Викторианский детектив от прекраснейшей Ящери.
Оригинал взят у quod_sciam в жёлтые цветы
Первая часть.
Вторая часть.
Третья часть.
Четвёртая часть.
Пятая часть.
Шестая часть.
Седьмая часть.
В кабинете доктор сел за стол и указал Джейн на кресло напротив.
- Слушаю вас, мисс Марпл.
Присев на краешек кресла, Джейн начала:
- Я, как вы знаете, работаю с бумагами мистера Форсайта и сейчас читаю его африканские дневники. Сегодня я нашла в дневнике описание лихорадки, которой переболела миссис Форсайт в Африке. Вот оно.
Джейн открыла заложенную пальцем страницу.
- Послушайте. "От легчайшего прикосновения на коже милой Лавинии остаются синяки. Горло так отекло, что она уже не может пить и дышит с большим усилием, особенно по ночам. Я сижу подле неё до утра, возвращая её на подушки, когда она мечется: без подушек Л. задыхается. Вчера начались судорожные припадки, настолько сильные, что доктор Крофорд опасается переломов".
Джейн подняла глаза от дневника. Доктор Ленгстон сидел, переплетя пальцы, и внимательно смотрел на неё.
- Что вы об этом думаете, доктор?
- Тропические болезни, - задумчиво произнёс доктор Ленгстон, - весьма разнообразны, для них характерны самые причудливые симптомы. Я не обладаю достаточными знаниями в этой области медицины, чтобы сказать, какова природа недуга, который перенесла миссис Форсайт. Однако она благополучно излечилась, прошло сорок лет, и я не вполне понимаю, что вас так встревожило.
- Мне показалось, всё это очень похоже на… на повреждения, которые вы обнаружили на теле миссис Форсайт, - робко выговорила Джейн, чувствуя, как щёки и уши у неё делаются пунцовыми.
Доктор Ленгстон снял очки и размял пальцами переносицу.
- Сходство, безусловно, есть. Но, мисс Марпл, едва ли заболевание может столько лет дремать в человеческом теле, чтобы потом так внезапно и губительно проявиться.
- Миссис Форсайт принимала африканское лекарство, - еле слышно сказала Джейн.
- Увы, - развёл руками доктор Ленгстон, - о лекарственных средствах африканских знахарей мне известно даже меньше, чем о тропических болезнях. Я не могу сказать по этому поводу ничего определённого.
- То есть, - печально заключила Джейн, - я зря вас побеспокоила, и в этой записи нет ничего важного?
- Сказать по совести, мисс Марпл, - вздохнул доктор, - я не знаю. Я мог бы приложить выдержку из дневника мистера Форсайта к своему отчёту, но, боюсь, коронер не сочтёт эти сведения имеющими отношение к делу.
Доктор взглянул на совершенно павшую духом Джейн и добавил:
- Впрочем, захватим тетрадь с собой на завтрашнее заседание.
- Хорошо, - кивнула Джейн. - Доброй ночи, доктор.
Поднявшись с кресла, девушка направилась к двери.
- Надеюсь, завтра всё решится, - отозвался доктор. - К тому же, наш друг мистер Верниер обещал пролить новый свет на дело.
Джейн встрепенулась и обернулась к доктору Ленгстону. Тот взглянул на неё поверх очков с самым невинным видом и произнёс:
- Доброй ночи, мисс Марпл.
***
Народу в зале Мартлет-Инн было ещё больше, чем на первом слушании.
Ещё на крыльце Джейн пришлось расстаться с доктором Ленгстоном: девушку прихватила за локоть пришедшая с викарием и его супругой мисс Митчем. Джейн с тоской проводила глазами доктора, занявшего место рядом с мистером и миссис Рикс, и покорно поднялась с мисс Митчем на галерею, где, по уверениям пожилой дамы, было почище и не так душно.
Сев у самых перил, Джейн то и дело вытягивала шею, пытаясь рассмотреть, что происходит возле двери. Она ждала мистера Верниера, но тот всё не появлялся. Мисс Митчем, поджав губы, осмотрела зал.
- Бедняжка Лавиния, упокой Господь её душу, всегда доставляла окружающим столько хлопот, - вздохнула пожилая дама. - Не по своей воле, разумеется.
Присяжные уже заняли свои места, когда у входа в зал мелькнула знакомая Джейн охотничья шляпа. Пробравшись сквозь толпу, мистер Верниер подошёл к доктору Ленгстону, что-то сказал ему, склонившись к самому уху, и передал какие-то бумаги. Доктор пробежал глазами первый лист и поднял на мистера Верниера изумлённый взгляд.
Мистер Хорнби, между тем, объявил заседание суда открытым.
- Сэр, я хотел бы сделать заявление, - поднял руку доктор Ленгстон.
- Доктор, мы выслушали вас во время прошлого заседания. Вы хотите дополнить отчёт?
- Скорее, полностью изменить его.
В зале зашептались. Коронер Хорнби пожевал губами и скучным голосом произнёс:
- Это несколько неожиданно. Что ж, доктор, прошу вас.
Доктор Ленгстон, сжимая в руках бумаги, переданные ему мистером Верниером, поднялся со своего места.
- Господа присяжные, во время первоначального осмотра я заключил, что покойная миссис Форсайт подверглась избиению и была задушена. Однако вновь открывшиеся обстоятельства вынуждают меня признать это заключение ошибочным. Во время своего пребывания в колониях миссис Форсайт, как следует из дневника её супруга, перенесла местную лихорадку, называемую эдже'йара, и была спасена африканским знахарем. Сегодня, перед самым началом слушания, в моём распоряжении оказалась справка, составленная в Кембридже членом королевского медицинского общества сэром Генри Калвертом, который много лет изучает тропические болезни. Позвольте, я зачитаю суду этот документ.
- Если вы считаете это необходимым, - ответил коронер.
- Безусловно, - кивнул доктор. - Итак, вот что сообщает сэр Генри Калверт: "Лихорадка эдже'йара, - на местном наречии это означает "быстрая кровь", - поражает в первую очередь кровеносную систему. Разрушение сосудов приводит к тому, что на теле больного от малейшего прикосновения остаются синяки и кровоподтёки, возрастает опасность кровотечений, которые практически невозможно остановить, за что болезнь и получила своё название. По мере развития заболевания возникает отёк дыхательных путей, усиливающийся в горизонтальном положении и часто приводящий к удушью. Судорожные припадки на поздней стадии болезни так сильны, что могут повлечь за собой вывихи и переломы"…
Пока доктор зачитывал письмо, в зале понемногу воцарилась напряжённая тишина. Джейн крепко стиснула дневник мистера Форсайта, словно боялась, что он исчезнет.
- И далее, - продолжал доктор Ленгстон, - самое важное. "Лихорадка эдже'йара в настоящее время признана неизлечимой. В народной медицине Золотого берега, однако, существует средство, способное замедлить течение болезни на долгое время. Секрет его местные знахари не раскрывают, но, судя по всему, оно растительного происхождения. Известны случаи, когда постоянный приём данного средства продлевал жизнь заболевшего на годы и даже десятилетия".
Доктор Ленгстон сделал паузу, поправил очки и откашлялся.
