Речь в готишненьком особнячке (тм). Часть II
Позволю себе вновь обратиться к словам Президента РФ, сказанным им в Послании Федеральному Собранию: "Больше медлить с этим нельзя. Мы должны начать модернизацию и технологическое обновление всей производственной сферы. По моему убеждению, это вопрос выживания нашей страны в современном мире". Однако составители доклада в своей мечте о "полудне России XXI века" упорно не слышат ни высшее лицо государства, ни вторящего ему Премьер-министра России - В.В. Путина: "...нам необходимо смещать приоритеты нашей работы. На первый план должны выйти цели, заявленные в Концепции долгосрочного развития - создание нового промышленного потенциала и формирование инновационной экономики. Разумеется, мы не должны сворачивать и необходимые антикризисные меры, но при этом их нужно более тесно увязывать с технологической модернизацией и структурными реформами". В головах Юргенса и Гонтмахера по-прежнему "фундаментальный ценностный конфликт... цивилизация низких пределов, культура недоделанности; сама страна оказывается вечной заготовкой под будущее правильное существование... перекос в сторону этатизма, культа власти и коммунальных ценностей". Становится понятным одно - они знают только один лозунг: "Так жить нельзя!". И единственное их преимущество заключается в том, что так, как мы жили до кризиса - жить нельзя, это правда. И это признают все - от Президента и премьера до дворника и слесаря. Время "тучных коров" закончилось, и сейчас надо принимать решение, куда стране двигаться дальше. "Упустить эту возможность было бы непростительно: при глубине, скорости и необратимости происходящих в мире изменений такой шанс может не представиться больше уже никогда... Для подлинно инновационного развития (а по большому счету, и для обеспечения самого инновационного старта) уже нужна другая страна - с другой системой ценностей и отношений, с другой политикой и социальной средой, с другой системой управления, с другим настроем в бизнесе" (с. 29 доклада) - в этом сотрудники ИНСОРа совершенно правы, и спорить с ними по предпосылке - ни у кого нет ни времени, ни сил, ни желания.
Однако давайте посмотрим, что же они предлагают взамен? На каких принципах должен строиться тот рывок к Полудню XXI века, совершив который, "Россия вспрянет ото сна"? Или, как пелось в известной песне - "Нет, всё понятно - но шо конкретно?" Ну, о "правильном настроении" мы уже слышали, а что, так сказать, окромя? Один из первых пунктов: "Срок президентских полномочий сокращен до пяти лет. Дума вернулась к четырехлетнему жизненному циклу". Возникает естественный вопрос: неужели ИНСОРовцы не понимают, что в таком случае народ постоянно будет находиться в режиме "чистки и варки" перед бесконечными избирательными кампаниями - и, как следствие, резко упадет ресурс производительности труда, о необходимости роста которого неоднократно говорил, в частности премьер-министр Путин - в последний раз три дня назад на совещании по Основным направлениям деятельности Правительства? В то время как существующие ныне (после внесенных изменений в Конституцию) сроки позволяют, во-первых, сэкономить колоссальные бюджетные средства, во-вторых, обеспечить достаточный уровень политической стабильности, и в-третьих, избавить население от необходимости готовиться к неизбежным избирательным кампаниям и, как следствие - перенаправить "руки и мозги" для той самой технологической модернизации.
Далее, "ядром партийной системы являются правоцентристская и левоцентристская партии. Первая из них опирается на поддержку бизнеса (как крупного, так и среднего), поднявшегося в результате модернизации, а социальной базой этой партии является значительная часть «среднего класса», преимущественно занятая в частном секторе экономики, малый бизнес. Левоцентристскую партию поддерживают: бизнес традиционных отраслей (в первую очередь - ТЭК и агропром), «бюджетники», сельские жители, пожилые избиратели. Каждая из этих партий набирает на выборах порядка 30-35% голосов, Программы этих партий существенно различаются и они реально конкурируют на выборах". Здесь вроде бы все хорошо и приемлемо, по классической американской модели, если бы не два обстоятельства:
1) формирование того среднего класса, о котором пишут авторы доклада, в котором величина денежного дохода - не менее 30 000 рублей на человека, где отпуск проводится исключительно вне дома, где распространено участие в платных образовательныъ программах, а "типичная семья... получает доходы не только в виде заработной платы, но и в виде дивидендов от размещенных сбережений, ценных бумаг, акций, сдаваемой в аренду недвижимости и т.п." и в который входят "домохозяйства малых и средних предпринимателей, квалифицированных специалистов бюджетной сферы (работники образования, здравоохранения, культуры), офицеров Вооруженных Сил, сотрудников правоохранительных органов, чиновников, квалифицированных рабочих" (с. 38-39 доклада) - дело не менее идеальное, чем построение платоновского государства, потому как требует не менее 35-40 лет спокойного и поступательного развития, что чревато окончательным технологическим и интеллектуальным отставанием РФ от стран G8 и G20. И это, кстати сказать, еще в начале доклада постулируют Юргенс сотоварищи: "в условиях растущего ускорения инновационных процессов отставание становится необратимым; точки невозврата страна проходит уже сейчас" (с.8). Как говорил известный политический деятель, "мы должны пробежать это расстояние за десять лет. Или мы сделаем это, или нас сомнут". Мне думается, что эти слова весьма и весьма актуальны и сейчас.
