Феномен Суворофобии
24 ноября исполняется 285 лет со дня рождения А.В.Суворова
Имя Суворова знакомо в России каждому! Известно, что по итогам всенародного голосования, проходившего в прошлом году, именно Александр Васильевич был признан полководцем, внесшим наибольший вклад в историю военной славы Родины и потому получившим почётный статус «Имя Победы».
Зря в корень проблемы
Граф Рымникский (1789), князь Италийский (1799), Генералиссимус (1799), кавалер почти всех российских и множества иностранных орденов… Его кредо можно выразить в чеканной формулировке: «не проиграл ни одного сражения, причем все они были выиграны при численном превосходстве неприятеля». Нет, наверное, россиянина, который бы отзывался об Александре Васильевиче нелестно. Хотя… в последнее время, в связи с активизацией антироссийской пропагандистской машины и в наших СМИ появилось несколько информационных вбросов, порочащих честное имя славного сына Отечества! Пользуясь очередной круглой датой со дня рождения великого полководца, попытаемся разобрать причины некоторых наиболее ярых нападок русофобов на наше национальное достояние.
Зря в корень проблемы, нельзя не признать, что эти нападки начались с тех самых пор, когда Суворов, благодаря своему военному таланту, получил широкую известность за пределами родного Отечества. Преуспевали в этом, конечно, французы, имевшие на него «зуб». Не отставали нейтральные англичане, и даже австрийцы с немцами, которые вроде бы были нашими союзниками. Не удержались от антисуворовской (читай - русофобской) истерии даже… «горячие эстонские парни», среди которых ходит, получившая прописку в учебнике истории байка о двух чухонских (как тогда называли ныне независимых эстонцев) крестьянах, которые во времена оные намяли бока русскому генералу, когда тот, проезжая через их края, невежливо обошёлся с ними. Велика сила всеевропейской привычки - поддакивать друг-другу, когда дело касается очернения России! Русский философ Иван Ильин, вынужденный жить долгое время за границей, изучив феномен русофобии в Европе, писал: «…никто из нас не учитывал до какой степени общественное мнение Запада настроено против России и против Православной церкви: западные народы бояться нашего числа, нашего пространства, нашего единства: нашего душевно-духовного уклада; и для самоуспокоения внушают себе, что русский народ варварский, тупой, привыкший к рабству, к бесправию и жестокости…»
Из зависти и страха
В 1800 году в Париже и Амстердаме вышла одна из первых книг о «варваре Суворове», где европейцам рассказывалось о том, что «Суворов был всего-навсего смешным шутом, если бы не показал себя самым воинственным варваром. Это чудовище, которое заключает в теле обезьяны душу собаки и живодёра. Аттила, его соотечественник и, вероятно, предок, не был ни столь удачлив, ни столь жесток… Ему присуща врождённая свирепость, занимающая место храбрости: он льёт кровь по инстинкту, подобно тигру…» Ненависть к Суворову уживалась с некомпетентностью и абсолютной исторической безграмотностью. Один из французских энциклопедических словарей того времени так лаконично презентовал на своих страницах непобедимого полководца: «Суворов, Александр (1730-1800). Русский генерал, разбитый генералом Массеной», переврав историю с точностью до наоборот!
Главными мотивами очернителей, конечно, были элементарная зависть и страх. Как верно пишет изучавший эту тему писатель Арсений Замостьянов - автор книги о полководце «Александр Суворов. И жизнь его полна чудес…»: «… в Лондоне и Париже начали судачить об эксцентричном пожилом русском генерале, чьи победы были слишком яркими, чтобы европейцы не бросали на них тень».
Австрийцы чаще всего обвиняли Суворова, что он воюет не по правилам, вопреки принятым канонам стратеги и тактики, а победы его приписывались случайностям, покровительству фортуны, счастливому совпадению, на что Александр Васильевич возражал: «Один раз - счастье, два раза счастье - помилуй Бог! Надо же когда-нибудь и немножко умения!»
Победителю присуще великодушие
Но чаще всего обвиняли Суворова всё-таки в крайней жестокости. Особенно поляки. Припоминали ему чрезмерные, по их мнению, жертвы подавления восстания 1794 года, проходившего под предводительством Тадеуша Костюшко. Однако Суворов действовал адекватно боевой обстановке, и если в его солдат при штурме предместья Варшавы стреляли из окон практически всех жилых домов, то он лишь отвечал имеющимися у него силами и средствами и… сразу прекратил бой, когда противник начал сдаваться, выбросив белые флаги. Известен и его суровый приказ-напоминание к своим солдатам: «Победителю прилично великодушие. С пленными поступать человеколюбиво, стыдиться варварства… Сдающимся давай пощаду: грех напрасно убивать. Они такие же люди. Обывателя не обижать: он нас поит и кормит».