- Я несколько лет был врачом миссис Форсайт и могу с уверенностью сказать, что она принимала средство, полученное её супругом от местного знахаря в Аккре. Миссис Форсайт называла это средство "африканским лекарством", оно представляет собой мелкие зёрнышки, похожие на семена растения. Дневник мистера Форсайта суду может предоставить мисс Марпл, обнаружившая упоминание о лихорадке эдже'йара.
- Каково же будет ваше новое заключение, доктор Ленгстон? - осведомился коронер Хорнби.
Зал затаил дыхание. У Джейн бешено колотилось сердце.
- Учитывая всё ранее изложенное, - подвёл итог доктор, - я склонен полагать, что причиной смерти миссис Форсайт была перенесённая ею лихорадка эдже'йара. Кровоподтёки и переломы, принятые нами за следы избиения, являются характерным симптомом этого заболевания, как и удушье. Не могу однозначно утверждать, что вызвало обострение болезни, возможно, "африканское лекарство" за долгие годы утратило свои целебные свойства.
Публика загудела и загомонила, кто-то внизу прокричал:
- Отпустите Неда Харди! Парень ни в чём не виноват!..
Джейн нашла взглядом мистера Верниера. Он стоял, скрестив руки на груди, и, казалось, внимательно изучал собственные манжеты. Происходящее явно не слишком его занимало.
Коронер Хорнби осмотрел зал и провозгласил:
- Объявляю получасовой перерыв в заседании для ознакомления с документами. Господа присяжные, прошу со мной!..
Викарий Тарлоу невозмутимо взглянул на своих спутниц и произнёс:
- Думаю, мы сможем пока выпить чаю в верхнем зале.
***
В верхнем зале Мартлет-Инн, небольшой комнате с камином и длинным столом, вскоре появились доктор Ленгстон с четой Риксов, а за ними и мистер Верниер. Миссис Тарлоу, взяв на себя обязанности хозяйки, разливала чай и раздавала желающим куски кекса, принесённого нарочно из пекарни Симмонса.
- Удивительное происшествие, поистине удивительное, - заметил викарий, ставя чашку на стол. - То, что мы считали злым умыслом, могло быть предрешено свыше. Это повод задуматься.
- Каюсь, - кивнул доктор Ленгстон, - я руководствовался первым впечатлением, не пытаясь вникнуть в суть вещей. Некоторые странности во время… гхм… осмотра должны были меня насторожить!
- Будет вам, доктор, - сказала миссис Рикс. - Кто же мог знать, что миссис Форсайт так больна. Да ещё с самой Африки!.. Теперь мистера Чарльза и Неда Харди должны отпустить.
- Столько треволнений, - произнесла мисс Митчем. - И всё ради того, чтобы выяснить, что смерть бедняжки Лавинии вызвана непостижимым промыслом Божьим, а не чьей-то злой волей.
- О нет, мисс Митчем, - подал голос мистер Верниер, всё это время куривший в кресле у камина. - Смерть миссис Форсайт вызвана именно человеческой злой волей. Миссис Форсайт была убита - хладнокровно, безжалостно и изощрённо.
С этими словами мистер Верниер стремительно поднялся из кресла и подошёл к столу. Сидевшие за столом замерли, глядя на него с изумлением и ужасом.
- Позвольте, мы поближе рассмотрим ваш браслет, мисс Митчем, - неожиданно сказал мистер Верниер.
Перегнувшись через спинку стула мисс Митчем, он твёрдыми пальцами стиснул запястье пожилой дамы и перевернул её руку ладонью вверх.
- Да как вы смеете!.. - возмущённо выдохнула мисс Митчем.
- На похоронах миссис Форсайт я заметил некоторую странность в вашем браслете, - как ни в чём не бывало продолжал мистер Верниер. - Вы носите его камнем внутрь. Вернее, внутрь тем, что я сперва принял за камень.
Ловким движением мистер Верниер поддел булавку и снял с браслета мисс Митчем небольшое плоское украшение в гладкой серебряной рамке.
- На самом деле это не камень, - мистер Верниер распрямился и вытянул руку, демонстрируя собравшимся снятое с браслета украшение, - но…
- Пропавшая брошь миссис Форсайт!.. - ахнула Джейн.
Мистер Верниер наклонил голову.
- Именно, мисс Марпл. Я рассчитывал, что вы опознаете этот предмет.
Доктор Ленгстон снял очки, растерянно поморгал и спросил:
- Что происходит? В чём вообще дело?
- Дело в том, доктор, - отвечал мистер Верниер, - что перед нами убийца миссис Форсайт. Мисс Митчем, объясните, зачем вы подменили лекарство подруги?
Мисс Митчем медленно поставила чашку с блюдцем на стол, выпрямилась и процедила:
- Подруги? Лавиния Пенроуз не была мне подругой. Она разрушила мою жизнь и получила по заслугам.
- Мисс Митчем! - воскликнул викарий. - Что вы такое говорите!..
- Правду, викарий, как бы неприятна она ни была. Мы с Джорджем Форсайтом самим провидением были предназначены друг другу: у нас были общие убеждения, общие ценности, мы верили в одно и то же. Я стала бы ему верной подругой, и он добился бы всего, что было ему суждено! Но тут появилась Лавиния. Белокурая Лавиния Пенроуз, хохотушка, пустая кокетка. Эти её песни под пианино, эти домашние спектакли!.. Как-то раз для шарады она переоделась в мужское платье. Вообразите, Джорджа, будущего священника, это бесстыдство нисколько не возмутило. Он счёл происходящее забавным. Когда я воззвала к его нравственному чувству, он ответил: "Юнис, в том, чтобы радоваться и веселиться, нет греха". Нет греха, ни больше, ни меньше!..
В комнате стояло гробовое молчание.
Мисс Митчем оглядела собравшихся и ткнула пальцем в Джейн, сидевшую с расширенными от ужаса глазами:
- Вы!.. Мисс Марпл!.. Вы молоды, у вас ясный ум. Можете вы объяснить, что он нашёл в этой легкомысленной девице, которая в итоге загубила его жизнь?
Джейн беспомощно взглянула на мистера Верниера. Он стоял, задумчиво упёршись подбородком в ладонь, и с печальным интересом смотрел на мисс Митчем. Поймав взгляд Джейн, мистер Верниер отнял руку от лица и тихо произнёс:
- Радость, мисс Митчем. Радость, которой вам, увы, не понять. Вам знакома только иссушающая зависть, которая свела вас с ума и заставила убить.
- Вы не можете меня обвинить, - вскинула подбородок мисс Митчем. - У вас нет доказательств.
- Ни один суд в королевстве, - отозвался мистер Верниер, - к несчастью, не примет дело, основанное на моих рассуждениях. Но вы будете до конца своих дней жить в том аду, куда вас привела ненависть.
***
Смерть миссис Форсайт была признана ненасильственной. Викарий Тарлоу убедил собравшихся не обвинять мисс Митчем публично и долго беседовал с нею в верхнем зале Мартлет-Инн. Никто не знал, о чём они говорили.
Совершенно раздавленная Джейн стояла одна среди толпы, обсуждавшей решение коронера, когда к ней подошёл мистер Верниер.
- Мисс Марпл, как я понял, мы с вами пришли к одним и тем же выводам?
