)! Ведь он не только прекрасно знаком мне по сфере спасения старинных домиков. Именно он, проводив поэта за границу, вернулся в его квартиру, где произвёл подробнейшую фотофиксацию. Понятно, что именно к этому человеку бросилась я за помощью: "Михаил Исаевич, кухню Иосифа помните?"
Михаил Исаевич ответил, что редко бывал на кухне и не запомнил моделей. Но плиты были примерно такие же, как та, которую я хочу подарить. Услышав, что у меня первая модификация, да ещё и увидев фотографии (тут уже благодарю Арину Бедрину), Мильчик живо заинтересовался и сказал, что поговорит с ребятами. Его слова были таковы: "Не поднимается рука отдать в металлолом? Как я Вас понимаю... " Доброго ему здравия, какой же он, оказывается, чуткий человек...
Плита стояла на кухне. На ней лежала записка: "На свалку не выносить! Плита уедет в музей!" Сосед уже не ворчал, а орал фальцетом. Остальные роптали. Но я держала оборону, парируя: "Ну, кому надо - выносите. Вперёд!" И усмехалась, вспоминая инцидент со взвизгнувшим дворником. Конечно, был вариант, что металлоломщики устроят акт вандализма прямо на кухне, распилив старушку у меня на глазах. Но тут я стояла руки в боки и говорила, что просто не пущу, ибо шум-грязь-запах, натопчут и тому подобное. Ребята решили вопрос за полтора дня. И вот сегодня (точнее, уже вчера), в половине восьмого вечера, я стояла у Троице-Измайловского собора с книгой в руках (это были, конечно же, наши "Чёрные окна"), ожидая сотрудника музея - Алексея. Он быстро появился. Пока мы бежали по набережной Фонтанки, отзвонился водитель грузового такси. Мы с Алексем едва успели подготовить экспонат к отправке (снять щиток, горелки. крылья), как на пороге появились два крепких грузчика. Они явно дорвались до работы, жаждали её: как выяснилось, у них тоже кризис: за день первый заказ. Эти добрые молодцы подхватили нашу почти стокилограммовую старушку, как пушинку, и пронесли верхомю Плита плыла под потолком, над шкафами и под антресолями 60-х лет (всё же многое в нашей коммуналке сохранено - я стараюсь оставить частицу старого времени). Зрелище было сюрреальное. Алексей изрёк: "Поплыл "Титаник"! Мы зааплодировали. Плита была нежно окрещена динозавриком и вызвала у грузчиков лёгкий шок. Они узнали, что она старше них.
Уплыла в снежно-дождливое марево машина. Кухня смотрится непривычно пустой. У кофе с "Дарины" совершенно другой вкус. Не хуже, не лучше - просто другой. Однако, боли и горечи нет. Я в какой-то мере выполнила свой долг. Я спасла музейный экспонат от металлолома. Надеюсь, мы ещё увидимся с теперь уже самой счастливой плитой на свете!