Не было мерзости, скотства и подлости, которую бы ни вершили люди, прикрываясь любовью к детям.
Оригинал взят у rosa_branca в post
Сегодня День защиты детей.
И сегодня я видела, как ударили ребенка.
Девочку лет десяти. Наверно, мама просила ее не пачкать платье. Наверно, она обещала этого не делать. И, конечно, нарушила свое обещание. А зеленый сок от молодой травы так сложно вывести с белоснежной ткани... Мама сидела на скамейке, качала коляску с младенцем и ждала, когда девочка подойдет к ней. Девочка шла, зажав испачканный подол в горсть.
- Ща чо будет... - опасливо сказала девочкина подружка. На ней, к счастью, были джинсы. - Вот на фига ты, Анька, выпендриваешься?
- Каникулы же, - грустно ответила Анька.
- Ну блин щас ты получишь каникулы.
Несчастная Анька приблизилась к матери и застыла, опустив голову. Руки продолжали комкать испачканный подол, окончательно превращая нарядное платье в серую пыльную тряпку.
- Я тебя предупреждала? - спросила мать. Она говорила тихо, чтобы не разбудить малыша, и от этого было еще страшнее.
Девочка кивнула.
- Я тебе говорила? А ты что? Ну-ка, ближе подойди.
Девочка сделала крошечный шаг вперед и втянула голову в плечи.
- Мама, прости, пожалуйста. Я упала. Я ненарочно.
- Ты упала? Ах, ты упала!
Губы девочки задрожали, лицо искривилось, и это, видимо, окончательно взбесило усталую женщину, у которой младенец на руках, недосып, а теперь еще платье стирать, и что это за дочь, не дочь, а наказание какое-то!
Удар был не сильный - видимо, женщине удалось взять себя в руки. Голова девочки мотнулась на тоненькой, незагорелой еще шее.
- Неделю дома. Без планшета. Без телевизора.
Девочка подняла на мать полные слез глаза и прорыдала:
- Мамочка, ну пожалуйста, пожалуйста, я не хочу сидеть дома! Накажи меня, или пусть папа накажет! Я сама ремень достану!
Запал у матери уже прошел, ей было неловко, что безобразная сцена разыгралась на глазах у посторонних.
- Простите ее, - вступилась старушка с соседней лавки. - Жалко в такую погоду дома-то сидеть.
В коляске заплакал младенец.
- Меня только никому не жалко, - буркнула мать. - Пошли домой. Вечером отец с тобой разберется.
- Анька, ты завтра придешь? - прокричала с безопасного расстояния давешняя подружка в джинсах.
- Ремня получит и придет, - мать половчее перехватила ручку коляски.
- Ну уж прямо ремня, - вздохнула старушка. - За платье-то.
Мать пожала плечами:
- Ну она же сама выбрала ремнем по жопе. Я-то тут при чем?
Уходя, девочка оглянулась на своих друзей и показала им большой палец: мол, все нормально, выкрутилась, завтра увидимся.
Нет, ее родители не садисты. Они ее не убьют и даже не покалечат - в конце концов, от пары синяков на заднице еще никто не умирал. Они ни в коем случае не хотят, чтобы взрослая жизнь девочки превратилась в кошмар. Они думают, что ремень - это метод воспитания, не хуже всех прочих. А что, всех пороли, и ничего, выросли людьми... Бить девочку им не доставляет никакого удовольствия. Но раз она сама выбрала - придется.
Но вот о чем они точно не думают, занося над девочкой ремень, так это о том, что каждым ударом они вбивают в девочкину голову страшную уверенность в том, что ее тело - товар. Телом можно расплатиться - в детстве за испачканное платье, во взрослой жизни за любую другую провинность, реальную или мнимую. Тело можно обменять на благосклонность - сначала родителей, потом мужчины. Физическая боль и унижение ничто, надо только немного потерпеть - и ты обязательно что-нибудь за это получишь. В детстве - прогулку. Во взрослой жизни - передышку до следующего унижения. И следующей боли.
Сегодня я видела, как рождается жертва.* * * * * * *
Не было мерзости, скотства и подлости, которую бы ни вершили люди, прикрываясь любовью к детям.
Если ей повезет, она поймет. Если повезет еще больше - сможет с этим справиться.
Но ведь всего этого можно избежать... уже сейчас. Просто не давая ей такого выбора.