В глазах мистера Верниера светилось недвусмысленное восхищение.
- Получается, что да, сэр, - ответила смущённая Джейн. - Правда, я никого не знаю в королевском медицинском обществе, и мои предположения были, скорее, догадками.
- Сэр Генри - мой давний знакомый, - пояснил мистер Верниер. - Когда у меня появились подозрения, что случившееся с миссис Форсайт было следствием болезни, я понял, что мне нужно поговорить с кем-то, разбирающимся в тропических заболеваниях, и отправился в Кембридж.
- А когда они появились? - поинтересовалась Джейн.
- После осмотра комнаты миссис Форсайт.
Джейн изумлённо посмотрела на мистера Верниера. Тот беззвучно рассмеялся.
- Мисс Марпл, не будьте так легковерны. Мне понадобилось выкурить пару трубок, прежде чем смутное ощущение, что в этом деле что-то не так, обрело внятные очертания.
С этими словами мистер Верниер подал Джейн руку, и они вышли из зала Мартлет-Инн на улицу. Джейн глубоко вдохнула свежий воздух, посмотрела на молодые листья, сиявшие под солнцем, и, вспомнив произошедшее в верхнем зале, содрогнулась.
- Мистер Верниер, - прошептала она, - но как вы поняли, что это сделала мисс Митчем?..
Мистер Верниер дёрнул углом рта.
- Лекарство мог подменить только человек, вхожий в дом и знавший о болезни миссис Форсайт. Когда вы рассказали мне о пропавшей броши, упомянув, что она была не особенно ценной, траурной, с прядью волос мистера Форсайта, я понял, что убийца питает к мистеру Форсайту особые чувства, и причиной убийства была жгучая застарелая ненависть. Дальнейшее было элементарно.
Джейн хотела что-то сказать, но тут подошёл доктор Ленгстон.
- Ну и день! - воскликнул доктор. - Верниер, вы отобедаете с нами?
- Боюсь, доктор, я вынужден отказаться. Я приехал на слушание прямо из Кембриджа, не заезжая в Гаскин-Лодж.
- Тогда заходите позже, проводить мисс Марпл.
Мистер Верниер растерянно взглянул на Джейн.
- Мисс Марпл, вы уезжаете?
Джейн кивнула.
- Да, нынче вечером, к сестре в Кент. Доктор любезно предложил довезти меня до почтовой станции в Ист-Дине.
- Когда вы вернётесь? Мы ведь так и не осуществили ту экспедицию к скалам, о которой говорили пару недель назад. Доктор, сколько пробудет дома ваш старший сын?
- Руперт уезжает в пятницу после Пасхи, - отвечал доктор.
- Я могла бы вернуться во вторник, - с надеждой сказала Джейн. - Милли захочет, чтобы я провела Пасху у них.
- Тогда в среду мы сможем отправиться к скалам, - заключил мистер Верниер.
Он поклонился Джейн и доктору на прощание и, было, направился прочь, но потом обернулся и, подняв палец, произнёс:
- Мисс Марпл, палеонтология - занятие, требующее сосредоточенности и наблюдательности. Будьте готовы.
***
Недельное пребывание у сестры, которого Джейн с таким нетерпением ждала, превратилось в пытку. Милли и её муж окружили гостью любовью и заботой, маленький Рэй был само очарование, но Джейн считала часы до отъезда. Наконец, после обеда в пасхальный понедельник, Джейн собралась обратно в Гаскин-Гейт.
- Джейн, - лукаво спросила Милли, зайдя к сестре перед её отъездом, - скажи, ты ведь так рвёшься в Сассекс не из-за вновь обретённой собственности?
Джейн всплеснула руками.
- Милли, не будь такой гадкой!.. - воскликнула она. - Уверяю тебя, мне просто не терпится увидеться с друзьями. Ленгстоны собираются на прогулку по берегу в эту среду. У них чудесные мальчики.
- А кто ещё будет? - невинно поинтересовалась Милли.
- Мистер Верниер, наш жилец, - стараясь говорить ровно, ответила Джейн.
Однако несмотря на все старания, уши у неё неистово запылали.
***
Ленгстоны, как и было условлено, заехали за Джейн около десяти утра.
Весь вечер накануне Джейн бродила по дому, не в силах поверить, что теперь он принадлежит ей. Пока она гостила у сестры, мистер Рикс заново остеклил разбитое окно в гостиной и починил ставни. Ковёр был вычищен, мебель расставлена по местам. В бывшей спальне миссис Форсайт ничто не напоминало о покойной хозяйке.
После приветствий и первых расспросов, Руперт перебрался к отцу на козлы, Джейн уселась рядом с миссис Ленгстон, напротив поместились Уильям и мистер Верниер. В ногах у них стояла корзина для пикника.
- Они меня отговаривали, - смеясь, сказала миссис Ленгстон, - но я-то знаю, как им захочется есть, когда они набегаются и надышатся морским воздухом.
День выдался чудесный: высокие облака бежали по ясному небу, солнце не пекло и не слепило, но ласково согревало, дул свежий, но не холодный ветер. Джейн подняла лицо к солнцу и прикрыла глаза. Она временами чувствовала на себе взгляд мистера Верниера, но твёрдо решила не искать с ним беседы.
Разговор начал Уильям.
- Мисс Марпл! - сказал он, доставая альбом. - Посмотрите, я рисовал, пока вас не было.
Джейн взяла альбом и задумчиво перелистала его. Уильям положительно делал успехи: он изображал ветки деревьев в саду, игрушки, вазы на камине, и даже пытался рисовать портреты близких. Джейн с улыбкой узнала круглое лицо доктора с неизменными очками, Руперта с вихром на макушке, миссис Ленгстон с шитьём на диване - и резкий профиль мистера Верниера с трубкой в зубах.
Коляска, между тем, спустилась на пляж. Мальчики вылезли первыми и наперегонки бросились к скалам.
- Похвальный интерес к науке, - заметил мистер Верниер, спрыгивая с подножки и подавая руку дамам.
Джейн, зачем-то захватившая альбом Уильяма, сделала несколько шагов по пляжу и остановилась.
- Идёмте, мисс Марпл! - позвал её мистер Верниер. - Вы же мечтали о славе палеонтолога.
Оглянувшись, Джейн подобрала небольшой увесистый камешек, прижала им альбом и поспешила за партией натуралистов.
Увы, ей так и не удалось найти ничего сколько-нибудь достойного внимания. Даже Уильяму посчастливилось заметить отпечаток древней ракушки в меловом склоне. Руперт же почти сразу отыскал прекрасный аммонит, которым любовалось после за чаем всё семейство.
- Здесь замечательные в геологическом отношении места, - сказал мистер Верниер, обводя рукой скалы.
От морского ветра у него на скулах горел рыжеватый румянец. Джейн впервые поняла, что обычно мистер Верниер бывает очень бледен.
- Я бы сказал, во многих отношениях, - улыбнулся доктор.
- Сассекс - чудесный край, - поддержала его миссис Ленгстон. - Здесь так хорошо растить детей.
- Увы, - развёл руками мистер Верниер, - это мне, боюсь, недоступно. Но, кто знает, возможно, когда-нибудь, уйдя на покой, я куплю здесь домик…
- И неужели станете огородничать? - не удержалась Джейн.