Насильственное же построение среднего класса, как мы убедились в "благословенные девяностые", невозможно и даже опасно. В подтверждение сошлюсь на слова главного научного сотрудника Института социологии РАН Р.Х. Симоняна: "Шлейф применения узкопрофессиональных дефиниций тянется и по сей день, когда видные экономисты, давая определение среднему классу, сводят его к простейшему критерию, - например, два автомобиля на одну семью, что автоматически делает любого "братка" из солнцевской или тамбовской мафии столпом гражданского общества. К сожалению, важнейший признак принадлежности к среднему классу - социально-политический, не принимается во внимание у нас не только экономистами, но даже и многими социологами (и, как видим, авторы доклада из Института современного развития отнюдь не исключение - они оценивают средний класс исключительно с тех самых "паразитарно-потребительских" позиций, против которых сами же и декларируемо борются. - А.П.)... к началу 1990-х годов сложился, если и не очень многочисленный, то все же достаточно представительный средний класс, не только активный политически (масштабы митингов в Москве, Ленинграде, Свердловске и др. городах это наглядно показали), но и обеспеченный экономически (что подтвердило кооперативное движение конца 1980-х годов)... Характерными чертами многих представителей этого класса были не только общественный статус, высокий уровень образования и денежных доходов, но и самостоятельность мышления, высокая самооценка и соответствующее чувство собственного достоинства, способность противостоять внешнему давлению, в том числе и идеологическому манипулированию... Особенно была заметна социальная активность этого класса в крупных промышленных городах, и здесь Россия имела безусловное преимущество не только перед другими союзными республиками, в том числе и республиками Прибалтики, но и перед социалистическими странами Восточной Европы... Но инновационный кадровый потенциал не был задействован реформаторами в строительстве новой России. Более того, именно представители этого класса испытали наибольшую экономическую и социальную депривацию в процессе проведения реформ. От него российские реформаторы постарались как можно быстрее избавиться. Большинство его представителей было выброшено на обочину социальной жизни. На вещевых рынках больших и малых городов России в 1990-е годы можно было увидеть и выпускников известных за рубежом советских вузов, и их преподавателей, и инженерно-технический персонал ведущих промышленных предприятий, и других высокообразованных профессионалов. Не меньшее количество представителей этого класса эмигрировало за рубеж. Таким образом, один из самых главных факторов успешного перехода к либеральному рынку и демократическому государству - творческий ресурс населения - вместо того, чтобы быть использованным, оказался в России дискредитированным, а сложившийся к началу 1990-х годов в России средний класс, в результате реформ был разрушен. При этом возможности гражданской инициативы населения России после распада СССР не только не расширились, но даже сузились, что переводит вопрос о возрождении среднего класса в чисто теоретическую плоскость". С подобной оценкой, господа, невозможно не согласиться при всем желании.
У сидящих в этом зале может возникнуть вопрос - почему я так уверен, что пресловутый "средний класс" невозможно создать сейчас и быстро? Но ответ на него достаточно давно дают непосредственно социологи. Позволю себе, рискуя вас утомить, еще одну цитату: "Перспективы расширения средних слоев упираются сегодня в России в два основных обстоятельства. Во-первых, это маленький размер пенсий и детских пособий, что приводит к невозможности даже простого воспроизводства человеческого капитала во многих домохозяйствах потенциальных представителей среднего класса, имеющих в своем составе пенсионеров и детей, особенно дошкольников. И хотя по профессиональному статусу и образовательному уровню они должны относиться к средним слоям, из-за иждивенческой нагрузки они выбывают из последнего. Во-вторых, это специфика рынков труда малых и средних городов, для которых характерен относительно более низкий уровень зарплат на многих рабочих местах профессионалов и полупрофессионалов, составляющих "костяк" среднего класса, которая исключает возможность решения проблемы иждивенческой нагрузки на микроуровне. В результате решающую роль для попадания в состав средних слоев в современной России начинает играть зачастую не столько профессиональный статус и квалификация, сколько наличие иждивенцев и возраст". Что-то добавлять, думаю, после этих слов не требуется...
Кроме того, 2) наличие сильной левоцентристской партии (подобно греческим социалистам из ПАСОК, немецким социал-демократам или британским лейбористам) в теперешней России тоже представляется делом полуфантастическим и выглядит чем-то вроде мифологического кентавра - при крепких "ногах" в виде КПРФ, получившей в ходе парламентских выборов-2007 11,57% голосов (в Кировской области - 11,65%) и "Справедливой России" (результаты - 7,74 и 8,16 процентов соответственно) левый край отечественного политического спектра имеет совершенно никакую "голову". И что-то мне подсказывает, что пока у руководства левыми силами будут находиться такие люди, как Зюганов и Миронов, Стародубцев и Шеин, Мельников и Левичев, Маслюков и Бабаков, Харитонов и Гудков, Подберезкин и Решульский - никакого нормального левого движения в России не будет. При этом работа с молодежью на этом фланге совершенно не ведется: так, членов КПРФ в возрасте до 30 лет - всего лишь 14 тысяч. Это при общей численности партии более чем 150 тысяч человек. Вдумайтесь в эти цифры повнимательнее - КРУПНЕЙШАЯ левая партия страны имеет в своих рядах менее одной десятой процента даже не активной, а хотя бы просто молодежи!.. Что называется - "и вот так у них всё". О каком создании сильной левоцентристской партии, способной регулярно получать на выборах всех уровней 30-35% голосов может идти речь, если "левая" электоральная база стремительно стареет, а молодёжь попросту или не идёт на выборы, или идёт туда такими методами и способами (о которых мы все с вами знаем), что лучше бы и не ходила, а придя - уж точно не выберет левых, "потому что там в руководстве одни старые пердуны и маразматики с Лениным на знамени". Эту фразу мне сказал мой сосед по лестничной клетке, молодой 24-летний парень, работающий химиком-технологом на одном из наших заводов - то есть как раз в том "инновационном секторе", который способен, при определенных условиях, стать "локомотивом" развития нашего региона. И это не только в нашей области, где левые настроения традиционно выше, чем "в среднем по больнице", а и, что называется, в самой больнице.
