Когда отливки не помогают
Делюсь еще одним очень важным опытом.
Пространство просит, а значит некуда деваться - не одной мне видимо этот опыт нужен. Вообще стало очень сложно отмахиваться от того, что нужно сделать. Причем когда мне нужно и когда нужно пространству вокруг - это совершенно разные нужно. И от исполнения вторых лучше не отказываться, чревато. Но я опять увлеклась предисловием не по теме. А рассказывать буду вот о чем.
Всю свою жизнь Алиса от меня не отлипала вообще. Совместный сон и длительное ГВ, активное сопротивление на любую попытку ввести ее в социум. Никаких кружков и секций, все только рядом с мамой. Я про это писала много год назад и раньше еще.
Что есть в этом что-то нездоровое я начала понимать когда у нее истерика случилась в знакомом до каждого угла детском центре от того, что она обнаружила за столиком все мои вещи, но не обнаружила меня (я на минуту вышла в туалет без предупреждения, она в это время была с аниматорами, с которыми давно знакома и дружит).
Оставить ее со знакомыми и родными тоже было невозможно очень и очень долго. Впервые она согласилась остаться без меня у Светы дома (очень ненадолго и после длительных уговоров) спустя год с лишним. И это дом, в котором она бывала стабильно пару раз в неделю и люди, которых знает ближе, чем многих родственников.
С бабушкой и дедушкой впервые согласилась поехать к ним в гости в прошлом году, и то выдержала только неделю и все «к маме».
На любые предложения о выходе «в мир» у нее всегда был только один ответ «дома с мамой лучше». Короче явно пуганый ребенок.
Я когда это увидела, начала прицельно заниматься темой, стало полегче. Причем значительно полегче - она наконец-то смогла перебороть страх остаться без меня на короткое время. Видимо еще и благодаря этому школа в нашей жизни смогла случиться. Если бы тема осталась совсем без изменений, то быть ей исключительно на ДО.
Легче стало, но до конца страх не ушел.
Так как ситуация изменилась, то какое-то время я опять не замечала ненормальности. И должно было случиться нечто экстраординарное, чтобы я увидела реальную картинку. Этим «экстраординарным» стал курс Юлин курс Перфекционизм, на котором я со всей дури вляпалась в тварь под названием «достаточно хорошая мать». Это полный пиздец, должна я сказать. Этот образ пострашнее «идеальной матери» будет потому, что претендует на реальность. Стремление быть «идеальной мамой» можно послать на три известные буквы, потому что любому разумному человеку понятно, что реальность гораздо шире наших представлений об идеальности. А вот «достаточно хорошая мать» столько всего требует, но при этом взамен только жрет силы и закрывает реальную картинку. Но это я опять отвлеклась.
Именно тогда я увидела, что все последние полтора года ребенок не может спать одна в своей постели.
Постепенно прекращать совместный сон мы стали еще до появления Глеба, чтобы не накладывать один стресс на другой. Все сразу шло ни шатко, ни валко. Каждую ночь она просыпалась и приходила к нам. Каждую ночь кто-то из нас был вынужден уходить спать к ней, так как одной ей было страшно. За это время из-за таких вот разорванных ночей усталость накопилась и мы с мужем уже начали на нее срываться ночами - уходить продолжали, но уже почти каждый раз с руганью и психами. И с чувством вины за срывы еще до кучи. Из-за этого все становилось еще хуже и вместо одного просыпания в два часа мы получили ребенка, который только и делает, что контролирует есть ли рядом с ним кто-то.
Уже этой зимой однажды я заявила, что никто к ней не пойдет. Мы все дома, никого чужих нет, дверь в спальню открыта и слышно даже как кошка сопит во сне. В гостиной ей включили торшер, чтобы был свет. Больше часа она лежала и плакала у себя на диване. Больше часа я лежала и плакала у себя в постели. Потом ушла к ней и на этом «воспитание» закончили - я увидела, что все это время ей было реально страшно, это было совершенно не надумано.
Все известные мне методики работы с детскими страхами мы перепробовали. Отливки и сбрызгивания не помогали вообще никак. Что делать было не понятно, но то, что делать что-то нужно, до меня наконец-то дошло. И тогда я обратилась к Юле, а она уже отправила меня к своему знакомому психологу (с Юлей у нас уже слишком тесные отношения, мне как с психологом с ней работать нельзя).
В итоге месяц назад у меня впервые в жизни был опыт личной психотерапии. Всего мне понадобилось два часа работы из которой час расстановок внутри головы по скайпу (кто работал с Ирой Семириной эту технику знает, мы ее называем «работа в образах») и мы нашли причину этого страха. Оказалось, что отливки не работают когда страх не свой.
