У Христа на ёлке
Иисус клевый. Он всегда был на стиле, бородатый, длинные волосы, гонял в сандалях и халате, умел травить анекдоты так, что потом за ним шли целые толпы, куда он только скажет, на каждом изображении он кидает моднейшие распальцовки и вообще выглядит круто даже по нынешним меркам. Он тусовался по всему Израилю от одной вписки к другой, троллил фарисеев до того, как это стало мейнстримом, напоил свадьбу, обратив воду в винище, накормил рыбными сэндвичами публику, пришедшую послушать его стенд-ап, а про то, что нам теперь списан первородный грех, благодаря подвигу этого парня - я вообще молчу, это вне всяких обсуждений круто! Я каждый год праздную день рождения Иисуса, но в этот раз я решил пойти домой с визитом к моему кумиру, а именно - в Храм Вознесения Господня.
Рождество - отличная дата в череде посленовогодних каникул. Под благочестивым предлогом святого праздника у меня появился повод отдохнуть от пьянства, обжорства и прочих невоздержанностей (подумать только, я ищу предлог, чтоб не пьянствовать!).
В праздничном забытьи, я упустил момент, когда Московец благовествовал мне через ВКонтакт о том, что пойдет фотографировать Рождественское богослужение и возьмет меня с собой, но помню, что идея мне сразу понравилась. Мне ни разу не довелось побывать в Храме Вознесения, а пробел восполнить хотелось давно. Я хоть и верующий, но о том, что происходит внутри церкви не имею ни малейшего понятия. Что, вот так вот я запросто приду в церковь? А дальше? Что там делать? Куда вставать? Куда идти? Обязательно свечек надо купить или не надо? Как одеваться, как себя вести и прочее, прочее… Вон три девицы два года назад тоже не так оделись, не так себя повели, не то спели и только под новый год из тюрьмы вышли - вдруг я тоже чего не то сделаю и упекут меня! На рождественское же богослужение в Храм ломанется уйма народу, а я как-нибудь затеряюсь среди прихожан и не буду отсвечивать.
И вот, посреди ночи мы с Ильей двинули в сторону Храма, как два диких языческих волхва, чтобы познакомится с Царем Царей. Даров у нас не было - весь ладан и смирну я в праздники уговорил, а золота у нас отродясь не водилось. Чем ближе мы подходили к Храму, тем злее становился мороз. У ворот было припарковано несколько бобиков, пожарная машина, «скорая» и чей-то прикованный к стальным прутьям велосипед. Менты и дпс-ники в светоотражающих жилетках индевели на морозе и устало смотрели из амбразур поднятых воротников. Рядом с ними и во дворе Храма прохаживались снегобородые казаки в длинных тулупах. Тут же осторожно мялись, пытавшиеся закосить под юродивых, бичи. Они вполголоса, чтобы не слышали полицейские, спрашивали копеечку, но люди скорым шагом шли в храм, упорно не замечая попрошаек. Один такой спросил у меня пять рублей рядом с ледяным вертепом, сооруженном во дворе Храма.
-Дай… пять рублей, - говорит, - мне пожертвовать хочется, а это самое… нету, - Я заметил, что люди зачем-то складывают у вертепной композиции свечки. Свечек у моего просителя был целый ворох, видимо никто не давал замерзшему горемыке денег - все откупались свечками. Я хоть и жалостлив ко всякой твари, будь то бездомный котик, дворняжка или алкаш, но денег тоже не дал. Свечек, сам понимаешь, читатель, у меня с собой не было.
Каждый храм - это своего рода модель вселенной. Наверное, потому так очковал я входить в Вознесенский храм - куда уж мне, придурку, представать перед лицом целой вселенной! Только вдумайся, представь на секунду, читатель, что вся огромная вселенная, - земля, небо, звезды и Господь Бог, который все это соорудил, - вдруг обращают свой взор на тебя, ты как бы становишься центром внимания этой бесконечности, которую ни взглядом, ни даже разумом объять невозможно!
Во вселенной было довольно душно и специфически, по-церковному пахло, когда мы вошли. Народ войдя, шел кто в левую сторону собора, кто в правую - принцип, по которому они выбирали куда идти, для меня так и остался загадкой. Пойдя в любую из сторон прихожане все равно увязали в плотной толпе, над которой, как золотая лампочка, возвышалась митра епископа Иннокентия. Люди, преимущественно скверно-пахнущие старики, толкались, норовя протиснуться к кануннику и воткнуть в него свечку.