Интернет-издание "Правда.ру", в частности, замечает: "Судя по данным Фонда "Общественное мнение", на протяжении 2009 года электоральная поддержка КПРФ балансировала на уровне 8-10 процентов, а "Справедливой России" - 4-5 процентов... Причем "справедливороссы" умудрились "пролететь" мимо Московской городской думы, не преодолев избирательный барьер". А скандал с отставкой лидета тверского отделения СР Маркелова, произошедший всего несколько дней назад, и вовсе высветил неприглядную картину: "На момент объединения трех партий рейтинг партии «РОДИНА» был 9%, партии «ПЕНСИОНЕРЫ» - 4% и партии «ЖИЗНЬ» - 2%. При несложном математическом подсчете получается, что общий рейтинг объединившихся партий составлял 15%. На выборах 2007 года в Государственную Думу партия «СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ» набрала чуть более 7%. По результатам многочисленных социологических опросов рейтинг партии «СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ» упал сегодня до 5%. Какой же результат получит партия на парламентских выборах в 2011 году? Ответ очевиден". Маркелов открыто заявляет: "Если "Справедливая Россия" всерьез хочет быть на левом фланге - объединяйтесь с коммунистами. А то и с КПРФ заигрывали, а потом облажались. Произнесли глупость в эфире у Познера и тут же подписали соглашение о коалиции с "Единой Россией". Хорошо, тогда объединитесь с "Единой Россией" и скажите, что вы теперь такая большая сила вместе с консервативной партией, представляете людей, имеющих левые взгляды, и готовы единым фронтом выступить против коммунистов. Потому, что мы не хотим в прошлое. Это понятная позиция была бы, но ее сегодня нет... За нами не пошел традиционно «красный избиратель». Почему? Может быть, потому, что мы так и не смогли внятно объяснить, ЧТО же кроме власти мы хотим и ЧТО мы как партия можем сделать для своих избирателей... я уже не могу вещать за партию с невнятной программой и без политического лица, которая не может определиться где она и с кем она, постоянно шарахается и потом делает хорошую мину при плохой игре".
А разгадка одна - ни КПРФ, ни "Справедливая Россия" попросту не являются левыми партиями в классическом понимании этого слова, хотя и декларируют в своих документах неведомый миру "новый социализм". Хвала богам, хоть не Новый Мировой Порядок - и на том, что называется, спасибо. Более того - если коммунистов еще можно отнести к социал-демократической модели хотя бы с грехом пополам, то "справедливороссы" открыто поддерживают предложенную Юргенсом и Гонтмахером либеральную модель: "Это абсолютно наша программа за вычетом вступления в НАТО, конечно. Все остальное - это абсолютно наши ценности, то, о чем мы тоже постоянно говорили" - слова заместителя фракции СР в Госдуме Олега Шеина. А ведь это тот самый Шеин, который в октябре-93 был на стороне Верховного Совета - то есть уж никак не либералом. Да и вообще - настоящая левая партия, носительница социалистической идеологии, никогда и ни при каких условиях не подписала бы соглашения о политическом сотрудничестве с "Единой Россией", которая открыто на своем ноябрьском съезде в Петербурге декларировала, что ее идеология - это "российский консерватизм". Честно признаться, я не слишком понимаю, чем российский консерватизм принципиально должен отличаться от английского, японского, итальянского или аргентинского, ну да это - вопросы не ко мне, а к Председателю Высшего Совета "Единой России" Грызлову Б.В. Если я ошибаюсь - он, как мы все знаем, придет и молча меня поправит. Главное, чтобы этот консерватизм не стал, как водится на Руси, бессмысленным и беспощадным - но именно для этого, господа офицеры, мы сегодня с вами и обсуждаем доклад Института совремнного развития. Суть в другом - будь "справедливороссы" подлинными социалистами - они вряд ли бы заключили с "ЕР" пакт о ненападении. Даже в Германии, одной из стран-лидеров современного Евросоюза, "черно-красная коалиция" существовала всего дважды - с 1966 по 1969-й и с 2005 по 2009-й. Но там были вполне сравнимые результаты - в 2005 г., к примеру, ХДС/ХСС получила 35,2% голосов избирателей, в то время как СДПГ - всего на процент меньше. Стоит ли сравнивать это с 64,3% (в Кировской области, для сравнения - 55,4%), полученными "ЕР" (что автоматически означает, что партия даже без использования административного ресурса все равно набирает от 45 до 48 процентов голосов избирателей) и совокупными 20 процентами голосов, с трудом набираемыми потенциальной "красно-желтой" коалицией КПРФ и "справороссов". Комментарии, как говорится, излишни.