Рассказываю найденное. Так получилось, что моя беременность совпала с тяжелой болезнью мамы мужа. Она умерла когда Алисе было всего три месяца, так и не увидев внучку (мы жили даже не в разных городах, а в разных регионах). И тема смерти мамы - это та тема, в которую Андрею очень не хочется смотреть. Настолько не хочется, что тему эту он для себя определил как запретную. Причем сам факт смерти от Алисы никто никогда не скрывал, на кладбище все вместе ездим регулярно, когда там бываем. Но вот в чувства свои по поводу маминой смерти муж заглядывать не решился, именно они под запретом.
А теперь представьте. Есть общее поле семьи, которое считывается всеми. Есть ребенок, который практически с рождения чувствует, что совсем рядом есть что-то, на что даже большой и сильный папа смотреть боится. А значит это что-то настолько страшное, что маленькой Алисе от него не спастись. И рядом есть мама, которой в это смотреть совершенно не страшно. А значит, к маме нужно быть как можно ближе, мама спасет. И никакие отливки здесь не помогут - это не ее страх, ее отливать не от чего просто.
Ситуацию в расстановке порешали. В первую же ночь Алиса по привычке проснулась, но забыла что надо бояться. По привычке пришла к нам, разбудила Глеба и я ее отправила лежать у себя и ждать, пока я Глеба снова уложу. Минут через 15 она уже спала, так меня и не дождавшись. Потом эту тему я и стала использовать. Всю неделю на ее привычные просыпания я отправляла ее к себе, заявив, что буду приходить периодически и проверять все ли у нее хорошо. Причем я реально приходила каждый раз, все по-честному. Ее это устраивало - страшно-то уже не было, нужды как таковой во мне тоже не было. Через неделю случился мощнейший кризис - она разболелась и я вообще забрала ее к себе, а Андрея отправила на диван. Через этот кризис она меня смогла набраться под завязку и все, вот уже две недели она спит у себя, причем последние несколько дней не просыпается вообще ни разу за ночь. Я конечно понимаю, что откаты еще вполне возможны, но все это такой прогресс, что я нарадоваться не могу.
Так что теперь мне понятно не только про отливки, но и того, откуда ноги росли у нашего бесконечного СС и ГВ, и почему ни в том, ни в другом случае не получилось дождаться того, чтобы ребенок сам отделился.
И мой совет. Если есть какая-то тема, которую ну никак не получается самостоятельно разрешить, то обязательно пользуйтесь помощью специалистов. Они для того и нужны, чтобы их знания и умения использовать для своей пользы. И это не только про психологов:)
АПД. Обошлись без откатов.
Пространство просит, а значит некуда деваться - не одной мне видимо этот опыт нужен. Вообще стало очень сложно отмахиваться от того, что нужно сделать. Причем когда мне нужно и когда нужно пространству вокруг - это совершенно разные нужно. И от исполнения вторых лучше не отказываться, чревато. Но я опять увлеклась предисловием не по теме. А рассказывать буду вот о чем.
Всю свою жизнь Алиса от меня не отлипала вообще. Совместный сон и длительное ГВ, активное сопротивление на любую попытку ввести ее в социум. Никаких кружков и секций, все только рядом с мамой. Я про это писала много год назад и раньше еще.
Что есть в этом что-то нездоровое я начала понимать когда у нее истерика случилась в знакомом до каждого угла детском центре от того, что она обнаружила за столиком все мои вещи, но не обнаружила меня (я на минуту вышла в туалет без предупреждения, она в это время была с аниматорами, с которыми давно знакома и дружит).
Оставить ее со знакомыми и родными тоже было невозможно очень и очень долго. Впервые она согласилась остаться без меня у Светы дома (очень ненадолго и после длительных уговоров) спустя год с лишним. И это дом, в котором она бывала стабильно пару раз в неделю и люди, которых знает ближе, чем многих родственников.
С бабушкой и дедушкой впервые согласилась поехать к ним в гости в прошлом году, и то выдержала только неделю и все «к маме».
На любые предложения о выходе «в мир» у нее всегда был только один ответ «дома с мамой лучше». Короче явно пуганый ребенок.
Я когда это увидела, начала прицельно заниматься темой, стало полегче. Причем значительно полегче - она наконец-то смогла перебороть страх остаться без меня на короткое время. Видимо еще и благодаря этому школа в нашей жизни смогла случиться. Если бы тема осталась совсем без изменений, то быть ей исключительно на ДО.
Легче стало, но до конца страх не ушел.
Так как ситуация изменилась, то какое-то время я опять не замечала ненормальности. И должно было случиться нечто экстраординарное, чтобы я увидела реальную картинку. Этим «экстраординарным» стал курс Юлин курс Перфекционизм, на котором я со всей дури вляпалась в тварь под названием «достаточно хорошая мать». Это полный пиздец, должна я сказать. Этот образ пострашнее «идеальной матери» будет потому, что претендует на реальность. Стремление быть «идеальной мамой» можно послать на три известные буквы, потому что любому разумному человеку понятно, что реальность гораздо шире наших представлений об идеальности. А вот «достаточно хорошая мать» столько всего требует, но при этом взамен только жрет силы и закрывает реальную картинку. Но это я опять отвлеклась.
