Преданья старины глубокой
Есть у меня подруга. Дружим мы, страшно сказать тридцать лет почти, с пеленок считай. Девица она умная и красивая, но с катастрофическими траблами в личной жизни. Был одно время (в бурные девяностые) период, когда каждое свидание кончалось у нее синяком. Потом я отпаивала ее шампанским, а она недоумевала, с каких пор в школьную программу мужского населения вошло обучение бить женщину по лицу за отказ от секса. У меня же с личной жизнью всегда все было отлично, и такая вопиющая несправедливость и дисбаланс в наших жизнях не давала мне покоя. Я страстно мечтала выдать подругу замуж. Она сначала сопротивлялась, но потом обреченно махнула рукой, выдавай мол, чего уж там.
И вот как-то, году наверное в 1997-м сидим мы у нее дома и от нечего делать развлекаемся почитывая объявления о знакомстве. И тут я вижу ОНО, ну вот то, что надо моей привередливой подруге: молодой, симпатичный, бизнесмен приглашает красивую девушку в круиз по Средиземному морю. А подруга моя любимая предпочитала мужчин состоятельных, это мне суке беспринципной главное чтобы трахался хорошо душа богатая была, а ей состоятельность не только духовная нужна была, бо К. моя, в отличие от меня, не одним днем жила, а в глубокое будущее смотрела.
- дорогая, вот оно! Это то, что ты ждала всю свою тяжелую жизнь. И молодой и симпатичный и круиз. К., это судьба!
Я сую ей в руку телефонную трубку - звони!
Подруга, зараза в круиз хоть и хочет, а звонить стремается. Я, говорит, болтать как ты не умею (трендит кстати, когда на уши сядет, порой повеситься хочется), позвони ты, у тебя лучше получится. Ладно. счастье подруги в первую очередь, позвоню, чего уж там.
Набираю номер и делаю томный сексуальный голос:
- Алло! Это вы тот молодой и красивый, который в круиз зовет. Ну в общем поздравляю, Вас, мужчина, вот я судьба Ваша, охренительная девушка, умница и красавица, на машинке вышиваю крестиком, в общем жизнь ваша в круизе без меня будет сера и уныла. Когда отправляемся?
Мужчина на том конце провода ниразу мне не поверил и за билетами не побежал, а предложил для начала познакомится. Время знакомства он обозначил нынешнем же вечером в ресторане Скважина - одном из крутейших кабаков Москвы в те времена, где только вход стоил 200 баксов - всю мою зарплату продавца штучного отдела в продуктовом магазине. Наскоро описав по телефону свою подругу и заверив молодого и красивого в безумном желании наступления вечера, я положила трубку.
- Поздравляю дорогая подруга, сегодня ты идешь встречать свое счастье в ресторан Скважина. Цени меня и не забывай, когда будешь там жрать омары, запивая божоле, можешь для подруги клешню омаровую в сумку запихнуть в качестве благодарности.
Но тут подруга моя вспомнила, что последний синяк у нее еще не сошел, в Скважину с таким идти не комильфо, да и следующий получать ей совсем не хочется, и выдает: "Не, я сегодня не смогу! ( и делает вид, что страшно расстроилась по этому поводу) Слушай, у меня гениальная идея - иди ты".
хы, а чего бы и не сходить. Девица я была безбашенная и непуганная, по морде ниразу не получавшая и уверенная в своем таланте выкарабкаться без последствий из любой жопы. Поэтому плюнув на подругу для виду, я поскакала наводить красоту. Выудив из шкафа старшей сестры белое вечернее платье, шпильки, сделав макияж и умопомрачительную прическу и стрельнув у сестры 100 р. на такси до Скважины (которая находилась ровно на другом конце Москвы) и, на всякий случай жетончик на метро (кто их знает, этих бизнесменов) я поперлась на смотрины.
Когда я увидела на ступеньках Скважины молодого и красивого бизнесмена, первое желание было прикинуться ветошью и незаметно свалить обратно домой, но жажда халявных омаров оказалась сильнее. Молодой, красивый бизнесмен Эдик оказался маленьким, толстым армянином лет этак 35-ти, страшным как подругина жизнь. Я смело шагнула навстречу омарам и неизвестности.
Мы просидели в Скважине часов до двух ночи, питались, общались и танцевали. Эдик был исключительно галантен, и я даже оставила ему свой дежурный телефон (дежурной части 73 отделения милиции, который щедро раздавала всем желающим мне позвонить). Потом мы вышли на улицу, и я стала ловить такси. Эдик стоял рядом и ждал. Таксит поинтересовался адресом доставки, и мы хором его назвали. Каждый свой. Эдик удивился, отпустил таксиста и с болью в голосе спросил: Как же так? Мы разве не едем ко мне?