Все засмеялись.
- Не уверен, что решусь выращивать кабачки, - улыбаясь углом рта, произнёс мистер Верниер, - но, думаю, я мог бы завести пчёл.
Ответом ему снова был общий смех.
- А что скажете вы, мисс Марпл, - поинтересовался позже доктор, - как новый местный землевладелец?
Джейн смутилась.
- Я не думала об этом.… Но, боюсь, я не смогу жить в Гаскин-Гейт. С этим домом столько связано… Скорее всего, уладив дела, я вернусь в отчий дом, в Хемпшир.
- Вы хотите продать Гаскин-Гейт? - огорчённо спросила миссис Ленгстон.
Джейн растерянно посмотрела на неё.
- Не знаю. Я действительно не думала об этом.
После этого разговора настроение компании неуловимо переменилось.
***
Это случилось в субботу на пасхальной неделе.
Джейн возилась в саду с розами, когда у калитки появился мистер Верниер. Они не виделись с пикника на берегу, и теперь у Джейн заколотилось сердце.
Мистер Верниер был напряжён и сосредоточен. Поздоровавшись с Джейн, поспешно стянувшей за спиной испачканные землёй перчатки, он на пару мгновений замолчал, а потом решительно произнёс:
- Мисс Марпл, я пришёл попрощаться. Сегодня я получил телеграмму, меня срочно призывают дела.
- Вы уезжаете? - упавшим голосом спросила Джейн. - Надолго?
- Думаю, я не вернусь в Апсток, - сказал мистер Верниер, глядя на цветущую алычу.
В глазах у Джейн померкло солнце. Она пошатнулась, едва не потеряла равновесие и опустилась на скамеечку, на которую обычно ставили лейку. Мистер Верниер встревоженно склонился к девушке.
- Вам дурно, мисс Марпл?
- Нет, ничего, - прошептала Джейн.
Мистер Верниер оглянулся и присел на большой валун, лежавший у края дорожки. Когда Джейн подняла глаза, выяснилось, что лицо натуралиста необычайно близко к её лицу: она могла различить россыпь мелких веснушек на тонком горбатом носу мистера Верниера, веснушек, которые, казалось, забрели ненароком и в его глаза, став рыжеватыми крапинками на сером. От углов его глаз расходились лучами тонкие морщинки, такие же шли от крыльев носа вниз.
Не сводя с Джейн глаз, мистер Верниер тихо сказал:
- Мисс Марпл, я знаю множество людей, чей разум кажется мне вялым и ленивым. Мне приходилось встречать и тех, кто оказывался умнее и хитрее меня. Но, пожалуй, никогда я не встречал человека, который думал бы, как я, и видел то, что вижу я, с той же остротой и ясностью.
Сердце Джейн замерло.
- Тем удивительнее найти товарища и соратника в юной леди, которой подобная сторона жизни в новинку. Вы наделены редкими талантами, мисс Марпл. Жаль, если вы пренебрежёте ими. Но, позвольте мне говорить как другу и старшему, я искренне желаю вам никогда больше не расследовать смертей и не применять на практике ваш талант к сопоставлению фактов и наблюдательность.
- Почему? - только и смогла спросить Джейн.
- На этой стезе сложно найти то, что называют обычно счастьем, - улыбнулся мистер Верниер. - Впрочем, для подобного счастья нужно другое дарование: обманываться и жить иллюзиями, к чему люди нашего склада способны крайне мало.
- Нашего склада? - одними губами повторила Джейн.
- У нас с вами куда больше общего, чем может показаться на первый взгляд, - промолвил мистер Верниер.
С этими словами он резко поднялся и протянул Джейн руку. Ледяными пальцами девушка взялась за его тёплую сухую ладонь и опасливо встала. Ей казалось, что сад кружится вокруг неё, словно она мчится на карусели в Брайтоне.
- И ещё кое-что, мисс Марпл, - сказал мистер Верниер, не убирая руку. - Помните, вы хотели отыскать какую-нибудь окаменелость?
- И у меня не вышло, - грустно улыбнулась Джейн. - Видимо, я всё же недостаточно наблюдательна.
Мистер Верниер сунул другую руку в карман и вынул нечто, завёрнутое в бумагу.
- Я взял на себя смелость изучить камень, которым вы тогда на берегу прижали от ветра альбом младшего мальчика Ленгстонов. Взгляните.
Мистер Верниер протянул свёрток Джейн. Руки не слушались девушку, но она, в конце концов, развернула бумагу, и на ладони у неё оказался белый камешек с вмятиной в виде цветка посредине.
- Он похож на сердце, - прошептала Джейн.
- Micraster coranguinum, - пояснил мистер Верниер. - Окаменелый морской ёж.
- Я нашла его, - задумчиво произнесла Джейн, - и сама того не поняла.
- Но теперь находка ваша по праву. Прощайте, мисс Марпл.
Мистер Верниер поклонился и пошёл прочь из сада. Оступившись на краю дорожки, он сломал прекрасный нарцисс, но ни сам наблюдательный мистер Верниер, ни Джейн, сжимавшая в руках каменное сердечко, этого не заметили.
***
- А что было дальше? - тихо спросила Синтия, когда тётушка Джейн замолчала.
- Дальше, милая, я сдала Гаскин-Гейт и вернулась сюда. Через несколько лет дом купил какой-то джентльмен из Лондона, бумаги оформил адвокат, я не нашла в себе сил снова поехать в те края. Дело Чарльза Торнфилда передали в колониальную администрацию, но суд так и не состоялся, Чарльз умер через три месяца. Я навещала его в больнице, он был спокоен и ухожен, кто-то даже передал ему вещи, подходившие по размеру. Ленгстоны вскоре переехали в Борнмут, где доктору предложили место в лечебнице. Мисс Митчем перенесла удар вскоре после суда и больше не вставала.
- А мистер Верниер?
- О нём, милая, никто с тех пор не слышал. Что ещё тебе рассказать?.. Ах да, Сьюзен вышла за Неда Харди, как и следовало ожидать. Я была крёстной её первенца, прелестной девочки. Если ты принесёшь мне фотографии из шкатулки в моей спальне, я тебе её покажу.
Синтия не испытывала ни малейшего желания смотреть на дочь Сьюзен, но послушно поднялась и направилась в спальню тёти Джейн. Шкатулка, о которой шла речь, затейливая африканская вещица, стояла на комоде. Синтия подняла резную крышку, вынула пачку фотографий, перевязанных тесьмой крест-накрест, и вдруг увидела на дне шкатулки нечто, привлёкшее её внимание.
Белый камешек, размером с палец, в форме сердца, в бумажном гнезде.
Осторожно достав его, Синтия погладила пальцем шероховатую поверхность. Потом присмотрелась к смятой бумаге, в которой лежал камешек, и, вытащив её из шкатулки, расправила.
То был бланк телеграммы почтового отделения Апстока, Сассекс.
На бланке побуревшими чернилами, твёрдым почерком телеграфиста было написано:
31 марта 1894 г.
М-ру Хорасу Верниеру, Гаскин-Лодж.
