(no subject)
Старенькое, из архива
Часто бывает так, что какие-то с детства знакомые строки, сто раз затверженные, в голову ржавым гвоздём вбитые, обретают вдруг иную окраску, стоит лишь над ними чуть-чуть задуматься.
Ворону я вчера видел. На улице. Непростая была ворона, ох, непростая. В законе, видать.
И вспомнилось мне сакраментальное:
«От вороны карапуз убежал, заохав…»
Убежал, значит. Типа, трус, и вырастет недостойным членом общества.
«Этот, хоть и сам с вершок
Спорит с грозной птицей.
Храбрый мальчик, хорошо,
В жизни пригодится…»
Ну, давайте рассуждать за жизнь.
Вот, допустим, идёт эта ворона по своим вороньим делам, никого, между прочим, не трогая, а смелый мальчик, двух лет от роду, пошатываясь в своём утеплённом комбинезончике, прёт ей навстречу, аки танк, размахивая железным своим совочком. И намеревается он этим совочком треснуть ворону по башке. Ну не понравилась она ему.
«Ах, какой герой», - умиляется вышепроцитированный поэт.
А теперь включим голову и подумаем.
Я уж не говорю о том, что у этой вороны птичий грипп и опоясывающий лишай в одном флаконе. И перья у неё (те, что остались) в какой-то плесени неизвестного отечественной микробиологии происхождения. И полдничает она на помойке местного КВД. А главное то, что ворона эта ещё Лаврентия Палыча лично видела. И войну пережила, на трупах пируючи, особо национальности не разбирая. И любимое занятие у ей было - со Спасской башни гадить, на рубиновой звезде сидя. Всякого она в жизни повидала - и детей глупых, и котов, и собак наглых. Клюв у ней покрепче молибден-ванадиевого сплава будет. А собачек всяких мелких, глупо тявкающих, она на завтрак по пять штук употребляет, самое вкусное выедая. Котяры местные, короли помоек, с ней подобострастно здороваются. А она только небрежно головой кивнёт: «Вижу, мол, ступай себе поздорову»… Надо будет - она стекло оконное когтями порежет. А прутья металлические под клювом ейным только хрустнут жалостно.
А дитё геройское на ворону совочком машет, обидеть хочет. Вы что думаете, она ждать будет, пока он по ней попадёт? На раз от совочка увернётся, на два - подпрыгнет, на три - клювом дитю в глаз долбанёт. От души. До задней стенки черепа. И нужна была храброму мальчику его смелость, а?
Так что, прав ли был Владимир Владимирович (не тот, которого мы все знаем, а который певец революции в жёлтой кофте) в хрестоматийных строках своих?
Часто бывает так, что какие-то с детства знакомые строки, сто раз затверженные, в голову ржавым гвоздём вбитые, обретают вдруг иную окраску, стоит лишь над ними чуть-чуть задуматься.
Ворону я вчера видел. На улице. Непростая была ворона, ох, непростая. В законе, видать.
И вспомнилось мне сакраментальное:
«От вороны карапуз убежал, заохав…»
Убежал, значит. Типа, трус, и вырастет недостойным членом общества.
«Этот, хоть и сам с вершок
Спорит с грозной птицей.
Храбрый мальчик, хорошо,
В жизни пригодится…»
Ну, давайте рассуждать за жизнь.
Вот, допустим, идёт эта ворона по своим вороньим делам, никого, между прочим, не трогая, а смелый мальчик, двух лет от роду, пошатываясь в своём утеплённом комбинезончике, прёт ей навстречу, аки танк, размахивая железным своим совочком. И намеревается он этим совочком треснуть ворону по башке. Ну не понравилась она ему.
«Ах, какой герой», - умиляется вышепроцитированный поэт.
А теперь включим голову и подумаем.
Я уж не говорю о том, что у этой вороны птичий грипп и опоясывающий лишай в одном флаконе. И перья у неё (те, что остались) в какой-то плесени неизвестного отечественной микробиологии происхождения. И полдничает она на помойке местного КВД. А главное то, что ворона эта ещё Лаврентия Палыча лично видела. И войну пережила, на трупах пируючи, особо национальности не разбирая. И любимое занятие у ей было - со Спасской башни гадить, на рубиновой звезде сидя. Всякого она в жизни повидала - и детей глупых, и котов, и собак наглых. Клюв у ней покрепче молибден-ванадиевого сплава будет. А собачек всяких мелких, глупо тявкающих, она на завтрак по пять штук употребляет, самое вкусное выедая. Котяры местные, короли помоек, с ней подобострастно здороваются. А она только небрежно головой кивнёт: «Вижу, мол, ступай себе поздорову»… Надо будет - она стекло оконное когтями порежет. А прутья металлические под клювом ейным только хрустнут жалостно.
А дитё геройское на ворону совочком машет, обидеть хочет. Вы что думаете, она ждать будет, пока он по ней попадёт? На раз от совочка увернётся, на два - подпрыгнет, на три - клювом дитю в глаз долбанёт. От души. До задней стенки черепа. И нужна была храброму мальчику его смелость, а?
Так что, прав ли был Владимир Владимирович (не тот, которого мы все знаем, а который певец революции в жёлтой кофте) в хрестоматийных строках своих?