Суворов в отличие от тех же немцев, находящихся на русской службе, проявлял уважение к местным обычаям, законным властям, пресекал случаи мародерства. Так, поймав в одной из польских деревень пятерых мародёров из подчинённого ему корпуса русского немца генерала Дерфельдена, он потребовал наказать их, прибавив: «Солдат - не разбойник». А вот что писал назначенный Суворовым новый комендант Варшавы Йозеф Орловский плененному Т.Костюшко: «Вас могут утешить великодушие и умеренность победителей в отношении побеждённых. Если они будут всегда поступать таким образом, наш народ, судя по его характеру, крепко привяжется к победителям».
Невольник чести
Александр Суворов был велик не только своими победами, но и чистотой сердца, благородством, критерием которому была его честь: «Честь моя - превыше всего. Покровитель ей - Бог!», - писал полководец, являвшийся, по месткому выражению Михаила Лермонтова - натуральным невольником чести! Только один пример из множества подобных: во время итальянского похода в плен к русским попал раненый французский генерал Сальма. Его выхаживали в армейском госпитале. Случилось так, что француза ограбили лежавшие с ним в палате русские офицеры. Узнав об этом, Суворов пришёл в негодование: воры, не смотря на боевые заслуги и награды, были немедленно разжалованы в рядовые и образцово наказаны!
«Для Суворова патриотизм никогда не выражался в шулерском покрывании своих…, - пишет А.Замостьянов, - когда речь шла о нарушениях дисциплины, о грабителях и негодяях, никаких «прибежищ» для Суворова не существовало. Следовало суровое наказание: «Строгость требует величайшего соблюдения воинских правил», - писал Суворов». Его солдаты и офицеры знали непреклонность и принципиальность своего командира в вопросах чести, и смело вверяли ему свою честь и жизни.
Очевидно, высокое благородство духа русского полководца не могло быть оценено по достоинству иностранцами, продолжавшими клеветать на Суворова. В их понимании русские по своей азиатской природе не могли обладать высокими морально-нравственными качествами, оставаясь варварами, которых можно использовать в своих интересах, но с которыми нельзя иметь настоящих дел!
«История побеждает газеты»
Не удержался от соблазна пнуть русского медведя и знаменитый английский поэт, современник Суворова - Джордж Байрон, став жертвой антирусской пропаганды. В своей поэме «Дон Жуан» он вывел образ полководца, в соответствии с гулявшими по Европе байками, как человека жестокого, кровожадного, беспощадного. Там, например, есть такие строки:
«…Суворов, сняв мундир, в одной рубашке,/ Тренировал калмыков батальон,/ Ругался, если кто-нибудь - бедняжка,/ Неповоротлив был иль утомлён. /Искусство убивать штыком и шашкой/ Преподавал он ловко; верил он,/ Что человеческое тело, без сомнения, -/ Лишь материал, пригодный для сраженья!»
Суворов выставляется бессердечным, даже по отношению к своим подчинённым! Однако, хорошо известно, что практически все свои победы он одержал не только с меньшими, чем у противника силами, но и меньшим в разы потерями, потому что по-настоящему берёг своих солдат, как родных детей! Известна его отеческая забота о тех, с которыми генералиссимус любил общаться и в походе, и на привале, находя в этом для себя большую пользу. Ему были близки их тяготы и нужды, ведь свою службу он начинал рядовым мушкетером в Семёновском лейб-гвардейском полку, где прослужил шесть с половиной лет!
Не далеко от Байрона в живописании варварского поведения великого полководца, ушли, к сожалению, и некоторые наши современные рифмоплёты. Один из них (ныне покойный) опубликовал несколько лет назад в «Независимой газете» своё стихотворение «Суворов». Чтоб понять, в каком виде прописан наш Символ Победы, приведу из него лишь несколько строк: «Два столетья разговоров -/ Книги, памятник, кино…/ Все - Суворов! А что Суворов? / Полководец был с Махно…/ Оттого, что везло побольше, /Задирал свой длиннючий нос - /Резал в Турции, вешал в Польше, /Пугачёва на казнь повёз…»
Как видно, по прошествии 200 лет, всё по-прежнему вращается вокруг необычайной везучести полководца и его кровожадности. Страшен врагам России и мёртвый Суворов, не давая своими громкими победами покоя «гробокопателям от истории».