Тигр напал на человека. Жертва скончалась. Время начать охоту. М.Х.
Первая часть.
Вторая часть.
Третья часть.
Четвёртая часть.
Пятая часть.
Шестая часть.
Седьмая часть.
В кабинете доктор сел за стол и указал Джейн на кресло напротив.
- Слушаю вас, мисс Марпл.
Присев на краешек кресла, Джейн начала:
- Я, как вы знаете, работаю с бумагами мистера Форсайта и сейчас читаю его африканские дневники. Сегодня я нашла в дневнике описание лихорадки, которой переболела миссис Форсайт в Африке. Вот оно.
Джейн открыла заложенную пальцем страницу.
- Послушайте. "От легчайшего прикосновения на коже милой Лавинии остаются синяки. Горло так отекло, что она уже не может пить и дышит с большим усилием, особенно по ночам. Я сижу подле неё до утра, возвращая её на подушки, когда она мечется: без подушек Л. задыхается. Вчера начались судорожные припадки, настолько сильные, что доктор Крофорд опасается переломов".
Джейн подняла глаза от дневника. Доктор Ленгстон сидел, переплетя пальцы, и внимательно смотрел на неё.
- Что вы об этом думаете, доктор?
- Тропические болезни, - задумчиво произнёс доктор Ленгстон, - весьма разнообразны, для них характерны самые причудливые симптомы. Я не обладаю достаточными знаниями в этой области медицины, чтобы сказать, какова природа недуга, который перенесла миссис Форсайт. Однако она благополучно излечилась, прошло сорок лет, и я не вполне понимаю, что вас так встревожило.
- Мне показалось, всё это очень похоже на… на повреждения, которые вы обнаружили на теле миссис Форсайт, - робко выговорила Джейн, чувствуя, как щёки и уши у неё делаются пунцовыми.
Доктор Ленгстон снял очки и размял пальцами переносицу.
- Сходство, безусловно, есть. Но, мисс Марпл, едва ли заболевание может столько лет дремать в человеческом теле, чтобы потом так внезапно и губительно проявиться.
- Миссис Форсайт принимала африканское лекарство, - еле слышно сказала Джейн.
- Увы, - развёл руками доктор Ленгстон, - о лекарственных средствах африканских знахарей мне известно даже меньше, чем о тропических болезнях. Я не могу сказать по этому поводу ничего определённого.
- То есть, - печально заключила Джейн, - я зря вас побеспокоила, и в этой записи нет ничего важного?
- Сказать по совести, мисс Марпл, - вздохнул доктор, - я не знаю. Я мог бы приложить выдержку из дневника мистера Форсайта к своему отчёту, но, боюсь, коронер не сочтёт эти сведения имеющими отношение к делу.
Доктор взглянул на совершенно павшую духом Джейн и добавил:
- Впрочем, захватим тетрадь с собой на завтрашнее заседание.
- Хорошо, - кивнула Джейн. - Доброй ночи, доктор.
Поднявшись с кресла, девушка направилась к двери.
- Надеюсь, завтра всё решится, - отозвался доктор. - К тому же, наш друг мистер Верниер обещал пролить новый свет на дело.
Джейн встрепенулась и обернулась к доктору Ленгстону. Тот взглянул на неё поверх очков с самым невинным видом и произнёс:
- Доброй ночи, мисс Марпл.
***
Народу в зале Мартлет-Инн было ещё больше, чем на первом слушании.
Ещё на крыльце Джейн пришлось расстаться с доктором Ленгстоном: девушку прихватила за локоть пришедшая с викарием и его супругой мисс Митчем. Джейн с тоской проводила глазами доктора, занявшего место рядом с мистером и миссис Рикс, и покорно поднялась с мисс Митчем на галерею, где, по уверениям пожилой дамы, было почище и не так душно.
Сев у самых перил, Джейн то и дело вытягивала шею, пытаясь рассмотреть, что происходит возле двери. Она ждала мистера Верниера, но тот всё не появлялся. Мисс Митчем, поджав губы, осмотрела зал.
- Бедняжка Лавиния, упокой Господь её душу, всегда доставляла окружающим столько хлопот, - вздохнула пожилая дама. - Не по своей воле, разумеется.
Присяжные уже заняли свои места, когда у входа в зал мелькнула знакомая Джейн охотничья шляпа. Пробравшись сквозь толпу, мистер Верниер подошёл к доктору Ленгстону, что-то сказал ему, склонившись к самому уху, и передал какие-то бумаги. Доктор пробежал глазами первый лист и поднял на мистера Верниера изумлённый взгляд.
Мистер Хорнби, между тем, объявил заседание суда открытым.
- Сэр, я хотел бы сделать заявление, - поднял руку доктор Ленгстон.
- Доктор, мы выслушали вас во время прошлого заседания. Вы хотите дополнить отчёт?
- Скорее, полностью изменить его.
В зале зашептались. Коронер Хорнби пожевал губами и скучным голосом произнёс:
- Это несколько неожиданно. Что ж, доктор, прошу вас.
Доктор Ленгстон, сжимая в руках бумаги, переданные ему мистером Верниером, поднялся со своего места.
- Господа присяжные, во время первоначального осмотра я заключил, что покойная миссис Форсайт подверглась избиению и была задушена. Однако вновь открывшиеся обстоятельства вынуждают меня признать это заключение ошибочным. Во время своего пребывания в колониях миссис Форсайт, как следует из дневника её супруга, перенесла местную лихорадку, называемую эдже'йара, и была спасена африканским знахарем. Сегодня, перед самым началом слушания, в моём распоряжении оказалась справка, составленная в Кембридже членом королевского медицинского общества сэром Генри Калвертом, который много лет изучает тропические болезни. Позвольте, я зачитаю суду этот документ.
- Если вы считаете это необходимым, - ответил коронер.
- Безусловно, - кивнул доктор. - Итак, вот что сообщает сэр Генри Калверт: "Лихорадка эдже'йара, - на местном наречии это означает "быстрая кровь", - поражает в первую очередь кровеносную систему. Разрушение сосудов приводит к тому, что на теле больного от малейшего прикосновения остаются синяки и кровоподтёки, возрастает опасность кровотечений, которые практически невозможно остановить, за что болезнь и получила своё название. По мере развития заболевания возникает отёк дыхательных путей, усиливающийся в горизонтальном положении и часто приводящий к удушью. Судорожные припадки на поздней стадии болезни так сильны, что могут повлечь за собой вывихи и переломы"…
Пока доктор зачитывал письмо, в зале понемногу воцарилась напряжённая тишина. Джейн крепко стиснула дневник мистера Форсайта, словно боялась, что он исчезнет.
- И далее, - продолжал доктор Ленгстон, - самое важное. "Лихорадка эдже'йара в настоящее время признана неизлечимой. В народной медицине Золотого берега, однако, существует средство, способное замедлить течение болезни на долгое время. Секрет его местные знахари не раскрывают, но, судя по всему, оно растительного происхождения. Известны случаи, когда постоянный приём данного средства продлевал жизнь заболевшего на годы и даже десятилетия".
Доктор Ленгстон сделал паузу, поправил очки и откашлялся.
