(no subject)
Когда ты сидишь в 69, одетый в костюм, который к середине ночи насквозь пропитан чужим сигаретным дымом, слушаешь или скорее ощущаешь телом однообразные басы R'n'B, так как звуки вокруг давно стали лишь белым шумом в голове, наблюдаешь за бесконечным мельтешением разноцветных огней и тел на танцполе, в редкие мгновения ловишь себя на мысли, что ещё чуть-чуть, совсем немного, и придёт откровение, и ты поймёшь что-то важное, чего никак не мог понять до этого.
Как же я жалею, что не умею, не люблю, не приучен записывать свои мысли сразу, когда появляется такое желание. Как много всего я мог бы здесь рассказать. Но нет, до журнала доходят лишь раздутые, высосанные из пальца вещи - мелкие осколки того, что я мог и хотел бы сказать на самом деле. Все те образы, сравнения, возникающие в голове в процессе наблюдения за людьми, забываются за считанные минуты.
Девочка в длинном красном клетчатом обтягивающем платье с просторным подолом, который поднимается в воздух, когда она кружится по танцполу. Платье делает её похожей на школьницу. Впрочем, она вполне может быть школьницей. Так же, как и матерью двоих детей. У неё узкое кукольное личико, с маленькими губками, а талия столь тонкая, что вся она выглядит ненастоящей, сделанной из фарфора. И непонятно, то ли это анорексия, то ли она просто представительница нового типа людей. Людей, которые завоюют весь мир.
Официантка, которую я помню официанткой в каком-то другом кабаке спорного качества два или три года назад. Я тогда на протяжении всего вечера не слишком настойчиво пытался к ней приставать. Странное, милое, почти некрасивое, но отчего-то притягательное личико, маленькая грудь под белой блузкой и неприлично короткая чёрная юбка, открывающая слишком белые и слишком толстые ноги. Неужели это от груза бесконечных коктейлей, разносимых на протяжение многих ночей от баров к столикам? Дослужилась до 69, но какой ценой.
Бесформенные танцовщицы Go-Go на шестах по углам сцены механически повторяют раз за разом одни и те же движения, смотрят друг на друга, подпевая громко и радостно - "двадцать семь лет, а Германа всё нет". Они должны создавать движение, или как там это правильно называется, дарить свет и радость людям. Но если ты ещё не до конца пьян, их вид лишь сильнее топит тебя в тоске.
Две семнадцатилетние на вид девочки в зале играют в Тату, изображая бешеный секс со страпонами под ритмичную музыку. Они словно две куклы из того времени, когда у нас ещё не было Барби. Были такие куклы, они автоматически закрывали свои огромные глаза, когда маленькие "мамы" укладывали их спать. А сейчас чья-то извращённая фантазия заставила их участвовать в фальшивой оргии, а они не понимают этого и лишь хлопают глазами, то ли от удивления, то ли от грусти.
Сменяющие друг друга напевы "с тимати опасно" и "коламбия пикчерз не представляет", и "гламурные принцессы", лениво покачивающие бёдрами в такт "музыке". Большинство из них днём работает в бесконечных магазинах одежды в бесконечных торговых центрах, и лишь ночью они превращаются в "богинь" клубов, чтобы в очередной раз попытаться найти того самого "принца" на коне и с деньгами. Многовато кавычек для одного абзаца, неправда ли?
А завтра будет новый день.
Как же я жалею, что не умею, не люблю, не приучен записывать свои мысли сразу, когда появляется такое желание. Как много всего я мог бы здесь рассказать. Но нет, до журнала доходят лишь раздутые, высосанные из пальца вещи - мелкие осколки того, что я мог и хотел бы сказать на самом деле. Все те образы, сравнения, возникающие в голове в процессе наблюдения за людьми, забываются за считанные минуты.
Девочка в длинном красном клетчатом обтягивающем платье с просторным подолом, который поднимается в воздух, когда она кружится по танцполу. Платье делает её похожей на школьницу. Впрочем, она вполне может быть школьницей. Так же, как и матерью двоих детей. У неё узкое кукольное личико, с маленькими губками, а талия столь тонкая, что вся она выглядит ненастоящей, сделанной из фарфора. И непонятно, то ли это анорексия, то ли она просто представительница нового типа людей. Людей, которые завоюют весь мир.
Официантка, которую я помню официанткой в каком-то другом кабаке спорного качества два или три года назад. Я тогда на протяжении всего вечера не слишком настойчиво пытался к ней приставать. Странное, милое, почти некрасивое, но отчего-то притягательное личико, маленькая грудь под белой блузкой и неприлично короткая чёрная юбка, открывающая слишком белые и слишком толстые ноги. Неужели это от груза бесконечных коктейлей, разносимых на протяжение многих ночей от баров к столикам? Дослужилась до 69, но какой ценой.
Бесформенные танцовщицы Go-Go на шестах по углам сцены механически повторяют раз за разом одни и те же движения, смотрят друг на друга, подпевая громко и радостно - "двадцать семь лет, а Германа всё нет". Они должны создавать движение, или как там это правильно называется, дарить свет и радость людям. Но если ты ещё не до конца пьян, их вид лишь сильнее топит тебя в тоске.
Две семнадцатилетние на вид девочки в зале играют в Тату, изображая бешеный секс со страпонами под ритмичную музыку. Они словно две куклы из того времени, когда у нас ещё не было Барби. Были такие куклы, они автоматически закрывали свои огромные глаза, когда маленькие "мамы" укладывали их спать. А сейчас чья-то извращённая фантазия заставила их участвовать в фальшивой оргии, а они не понимают этого и лишь хлопают глазами, то ли от удивления, то ли от грусти.
Сменяющие друг друга напевы "с тимати опасно" и "коламбия пикчерз не представляет", и "гламурные принцессы", лениво покачивающие бёдрами в такт "музыке". Большинство из них днём работает в бесконечных магазинах одежды в бесконечных торговых центрах, и лишь ночью они превращаются в "богинь" клубов, чтобы в очередной раз попытаться найти того самого "принца" на коне и с деньгами. Многовато кавычек для одного абзаца, неправда ли?
А завтра будет новый день.