Словно предчувствуя это, Александр Васильевич писал: «Геройство побеждает храбрость, терпение - скорость, рассудок - ум, труд - лень, история - газеты».
Масон Суворов
Отдельного рассказа стоит попытка записать искреннего христианина, патриота и монархиста - Александра Суворова в ряды врагов Трона и Церкви - наднациональной космополитичной масонской организации. Слухи о его причастности к ней тянуться с Семилетней войны (1756-1763), в которой молодой Суворов принимал деятельное участие. В то же время в 1761 году губернатором только что завоеванной русскими Восточной Пруссии был назначен его отец - генерал-поручик Василий Иванович Суворов, которому хотелось собрать как можно больше информации о населявших эту землю людях, их настроениях и тайных обществах. Находясь в отпуске по ранению в резиденции отца - Кёнигсберге молодой подполковник Суворов по просьбе дражайшего родителя наведался с разведывательными целями в местную масонскую ложу «К трём коронам», представившись там их единомышленником и братом из петербуржской ложи «Три звезды» (которой на самом деле никогда не существовало)! Обрадованные визитом сына губернатора местные братья тут же записали «оберст-лейтенанта Александра фон Суворофф» в свою организацию.
В течение двух месяцев кенигсбергские братья числили Александра Суворова в своих списках и даже уведомили о нем берлинскую ложу. Но русский подполковник больше не появлялся. Выполнив поручение отца, Суворов-младший, который, кстати, не увидел в германском масонстве большой опасности для России, отбыл в действующую армию и с отличием сражался против пруссаков всю кампанию.
P.S. Сегодня под Суздалем силами общественности восстанавливается храм, построенный Александром Васильевичем в память об отце. Все желающие принять участие в этом благом деле имеют возможность сделать это:
Реквизиты для перечисления средств:
получатель: православная религиозная организация Владимирской Епархии ИНН 3329009891 р./с 40703810010020100076 во Владимирском отделении СБ № 8611 БИК 041708602 корр./сч. 30101810000000000602
ПРОСЬБА: обязательно указать наименование платежа: на восстановление Храма Василия Великого в селе Кистыш Суздальского района.
Роман Илющенко
ИСТОЧНИК
Имя Суворова знакомо в России каждому! Известно, что по итогам всенародного голосования, проходившего в прошлом году, именно Александр Васильевич был признан полководцем, внесшим наибольший вклад в историю военной славы Родины и потому получившим почётный статус «Имя Победы».
Зря в корень проблемы
Граф Рымникский (1789), князь Италийский (1799), Генералиссимус (1799), кавалер почти всех российских и множества иностранных орденов… Его кредо можно выразить в чеканной формулировке: «не проиграл ни одного сражения, причем все они были выиграны при численном превосходстве неприятеля». Нет, наверное, россиянина, который бы отзывался об Александре Васильевиче нелестно. Хотя… в последнее время, в связи с активизацией антироссийской пропагандистской машины и в наших СМИ появилось несколько информационных вбросов, порочащих честное имя славного сына Отечества! Пользуясь очередной круглой датой со дня рождения великого полководца, попытаемся разобрать причины некоторых наиболее ярых нападок русофобов на наше национальное достояние.
Зря в корень проблемы, нельзя не признать, что эти нападки начались с тех самых пор, когда Суворов, благодаря своему военному таланту, получил широкую известность за пределами родного Отечества. Преуспевали в этом, конечно, французы, имевшие на него «зуб». Не отставали нейтральные англичане, и даже австрийцы с немцами, которые вроде бы были нашими союзниками. Не удержались от антисуворовской (читай - русофобской) истерии даже… «горячие эстонские парни», среди которых ходит, получившая прописку в учебнике истории байка о двух чухонских (как тогда называли ныне независимых эстонцев) крестьянах, которые во времена оные намяли бока русскому генералу, когда тот, проезжая через их края, невежливо обошёлся с ними. Велика сила всеевропейской привычки - поддакивать друг-другу, когда дело касается очернения России! Русский философ Иван Ильин, вынужденный жить долгое время за границей, изучив феномен русофобии в Европе, писал: «…никто из нас не учитывал до какой степени общественное мнение Запада настроено против России и против Православной церкви: западные народы бояться нашего числа, нашего пространства, нашего единства: нашего душевно-духовного уклада; и для самоуспокоения внушают себе, что русский народ варварский, тупой, привыкший к рабству, к бесправию и жестокости…»
Из зависти и страха
В 1800 году в Париже и Амстердаме вышла одна из первых книг о «варваре Суворове», где европейцам рассказывалось о том, что «Суворов был всего-навсего смешным шутом, если бы не показал себя самым воинственным варваром. Это чудовище, которое заключает в теле обезьяны душу собаки и живодёра. Аттила, его соотечественник и, вероятно, предок, не был ни столь удачлив, ни столь жесток… Ему присуща врождённая свирепость, занимающая место храбрости: он льёт кровь по инстинкту, подобно тигру…» Ненависть к Суворову уживалась с некомпетентностью и абсолютной исторической безграмотностью. Один из французских энциклопедических словарей того времени так лаконично презентовал на своих страницах непобедимого полководца: «Суворов, Александр (1730-1800). Русский генерал, разбитый генералом Массеной», переврав историю с точностью до наоборот!