Далее, авторы доклада пишут, рисуя "желаемое завтра" о том, что "гражданское общество существенно укрепилось. Регистрация некоммерческих организаций упрощена и носит уведомительный характер... Участие российских неправительственных организаций в глобальных проектах стало привычным делом. Никого не смущает и частичное финансирование этих проектов из зарубежных фондов: ведь и российский бизнес активно вкладывается в благотворительные, образовательные, природоохранные программы, в том числе - в странах ближнего зарубежья" (с. 35-36 доклада). Все это мы уже проходили 10-15 лет назад, да. Думаю, что вы, господа офицеры, прекрасно помните историю "шпионского камня", развернувшуюся в январе 2006-го года. Достаточно много вопросов существует и по таким НКО, как Фонд "Новая Евразия", Южный региональный ресурсный центр (ЮЮРЦ) и др. Я уже не говорю о скандально известном "Доме свободы" (Freedom House), о котором даже глава Совета при президенте РФ по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека Элла Памфилова отзывается следующим образом:
«Многие авторитетные международные организации прекрасно знают, что собой представляет Freedom Нouse. Там в руководстве... много людей, по сути, ненавидящих Россию. Эта организация уже давно инструмент политики США, такая откровенная правозащитная дубинка».
Надо ли в таких условиях переходить на уведомительный порядок регистрации и отмену декларирования финансовых источников НКО? Думаю, собравшимся в этом зале ответ очевиден - в этом случае мы столкнемся с абсолютной непрозрачностью происхождения средств тех или иных организаций, которые потенциально способны передавать на Запад стратегически важную информацию. Тем паче, что президент Медведев и так в достаточной мере либерализировал процедуру регистрации некоммерческих организаций - еще в июле 2009 года.
Еще одна идея "желаемого завтра", на деле заимствованная Юргенсом, Гонтмахером и иже с ними из "прекрасного недалека" - это идея о том, что "губернаторы избираются прямым голосованием населения региона" (с. 34 доклада). Опять же напомню, что Медведев, "за щитом" которого стремятся укрыться специалисты ИНСОРа, неоднократно высказывался ПРОТИВ прямых губернаторских выборов. В ноябре 2008-го года, отвечая на высказывание московского градоначальника Ю. Лужкова о том, что "нынешняя ситуация в России позволяет вернуться к прямым выборам руководителей регионов", Президент заявил, что считает нынешнюю систему избрания губернаторов «оптимальной». «Ее изменение нереалистично и недопустимо. Если кого-то из глав регионов она не устраивает, то они должны понять, что они не являются частными лицами, и они могут подать мне заявление об увольнении», - сказал Медведев. А почти через год, в сентябре 2009 г., встречаясь с членами дискуссионного клуба Валдай, Президент был не менее категоричен, но более конкретен: «Я лично участвовал в этом решении об изменении механизма наделения полномочиями глав регионов. Я считаю его абсолютно правильным. Я не вижу условий, при которых мы могли бы от этого решения отказаться ни сейчас, ни через 100 лет» "Я не вижу, несмотря на свои демократические убеждения, смысла возврата к той системе, которая была», - сказал президент РФ, пояснив, что не видит в этой системе «ничего сверхлиберального, демократического», она, на его взгляд, «не вполне соответствует традициям России и тому уровню развития федерализма, который существует». Налицо как минимум невнимательность к принципиальной позиции лидера страны, а как максимум, прошу прощения, последовательное игнорирование вышеуказанной позиции. К тому же степень криминализации и "черного пиара" во время губернаторских избирательных компаний нам с вами, господа, более чем хорошо известны.
"Экономическая" часть доклада ИНСОР тоже вызывает достаточное количество вопросов (чего стоит хотя бы следующий пассаж: "Итогом стало такое позиционирование России в глобальной экономике, когда новые инновационные сектора органично сочетаются со старыми «зонами» международной конкурентоспособности, развивающимися на основе фронтальной диверсификации, обеспечивающей эффективный технологический трансфер и опирающейся на обновленную правовую базу в сфере недропользования, ресурсосбережения и охраны окружающей среды" - кто-нибудь что-нибудь понял? Лично я не знаю, что такое "фронтальная диверсификация", а слова "эффективный технологический трансфер" почему-то звучат как "эффектный технологический триллер"), но ее пускай анализируют специалисты экономического отдела Управления. Отмечу только одно обстоятельство, но на мой взгляд - главное: авторы доклада, как истые приверженцы либеральной модели, совершенно игнорируют то, обстоятельство, что начинать «перезапуск» механизмов политической конкуренции (с. 82 доклада) без экономической целесообразности и технологической модернизации невозможно. "Разумеется, можно и нужно спорить с теми положениями теории первенства экономики над государством и политикой, которые абсолютизируют экономический фактор, пытаются объяснить все происходящие в обществе явления и события лишь экономическими причинами, отождествляют социальное с экономическим, и пр. Но нельзя оспаривать то, что экономическое развитие в конечном счете, в общем и целом, определяет собой основные тенденции и направления политического, идеологического, духовного развития общества, а не наоборот". Эти слова принадлежат не мне, а профессору Михаилу Николаевичу Марченко, заведующему кафедрой политологии и теории государства и права юрфака МГУ, президенту Ассоциации юридических вузов России, по учебнику "Теория государства и права" которого на первом курсе Института (филиала) МГЮА в Кирове наверняка учились многие из здесь присутствующих.
