Легенда Большой Мещанской.
Не скрою, для меня писать о людях никому не известных, но по-своему интересных, куда увлекательней чем, выискивать новые нюансы в биографиях местных знаменитостей, людей о которых написано и известно уже достаточно много. Так же как и писать о скромных, никому не известных домах и усадебных ансамблях, мне интересней, чем о памятниках архитектуры и городских достопримечательностях, как бы красивы они ни были. Ведь чем дальше от нас ушедшая эпоха тем, ценнее каждая даже малозначительная ее деталь.
Информацию для многих своих рассказов об истории Орла, я черпаю из городских легенд, рассказов жителей старых улиц, воспоминаний родителей, бабушек и дедушек их друзей и знакомых. В исторических кварталах города, где люди живут на протяжении многих поколений, есть свой ряд местных знаменитостей, истории о которых предаются из уст в уста. Есть такие легендарные личности и на бывшей Большой Мещанской улице (теперь Розы Люксембург).
Одну из «легенд Большой Мещанской» звали Анна Ивановна. Девичья фамилия ее была Кузнецова. Те, кто читает мой блог постоянно, вспомнят, что о семье старообрядцев-беспоповцев с такой же фамилией, живших на Розе Люксембург, я уже писала. http://daria-iz-orla.livejournal.com/11999.html
Это не совпадение, это те самые Кузнецовы. А Анна Ивановна соответственно сестра, Николая Ивановича - последнего уставщика последней беспоповской общины Орла. Только на этот раз история совсем другая.
Будучи старой степенной дамой, с прической из чеховских времен, и накинутой на плечо кружевной шалью, так не вязавшимися с Орлом 60-х годов, она любила, принимая гостей, рассказывать о своей молодости. Часть рассказов Анны Ивановны сохранилась в памяти людей ее знавших, в том числе и в нашей семье, как устные предания о прошлом нашего города, ушедших нравах и характерах. Эти отрывочные сведения из ее жизни, с трудом складываются в целую биографию. Но это и не нужно, жизнь Анны Ивановны интересна именно деталями, которые словно осколки стекла в калейдоскопе, преломляясь под разными углами, дополняют общую картину жизни старого Орла.
Анна Ивановна родилась в строгой патриархальной семье орловских старообрядцев-беспоповцев Кузнецовых в 90-е годы XIX века. Они жили в большом деревянном доме №60 по улице Большой Мещанской. Какое-то время назад я уже писала об этой семье и их разрушенном доме, в котором была тайная молельня. Героиня сегодняшнего рассказа была старшей из дочерей в семье.
1. Дом Кузнецовых.
Старообрядческие общины Орла, да и всей России к XIX веку уже не были таким закрытыми от внешнего мира как прежде. Многие из их представителей свободно общались с другими жителями города, прихожанами официальной церкви, носили современную одежду, отдавали детей учиться. Однако продолжали существовать и принципиальные запреты, нарушение которых не допускалось. Так, к примеру, не допускались родителями-староверами браки их детей с представителями официального православия. Тем не мене, вопреки воле родителей юная Анна Ивановна, вышла замуж за орловского дворянина и офицера, не старообрядца. Это неминуемо привело к полному разрыву с семьей. По одной из легенд, когда она ехала венчаться в Николо-Песковскую церковь, неподалеку от своего прежнего дома, родители демонстративно закрыли в нем ставни. Такова была их обида на дочь, отказавшуюся от веры предков. Было это за несколько лет до 1917 года.
2. Николо-Песковская церковь, современный вид.
Уж не знаю, как бы сложилась в круговороте революции и гражданской войны судьба царского офицера и его жены, доживи супруг Анны Ивановны до этих роковых событий. Но он не дожил. Умер ли от болезни, погиб на войне? Этого я не знаю. Да и Анна Ивановна не любила рассказывать об этом отрезке своей жизни. Потому о муже ее известно немного, ни рода войск где он служил ни полного имени одна лишь фамилия (только чур не смеяться) - Медведев.