- Я несколько лет был врачом миссис Форсайт и могу с уверенностью сказать, что она принимала средство, полученное её супругом от местного знахаря в Аккре. Миссис Форсайт называла это средство "африканским лекарством", оно представляет собой мелкие зёрнышки, похожие на семена растения. Дневник мистера Форсайта суду может предоставить мисс Марпл, обнаружившая упоминание о лихорадке эдже'йара.
- Каково же будет ваше новое заключение, доктор Ленгстон? - осведомился коронер Хорнби.
Зал затаил дыхание. У Джейн бешено колотилось сердце.
- Учитывая всё ранее изложенное, - подвёл итог доктор, - я склонен полагать, что причиной смерти миссис Форсайт была перенесённая ею лихорадка эдже'йара. Кровоподтёки и переломы, принятые нами за следы избиения, являются характерным симптомом этого заболевания, как и удушье. Не могу однозначно утверждать, что вызвало обострение болезни, возможно, "африканское лекарство" за долгие годы утратило свои целебные свойства.
Публика загудела и загомонила, кто-то внизу прокричал:
- Отпустите Неда Харди! Парень ни в чём не виноват!..
Джейн нашла взглядом мистера Верниера. Он стоял, скрестив руки на груди, и, казалось, внимательно изучал собственные манжеты. Происходящее явно не слишком его занимало.
Коронер Хорнби осмотрел зал и провозгласил:
- Объявляю получасовой перерыв в заседании для ознакомления с документами. Господа присяжные, прошу со мной!..
Викарий Тарлоу невозмутимо взглянул на своих спутниц и произнёс:
- Думаю, мы сможем пока выпить чаю в верхнем зале.
***
В верхнем зале Мартлет-Инн, небольшой комнате с камином и длинным столом, вскоре появились доктор Ленгстон с четой Риксов, а за ними и мистер Верниер. Миссис Тарлоу, взяв на себя обязанности хозяйки, разливала чай и раздавала желающим куски кекса, принесённого нарочно из пекарни Симмонса.
- Удивительное происшествие, поистине удивительное, - заметил викарий, ставя чашку на стол. - То, что мы считали злым умыслом, могло быть предрешено свыше. Это повод задуматься.
- Каюсь, - кивнул доктор Ленгстон, - я руководствовался первым впечатлением, не пытаясь вникнуть в суть вещей. Некоторые странности во время… гхм… осмотра должны были меня насторожить!
- Будет вам, доктор, - сказала миссис Рикс. - Кто же мог знать, что миссис Форсайт так больна. Да ещё с самой Африки!.. Теперь мистера Чарльза и Неда Харди должны отпустить.
- Столько треволнений, - произнесла мисс Митчем. - И всё ради того, чтобы выяснить, что смерть бедняжки Лавинии вызвана непостижимым промыслом Божьим, а не чьей-то злой волей.
- О нет, мисс Митчем, - подал голос мистер Верниер, всё это время куривший в кресле у камина. - Смерть миссис Форсайт вызвана именно человеческой злой волей. Миссис Форсайт была убита - хладнокровно, безжалостно и изощрённо.
С этими словами мистер Верниер стремительно поднялся из кресла и подошёл к столу. Сидевшие за столом замерли, глядя на него с изумлением и ужасом.
- Позвольте, мы поближе рассмотрим ваш браслет, мисс Митчем, - неожиданно сказал мистер Верниер.
Перегнувшись через спинку стула мисс Митчем, он твёрдыми пальцами стиснул запястье пожилой дамы и перевернул её руку ладонью вверх.
- Да как вы смеете!.. - возмущённо выдохнула мисс Митчем.
- На похоронах миссис Форсайт я заметил некоторую странность в вашем браслете, - как ни в чём не бывало продолжал мистер Верниер. - Вы носите его камнем внутрь. Вернее, внутрь тем, что я сперва принял за камень.
Ловким движением мистер Верниер поддел булавку и снял с браслета мисс Митчем небольшое плоское украшение в гладкой серебряной рамке.
- На самом деле это не камень, - мистер Верниер распрямился и вытянул руку, демонстрируя собравшимся снятое с браслета украшение, - но…
- Пропавшая брошь миссис Форсайт!.. - ахнула Джейн.
Мистер Верниер наклонил голову.
- Именно, мисс Марпл. Я рассчитывал, что вы опознаете этот предмет.
Доктор Ленгстон снял очки, растерянно поморгал и спросил:
- Что происходит? В чём вообще дело?
- Дело в том, доктор, - отвечал мистер Верниер, - что перед нами убийца миссис Форсайт. Мисс Митчем, объясните, зачем вы подменили лекарство подруги?
Мисс Митчем медленно поставила чашку с блюдцем на стол, выпрямилась и процедила:
- Подруги? Лавиния Пенроуз не была мне подругой. Она разрушила мою жизнь и получила по заслугам.
- Мисс Митчем! - воскликнул викарий. - Что вы такое говорите!..
- Правду, викарий, как бы неприятна она ни была. Мы с Джорджем Форсайтом самим провидением были предназначены друг другу: у нас были общие убеждения, общие ценности, мы верили в одно и то же. Я стала бы ему верной подругой, и он добился бы всего, что было ему суждено! Но тут появилась Лавиния. Белокурая Лавиния Пенроуз, хохотушка, пустая кокетка. Эти её песни под пианино, эти домашние спектакли!.. Как-то раз для шарады она переоделась в мужское платье. Вообразите, Джорджа, будущего священника, это бесстыдство нисколько не возмутило. Он счёл происходящее забавным. Когда я воззвала к его нравственному чувству, он ответил: "Юнис, в том, чтобы радоваться и веселиться, нет греха". Нет греха, ни больше, ни меньше!..
В комнате стояло гробовое молчание.
Мисс Митчем оглядела собравшихся и ткнула пальцем в Джейн, сидевшую с расширенными от ужаса глазами:
- Вы!.. Мисс Марпл!.. Вы молоды, у вас ясный ум. Можете вы объяснить, что он нашёл в этой легкомысленной девице, которая в итоге загубила его жизнь?
Джейн беспомощно взглянула на мистера Верниера. Он стоял, задумчиво упёршись подбородком в ладонь, и с печальным интересом смотрел на мисс Митчем. Поймав взгляд Джейн, мистер Верниер отнял руку от лица и тихо произнёс:
- Радость, мисс Митчем. Радость, которой вам, увы, не понять. Вам знакома только иссушающая зависть, которая свела вас с ума и заставила убить.
- Вы не можете меня обвинить, - вскинула подбородок мисс Митчем. - У вас нет доказательств.
- Ни один суд в королевстве, - отозвался мистер Верниер, - к несчастью, не примет дело, основанное на моих рассуждениях. Но вы будете до конца своих дней жить в том аду, куда вас привела ненависть.
***
Смерть миссис Форсайт была признана ненасильственной. Викарий Тарлоу убедил собравшихся не обвинять мисс Митчем публично и долго беседовал с нею в верхнем зале Мартлет-Инн. Никто не знал, о чём они говорили.
Совершенно раздавленная Джейн стояла одна среди толпы, обсуждавшей решение коронера, когда к ней подошёл мистер Верниер.
- Мисс Марпл, как я понял, мы с вами пришли к одним и тем же выводам?