А вот цитата из статьи доктора экономических наук, директора Центра исследований постиндустриального общества и главного редактора ежемесячного журнала «Свободная мысль» Владислава Иноземцева, под "говорящим" названием "Анти-Юргенс", опубликованной в понедельник в "МК": "К “желаемому завтра” предполагается прийти через “полноценную модернизацию постиндустриальной эпохи”, основанную “на свободе и достоинстве индивида, раскрепощении его творческих способностей, энергии и инициативы”. Это настоящее “открытие” доклада. История, увы, таких модернизаций не знает. От германского прорыва конца XIX века и “революции Мэйдзи” в Японии до экономических “чудес”, творившихся в 1960-е годы в Южной Корее, в 1970-е - в Бразилии и Малайзии, а с конца 1980-х - в Китае, все модернизации были индустриальными. Они базировались на развитии промышленности, что предполагало не максимальную свободу, а достаточно жесткие экономические рамки, ограничение потребления ради повышения нормы накопления и сосредоточение финансовых и иных ресурсов на ключевых направлениях. В постиндустриальном же обществе, где человеческий капитал становится главным ресурсом, резкие скачки и “ускорения” невозможны. Поэтому “современное развитие” может быть либо индустриальной модернизацией в условиях напряжения сил (что авторы отчасти принимают, упоминая, что “инновационный маневр требует также реиндустриализации”), либо же естественным развитием стран-лидеров - то замедляющимся, то ускоряющимся вместе с циклами технологического и инновационного прогресса... “Экономика знаний” всюду строилась на фундаменте индустриального хозяйства - и если развитые страны и выносили впоследствии часть производств на периферию, то потому, что они прошли соответствующий этап, а не потому, что они его перепрыгнули (о чем сейчас так мечтают в России)"
Однако давайте посмотрим, что же они предлагают взамен? На каких принципах должен строиться тот рывок к Полудню XXI века, совершив который, "Россия вспрянет ото сна"? Или, как пелось в известной песне - "Нет, всё понятно - но шо конкретно?" Ну, о "правильном настроении" мы уже слышали, а что, так сказать, окромя? Один из первых пунктов: "Срок президентских полномочий сокращен до пяти лет. Дума вернулась к четырехлетнему жизненному циклу". Возникает естественный вопрос: неужели ИНСОРовцы не понимают, что в таком случае народ постоянно будет находиться в режиме "чистки и варки" перед бесконечными избирательными кампаниями - и, как следствие, резко упадет ресурс производительности труда, о необходимости роста которого неоднократно говорил, в частности премьер-министр Путин - в последний раз три дня назад на совещании по Основным направлениям деятельности Правительства? В то время как существующие ныне (после внесенных изменений в Конституцию) сроки позволяют, во-первых, сэкономить колоссальные бюджетные средства, во-вторых, обеспечить достаточный уровень политической стабильности, и в-третьих, избавить население от необходимости готовиться к неизбежным избирательным кампаниям и, как следствие - перенаправить "руки и мозги" для той самой технологической модернизации.
Далее, "ядром партийной системы являются правоцентристская и левоцентристская партии. Первая из них опирается на поддержку бизнеса (как крупного, так и среднего), поднявшегося в результате модернизации, а социальной базой этой партии является значительная часть «среднего класса», преимущественно занятая в частном секторе экономики, малый бизнес. Левоцентристскую партию поддерживают: бизнес традиционных отраслей (в первую очередь - ТЭК и агропром), «бюджетники», сельские жители, пожилые избиратели. Каждая из этих партий набирает на выборах порядка 30-35% голосов, Программы этих партий существенно различаются и они реально конкурируют на выборах". Здесь вроде бы все хорошо и приемлемо, по классической американской модели, если бы не два обстоятельства:
1) формирование того среднего класса, о котором пишут авторы доклада, в котором величина денежного дохода - не менее 30 000 рублей на человека, где отпуск проводится исключительно вне дома, где распространено участие в платных образовательныъ программах, а "типичная семья... получает доходы не только в виде заработной платы, но и в виде дивидендов от размещенных сбережений, ценных бумаг, акций, сдаваемой в аренду недвижимости и т.п." и в который входят "домохозяйства малых и средних предпринимателей, квалифицированных специалистов бюджетной сферы (работники образования, здравоохранения, культуры), офицеров Вооруженных Сил, сотрудников правоохранительных органов, чиновников, квалифицированных рабочих" (с. 38-39 доклада) - дело не менее идеальное, чем построение платоновского государства, потому как требует не менее 35-40 лет спокойного и поступательного развития, что чревато окончательным технологическим и интеллектуальным отставанием РФ от стран G8 и G20. И это, кстати сказать, еще в начале доклада постулируют Юргенс сотоварищи: "в условиях растущего ускорения инновационных процессов отставание становится необратимым; точки невозврата страна проходит уже сейчас" (с.8). Как говорил известный политический деятель, "мы должны пробежать это расстояние за десять лет. Или мы сделаем это, или нас сомнут". Мне думается, что эти слова весьма и весьма актуальны и сейчас.