- Эдик, ты очень молодой, красивый бизнесмен, но дело в том, что я девушка исключительно приличная и на первом свидании сексом не занимаюсь. Ты позвони мне, я же оставила тебе телефон, мы с тобой еще куда-нибудь сходить и, уже потом, сольемся в экстазе.
Эдик на эту фигню не повелся и стал живо возражать против такого беспардонного динамо.
Минут пять мы вели ученую дискуссию, причем каждый выдвигал железные доводы свое правоты. Консенсуса мы не достигли. И тут Эдик допустил величайшую ошибку. Он сказал: "а давай нас рассудят люди". Ага. В полтретьего ночи на проспекте Вернадского. Да ни вопрос, пошли искать людей. Люди нашлись на остановке общественного транспорта около метро "Юго-западная". Точнее людь. Там сидел одинокий классически арбатский панк. В коже, хайере и металлом на морде. Он был пьян и по виду страшно одинок. Эдик радостно рванулся к нему, убежденный, что уж мужчина-то его поймет и мы наконец-то поедем трахаться.
- Вот рассуди нас, панк. Я пригласил девушку в ресторан, кормил, ее, поил, потратил больше штуки баксов, а она теперь не хочет ехать ко мне заниматься сексом. Кто из нас прав?
Панк долго, молча, и очень внимательно рассматривал нас обоих, на лице у него была написана мучительная работа мысли. Я стала уже скучать и сомневаться в умении панка складывать буквы в слава, но тут он неожиданно и совершенно невозмутимо выдал: "Я бы тоже не захотел!"
Эдик зло плюнул и свалил, совсем не по-джентельменски не оставив мне денег на такси.
До шести утра мы с панком сидели на остановке, я в вечернем платье и макияже и он в хайере и коже, и трепались за жизнь. Случайные прохожие нехорошо косились на нас и потом наверное долго вспоминали эту великолепную картину.
Когда я утром рассказала о своем походе в ресторан подруге, она коротко резюмировала: "ну ты даешь! Мне бы уже давно по морде бы дали! А тебя даже не трахнули!"
Оглядываясь на тринадцать лет назад я понимаю, что сейчас я бы низачто не согласилась бы на такую авантюру. Может лихие девяностые были спокойнее благостных двухтысячных, а может просто мозгов за эти годы у меня немного прибавилось, не знаю. Но иногда я жалею, что нет в моей жизни больше таких веселых и непредсказуемых моментов, и очень рада, что они были, будет что вспомнить сидя в кресле-качалке под теплым пледом, со стаканом слабительного в руках
И вот как-то, году наверное в 1997-м сидим мы у нее дома и от нечего делать развлекаемся почитывая объявления о знакомстве. И тут я вижу ОНО, ну вот то, что надо моей привередливой подруге: молодой, симпатичный, бизнесмен приглашает красивую девушку в круиз по Средиземному морю. А подруга моя любимая предпочитала мужчин состоятельных, это мне суке беспринципной главное чтобы трахался хорошо душа богатая была, а ей состоятельность не только духовная нужна была, бо К. моя, в отличие от меня, не одним днем жила, а в глубокое будущее смотрела.
- дорогая, вот оно! Это то, что ты ждала всю свою тяжелую жизнь. И молодой и симпатичный и круиз. К., это судьба!
Я сую ей в руку телефонную трубку - звони!
Подруга, зараза в круиз хоть и хочет, а звонить стремается. Я, говорит, болтать как ты не умею (трендит кстати, когда на уши сядет, порой повеситься хочется), позвони ты, у тебя лучше получится. Ладно. счастье подруги в первую очередь, позвоню, чего уж там.
Набираю номер и делаю томный сексуальный голос:
- Алло! Это вы тот молодой и красивый, который в круиз зовет. Ну в общем поздравляю, Вас, мужчина, вот я судьба Ваша, охренительная девушка, умница и красавица, на машинке вышиваю крестиком, в общем жизнь ваша в круизе без меня будет сера и уныла. Когда отправляемся?
Мужчина на том конце провода ниразу мне не поверил и за билетами не побежал, а предложил для начала познакомится. Время знакомства он обозначил нынешнем же вечером в ресторане Скважина - одном из крутейших кабаков Москвы в те времена, где только вход стоил 200 баксов - всю мою зарплату продавца штучного отдела в продуктовом магазине. Наскоро описав по телефону свою подругу и заверив молодого и красивого в безумном желании наступления вечера, я положила трубку.
