Ты уже встал (часть 2)
По человеческой массе проходит волна недовольных ругательств.
Где-то далеко позади из фуры мужик орёт. Ну что мне, мать вашу, высрать чтоли? Нет больше? Я виноват?.. Да ты мне тут... Дальше всё сливается в общий мат и крик. Толпа начинает худеть и я неожиданно оказываюсь на свободе. Пот заливает брови и лезет в глаза. Мне жарко и холодно одновременно. Я снимаю шапку и расстегиваю старую куртку, перехватываю полиэтиленовый кулёк поудобнее. Плетусь обратно к дому.
Так устроено, что самое мерзкое время - это начало твоей жизни. Ты еще ничего не знаешь и ничего толком не можешь, но уже всё хочешь. И вот, через неделю закончится карантин и снова откроют ненавистное образовательное учреждение. Детство - это неприятно, ты лишен всех прав и осужден на 10 лет в заведении строгого режима. Ты еще не человек и сомнительно, что им станешь, так что имеешь только обязанности, но не права. Решетки в этой тюрьме на первых этажах и вечером можно уйти домой, но побои и унижение те же. Учителя - надзиратели не для того, чтобы учить. Следят, чтобы ученики-заключенные не поубивали друг друга. Власть над слабыми портит больше чем власть над теми, кто может ответить. Так что некоторые надзорные-преподаватели позволяют себе чуть больше насилия и это никого не смущает. Как-то кто-то своей толстой мордой сказал, что школа готовит ко взрослой жизни. Хм, если для этой жизни нужна такая подготовка, то лучше может вообще не жить.
Школа научила меня никому не доверять и сразу бить чем-нибудь тяжелым, но чаще бьют меня.
“Э малой, сюда иди!” Раздается где-то позади. Я втягиваю голову в плечи и ускоряю шаг. Главное не бежать. Побежишь и тебя уже догнали. Они как крысы чувствуют страх и нападают на тех, кто болен или отбился от стада. Угол дома уже так близок, там подъезд и можно добежать пока они не видят. Всего шагов двадцать. Сзади тяжелые ботинки шлёпают по лужам. Не выдерживаю и бегу. Ручища хватает и тянет сзади за куртку. “Ты куда это?”. Он пыхтит и держит меня крепко. Разворачиваюсь и не глядя бью мешком. Мешок проносится в сантиметрах от цели, инерция тянет меня дальше и я не могу устоять на ногах. Нога подворачивается и я падаю коленом в грязь. Сразу вскакиваю. Он стоит с тем выражением на лице которое бывает у бойцовской собаки на которую прыгает тощий котёнок. Я медленно отхожу продолжая смотреть ему в глаза. 10 шагов до подъезда.
“Всё будет хорошо!”. Мама вытирает свои руки старым полотенцем. “Они получат своё. Им всё вернётся.”
“Мам ты не понимаешь, я просто не могу больше… я не понимаю… что они…” Я сижу зажав голову коленями и пытаюсь загнать слёзы обратно в глаза. Кровь из разбитого носа и губы капает на гнилые доски пола.
“Дорогой, конечно ты не понимаешь. Ты видел какое небо сегодня? Наверно опять они тестируют свои проклятые лучи на нас. Я ведь тоже не понимаю. И никто не понимает...” Она пытается скрыть свою беспомощность и неуклюже меняет тему. “Будешь кушать?”
Я обнимаю её за ноги. Она вытирает кровь на моем лице своим полотенцем. “Всё всё, иди умойся и я накладываю.”