Главными мотивами очернителей, конечно, были элементарная зависть и страх. Как верно пишет изучавший эту тему писатель Арсений Замостьянов - автор книги о полководце «Александр Суворов. И жизнь его полна чудес…»: «… в Лондоне и Париже начали судачить об эксцентричном пожилом русском генерале, чьи победы были слишком яркими, чтобы европейцы не бросали на них тень».
Австрийцы чаще всего обвиняли Суворова, что он воюет не по правилам, вопреки принятым канонам стратеги и тактики, а победы его приписывались случайностям, покровительству фортуны, счастливому совпадению, на что Александр Васильевич возражал: «Один раз - счастье, два раза счастье - помилуй Бог! Надо же когда-нибудь и немножко умения!»
Победителю присуще великодушие
Но чаще всего обвиняли Суворова всё-таки в крайней жестокости. Особенно поляки. Припоминали ему чрезмерные, по их мнению, жертвы подавления восстания 1794 года, проходившего под предводительством Тадеуша Костюшко. Однако Суворов действовал адекватно боевой обстановке, и если в его солдат при штурме предместья Варшавы стреляли из окон практически всех жилых домов, то он лишь отвечал имеющимися у него силами и средствами и… сразу прекратил бой, когда противник начал сдаваться, выбросив белые флаги. Известен и его суровый приказ-напоминание к своим солдатам: «Победителю прилично великодушие. С пленными поступать человеколюбиво, стыдиться варварства… Сдающимся давай пощаду: грех напрасно убивать. Они такие же люди. Обывателя не обижать: он нас поит и кормит».
Суворов в отличие от тех же немцев, находящихся на русской службе, проявлял уважение к местным обычаям, законным властям, пресекал случаи мародерства. Так, поймав в одной из польских деревень пятерых мародёров из подчинённого ему корпуса русского немца генерала Дерфельдена, он потребовал наказать их, прибавив: «Солдат - не разбойник». А вот что писал назначенный Суворовым новый комендант Варшавы Йозеф Орловский плененному Т.Костюшко: «Вас могут утешить великодушие и умеренность победителей в отношении побеждённых. Если они будут всегда поступать таким образом, наш народ, судя по его характеру, крепко привяжется к победителям».
Невольник чести
Александр Суворов был велик не только своими победами, но и чистотой сердца, благородством, критерием которому была его честь: «Честь моя - превыше всего. Покровитель ей - Бог!», - писал полководец, являвшийся, по месткому выражению Михаила Лермонтова - натуральным невольником чести! Только один пример из множества подобных: во время итальянского похода в плен к русским попал раненый французский генерал Сальма. Его выхаживали в армейском госпитале. Случилось так, что француза ограбили лежавшие с ним в палате русские офицеры. Узнав об этом, Суворов пришёл в негодование: воры, не смотря на боевые заслуги и награды, были немедленно разжалованы в рядовые и образцово наказаны!
«Для Суворова патриотизм никогда не выражался в шулерском покрывании своих…, - пишет А.Замостьянов, - когда речь шла о нарушениях дисциплины, о грабителях и негодяях, никаких «прибежищ» для Суворова не существовало. Следовало суровое наказание: «Строгость требует величайшего соблюдения воинских правил», - писал Суворов». Его солдаты и офицеры знали непреклонность и принципиальность своего командира в вопросах чести, и смело вверяли ему свою честь и жизни.
Очевидно, высокое благородство духа русского полководца не могло быть оценено по достоинству иностранцами, продолжавшими клеветать на Суворова. В их понимании русские по своей азиатской природе не могли обладать высокими морально-нравственными качествами, оставаясь варварами, которых можно использовать в своих интересах, но с которыми нельзя иметь настоящих дел!
