"Тихие думы", или Как патр. Никон понимал священные облачения?
В советское и раннее перестроечное время среди интеллигенции большой популярностью пользовались исследования прот. Льва Лебедева о символике Нового Иерусалима (БТ 23-24).
Недавно вышло исследование С. К. Севастьяновой о понимании патр. Никоном символики священных облачений (Palaeoslavica 2014, 1). Из него ясно, что Никон, как того и следовало ожидать, придавал очень большое значение одеяниям и толковал их в аллегорическом духе согласно византийским авторам. В статье собран весьма обширный материал, причем автор (уже от себя) привлекла еще и работы Флоренского и Лосского для придания толкованиям пущего исихазма (бож. свет, энергии, одежды как продолжение тела...) :)
Статья объемная, обращу особое внимание на трактовку Никоном митры (поскольку она появилась после падения Византии, а до того служили с непокрытыми главами, Никону не на что было опереться). Смысл исследования суммируют с. 113 и далее. Одеяния символизируют духовную и нравственную чистоту священнослужителя, являются зеркалом его души, но, главное, отражают идею, что "священство выше царства": +По мнению Н.И. Сазоновой, возвышение священства Никон понимал как возвышение духовного сана; эта мысль активно и настойчиво проводилась в его реформаторской деятельности. В результате книжной «справы» был изменен ряд обязанностей служителя во время литургии, новую тональность получили отдельные чинопоследования. Все эти исправления отвечали одной цели - возвысить роль священника в совершении богослужебных действий. Соотношение священства и царства, как справедливо полагает исследовательница, можно рассматривать не только как вопрос соотношения властей - светской и церковной, - но и как соотношение духовного, олицетворением которого является священство, и мирского, представленного в том числе и светской властью. В таком случае возвышение священства - носителя важнейших духовно-нравственных ценностей, можно понимать как его стремление к христианско-православному идеалу человека с целью приблизиться к Богу и сохранить православное вероучение в канонической чистоте... Объясняя духовное содержание архиерейского облачения, патриарх Никон излагал нравственно-аскетическую и богословскую программу теснейшего соединения человека с Богом, используя для своих богословско-антропологических построений духовный опыт византийского Востока, реализованный в греческой литургической практике, и мистический опыт афонского монашества, изложенный в трудах писателя-исихаста Григория Синаита. Мысли патриарха о возвышении священства как в богослужебных действиях, так и в совершенствовании его духовно-нравственного состояния не были им реализованы в полной мере. Однако в последней четверти XVII в. они были не только повторены, но и развиты в трудах последних досинодальных патриархов, подчеркивавших духовное значение и всеобъемлющую роль Церкви в жизни общества.+
Статью достойно завершает следующая фраза: +«“Тихие думы” всего русского архиерейства после отречения его от заветов Никона» (А.В. Карташев) были чрезвычайно схожи с идеями патриарха Никона о достойном месте Русской Православной Церкви во вселенском Православии и роли московского священства в достижении этой цели.+
Итак, две основные идеи, согласно патр. Никону, символизируются священными одеяниями и их великолепием: 1) исихазм, отречение от мира, смирение (золото души), дабы "приблизиться к Богу и сохранить православное вероучение в канонической чистоте", 2) превосходство священства над царством и светской властью и роль ПРЦ во вселенском Православии. Полагаю, эти идеи (какая именно из них -- пусть решает читатель) помогут верно понять мысли, высказанные патр. Кириллом в его программной речи в 9-ю годовщину интронизации.
Недавно вышло исследование С. К. Севастьяновой о понимании патр. Никоном символики священных облачений (Palaeoslavica 2014, 1). Из него ясно, что Никон, как того и следовало ожидать, придавал очень большое значение одеяниям и толковал их в аллегорическом духе согласно византийским авторам. В статье собран весьма обширный материал, причем автор (уже от себя) привлекла еще и работы Флоренского и Лосского для придания толкованиям пущего исихазма (бож. свет, энергии, одежды как продолжение тела...) :)
Статья объемная, обращу особое внимание на трактовку Никоном митры (поскольку она появилась после падения Византии, а до того служили с непокрытыми главами, Никону не на что было опереться). Смысл исследования суммируют с. 113 и далее. Одеяния символизируют духовную и нравственную чистоту священнослужителя, являются зеркалом его души, но, главное, отражают идею, что "священство выше царства": +По мнению Н.И. Сазоновой, возвышение священства Никон понимал как возвышение духовного сана; эта мысль активно и настойчиво проводилась в его реформаторской деятельности. В результате книжной «справы» был изменен ряд обязанностей служителя во время литургии, новую тональность получили отдельные чинопоследования. Все эти исправления отвечали одной цели - возвысить роль священника в совершении богослужебных действий. Соотношение священства и царства, как справедливо полагает исследовательница, можно рассматривать не только как вопрос соотношения властей - светской и церковной, - но и как соотношение духовного, олицетворением которого является священство, и мирского, представленного в том числе и светской властью. В таком случае возвышение священства - носителя важнейших духовно-нравственных ценностей, можно понимать как его стремление к христианско-православному идеалу человека с целью приблизиться к Богу и сохранить православное вероучение в канонической чистоте... Объясняя духовное содержание архиерейского облачения, патриарх Никон излагал нравственно-аскетическую и богословскую программу теснейшего соединения человека с Богом, используя для своих богословско-антропологических построений духовный опыт византийского Востока, реализованный в греческой литургической практике, и мистический опыт афонского монашества, изложенный в трудах писателя-исихаста Григория Синаита. Мысли патриарха о возвышении священства как в богослужебных действиях, так и в совершенствовании его духовно-нравственного состояния не были им реализованы в полной мере. Однако в последней четверти XVII в. они были не только повторены, но и развиты в трудах последних досинодальных патриархов, подчеркивавших духовное значение и всеобъемлющую роль Церкви в жизни общества.+
Статью достойно завершает следующая фраза: +«“Тихие думы” всего русского архиерейства после отречения его от заветов Никона» (А.В. Карташев) были чрезвычайно схожи с идеями патриарха Никона о достойном месте Русской Православной Церкви во вселенском Православии и роли московского священства в достижении этой цели.+
Итак, две основные идеи, согласно патр. Никону, символизируются священными одеяниями и их великолепием: 1) исихазм, отречение от мира, смирение (золото души), дабы "приблизиться к Богу и сохранить православное вероучение в канонической чистоте", 2) превосходство священства над царством и светской властью и роль ПРЦ во вселенском Православии. Полагаю, эти идеи (какая именно из них -- пусть решает читатель) помогут верно понять мысли, высказанные патр. Кириллом в его программной речи в 9-ю годовщину интронизации.