В глазах мистера Верниера светилось недвусмысленное восхищение.
- Получается, что да, сэр, - ответила смущённая Джейн. - Правда, я никого не знаю в королевском медицинском обществе, и мои предположения были, скорее, догадками.
- Сэр Генри - мой давний знакомый, - пояснил мистер Верниер. - Когда у меня появились подозрения, что случившееся с миссис Форсайт было следствием болезни, я понял, что мне нужно поговорить с кем-то, разбирающимся в тропических заболеваниях, и отправился в Кембридж.
- А когда они появились? - поинтересовалась Джейн.
- После осмотра комнаты миссис Форсайт.
Джейн изумлённо посмотрела на мистера Верниера. Тот беззвучно рассмеялся.
- Мисс Марпл, не будьте так легковерны. Мне понадобилось выкурить пару трубок, прежде чем смутное ощущение, что в этом деле что-то не так, обрело внятные очертания.
С этими словами мистер Верниер подал Джейн руку, и они вышли из зала Мартлет-Инн на улицу. Джейн глубоко вдохнула свежий воздух, посмотрела на молодые листья, сиявшие под солнцем, и, вспомнив произошедшее в верхнем зале, содрогнулась.
- Мистер Верниер, - прошептала она, - но как вы поняли, что это сделала мисс Митчем?..
Мистер Верниер дёрнул углом рта.
- Лекарство мог подменить только человек, вхожий в дом и знавший о болезни миссис Форсайт. Когда вы рассказали мне о пропавшей броши, упомянув, что она была не особенно ценной, траурной, с прядью волос мистера Форсайта, я понял, что убийца питает к мистеру Форсайту особые чувства, и причиной убийства была жгучая застарелая ненависть. Дальнейшее было элементарно.
Джейн хотела что-то сказать, но тут подошёл доктор Ленгстон.
- Ну и день! - воскликнул доктор. - Верниер, вы отобедаете с нами?
- Боюсь, доктор, я вынужден отказаться. Я приехал на слушание прямо из Кембриджа, не заезжая в Гаскин-Лодж.
- Тогда заходите позже, проводить мисс Марпл.
Мистер Верниер растерянно взглянул на Джейн.
- Мисс Марпл, вы уезжаете?
Джейн кивнула.
- Да, нынче вечером, к сестре в Кент. Доктор любезно предложил довезти меня до почтовой станции в Ист-Дине.
- Когда вы вернётесь? Мы ведь так и не осуществили ту экспедицию к скалам, о которой говорили пару недель назад. Доктор, сколько пробудет дома ваш старший сын?
- Руперт уезжает в пятницу после Пасхи, - отвечал доктор.
- Я могла бы вернуться во вторник, - с надеждой сказала Джейн. - Милли захочет, чтобы я провела Пасху у них.
- Тогда в среду мы сможем отправиться к скалам, - заключил мистер Верниер.
Он поклонился Джейн и доктору на прощание и, было, направился прочь, но потом обернулся и, подняв палец, произнёс:
- Мисс Марпл, палеонтология - занятие, требующее сосредоточенности и наблюдательности. Будьте готовы.
***
Недельное пребывание у сестры, которого Джейн с таким нетерпением ждала, превратилось в пытку. Милли и её муж окружили гостью любовью и заботой, маленький Рэй был само очарование, но Джейн считала часы до отъезда. Наконец, после обеда в пасхальный понедельник, Джейн собралась обратно в Гаскин-Гейт.
- Джейн, - лукаво спросила Милли, зайдя к сестре перед её отъездом, - скажи, ты ведь так рвёшься в Сассекс не из-за вновь обретённой собственности?
Джейн всплеснула руками.
- Милли, не будь такой гадкой!.. - воскликнула она. - Уверяю тебя, мне просто не терпится увидеться с друзьями. Ленгстоны собираются на прогулку по берегу в эту среду. У них чудесные мальчики.
- А кто ещё будет? - невинно поинтересовалась Милли.
- Мистер Верниер, наш жилец, - стараясь говорить ровно, ответила Джейн.
Однако несмотря на все старания, уши у неё неистово запылали.
***
Ленгстоны, как и было условлено, заехали за Джейн около десяти утра.
Весь вечер накануне Джейн бродила по дому, не в силах поверить, что теперь он принадлежит ей. Пока она гостила у сестры, мистер Рикс заново остеклил разбитое окно в гостиной и починил ставни. Ковёр был вычищен, мебель расставлена по местам. В бывшей спальне миссис Форсайт ничто не напоминало о покойной хозяйке.
После приветствий и первых расспросов, Руперт перебрался к отцу на козлы, Джейн уселась рядом с миссис Ленгстон, напротив поместились Уильям и мистер Верниер. В ногах у них стояла корзина для пикника.
- Они меня отговаривали, - смеясь, сказала миссис Ленгстон, - но я-то знаю, как им захочется есть, когда они набегаются и надышатся морским воздухом.
День выдался чудесный: высокие облака бежали по ясному небу, солнце не пекло и не слепило, но ласково согревало, дул свежий, но не холодный ветер. Джейн подняла лицо к солнцу и прикрыла глаза. Она временами чувствовала на себе взгляд мистера Верниера, но твёрдо решила не искать с ним беседы.
Разговор начал Уильям.
- Мисс Марпл! - сказал он, доставая альбом. - Посмотрите, я рисовал, пока вас не было.
Джейн взяла альбом и задумчиво перелистала его. Уильям положительно делал успехи: он изображал ветки деревьев в саду, игрушки, вазы на камине, и даже пытался рисовать портреты близких. Джейн с улыбкой узнала круглое лицо доктора с неизменными очками, Руперта с вихром на макушке, миссис Ленгстон с шитьём на диване - и резкий профиль мистера Верниера с трубкой в зубах.
Коляска, между тем, спустилась на пляж. Мальчики вылезли первыми и наперегонки бросились к скалам.
- Похвальный интерес к науке, - заметил мистер Верниер, спрыгивая с подножки и подавая руку дамам.
Джейн, зачем-то захватившая альбом Уильяма, сделала несколько шагов по пляжу и остановилась.
- Идёмте, мисс Марпл! - позвал её мистер Верниер. - Вы же мечтали о славе палеонтолога.
Оглянувшись, Джейн подобрала небольшой увесистый камешек, прижала им альбом и поспешила за партией натуралистов.
Увы, ей так и не удалось найти ничего сколько-нибудь достойного внимания. Даже Уильяму посчастливилось заметить отпечаток древней ракушки в меловом склоне. Руперт же почти сразу отыскал прекрасный аммонит, которым любовалось после за чаем всё семейство.
- Здесь замечательные в геологическом отношении места, - сказал мистер Верниер, обводя рукой скалы.
От морского ветра у него на скулах горел рыжеватый румянец. Джейн впервые поняла, что обычно мистер Верниер бывает очень бледен.
- Я бы сказал, во многих отношениях, - улыбнулся доктор.
- Сассекс - чудесный край, - поддержала его миссис Ленгстон. - Здесь так хорошо растить детей.
- Увы, - развёл руками мистер Верниер, - это мне, боюсь, недоступно. Но, кто знает, возможно, когда-нибудь, уйдя на покой, я куплю здесь домик…
- И неужели станете огородничать? - не удержалась Джейн.