Именно тогда я увидела, что все последние полтора года ребенок не может спать одна в своей постели.
Постепенно прекращать совместный сон мы стали еще до появления Глеба, чтобы не накладывать один стресс на другой. Все сразу шло ни шатко, ни валко. Каждую ночь она просыпалась и приходила к нам. Каждую ночь кто-то из нас был вынужден уходить спать к ней, так как одной ей было страшно. За это время из-за таких вот разорванных ночей усталость накопилась и мы с мужем уже начали на нее срываться ночами - уходить продолжали, но уже почти каждый раз с руганью и психами. И с чувством вины за срывы еще до кучи. Из-за этого все становилось еще хуже и вместо одного просыпания в два часа мы получили ребенка, который только и делает, что контролирует есть ли рядом с ним кто-то.
Уже этой зимой однажды я заявила, что никто к ней не пойдет. Мы все дома, никого чужих нет, дверь в спальню открыта и слышно даже как кошка сопит во сне. В гостиной ей включили торшер, чтобы был свет. Больше часа она лежала и плакала у себя на диване. Больше часа я лежала и плакала у себя в постели. Потом ушла к ней и на этом «воспитание» закончили - я увидела, что все это время ей было реально страшно, это было совершенно не надумано.
Все известные мне методики работы с детскими страхами мы перепробовали. Отливки и сбрызгивания не помогали вообще никак. Что делать было не понятно, но то, что делать что-то нужно, до меня наконец-то дошло. И тогда я обратилась к Юле, а она уже отправила меня к своему знакомому психологу (с Юлей у нас уже слишком тесные отношения, мне как с психологом с ней работать нельзя).
В итоге месяц назад у меня впервые в жизни был опыт личной психотерапии. Всего мне понадобилось два часа работы из которой час расстановок внутри головы по скайпу (кто работал с Ирой Семириной эту технику знает, мы ее называем «работа в образах») и мы нашли причину этого страха. Оказалось, что отливки не работают когда страх не свой.
Рассказываю найденное. Так получилось, что моя беременность совпала с тяжелой болезнью мамы мужа. Она умерла когда Алисе было всего три месяца, так и не увидев внучку (мы жили даже не в разных городах, а в разных регионах). И тема смерти мамы - это та тема, в которую Андрею очень не хочется смотреть. Настолько не хочется, что тему эту он для себя определил как запретную. Причем сам факт смерти от Алисы никто никогда не скрывал, на кладбище все вместе ездим регулярно, когда там бываем. Но вот в чувства свои по поводу маминой смерти муж заглядывать не решился, именно они под запретом.
А теперь представьте. Есть общее поле семьи, которое считывается всеми. Есть ребенок, который практически с рождения чувствует, что совсем рядом есть что-то, на что даже большой и сильный папа смотреть боится. А значит это что-то настолько страшное, что маленькой Алисе от него не спастись. И рядом есть мама, которой в это смотреть совершенно не страшно. А значит, к маме нужно быть как можно ближе, мама спасет. И никакие отливки здесь не помогут - это не ее страх, ее отливать не от чего просто.
Ситуацию в расстановке порешали. В первую же ночь Алиса по привычке проснулась, но забыла что надо бояться. По привычке пришла к нам, разбудила Глеба и я ее отправила лежать у себя и ждать, пока я Глеба снова уложу. Минут через 15 она уже спала, так меня и не дождавшись. Потом эту тему я и стала использовать. Всю неделю на ее привычные просыпания я отправляла ее к себе, заявив, что буду приходить периодически и проверять все ли у нее хорошо. Причем я реально приходила каждый раз, все по-честному. Ее это устраивало - страшно-то уже не было, нужды как таковой во мне тоже не было. Через неделю случился мощнейший кризис - она разболелась и я вообще забрала ее к себе, а Андрея отправила на диван. Через этот кризис она меня смогла набраться под завязку и все, вот уже две недели она спит у себя, причем последние несколько дней не просыпается вообще ни разу за ночь. Я конечно понимаю, что откаты еще вполне возможны, но все это такой прогресс, что я нарадоваться не могу.
Так что теперь мне понятно не только про отливки, но и того, откуда ноги росли у нашего бесконечного СС и ГВ, и почему ни в том, ни в другом случае не получилось дождаться того, чтобы ребенок сам отделился.
И мой совет. Если есть какая-то тема, которую ну никак не получается самостоятельно разрешить, то обязательно пользуйтесь помощью специалистов. Они для того и нужны, чтобы их знания и умения использовать для своей пользы. И это не только про психологов:)
АПД. Обошлись без откатов.