Альфред. Не с начала, но для начала.
4.7.2015 : поскольку сегодня выходной, мы выходим из дома только в 9:30, чтобы поехать в контору Луганского братства. На пути туда мы проезжаем через рынок, где можно много чего найти, в смысле предложения.
Но проблема в том, что покупать не на что, особенно это касается социально незащищенных слоев населения, потому что, как уже было сказано, Украинское государство отказалось от выплат своим гражданам в этом регионе. Правительство обеих Республик компенсирует только часть выплат. Поэтому возле конторы Луганского братства всегда собирается кучка людей.
Внутри, как и в рабочие дни, всегда находится порядка 8 молодых помощников. Сегодня будут открыты все коробки с медикаментами, чтобы проштемпелевать упаковки с лекарствами. Это не потому, что кто-то не доверяет персоналу больниц или домов престарелых. Но нужно быть реалистами: все понимают, что во времена лишений всегда возрастает опасность, что упаковки наших лекарств попадут на продажу в частные аптеки. С нашей же "маркировкой" они становятся непродажными. Это еще раз утверждает меня в мысли, что Луганское братство - правильный выбор в качестве партнера по доставке гуманитарной помощи.
После обеда мы снова едем в деревню Хрящеватое, потому что в прошлый раз мы пообещали одной старушке привезти что-нибудь для ее подопечных (по всей видимости, еще старше, чем она сама). Когда ее муж со слезами на глазах благодарит меня, я еле сдерживаюсь сам, чтобы не потерять контроль над собой. Чуть более 70 лет назад мы (в том числе и члены моей семьи), во время самого жестокого нападения в истории человечества, оставили громадный кровавый след в этих местах. Это старики должны сегодня во второй раз терпеть такое же непростительное зверство, а я приехал из страны, которая однозначно поддерживает такую официальную политику. Даже если я в результате своего путешествия попробую хоть что-то сделать против этой войны и нищеты этих людей, мне не побороть стыда, охватывающего меня за мой "подарочный пакет" ценой в 30-40 евро.
Вчера я купил в супермаркете для 13-летнего сына Елены батончик "Баунти". Он был ему очень рад, потому что как раз такие он любит больше всего, но кода начался обстрел, он снова запаниковал. Эта ночь снова была омрачена интенсивными обстрелами, с применением гранатометов и жуткими взрывами. Елена живет на другом конце города, так что нам досталось слышать лишь малую часть.
Затем мы заезжаем в церковь Новосветловки. Украинские части согнали в нее население деревни, чтобы потом прикрываться этой церковью и людьми в ней, как живым щитом. Мои спутницы (обе Елены и их мужья) очень верующие православные. Они рассказывают мне перед иконой свт.Николая в церкви, как во время обстрела на иконе появились слезы, и это чудо, по их мнению, защитило людей.
В конце мы едем в Луганский аэропорт, который, как и его Донецкий собрат, был разрушен до основания.
Там до сих пор полно неразорвавшихся снарядов. Поэтому надо всегда внимательно смотреть - куда ступаешь. И тем не менее, там работают мужчины, разбирают завалы, и рискуют каждую секунду своей жизнью.
ИСТОЧНИК
Но проблема в том, что покупать не на что, особенно это касается социально незащищенных слоев населения, потому что, как уже было сказано, Украинское государство отказалось от выплат своим гражданам в этом регионе. Правительство обеих Республик компенсирует только часть выплат. Поэтому возле конторы Луганского братства всегда собирается кучка людей.
Внутри, как и в рабочие дни, всегда находится порядка 8 молодых помощников. Сегодня будут открыты все коробки с медикаментами, чтобы проштемпелевать упаковки с лекарствами. Это не потому, что кто-то не доверяет персоналу больниц или домов престарелых. Но нужно быть реалистами: все понимают, что во времена лишений всегда возрастает опасность, что упаковки наших лекарств попадут на продажу в частные аптеки. С нашей же "маркировкой" они становятся непродажными. Это еще раз утверждает меня в мысли, что Луганское братство - правильный выбор в качестве партнера по доставке гуманитарной помощи.
После обеда мы снова едем в деревню Хрящеватое, потому что в прошлый раз мы пообещали одной старушке привезти что-нибудь для ее подопечных (по всей видимости, еще старше, чем она сама). Когда ее муж со слезами на глазах благодарит меня, я еле сдерживаюсь сам, чтобы не потерять контроль над собой. Чуть более 70 лет назад мы (в том числе и члены моей семьи), во время самого жестокого нападения в истории человечества, оставили громадный кровавый след в этих местах. Это старики должны сегодня во второй раз терпеть такое же непростительное зверство, а я приехал из страны, которая однозначно поддерживает такую официальную политику. Даже если я в результате своего путешествия попробую хоть что-то сделать против этой войны и нищеты этих людей, мне не побороть стыда, охватывающего меня за мой "подарочный пакет" ценой в 30-40 евро.
Вчера я купил в супермаркете для 13-летнего сына Елены батончик "Баунти". Он был ему очень рад, потому что как раз такие он любит больше всего, но кода начался обстрел, он снова запаниковал. Эта ночь снова была омрачена интенсивными обстрелами, с применением гранатометов и жуткими взрывами. Елена живет на другом конце города, так что нам досталось слышать лишь малую часть.
Затем мы заезжаем в церковь Новосветловки. Украинские части согнали в нее население деревни, чтобы потом прикрываться этой церковью и людьми в ней, как живым щитом. Мои спутницы (обе Елены и их мужья) очень верующие православные. Они рассказывают мне перед иконой свт.Николая в церкви, как во время обстрела на иконе появились слезы, и это чудо, по их мнению, защитило людей.
В конце мы едем в Луганский аэропорт, который, как и его Донецкий собрат, был разрушен до основания.
Там до сих пор полно неразорвавшихся снарядов. Поэтому надо всегда внимательно смотреть - куда ступаешь. И тем не менее, там работают мужчины, разбирают завалы, и рискуют каждую секунду своей жизнью.
ИСТОЧНИК