Вождь и массы
Книжка не новая, но все по делу...
Дело в том, что, по мнению Лебона, восхищение массы вождем является своего рода самолюбованием. Выше уже говорилось, что вождь не придумывает идеи, он просто отражает желания, потребности, верования и эмоции толпы. Затем, подчинив себе массу, вождь сам становится для нее зеркалом, в котором масса узнает саму себя. Получается, что масса узнает себя в вожде, а вождь видит свое отражение в массе. И власть вождя над массой сохраняется до тех пор, пока толпа узнает себя в своем властелине. Фрейд, говоря о механизме идентификации членов массы с вождем, особенно выделяет этот аспект. Следовательно, восхищаясь своим вождем, масса восхищается сама собой. Коль скоро индивиды, составляющие массу, идентифицируются со своим лидером, то тем самым они как бы присваивают себе то восхищение, которое адресуют вождю. Отсюда вытекает простое правило для вождя: он должен безмерно превозносить и любить себя, быть о себе исключительно высокого мнения. Это необходимо не только ему самому, но и массе, так как самовлюбленный, величественный вождь вызывает любовь, уважение и восхищение толпы, дает ей возможность любить и уважать саму себя. Таким образом, восхищаясь вождем, масса восхищается сама собой. И чем величественнее вождь, тем величественнее самоощущение массы. Жестокость, беспощадность, кровожадность и авторитаризм вождя являются отражением психологической потреб-ности массы в повышении своей самооценки.
Поэтому нет ничего удивительного в том, что массы постоянно требуют “сильной руки”, “железной власти”, “жесткого лидера”, а по сути, крови, страха, террора, унижения. Это просто показатель того, что масса нуждается в повышении своей самооценки, в укреплении собственной гордости. Любой ценой, даже парадоксальным образом, ценой индивидуального, личного унижения. Во время господства тиранических режимов у масс непомерно возрастает чувство национальной гордости, даже исключительности, но и вместе с тем каждый отдельный индивид ощущает свое абсолютное ничтожество. “Мы” безраздельно господствует над “Я”.
И в этом еще одна привлекательная для человека массы черта авторитарного правления. Избавившись от “Я”, индивид уже не несет ответственности за свои поступки, не принимает решения. Бремя ответственности за свою жизнь он перекладывает на вождя, а сам как бы вновь возвращается в детство, становится ребенком, который ни за что не отвечает.
Вот почему самые жестокие, бесчеловечные тоталитарные режимы - Гитлера, Сталина, Муссолини, Франко, Салазара всегда опирались на поддержку масс, которые получали, благодаря идентификации со своим вождем, возможность ощущать себя великими, исключительно всемогущественными и беспощадными.
Отсюда следует странный, на первый взгляд, вывод - насилие, террор, страх используются вождем не для того, чтобы заставить массы подчиняться. Не подходит здесь и формула: жестокость ради жестокости, насилие ради насилия. Согласно Лебону, террор и насилие являются обоюдной потребностью вождя и массы для ощущения собственного величия. Жестокость, в которой массы испытывают потребность, вызывает в них не только священный ужас, но восхищение, любовь и обожание. В этом и состоит смысл террора - в раздувании авторитета вождя, а следовательно, и в повышении самооценки массы.
Дело в том, что, по мнению Лебона, восхищение массы вождем является своего рода самолюбованием. Выше уже говорилось, что вождь не придумывает идеи, он просто отражает желания, потребности, верования и эмоции толпы. Затем, подчинив себе массу, вождь сам становится для нее зеркалом, в котором масса узнает саму себя. Получается, что масса узнает себя в вожде, а вождь видит свое отражение в массе. И власть вождя над массой сохраняется до тех пор, пока толпа узнает себя в своем властелине. Фрейд, говоря о механизме идентификации членов массы с вождем, особенно выделяет этот аспект. Следовательно, восхищаясь своим вождем, масса восхищается сама собой. Коль скоро индивиды, составляющие массу, идентифицируются со своим лидером, то тем самым они как бы присваивают себе то восхищение, которое адресуют вождю. Отсюда вытекает простое правило для вождя: он должен безмерно превозносить и любить себя, быть о себе исключительно высокого мнения. Это необходимо не только ему самому, но и массе, так как самовлюбленный, величественный вождь вызывает любовь, уважение и восхищение толпы, дает ей возможность любить и уважать саму себя. Таким образом, восхищаясь вождем, масса восхищается сама собой. И чем величественнее вождь, тем величественнее самоощущение массы. Жестокость, беспощадность, кровожадность и авторитаризм вождя являются отражением психологической потреб-ности массы в повышении своей самооценки.
Поэтому нет ничего удивительного в том, что массы постоянно требуют “сильной руки”, “железной власти”, “жесткого лидера”, а по сути, крови, страха, террора, унижения. Это просто показатель того, что масса нуждается в повышении своей самооценки, в укреплении собственной гордости. Любой ценой, даже парадоксальным образом, ценой индивидуального, личного унижения. Во время господства тиранических режимов у масс непомерно возрастает чувство национальной гордости, даже исключительности, но и вместе с тем каждый отдельный индивид ощущает свое абсолютное ничтожество. “Мы” безраздельно господствует над “Я”.
И в этом еще одна привлекательная для человека массы черта авторитарного правления. Избавившись от “Я”, индивид уже не несет ответственности за свои поступки, не принимает решения. Бремя ответственности за свою жизнь он перекладывает на вождя, а сам как бы вновь возвращается в детство, становится ребенком, который ни за что не отвечает.
Вот почему самые жестокие, бесчеловечные тоталитарные режимы - Гитлера, Сталина, Муссолини, Франко, Салазара всегда опирались на поддержку масс, которые получали, благодаря идентификации со своим вождем, возможность ощущать себя великими, исключительно всемогущественными и беспощадными.
Отсюда следует странный, на первый взгляд, вывод - насилие, террор, страх используются вождем не для того, чтобы заставить массы подчиняться. Не подходит здесь и формула: жестокость ради жестокости, насилие ради насилия. Согласно Лебону, террор и насилие являются обоюдной потребностью вождя и массы для ощущения собственного величия. Жестокость, в которой массы испытывают потребность, вызывает в них не только священный ужас, но восхищение, любовь и обожание. В этом и состоит смысл террора - в раздувании авторитета вождя, а следовательно, и в повышении самооценки массы.