Насильственное же построение среднего класса, как мы убедились в "благословенные девяностые", невозможно и даже опасно. В подтверждение сошлюсь на слова главного научного сотрудника Института социологии РАН Р.Х. Симоняна: "Шлейф применения узкопрофессиональных дефиниций тянется и по сей день, когда видные экономисты, давая определение среднему классу, сводят его к простейшему критерию, - например, два автомобиля на одну семью, что автоматически делает любого "братка" из солнцевской или тамбовской мафии столпом гражданского общества. К сожалению, важнейший признак принадлежности к среднему классу - социально-политический, не принимается во внимание у нас не только экономистами, но даже и многими социологами (и, как видим, авторы доклада из Института современного развития отнюдь не исключение - они оценивают средний класс исключительно с тех самых "паразитарно-потребительских" позиций, против которых сами же и декларируемо борются. - А.П.)... к началу 1990-х годов сложился, если и не очень многочисленный, то все же достаточно представительный средний класс, не только активный политически (масштабы митингов в Москве, Ленинграде, Свердловске и др. городах это наглядно показали), но и обеспеченный экономически (что подтвердило кооперативное движение конца 1980-х годов)... Характерными чертами многих представителей этого класса были не только общественный статус, высокий уровень образования и денежных доходов, но и самостоятельность мышления, высокая самооценка и соответствующее чувство собственного достоинства, способность противостоять внешнему давлению, в том числе и идеологическому манипулированию... Особенно была заметна социальная активность этого класса в крупных промышленных городах, и здесь Россия имела безусловное преимущество не только перед другими союзными республиками, в том числе и республиками Прибалтики, но и перед социалистическими странами Восточной Европы... Но инновационный кадровый потенциал не был задействован реформаторами в строительстве новой России. Более того, именно представители этого класса испытали наибольшую экономическую и социальную депривацию в процессе проведения реформ. От него российские реформаторы постарались как можно быстрее избавиться. Большинство его представителей было выброшено на обочину социальной жизни. На вещевых рынках больших и малых городов России в 1990-е годы можно было увидеть и выпускников известных за рубежом советских вузов, и их преподавателей, и инженерно-технический персонал ведущих промышленных предприятий, и других высокообразованных профессионалов. Не меньшее количество представителей этого класса эмигрировало за рубеж. Таким образом, один из самых главных факторов успешного перехода к либеральному рынку и демократическому государству - творческий ресурс населения - вместо того, чтобы быть использованным, оказался в России дискредитированным, а сложившийся к началу 1990-х годов в России средний класс, в результате реформ был разрушен. При этом возможности гражданской инициативы населения России после распада СССР не только не расширились, но даже сузились, что переводит вопрос о возрождении среднего класса в чисто теоретическую плоскость". С подобной оценкой, господа, невозможно не согласиться при всем желании.
У сидящих в этом зале может возникнуть вопрос - почему я так уверен, что пресловутый "средний класс" невозможно создать сейчас и быстро? Но ответ на него достаточно давно дают непосредственно социологи. Позволю себе, рискуя вас утомить, еще одну цитату: "Перспективы расширения средних слоев упираются сегодня в России в два основных обстоятельства. Во-первых, это маленький размер пенсий и детских пособий, что приводит к невозможности даже простого воспроизводства человеческого капитала во многих домохозяйствах потенциальных представителей среднего класса, имеющих в своем составе пенсионеров и детей, особенно дошкольников. И хотя по профессиональному статусу и образовательному уровню они должны относиться к средним слоям, из-за иждивенческой нагрузки они выбывают из последнего. Во-вторых, это специфика рынков труда малых и средних городов, для которых характерен относительно более низкий уровень зарплат на многих рабочих местах профессионалов и полупрофессионалов, составляющих "костяк" среднего класса, которая исключает возможность решения проблемы иждивенческой нагрузки на микроуровне. В результате решающую роль для попадания в состав средних слоев в современной России начинает играть зачастую не столько профессиональный статус и квалификация, сколько наличие иждивенцев и возраст". Что-то добавлять, думаю, после этих слов не требуется...
Кроме того, 2) наличие сильной левоцентристской партии (подобно греческим социалистам из ПАСОК, немецким социал-демократам или британским лейбористам) в теперешней России тоже представляется делом полуфантастическим и выглядит чем-то вроде мифологического кентавра - при крепких "ногах" в виде КПРФ, получившей в ходе парламентских выборов-2007 11,57% голосов (в Кировской области - 11,65%) и "Справедливой России" (результаты - 7,74 и 8,16 процентов соответственно) левый край отечественного политического спектра имеет совершенно никакую "голову". И что-то мне подсказывает, что пока у руководства левыми силами будут находиться такие люди, как Зюганов и Миронов, Стародубцев и Шеин, Мельников и Левичев, Маслюков и Бабаков, Харитонов и Гудков, Подберезкин и Решульский - никакого нормального левого движения в России не будет. При этом работа с молодежью на этом фланге совершенно не ведется: так, членов КПРФ в возрасте до 30 лет - всего лишь 14 тысяч. Это при общей численности партии более чем 150 тысяч человек. Вдумайтесь в эти цифры повнимательнее - КРУПНЕЙШАЯ левая партия страны имеет в своих рядах менее одной десятой процента даже не активной, а хотя бы просто молодежи!.. Что называется - "и вот так у них всё". О каком создании сильной левоцентристской партии, способной регулярно получать на выборах всех уровней 30-35% голосов может идти речь, если "левая" электоральная база стремительно стареет, а молодёжь попросту или не идёт на выборы, или идёт туда такими методами и способами (о которых мы все с вами знаем), что лучше бы и не ходила, а придя - уж точно не выберет левых, "потому что там в руководстве одни старые пердуны и маразматики с Лениным на знамени". Эту фразу мне сказал мой сосед по лестничной клетке, молодой 24-летний парень, работающий химиком-технологом на одном из наших заводов - то есть как раз в том "инновационном секторе", который способен, при определенных условиях, стать "локомотивом" развития нашего региона. И это не только в нашей области, где левые настроения традиционно выше, чем "в среднем по больнице", а и, что называется, в самой больнице.
