Расписала себе опять культурнэ выходные шире рта; успеваю напичкаться, пока не умелась обратно в присущий мне блед. В пятницу выбралась на киноурок в Forum des Images: любимый зал 500, любимое место у прохода, картонный квадратик билета в кармане интельского коричнево-вельветового пиджака. Лекция была про искусство изменения возраста актеров и актис: омолаживание и состаривание с помощью макияжа и спецэффектов; среднеинтересно: лекторша совсем не вдoхновенная, и слайды скудные, в осн "История Бенджамена Бартона" (можно было остаться после лекции собственно на фильм до полуночи; эх, когда-то я такое могла - сейчас уже после семи вечера в любом зале засыпаю мгновенно).
Зато в субботу в университетской библиотеке INALCO я наконец узрела воочию голос моего изголовья последних лет - Галины Юзефович! "Что с Россией - современный мир в зеркале русскоязычной прозы" Идти не сомневалась; но в себе не была уверена: где я и где русскоязычная проза - я за полгода пару книжек осиливаю нынче. Трехступенчатая проверка на входе, амфитеатр практически полный - в числе публики и французы с наушниками синхронного перевода; и наш прекрасный воображаемый друг наконец во плоти на сцене, предваренный выступлением директора парижской Тургеневской библиотеки. В этом заведении я побывала лет та семнадцать назад - и была отвращена совковой организацией и платностью чего бы то ни было - в те времена я таскала в кармане карты 66 парижских библиотек со свободным доступом к фондам - не то в русской, сперва найди нужную книгу в деревянном каталоге с ящиками, заплати евро, и тебе её вынесут. Возможно с тех пор они усовершенствовались, но бумажные книги меня теперь и вовсе не интересуют.
Галина Юзефович в жизни оказалась еще лучше, чем голосом и на видео. От её повадки я ощущала просто физическое наслаждение: встала посреди сцены, небольшая-статуэточная, и так великолепно держала ось, не переминалась, стояла расслабленно и безупречно устойчиво, иногда перекрещивая ноги в восхитительно громоздких розовых кроссовках с амортизацией, и так и простояла три часа, не суетясь и не уставая; очень комфортно и приятно было на неё смотреть - просто как на прекрасное существо. И как реченька журчит - без ничего, руки в карманах, иногда оглядываясь на слайды за её спиной на экране - все подробно и интересно по пунктам разложила, что и как в современном мире сейчас с русскоязычной прозой и поэзией. Часто произносила слово "война" - как неотменяемый, ясный фон всего; но литература, по её словам, сейчас еще довоенная: "свет угасшей звезды"; такие большие войны начинают осмысляться по прошествии как минимум десяти лет. Не то в поэзии, это инструмент быстрого реагирования; и я со вчерашнего дня мучительно вспоминаю и гуглю - в прошлом году по сети гуляла подборка охуевших от происходящего коротких стихов одного автора, какой-то толстый провинциальный журнал осмелился их опубликовать, очень хорошо выразившие ощущения многих нас - и напрочь забыла и не вспомню ни строчки, может кто сохранил ссылку?
Я даже заметки стала делать, что почитать и посмотреть: "Спрингфилд" Сергей Давыдов, "Дни нашей жизни" Никита Фромко; Бесогон про "Лето в пионерском галстуке" - Юзефович уморительно рассказывала про рекламу, которую мэтр российского кино сделал довольно невинной лгбт-повести, клеймя; и уже поcмотрела этот отрывок: поразившись, какой Михалков уже оказывается старый. Вообще, ощущение что актеры и актрисы стареют быстрей нас - и безо всякого грима и спецэффектов; вот он шагал по Москве, вот прыгал Костик - а вот они уже глубокие старики, а мы все остались такими же.
И после этой лекции у меня была запланирована выставка Туве Янсон возле Перлашез, но с вопросами и ответами затянулось еще на час, и конечно немыслимо упустить ни минуты драгоценной. На Туве надо записываться, запускают раз в полчаса - если меня там не забанили за неприход, попробую еще раз сегодня до или после чгк.