- Поздравляю дорогая подруга, сегодня ты идешь встречать свое счастье в ресторан Скважина. Цени меня и не забывай, когда будешь там жрать омары, запивая божоле, можешь для подруги клешню омаровую в сумку запихнуть в качестве благодарности.
Но тут подруга моя вспомнила, что последний синяк у нее еще не сошел, в Скважину с таким идти не комильфо, да и следующий получать ей совсем не хочется, и выдает: "Не, я сегодня не смогу! ( и делает вид, что страшно расстроилась по этому поводу) Слушай, у меня гениальная идея - иди ты".
хы, а чего бы и не сходить. Девица я была безбашенная и непуганная, по морде ниразу не получавшая и уверенная в своем таланте выкарабкаться без последствий из любой жопы. Поэтому плюнув на подругу для виду, я поскакала наводить красоту. Выудив из шкафа старшей сестры белое вечернее платье, шпильки, сделав макияж и умопомрачительную прическу и стрельнув у сестры 100 р. на такси до Скважины (которая находилась ровно на другом конце Москвы) и, на всякий случай жетончик на метро (кто их знает, этих бизнесменов) я поперлась на смотрины.
Когда я увидела на ступеньках Скважины молодого и красивого бизнесмена, первое желание было прикинуться ветошью и незаметно свалить обратно домой, но жажда халявных омаров оказалась сильнее. Молодой, красивый бизнесмен Эдик оказался маленьким, толстым армянином лет этак 35-ти, страшным как подругина жизнь. Я смело шагнула навстречу омарам и неизвестности.
Мы просидели в Скважине часов до двух ночи, питались, общались и танцевали. Эдик был исключительно галантен, и я даже оставила ему свой дежурный телефон (дежурной части 73 отделения милиции, который щедро раздавала всем желающим мне позвонить). Потом мы вышли на улицу, и я стала ловить такси. Эдик стоял рядом и ждал. Таксит поинтересовался адресом доставки, и мы хором его назвали. Каждый свой. Эдик удивился, отпустил таксиста и с болью в голосе спросил: Как же так? Мы разве не едем ко мне?
- Эдик, ты очень молодой, красивый бизнесмен, но дело в том, что я девушка исключительно приличная и на первом свидании сексом не занимаюсь. Ты позвони мне, я же оставила тебе телефон, мы с тобой еще куда-нибудь сходить и, уже потом, сольемся в экстазе.
Эдик на эту фигню не повелся и стал живо возражать против такого беспардонного динамо.
Минут пять мы вели ученую дискуссию, причем каждый выдвигал железные доводы свое правоты. Консенсуса мы не достигли. И тут Эдик допустил величайшую ошибку. Он сказал: "а давай нас рассудят люди". Ага. В полтретьего ночи на проспекте Вернадского. Да ни вопрос, пошли искать людей. Люди нашлись на остановке общественного транспорта около метро "Юго-западная". Точнее людь. Там сидел одинокий классически арбатский панк. В коже, хайере и металлом на морде. Он был пьян и по виду страшно одинок. Эдик радостно рванулся к нему, убежденный, что уж мужчина-то его поймет и мы наконец-то поедем трахаться.
- Вот рассуди нас, панк. Я пригласил девушку в ресторан, кормил, ее, поил, потратил больше штуки баксов, а она теперь не хочет ехать ко мне заниматься сексом. Кто из нас прав?
Панк долго, молча, и очень внимательно рассматривал нас обоих, на лице у него была написана мучительная работа мысли. Я стала уже скучать и сомневаться в умении панка складывать буквы в слава, но тут он неожиданно и совершенно невозмутимо выдал: "Я бы тоже не захотел!"
Эдик зло плюнул и свалил, совсем не по-джентельменски не оставив мне денег на такси.
До шести утра мы с панком сидели на остановке, я в вечернем платье и макияже и он в хайере и коже, и трепались за жизнь. Случайные прохожие нехорошо косились на нас и потом наверное долго вспоминали эту великолепную картину.
Когда я утром рассказала о своем походе в ресторан подруге, она коротко резюмировала: "ну ты даешь! Мне бы уже давно по морде бы дали! А тебя даже не трахнули!"
Оглядываясь на тринадцать лет назад я понимаю, что сейчас я бы низачто не согласилась бы на такую авантюру. Может лихие девяностые были спокойнее благостных двухтысячных, а может просто мозгов за эти годы у меня немного прибавилось, не знаю. Но иногда я жалею, что нет в моей жизни больше таких веселых и непредсказуемых моментов, и очень рада, что они были, будет что вспомнить сидя в кресле-качалке под теплым пледом, со стаканом слабительного в руках