Интернет-издание "Правда.ру", в частности, замечает: "Судя по данным Фонда "Общественное мнение", на протяжении 2009 года электоральная поддержка КПРФ балансировала на уровне 8-10 процентов, а "Справедливой России" - 4-5 процентов... Причем "справедливороссы" умудрились "пролететь" мимо Московской городской думы, не преодолев избирательный барьер". А скандал с отставкой лидета тверского отделения СР Маркелова, произошедший всего несколько дней назад, и вовсе высветил неприглядную картину: "На момент объединения трех партий рейтинг партии «РОДИНА» был 9%, партии «ПЕНСИОНЕРЫ» - 4% и партии «ЖИЗНЬ» - 2%. При несложном математическом подсчете получается, что общий рейтинг объединившихся партий составлял 15%. На выборах 2007 года в Государственную Думу партия «СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ» набрала чуть более 7%. По результатам многочисленных социологических опросов рейтинг партии «СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ» упал сегодня до 5%. Какой же результат получит партия на парламентских выборах в 2011 году? Ответ очевиден". Маркелов открыто заявляет: "Если "Справедливая Россия" всерьез хочет быть на левом фланге - объединяйтесь с коммунистами. А то и с КПРФ заигрывали, а потом облажались. Произнесли глупость в эфире у Познера и тут же подписали соглашение о коалиции с "Единой Россией". Хорошо, тогда объединитесь с "Единой Россией" и скажите, что вы теперь такая большая сила вместе с консервативной партией, представляете людей, имеющих левые взгляды, и готовы единым фронтом выступить против коммунистов. Потому, что мы не хотим в прошлое. Это понятная позиция была бы, но ее сегодня нет... За нами не пошел традиционно «красный избиратель». Почему? Может быть, потому, что мы так и не смогли внятно объяснить, ЧТО же кроме власти мы хотим и ЧТО мы как партия можем сделать для своих избирателей... я уже не могу вещать за партию с невнятной программой и без политического лица, которая не может определиться где она и с кем она, постоянно шарахается и потом делает хорошую мину при плохой игре".
А разгадка одна - ни КПРФ, ни "Справедливая Россия" попросту не являются левыми партиями в классическом понимании этого слова, хотя и декларируют в своих документах неведомый миру "новый социализм". Хвала богам, хоть не Новый Мировой Порядок - и на том, что называется, спасибо. Более того - если коммунистов еще можно отнести к социал-демократической модели хотя бы с грехом пополам, то "справедливороссы" открыто поддерживают предложенную Юргенсом и Гонтмахером либеральную модель: "Это абсолютно наша программа за вычетом вступления в НАТО, конечно. Все остальное - это абсолютно наши ценности, то, о чем мы тоже постоянно говорили" - слова заместителя фракции СР в Госдуме Олега Шеина. А ведь это тот самый Шеин, который в октябре-93 был на стороне Верховного Совета - то есть уж никак не либералом. Да и вообще - настоящая левая партия, носительница социалистической идеологии, никогда и ни при каких условиях не подписала бы соглашения о политическом сотрудничестве с "Единой Россией", которая открыто на своем ноябрьском съезде в Петербурге декларировала, что ее идеология - это "российский консерватизм". Честно признаться, я не слишком понимаю, чем российский консерватизм принципиально должен отличаться от английского, японского, итальянского или аргентинского, ну да это - вопросы не ко мне, а к Председателю Высшего Совета "Единой России" Грызлову Б.В. Если я ошибаюсь - он, как мы все знаем, придет и молча меня поправит. Главное, чтобы этот консерватизм не стал, как водится на Руси, бессмысленным и беспощадным - но именно для этого, господа офицеры, мы сегодня с вами и обсуждаем доклад Института совремнного развития. Суть в другом - будь "справедливороссы" подлинными социалистами - они вряд ли бы заключили с "ЕР" пакт о ненападении. Даже в Германии, одной из стран-лидеров современного Евросоюза, "черно-красная коалиция" существовала всего дважды - с 1966 по 1969-й и с 2005 по 2009-й. Но там были вполне сравнимые результаты - в 2005 г., к примеру, ХДС/ХСС получила 35,2% голосов избирателей, в то время как СДПГ - всего на процент меньше. Стоит ли сравнивать это с 64,3% (в Кировской области, для сравнения - 55,4%), полученными "ЕР" (что автоматически означает, что партия даже без использования административного ресурса все равно набирает от 45 до 48 процентов голосов избирателей) и совокупными 20 процентами голосов, с трудом набираемыми потенциальной "красно-желтой" коалицией КПРФ и "справороссов". Комментарии, как говорится, излишни.
Далее, авторы доклада пишут, рисуя "желаемое завтра" о том, что "гражданское общество существенно укрепилось. Регистрация некоммерческих организаций упрощена и носит уведомительный характер... Участие российских неправительственных организаций в глобальных проектах стало привычным делом. Никого не смущает и частичное финансирование этих проектов из зарубежных фондов: ведь и российский бизнес активно вкладывается в благотворительные, образовательные, природоохранные программы, в том числе - в странах ближнего зарубежья" (с. 35-36 доклада). Все это мы уже проходили 10-15 лет назад, да. Думаю, что вы, господа офицеры, прекрасно помните историю "шпионского камня", развернувшуюся в январе 2006-го года. Достаточно много вопросов существует и по таким НКО, как Фонд "Новая Евразия", Южный региональный ресурсный центр (ЮЮРЦ) и др. Я уже не говорю о скандально известном "Доме свободы" (Freedom House), о котором даже глава Совета при президенте РФ по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека Элла Памфилова отзывается следующим образом:
«Многие авторитетные международные организации прекрасно знают, что собой представляет Freedom Нouse. Там в руководстве... много людей, по сути, ненавидящих Россию. Эта организация уже давно инструмент политики США, такая откровенная правозащитная дубинка».
Надо ли в таких условиях переходить на уведомительный порядок регистрации и отмену декларирования финансовых источников НКО? Думаю, собравшимся в этом зале ответ очевиден - в этом случае мы столкнемся с абсолютной непрозрачностью происхождения средств тех или иных организаций, которые потенциально способны передавать на Запад стратегически важную информацию. Тем паче, что президент Медведев и так в достаточной мере либерализировал процедуру регистрации некоммерческих организаций - еще в июле 2009 года.