Просто объяснив раз и навсегда, что никто и ни при каких обстоятельствах не может ее бить. Никто. Никогда.
Сегодня День защиты детей.
И сегодня я видела, как ударили ребенка.
Девочку лет десяти. Наверно, мама просила ее не пачкать платье. Наверно, она обещала этого не делать. И, конечно, нарушила свое обещание. А зеленый сок от молодой травы так сложно вывести с белоснежной ткани... Мама сидела на скамейке, качала коляску с младенцем и ждала, когда девочка подойдет к ней. Девочка шла, зажав испачканный подол в горсть.
- Ща чо будет... - опасливо сказала девочкина подружка. На ней, к счастью, были джинсы. - Вот на фига ты, Анька, выпендриваешься?
- Каникулы же, - грустно ответила Анька.
- Ну блин щас ты получишь каникулы.
Несчастная Анька приблизилась к матери и застыла, опустив голову. Руки продолжали комкать испачканный подол, окончательно превращая нарядное платье в серую пыльную тряпку.
- Я тебя предупреждала? - спросила мать. Она говорила тихо, чтобы не разбудить малыша, и от этого было еще страшнее.
Девочка кивнула.
- Я тебе говорила? А ты что? Ну-ка, ближе подойди.
Девочка сделала крошечный шаг вперед и втянула голову в плечи.
- Мама, прости, пожалуйста. Я упала. Я ненарочно.
- Ты упала? Ах, ты упала!
Губы девочки задрожали, лицо искривилось, и это, видимо, окончательно взбесило усталую женщину, у которой младенец на руках, недосып, а теперь еще платье стирать, и что это за дочь, не дочь, а наказание какое-то!
Удар был не сильный - видимо, женщине удалось взять себя в руки. Голова девочки мотнулась на тоненькой, незагорелой еще шее.
- Неделю дома. Без планшета. Без телевизора.
Девочка подняла на мать полные слез глаза и прорыдала:
- Мамочка, ну пожалуйста, пожалуйста, я не хочу сидеть дома! Накажи меня, или пусть папа накажет! Я сама ремень достану!
Запал у матери уже прошел, ей было неловко, что безобразная сцена разыгралась на глазах у посторонних.
- Простите ее, - вступилась старушка с соседней лавки. - Жалко в такую погоду дома-то сидеть.
В коляске заплакал младенец.
- Меня только никому не жалко, - буркнула мать. - Пошли домой. Вечером отец с тобой разберется.
- Анька, ты завтра придешь? - прокричала с безопасного расстояния давешняя подружка в джинсах.
- Ремня получит и придет, - мать половчее перехватила ручку коляски.
- Ну уж прямо ремня, - вздохнула старушка. - За платье-то.
Мать пожала плечами:
- Ну она же сама выбрала ремнем по жопе. Я-то тут при чем?
Уходя, девочка оглянулась на своих друзей и показала им большой палец: мол, все нормально, выкрутилась, завтра увидимся.
Нет, ее родители не садисты. Они ее не убьют и даже не покалечат - в конце концов, от пары синяков на заднице еще никто не умирал. Они ни в коем случае не хотят, чтобы взрослая жизнь девочки превратилась в кошмар. Они думают, что ремень - это метод воспитания, не хуже всех прочих. А что, всех пороли, и ничего, выросли людьми... Бить девочку им не доставляет никакого удовольствия. Но раз она сама выбрала - придется.
Но вот о чем они точно не думают, занося над девочкой ремень, так это о том, что каждым ударом они вбивают в девочкину голову страшную уверенность в том, что ее тело - товар. Телом можно расплатиться - в детстве за испачканное платье, во взрослой жизни за любую другую провинность, реальную или мнимую. Тело можно обменять на благосклонность - сначала родителей, потом мужчины. Физическая боль и унижение ничто, надо только немного потерпеть - и ты обязательно что-нибудь за это получишь. В детстве - прогулку. Во взрослой жизни - передышку до следующего унижения. И следующей боли.
Сегодня я видела, как рождается жертва.* * * * * * *
Не было мерзости, скотства и подлости, которую бы ни вершили люди, прикрываясь любовью к детям.
Если ей повезет, она поймет. Если повезет еще больше - сможет с этим справиться.
Но ведь всего этого можно избежать... уже сейчас. Просто не давая ей такого выбора.
Просто объяснив раз и навсегда, что никто и ни при каких обстоятельствах не может ее бить. Никто. Никогда.