Крапивинское
Как бы хотелось иногда иметь такой вот аппарат с тяжелым механическим диском и увесистой трубкой на вьющемся проводе, чтобы позвонить маме в прошлое, в тот долгий зимний вечер, когда мой друг со двора старшеклассник позвал меня кататься на беговых лыжах в лес. Мне, одиннадцатилетнему, и в голову не могло прийти тогда, что будущий забулдыга и старшеклассник Киселев, сам лыжней, нарезанных в лесу не знает, а только хвалится этим. Что умотать за 20 километров в чащу леса проще простого, а вот выбраться, все время сворачивая по ошибке, на кольцевые дорожки из двух бесконечно длинных белых полосок - гораздо сложнее. Позвонить часов в 8 вечера и, услышав ее взволнованный голос, в телефоне сказать неожиданно детским голосом:
- Не переживай, мамуль! Мы тут, на поселке в снежки играли, уже возвращаемся. … Нет, скоро я не могу, потому что далеко! Ну, я постараюсь, ты, главное, не бойся! ... Ага. Все, пока!
И потом, вернувшись к полуночи, не видеть усталых молчаливых лиц, не лопать одному в звенящей тишине наспех разогретый ужин. Не видеть ее заплаканных глаз. Не слышать ее тихих всхлипываний в ночи
А выбраться удалось лишь по случайности тогда. Заплутав с очередного лыжного круга, в уже меркнущей белой трассе среди деревьев, Киселев сказал с панической ноткой в голосе:
- Давай, Леха показывай по звездам дорогу. Ты же у нас отличник!
По звездам я ориентироваться не умел. Но по гаснущей полоске заката, иногда проглядывавшей из-за деревьев, сориентироваться смог. И вывел нас до просеки, откуда выбраться уже было - пара пустяков. И гордо считал себя настоящим штурманом после этого.
- Не переживай, мамуль! Мы тут, на поселке в снежки играли, уже возвращаемся. … Нет, скоро я не могу, потому что далеко! Ну, я постараюсь, ты, главное, не бойся! ... Ага. Все, пока!
И потом, вернувшись к полуночи, не видеть усталых молчаливых лиц, не лопать одному в звенящей тишине наспех разогретый ужин. Не видеть ее заплаканных глаз. Не слышать ее тихих всхлипываний в ночи
А выбраться удалось лишь по случайности тогда. Заплутав с очередного лыжного круга, в уже меркнущей белой трассе среди деревьев, Киселев сказал с панической ноткой в голосе:
- Давай, Леха показывай по звездам дорогу. Ты же у нас отличник!
По звездам я ориентироваться не умел. Но по гаснущей полоске заката, иногда проглядывавшей из-за деревьев, сориентироваться смог. И вывел нас до просеки, откуда выбраться уже было - пара пустяков. И гордо считал себя настоящим штурманом после этого.