Еще одна идея "желаемого завтра", на деле заимствованная Юргенсом, Гонтмахером и иже с ними из "прекрасного недалека" - это идея о том, что "губернаторы избираются прямым голосованием населения региона" (с. 34 доклада). Опять же напомню, что Медведев, "за щитом" которого стремятся укрыться специалисты ИНСОРа, неоднократно высказывался ПРОТИВ прямых губернаторских выборов. В ноябре 2008-го года, отвечая на высказывание московского градоначальника Ю. Лужкова о том, что "нынешняя ситуация в России позволяет вернуться к прямым выборам руководителей регионов", Президент заявил, что считает нынешнюю систему избрания губернаторов «оптимальной». «Ее изменение нереалистично и недопустимо. Если кого-то из глав регионов она не устраивает, то они должны понять, что они не являются частными лицами, и они могут подать мне заявление об увольнении», - сказал Медведев. А почти через год, в сентябре 2009 г., встречаясь с членами дискуссионного клуба Валдай, Президент был не менее категоричен, но более конкретен: «Я лично участвовал в этом решении об изменении механизма наделения полномочиями глав регионов. Я считаю его абсолютно правильным. Я не вижу условий, при которых мы могли бы от этого решения отказаться ни сейчас, ни через 100 лет» "Я не вижу, несмотря на свои демократические убеждения, смысла возврата к той системе, которая была», - сказал президент РФ, пояснив, что не видит в этой системе «ничего сверхлиберального, демократического», она, на его взгляд, «не вполне соответствует традициям России и тому уровню развития федерализма, который существует». Налицо как минимум невнимательность к принципиальной позиции лидера страны, а как максимум, прошу прощения, последовательное игнорирование вышеуказанной позиции. К тому же степень криминализации и "черного пиара" во время губернаторских избирательных компаний нам с вами, господа, более чем хорошо известны.
"Экономическая" часть доклада ИНСОР тоже вызывает достаточное количество вопросов (чего стоит хотя бы следующий пассаж: "Итогом стало такое позиционирование России в глобальной экономике, когда новые инновационные сектора органично сочетаются со старыми «зонами» международной конкурентоспособности, развивающимися на основе фронтальной диверсификации, обеспечивающей эффективный технологический трансфер и опирающейся на обновленную правовую базу в сфере недропользования, ресурсосбережения и охраны окружающей среды" - кто-нибудь что-нибудь понял? Лично я не знаю, что такое "фронтальная диверсификация", а слова "эффективный технологический трансфер" почему-то звучат как "эффектный технологический триллер"), но ее пускай анализируют специалисты экономического отдела Управления. Отмечу только одно обстоятельство, но на мой взгляд - главное: авторы доклада, как истые приверженцы либеральной модели, совершенно игнорируют то, обстоятельство, что начинать «перезапуск» механизмов политической конкуренции (с. 82 доклада) без экономической целесообразности и технологической модернизации невозможно. "Разумеется, можно и нужно спорить с теми положениями теории первенства экономики над государством и политикой, которые абсолютизируют экономический фактор, пытаются объяснить все происходящие в обществе явления и события лишь экономическими причинами, отождествляют социальное с экономическим, и пр. Но нельзя оспаривать то, что экономическое развитие в конечном счете, в общем и целом, определяет собой основные тенденции и направления политического, идеологического, духовного развития общества, а не наоборот". Эти слова принадлежат не мне, а профессору Михаилу Николаевичу Марченко, заведующему кафедрой политологии и теории государства и права юрфака МГУ, президенту Ассоциации юридических вузов России, по учебнику "Теория государства и права" которого на первом курсе Института (филиала) МГЮА в Кирове наверняка учились многие из здесь присутствующих.
А вот цитата из статьи доктора экономических наук, директора Центра исследований постиндустриального общества и главного редактора ежемесячного журнала «Свободная мысль» Владислава Иноземцева, под "говорящим" названием "Анти-Юргенс", опубликованной в понедельник в "МК": "К “желаемому завтра” предполагается прийти через “полноценную модернизацию постиндустриальной эпохи”, основанную “на свободе и достоинстве индивида, раскрепощении его творческих способностей, энергии и инициативы”. Это настоящее “открытие” доклада. История, увы, таких модернизаций не знает. От германского прорыва конца XIX века и “революции Мэйдзи” в Японии до экономических “чудес”, творившихся в 1960-е годы в Южной Корее, в 1970-е - в Бразилии и Малайзии, а с конца 1980-х - в Китае, все модернизации были индустриальными. Они базировались на развитии промышленности, что предполагало не максимальную свободу, а достаточно жесткие экономические рамки, ограничение потребления ради повышения нормы накопления и сосредоточение финансовых и иных ресурсов на ключевых направлениях. В постиндустриальном же обществе, где человеческий капитал становится главным ресурсом, резкие скачки и “ускорения” невозможны. Поэтому “современное развитие” может быть либо индустриальной модернизацией в условиях напряжения сил (что авторы отчасти принимают, упоминая, что “инновационный маневр требует также реиндустриализации”), либо же естественным развитием стран-лидеров - то замедляющимся, то ускоряющимся вместе с циклами технологического и инновационного прогресса... “Экономика знаний” всюду строилась на фундаменте индустриального хозяйства - и если развитые страны и выносили впоследствии часть производств на периферию, то потому, что они прошли соответствующий этап, а не потому, что они его перепрыгнули (о чем сейчас так мечтают в России)"