Только один факт известен нам из этого периода ее жизни. Верный денщик (до 1917 года так называли солдата, состоявшего при офицере в качестве казённой прислуги) ее мужа, после смерти хозяина и революции, не пожелал оставить прежнего места службы. Он остался служить в доме овдовевшей Анны Ивановны, на всю оставшуюся жизнь. Почти 50 лет он вел ее хозяйство, готовил, стирал, убирался. Старый Орел, менялся, рушились старинные дома и храмы, началась и закончилась война. А под крышей дома Анны Ивановны продолжался XIX век, с прислугой, обращением на «Вы» и вечерними чаепитиями.
Через какое-то время после смерти мужа Анна Ивановна помирилась с родителями и вернулась к вере предков. В 50-е годы она регулярно посещала молельню организованную ее братом Николаем Ивановичем Кузнецовым в родительском доме на Большой Мещанской, ставшей к тому времени улицей Розы Люксембург. Сама она, сменив несколько мест обитания, жила по-соседству. Последний ее орловский дом, тоже на Розе Люксембург, сохранился, но ничем особенным сегодня не примечателен. За высокой оградой, и густым, заросшим диким виноградом палисадником не разглядеть старого деревянного здания, с четырехскатной крышей. Резьбы на нем не сохранилось почти никакой, только скромные обрамления наличников.
3.
4.
Поэтому писать о нем как о произведении деревянного зодчества невозможно. Но он важен для нас как часть истории города и конкретной улицы.
В конце 60-х Анне Ивановне было уже около 80 лет. В эти годы умер сначала ее брат, и распалась последняя беспоповская община Орла, за тем и верный слуга-денщик. После их смерти она осталась совсем одна и пожив еще некоторое время в городе уехала к родственникам в Москву. Там она и похоронена на старообрядческом Преображенском кладбище.
Где похоронены орловские члены семьи Кузнецовых мне, к сожалению не известно. А вот с местом упокоения офицерского денщика связана одна из самых трогательных легенд, окружающих с эту семью. Его, простого солдата, как преданного слугу своего хозяина и его семьи похоронили в фамильном склепе дворян Медведевых на Креститльском кладбище Орла. Точного места расположения склепа никто не помнит, но известна его главная особенность - он высокий и что бы попасть в него нужно преодолеть несколько ступенек. На этом кладбище я несколько раз бывала в детстве и хорошо помню некоторые их тамошних склепов и надгробий. Поэтому придя туда недавно, я решила попытаться найти тот самый склеп.
Склепов на старом Крестительском кладбище сохранилось всего четыре. И только один из них подходит под описание нужного мне. Высокий склеп со старыми каменными ступеньками и кованой оградой.
5.
6.
7.
8.
9.
Увидев его, я сразу вспомнила, что была возле него и раньше. Ограда и высокое основание с тех пор не изменились. А вот внутри ограды изменения очень заметны. Хоть и давно это было, но я отчетливо помню огромные белые саркофаги внутри склепа. Меня даже папа специально брал на руки, что бы я могла их лучше рассмотреть. Их было несколько два или три.
10. Похожие саркофаги с того-же кладбища.
Саркофаги, конечно, были муляжами, на обыкновенной могиле, одним из вариантов надгробного памятника, распространенным в середине 19 века. Сейчас там их нет ни одного. Склеп пустой, за исключением советских надгробий 1970 годов.
11. Кот наглый но симпатичный. Местный. :0))
Куда все подевалось не известно. Но в нескольких метрах от склепа я нашла обломки очень похожего саркофага.
12.
Да вот тот ли это склеп? Или за прошедшие годы дворянскую усыпальницу разобрали и на ее месте новые могилы? Уже не узнать…
Дворяне, денщики, тайные молельни и фамильные склепы даже слова эти сегодня звучат странно и не привычно. Кажется, это было так давно, но прошло не более 50 лет со времени последних событий в рассказанной мною истории и многие жители Розы Люксембург еще помнят колоритную высокую даму и ее слугу. Конечно, легенды есть легенды проверить их правдивость невозможно. Но в этом есть своя прелесть, романтическая тайна которой окутаны события, казалось бы, совсем недавнего прошлого.