Утро и автобус
Знаете, бывают утра, после которых весь день ты пребываешь в состоянии всеобщей любви к миру. Ну или хотя бы ненеависти.
Вчера утром я собралась в универ на пару(которой, кстати, и не должно было быть, спасибо что сообщили).
Сажусь я значит в семёрик, еще тот, в котором большие прибольшие окна. Открываю пелевина, рассказ про чувака, который всю жизнь едет на поезде и не может выйти. Тут в автобус залетает, реально залетает, некая малая народность с монобровью, маленького роста, и повисает на поручне. Я сижу читаю. Малая народность достает телефон, и как это у них бывает, на весь автобус начинает обсуждать свои малонародные дела, вроде перспектив вождения автобуса в перемешку с то ли с азейрбайджанским, толи с каким то еще языком. Естественно, бабуличий котенгент в автобусе начинает закипать потихоньку, начинаются перешоптывания. М.Н. продолжает обсуждать свои дела, его телефон периодически отключается, на что бедняга на ломаном русском кричит на него "их ты сюка, билять!". Я при этом читаю. Тут в автобус заходит молодой человек, всем своим видом похожий на жителя токио, в кепке и бандане, бомберской куртке и наушниками доктор дре, перемотанных синей изолентой, из которых малиновым звоном льется " опять от меня сбежала последняя жлектричка"(а я читаю пелевина, ооок), тут опять звонит телефон нашего мохнатого друга, и БАБУЛЮ ПРОРЫВАЕТ!!!! еще более громким ором она начинает изливать всему автвобусу душу, как некультурно это, обсуждать свои дела в автобусе и сколько проблем принесла ей, бедной женщине, "эта ваша народность". Естественно, подключается остальная часть женского населения за 50, Аганес начинает говорить, что не будь она женщиной, он бы ей ответил, в наушниках япошки включается что-то из дискотеки 70-х. Ты, будучи умиротворенной личностью, думаешь "а не сказать ли сему прекрасному творению исполкома о её более некультурном поведении", но почему-то продолжаешь наслаждаться зрелищем. Все это выглядит настолько забавно и абсурдно, что "желтая стрела" Пелевина перестает казаться такой уж фантасмогорией. Но, как ни странно, все пироисходящее привело меня в такое возвышенное состояние, что весь день я-таки летала а не ходила по этой бренной земле тщедушных людишек.
А еще знаете, когда в автобусе кто-то громко слушает музыку, мне за него становится стыдно по каким-то непонятным причинам. Стыдно, наверное, потому, что какая-нибудь старушенция с комплексом "борща" обязательно внесет свою лепту во всемирную черную дыру ненависти, которая засасывает всех близлежащих и сидящих. Даже если это не "хардрок, который из ада" а какой нибудь вполне миролюбивый Эдуард Хиль.
Вчера утром я собралась в универ на пару(которой, кстати, и не должно было быть, спасибо что сообщили).
Сажусь я значит в семёрик, еще тот, в котором большие прибольшие окна. Открываю пелевина, рассказ про чувака, который всю жизнь едет на поезде и не может выйти. Тут в автобус залетает, реально залетает, некая малая народность с монобровью, маленького роста, и повисает на поручне. Я сижу читаю. Малая народность достает телефон, и как это у них бывает, на весь автобус начинает обсуждать свои малонародные дела, вроде перспектив вождения автобуса в перемешку с то ли с азейрбайджанским, толи с каким то еще языком. Естественно, бабуличий котенгент в автобусе начинает закипать потихоньку, начинаются перешоптывания. М.Н. продолжает обсуждать свои дела, его телефон периодически отключается, на что бедняга на ломаном русском кричит на него "их ты сюка, билять!". Я при этом читаю. Тут в автобус заходит молодой человек, всем своим видом похожий на жителя токио, в кепке и бандане, бомберской куртке и наушниками доктор дре, перемотанных синей изолентой, из которых малиновым звоном льется " опять от меня сбежала последняя жлектричка"(а я читаю пелевина, ооок), тут опять звонит телефон нашего мохнатого друга, и БАБУЛЮ ПРОРЫВАЕТ!!!! еще более громким ором она начинает изливать всему автвобусу душу, как некультурно это, обсуждать свои дела в автобусе и сколько проблем принесла ей, бедной женщине, "эта ваша народность". Естественно, подключается остальная часть женского населения за 50, Аганес начинает говорить, что не будь она женщиной, он бы ей ответил, в наушниках япошки включается что-то из дискотеки 70-х. Ты, будучи умиротворенной личностью, думаешь "а не сказать ли сему прекрасному творению исполкома о её более некультурном поведении", но почему-то продолжаешь наслаждаться зрелищем. Все это выглядит настолько забавно и абсурдно, что "желтая стрела" Пелевина перестает казаться такой уж фантасмогорией. Но, как ни странно, все пироисходящее привело меня в такое возвышенное состояние, что весь день я-таки летала а не ходила по этой бренной земле тщедушных людишек.
А еще знаете, когда в автобусе кто-то громко слушает музыку, мне за него становится стыдно по каким-то непонятным причинам. Стыдно, наверное, потому, что какая-нибудь старушенция с комплексом "борща" обязательно внесет свою лепту во всемирную черную дыру ненависти, которая засасывает всех близлежащих и сидящих. Даже если это не "хардрок, который из ада" а какой нибудь вполне миролюбивый Эдуард Хиль.