«История побеждает газеты»
Не удержался от соблазна пнуть русского медведя и знаменитый английский поэт, современник Суворова - Джордж Байрон, став жертвой антирусской пропаганды. В своей поэме «Дон Жуан» он вывел образ полководца, в соответствии с гулявшими по Европе байками, как человека жестокого, кровожадного, беспощадного. Там, например, есть такие строки:
«…Суворов, сняв мундир, в одной рубашке,/ Тренировал калмыков батальон,/ Ругался, если кто-нибудь - бедняжка,/ Неповоротлив был иль утомлён. /Искусство убивать штыком и шашкой/ Преподавал он ловко; верил он,/ Что человеческое тело, без сомнения, -/ Лишь материал, пригодный для сраженья!»
Суворов выставляется бессердечным, даже по отношению к своим подчинённым! Однако, хорошо известно, что практически все свои победы он одержал не только с меньшими, чем у противника силами, но и меньшим в разы потерями, потому что по-настоящему берёг своих солдат, как родных детей! Известна его отеческая забота о тех, с которыми генералиссимус любил общаться и в походе, и на привале, находя в этом для себя большую пользу. Ему были близки их тяготы и нужды, ведь свою службу он начинал рядовым мушкетером в Семёновском лейб-гвардейском полку, где прослужил шесть с половиной лет!
Не далеко от Байрона в живописании варварского поведения великого полководца, ушли, к сожалению, и некоторые наши современные рифмоплёты. Один из них (ныне покойный) опубликовал несколько лет назад в «Независимой газете» своё стихотворение «Суворов». Чтоб понять, в каком виде прописан наш Символ Победы, приведу из него лишь несколько строк: «Два столетья разговоров -/ Книги, памятник, кино…/ Все - Суворов! А что Суворов? / Полководец был с Махно…/ Оттого, что везло побольше, /Задирал свой длиннючий нос - /Резал в Турции, вешал в Польше, /Пугачёва на казнь повёз…»
Как видно, по прошествии 200 лет, всё по-прежнему вращается вокруг необычайной везучести полководца и его кровожадности. Страшен врагам России и мёртвый Суворов, не давая своими громкими победами покоя «гробокопателям от истории».
Словно предчувствуя это, Александр Васильевич писал: «Геройство побеждает храбрость, терпение - скорость, рассудок - ум, труд - лень, история - газеты».
Масон Суворов
Отдельного рассказа стоит попытка записать искреннего христианина, патриота и монархиста - Александра Суворова в ряды врагов Трона и Церкви - наднациональной космополитичной масонской организации. Слухи о его причастности к ней тянуться с Семилетней войны (1756-1763), в которой молодой Суворов принимал деятельное участие. В то же время в 1761 году губернатором только что завоеванной русскими Восточной Пруссии был назначен его отец - генерал-поручик Василий Иванович Суворов, которому хотелось собрать как можно больше информации о населявших эту землю людях, их настроениях и тайных обществах. Находясь в отпуске по ранению в резиденции отца - Кёнигсберге молодой подполковник Суворов по просьбе дражайшего родителя наведался с разведывательными целями в местную масонскую ложу «К трём коронам», представившись там их единомышленником и братом из петербуржской ложи «Три звезды» (которой на самом деле никогда не существовало)! Обрадованные визитом сына губернатора местные братья тут же записали «оберст-лейтенанта Александра фон Суворофф» в свою организацию.
В течение двух месяцев кенигсбергские братья числили Александра Суворова в своих списках и даже уведомили о нем берлинскую ложу. Но русский подполковник больше не появлялся. Выполнив поручение отца, Суворов-младший, который, кстати, не увидел в германском масонстве большой опасности для России, отбыл в действующую армию и с отличием сражался против пруссаков всю кампанию.
P.S. Сегодня под Суздалем силами общественности восстанавливается храм, построенный Александром Васильевичем в память об отце. Все желающие принять участие в этом благом деле имеют возможность сделать это:
Реквизиты для перечисления средств:
получатель: православная религиозная организация Владимирской Епархии ИНН 3329009891 р./с 40703810010020100076 во Владимирском отделении СБ № 8611 БИК 041708602 корр./сч. 30101810000000000602
ПРОСЬБА: обязательно указать наименование платежа: на восстановление Храма Василия Великого в селе Кистыш Суздальского района.
Роман Илющенко
ИСТОЧНИК