Почему Исаак Сирин был запрещен в России в 1811 г.
Первое изд. слав. перевода прп. Паисия (Величковского) было осуществлено за счет схимонаха Митрофана, первого жизнеописателя старца. Однако один из двух цензоров, архим. Анатолий, ректор СПбДС и глава СПб. цензурного комитета, дал такой отзыв: +Святой Исаак проповедует «нелепую нравственность». К этому выводу архимандрит Анатолий приходит на основании советов, данных подвижником, во-первых, «удаляться от человеков», во-вторых, «не заниматься телесною деятельностью», в-третьих, он проповедует «всякое изнурение и повреждение здоровия», в-четвертых, им «похваляются те, которые постом истощевают тело свое до совершенного расслабления», в-пятых, «поставляется в число богоугодных подвигов, вместо молитвы бить себя по ланитам», в-шестых, «встречаются мысли от пелагианской ереси», в-седьмых, «видны так же умствования Ариевы», в-восьмых, Святой Исаак, якобы «отвергает правосудие и вечное наказание грешников»+ (Митр. Леонид (Поляков). Избранные труды. Т. 3. Рига, 2017. С. 365).
Любопытно, что проницательный цензор в качестве последнего обвинительного пункта выдвинул учение об апокатастасисе ;)
Второй цензор +архиепископ Мефодий сверял текст книги с греческим изданием Никифора Феотоки и нашел «перевод с греческим текстом во всем сходным», но согласился, что замечания ректора основательны, осудил книгу и просил митрополита Амвросия предохранить от этой книги хотя бы Россию+ (там же, 366). Митрофан за отзыв об архим. Анатолии (+не мог уразуметь и неправильно отринул ту книгу, о которой он, Анатолий, не мог понимать, ибо там такие вещи, которые одни совершенные понимают+) был отправлен в ссылку в монастырь, где ему не должны были давать ни пера, ни чернила (правда, вскоре он был выпущен из монастыря по состоянию здоровья). Тираж был арестован (+в разумении Богодухновенных Писаний мужами, оказалась оная книга во многих местах противного смыслу учения православной христианской Церкви и потому судили недостойной к выпуску в свет+). Но книга все же увидела свет - Митрофан издал ее в 1812 г. в Молдавии. В России же "первый том" Исаака был опубликован лишь в 1854 г. Оптиной пустынью, так что "предохранялась" Россия от писаний несторианского автора в течение целых 43 лет.
Впрочем, в 1820 и 1846 гг. цензоры высказались о книге Исаака Сирина куда более благосклонно. По словам же А. И. Яцимирского, +вся «вина» [Сирина] заключалась... в том, что поставив на первом плане психологический элемент самого человека, а не схоластику, - он оживил трактовку этических вопросов и возвысил монашескую мораль до общечеловеческой философии+.
P. S. Статья Яцимирского, где все детально изложено, тут.
Любопытно, что проницательный цензор в качестве последнего обвинительного пункта выдвинул учение об апокатастасисе ;)
Второй цензор +архиепископ Мефодий сверял текст книги с греческим изданием Никифора Феотоки и нашел «перевод с греческим текстом во всем сходным», но согласился, что замечания ректора основательны, осудил книгу и просил митрополита Амвросия предохранить от этой книги хотя бы Россию+ (там же, 366). Митрофан за отзыв об архим. Анатолии (+не мог уразуметь и неправильно отринул ту книгу, о которой он, Анатолий, не мог понимать, ибо там такие вещи, которые одни совершенные понимают+) был отправлен в ссылку в монастырь, где ему не должны были давать ни пера, ни чернила (правда, вскоре он был выпущен из монастыря по состоянию здоровья). Тираж был арестован (+в разумении Богодухновенных Писаний мужами, оказалась оная книга во многих местах противного смыслу учения православной христианской Церкви и потому судили недостойной к выпуску в свет+). Но книга все же увидела свет - Митрофан издал ее в 1812 г. в Молдавии. В России же "первый том" Исаака был опубликован лишь в 1854 г. Оптиной пустынью, так что "предохранялась" Россия от писаний несторианского автора в течение целых 43 лет.
Впрочем, в 1820 и 1846 гг. цензоры высказались о книге Исаака Сирина куда более благосклонно. По словам же А. И. Яцимирского, +вся «вина» [Сирина] заключалась... в том, что поставив на первом плане психологический элемент самого человека, а не схоластику, - он оживил трактовку этических вопросов и возвысил монашескую мораль до общечеловеческой философии+.
P. S. Статья Яцимирского, где все детально изложено, тут.