Все засмеялись.
- Не уверен, что решусь выращивать кабачки, - улыбаясь углом рта, произнёс мистер Верниер, - но, думаю, я мог бы завести пчёл.
Ответом ему снова был общий смех.
- А что скажете вы, мисс Марпл, - поинтересовался позже доктор, - как новый местный землевладелец?
Джейн смутилась.
- Я не думала об этом.… Но, боюсь, я не смогу жить в Гаскин-Гейт. С этим домом столько связано… Скорее всего, уладив дела, я вернусь в отчий дом, в Хемпшир.
- Вы хотите продать Гаскин-Гейт? - огорчённо спросила миссис Ленгстон.
Джейн растерянно посмотрела на неё.
- Не знаю. Я действительно не думала об этом.
После этого разговора настроение компании неуловимо переменилось.
***
Это случилось в субботу на пасхальной неделе.
Джейн возилась в саду с розами, когда у калитки появился мистер Верниер. Они не виделись с пикника на берегу, и теперь у Джейн заколотилось сердце.
Мистер Верниер был напряжён и сосредоточен. Поздоровавшись с Джейн, поспешно стянувшей за спиной испачканные землёй перчатки, он на пару мгновений замолчал, а потом решительно произнёс:
- Мисс Марпл, я пришёл попрощаться. Сегодня я получил телеграмму, меня срочно призывают дела.
- Вы уезжаете? - упавшим голосом спросила Джейн. - Надолго?
- Думаю, я не вернусь в Апсток, - сказал мистер Верниер, глядя на цветущую алычу.
В глазах у Джейн померкло солнце. Она пошатнулась, едва не потеряла равновесие и опустилась на скамеечку, на которую обычно ставили лейку. Мистер Верниер встревоженно склонился к девушке.
- Вам дурно, мисс Марпл?
- Нет, ничего, - прошептала Джейн.
Мистер Верниер оглянулся и присел на большой валун, лежавший у края дорожки. Когда Джейн подняла глаза, выяснилось, что лицо натуралиста необычайно близко к её лицу: она могла различить россыпь мелких веснушек на тонком горбатом носу мистера Верниера, веснушек, которые, казалось, забрели ненароком и в его глаза, став рыжеватыми крапинками на сером. От углов его глаз расходились лучами тонкие морщинки, такие же шли от крыльев носа вниз.
Не сводя с Джейн глаз, мистер Верниер тихо сказал:
- Мисс Марпл, я знаю множество людей, чей разум кажется мне вялым и ленивым. Мне приходилось встречать и тех, кто оказывался умнее и хитрее меня. Но, пожалуй, никогда я не встречал человека, который думал бы, как я, и видел то, что вижу я, с той же остротой и ясностью.
Сердце Джейн замерло.
- Тем удивительнее найти товарища и соратника в юной леди, которой подобная сторона жизни в новинку. Вы наделены редкими талантами, мисс Марпл. Жаль, если вы пренебрежёте ими. Но, позвольте мне говорить как другу и старшему, я искренне желаю вам никогда больше не расследовать смертей и не применять на практике ваш талант к сопоставлению фактов и наблюдательность.
- Почему? - только и смогла спросить Джейн.
- На этой стезе сложно найти то, что называют обычно счастьем, - улыбнулся мистер Верниер. - Впрочем, для подобного счастья нужно другое дарование: обманываться и жить иллюзиями, к чему люди нашего склада способны крайне мало.
- Нашего склада? - одними губами повторила Джейн.
- У нас с вами куда больше общего, чем может показаться на первый взгляд, - промолвил мистер Верниер.
С этими словами он резко поднялся и протянул Джейн руку. Ледяными пальцами девушка взялась за его тёплую сухую ладонь и опасливо встала. Ей казалось, что сад кружится вокруг неё, словно она мчится на карусели в Брайтоне.
- И ещё кое-что, мисс Марпл, - сказал мистер Верниер, не убирая руку. - Помните, вы хотели отыскать какую-нибудь окаменелость?
- И у меня не вышло, - грустно улыбнулась Джейн. - Видимо, я всё же недостаточно наблюдательна.
Мистер Верниер сунул другую руку в карман и вынул нечто, завёрнутое в бумагу.
- Я взял на себя смелость изучить камень, которым вы тогда на берегу прижали от ветра альбом младшего мальчика Ленгстонов. Взгляните.
Мистер Верниер протянул свёрток Джейн. Руки не слушались девушку, но она, в конце концов, развернула бумагу, и на ладони у неё оказался белый камешек с вмятиной в виде цветка посредине.
- Он похож на сердце, - прошептала Джейн.
- Micraster coranguinum, - пояснил мистер Верниер. - Окаменелый морской ёж.
- Я нашла его, - задумчиво произнесла Джейн, - и сама того не поняла.
- Но теперь находка ваша по праву. Прощайте, мисс Марпл.
Мистер Верниер поклонился и пошёл прочь из сада. Оступившись на краю дорожки, он сломал прекрасный нарцисс, но ни сам наблюдательный мистер Верниер, ни Джейн, сжимавшая в руках каменное сердечко, этого не заметили.
***
- А что было дальше? - тихо спросила Синтия, когда тётушка Джейн замолчала.
- Дальше, милая, я сдала Гаскин-Гейт и вернулась сюда. Через несколько лет дом купил какой-то джентльмен из Лондона, бумаги оформил адвокат, я не нашла в себе сил снова поехать в те края. Дело Чарльза Торнфилда передали в колониальную администрацию, но суд так и не состоялся, Чарльз умер через три месяца. Я навещала его в больнице, он был спокоен и ухожен, кто-то даже передал ему вещи, подходившие по размеру. Ленгстоны вскоре переехали в Борнмут, где доктору предложили место в лечебнице. Мисс Митчем перенесла удар вскоре после суда и больше не вставала.
- А мистер Верниер?
- О нём, милая, никто с тех пор не слышал. Что ещё тебе рассказать?.. Ах да, Сьюзен вышла за Неда Харди, как и следовало ожидать. Я была крёстной её первенца, прелестной девочки. Если ты принесёшь мне фотографии из шкатулки в моей спальне, я тебе её покажу.
Синтия не испытывала ни малейшего желания смотреть на дочь Сьюзен, но послушно поднялась и направилась в спальню тёти Джейн. Шкатулка, о которой шла речь, затейливая африканская вещица, стояла на комоде. Синтия подняла резную крышку, вынула пачку фотографий, перевязанных тесьмой крест-накрест, и вдруг увидела на дне шкатулки нечто, привлёкшее её внимание.
Белый камешек, размером с палец, в форме сердца, в бумажном гнезде.
Осторожно достав его, Синтия погладила пальцем шероховатую поверхность. Потом присмотрелась к смятой бумаге, в которой лежал камешек, и, вытащив её из шкатулки, расправила.
То был бланк телеграммы почтового отделения Апстока, Сассекс.
На бланке побуревшими чернилами, твёрдым почерком телеграфиста было написано:
31 марта 1894 г.
М-ру Хорасу Верниеру, Гаскин-Лодж.
Тигр напал на человека. Жертва скончалась. Время начать охоту. М.Х.