КГИОП превышает полномочия
Пока на Мира, 36 разогревается экскаватор, газеты принесли весть. КГИОП не нашёл оснований для приостановки сноса на Мира, 36. Об этом сообщила "Карповка", цитируя ответ на свой запрос: http://karpovka.com/2015/03/17/229312/. Оставлю в стороне эмоции (их я жду в ваших комментариях) и буду говорить по фактам.
Если КГИОП не нашёл оснований, то это не значит, что их нет. На объекте действует предписание Стройнадзора от 9 марта о приостановке работ. Решение Куйбышевского райсуда ещё не вступило в силу, и на него подана апелляционная жалоба. У застройщика нет ордера ГАТИ - в заявке на него на сегодняшний день отказано. С ГАТИ в этом плане работает депутат Борис Вишневский.
Депутаты Законодательного Собрания Санкт-Петербурга Алексей Ковалёв и Борис Вишневский отправили вице-губернатору, чью фамилию горожане уже давно переиначили в "СНОСян", обращения с требованием вмешаться в ситуацию.
Однако, можно сказать, что предписания строительных и технических ведомств не в компетенции КГИОП, и комитету нужны свои основания. На это у меня есть довод.
В обращениях обоих парламентариев фигурирует факт, напрямую касающийся КГИОП. Народные избранники интересуются, как там дела с моим заявлением на выявление от 3 марта, имеющим регистрацию, регномер и фамилию ответственного за отработку данного заявления лица (эта фамилия - Гришин). Ковалёв цитирует закон: "В соответствии с п.3 ст.16 ФЗ-73 "…Региональный орган охраны объектов культурного наследия, в который направлено заявление о включении в реестр объекта, обладающего признаками объекта культурного наследия, организует в срок не более девяноста рабочих дней со дня регистрации в региональном органе охраны объектов культурного наследия указанного заявления работу по установлению историко-культурной ценности объекта, обладающего признаками объекта культурного наследия, в том числе с привлечением специалистов в области охраны объектов культурного наследия". И констатирует, что "никаких действий со стороны Комитета ГИОП в отношении объекта, обладающего признаками объекта культурного наследия, не предпринято. Напротив, ... демонтажные работы на объекте продолжаются".
Таким образом, КГИОП проявляет бездействие. Однако, не просто бездействие. "Работа по установлению историко-культурной ценности", упомянутая в законе, подразумевает детальный осмотр объекта. Для осуществления этой работы безопасность для экспертов на объекте должна быть беспрекословно обеспечена. А сам объект должен быть в сохранности, ведь его ценность - не в клеймах старинных кирпичей. Сейчас дом на Мира стоит с обрушенной стеной. В процессе обрушения, без сомнения, пострадал потенциальный, будущий предмет охраны, и ценность существенно уменьшилась (в здании лепнина, исторические изразцовые печи и т.д.). Благодаря невмешательству КГИОП.
КГИОП не просто не выходит на объект с осмотрами. Он ещё и не находит оснований для уничтожения заявленного, потенциального объекта культурного наследия. То есть, уже с ходу, отнюдь не за положенные законом 90 дней (в которые, во имя работы по установлению ценности, должна обеспечиваться сохранность), без отработки заявления, делает выводы. Как я понимаю, об отсутствии ценности. И выводы он делает в кабинетах.
Это прецедент. Для уголовного правоприменения. В действиях КГИОП лично я усматриваю признаки статьи 286 Уголовного Кодекса Российской Федерации - "Превышение должностных полномочий". Деяние выражается в самовольной трактовке федерального законодательства. Положено устанавливать ценность? А мы не будем! Прописано 90 дней? А нам хватит шестнадцати! А основания для работы по выявлению ценности отсутствуют, поэтому никакую ценность устанавливать мы не собираемся.
Основание о приостановке работ со стороны КГИОП - это само существование моего заявления. И необходимость его отработки. В Москве закон работает и предписания на остановку работ даются. У нас тут что, анклав?
Чиновники городского комитета переписали федеральный закон и ввели свои поправки в действие. И это есть чистейшее превышение.
Предлагаю парламентариям обратиться в прокуратуру по этому поводу. И ещё, сдаётся мне, пора требовать как максимум роспуска и полного переформатирования комитета, как минимум - отставки его руководителя. Ибо случай, когда название комитета вступает в прямое противоречие с его деяниями - уже не первый. И даже не второй.
--
Фото Дмитрия Баранова.