Зато воткнув свечку, они успокаивались, словно поставившийся наркоман и лица их делались сосредоточены, задумчивы и даже как-то благообразны. Всматриваясь исподтишка в лица людей (пялится в открытую на людей которые молятся, мне кажется неприличным - это, по-моему дело в высшей степени интимное) я отмечал про себя, что лица, которые бы на улице я счел угрюмыми, неприятными, серыми, преображались. Я не очень-то долюбливаю людей, я бы их с удовольствием бил по физиономиям, будь я посмелее, но глядя на физиономии молящихся, такого желания у меня не возникало. Вот мужик с длиннючей бородой, которого бы на улице я наверняка счел психом, крестится и вполголоса подпевает хору. Преобразилась и старуха рядом, о которой бы я на первый взгляд сказал, что она из тех, кто лается в трамвае с кондукторами из-за пяти копеек. Типичное быдло с комбината здесь не вызывало отвращения. Девицы, которых я, скорее всего, походя обозвал бы шлюхами, крестились и в платках уже выглядели чуть ли не образцами благочестия. Были, конечно, и какие-то хихикающие подростки, которых сюда силком притащили родители, были и постоянные шибко умные старушенции, ворчащие на лавке у входа точно также, как они сидят у подъезда (похоже, у них какая-то тут своя тусовка, потому что уж очень живо они обсуждали публику), но в целом собравшиеся в храме люди были мне неожиданно симпатичны.
Илюху поглотила толпа. Над головами молящихся то и дело выныривала его рука с фотоаппаратом. Я попытался протиснутся за ним, но люди плотно сомкнулись и не реагировали на мои «позвольте…», «можно я…», «извините…». Попытавшись протиснуться обратно к выходу, чтобы вдохнуть свежего воздуха (от горячего запаха свечей начинало подташнивать) я оказался в аналогичной ситуации - люди закупорили выход и прижали меня к спине какой-то девушки. Очень даже миловидной, как отметил я про себя позже… Люди прижали меня прямо к ней. Я усиленно старался не думать о ее ягодицах, плотно придавленных к моему паху. «Надеюсь, она не молится за упокой или делает еще что-нибудь такое сокровенное» - думал я про себя, обливаясь потом не то от духоты, не то от черт знает чего. Ох, Иисус, тебе было легко устоять перед искушением в пустыне, ты - Сын Божий, а представляешь, каково мне было сдерживать эрекцию? Мне - самому простому из смертных! Дьявол в пустыне искушал тебя какими-то глупостями - хлебом, какими-то царствами и предлагал сигануть с крыши, а у меня тут очаровательная юная девушка, да и физиология - куда ж от нее денешься! Там же не разум работает. Эрекция в храме, интересно, это грех или нет? В любом случае, даже если это и грех, его не случилось - Илюха появился во время. Тощий, как бритва он разрезал толпу и я, зацепившись за него ушел от своего искушения.
Если продолжать тему архитектурного символизма храма, то нам с Ильей было дано благословение снимать не только в храмовой части собора, но и подняться на клирос, где находился хор. То есть, это, конечно не рай, но своего рода преисподняя - точно. В преисподней висел пожарный гидрант, на вешалке громоздились пуховики и куртки певчих-ангелов, и было так свежо и прохладно, что мне сразу захотелось курить. По узкому лестничному пролету мы поднялись к певчим и здесь, сверху, собор выглядел еще величественней. Царящий внизу хаос обретал некую упорядоченность, мельтешение людей, казавшееся мне там внизу толкотней здесь делалось объяснимым, видно было, что люди движутся своеобразными потоками от одной иконы к другой, ставят свечи. Сама служба у алтаря хоть и оставалась для меня набором непонятных пассов, но все равно завораживала. Все это движение внизу происходило в золотых отсветах свечей, под ангельский хор, а с навершия иконостаса на нас всех, ничтожных, взирал распятый именинник Иисус.
Мне в тот вдохновенный момент подумалось, что если бы главным праздником в году для людей было рождество, а не Новый год, то может и в нашей культуре дела бы шли получше. Не подумайте чего, я не за то, чтобы сейчас же из всех динамиков начало играть радио «Радонеж», а нас всех штыками и дубинками загоняли в храмы, нарождающиеся на каждом углу, как красно-белые магазины. Именно инициатива, чтобы шла от людей. Чтобы им хотелось прийти в храм и стать частью вот этой вот красоты -эстетически это куда прекраснее, чем тот кал, который массово льется на нас в Новый год.
Я смотрю на шабаш юриев гальцевых, нагиевых, стасов михайловых и прочих чертей по Первому каналу, и мне стыдно за мой народ, который сейчас пожирает это вместе с оливье и крабовым салатом, запивая кислым шампанским и водкой. Или вот сейчас я смотрю на рождественскую службу в храме и мне кажется, что не так уж ужасны люди, если хотя бы раз в год они идут сюда. Западная культура на основе Рождества, а в том числе и на основе Божественной литургии создала уймищу произведений, как классической, так и современной поп- культуры. Даже посмотрите тех же Гриффинов с Симпсонами - без знания Евангелия и библии вам половина шуток будет непонятна (это если брать уж совсем популярную культуру), да и много чего еще в культуре было вдохновлено церковью. Даже большевики, упразднившие празднование Рождества и заменившие его празднованием Нового года, не смогли не взять его основные символические атрибуты - елку и звезду на ее вершине. Повторюсь, я не из тех, кто думает, будто в православии и духовных скрепах спасение России, но мы явно оскудеем душой, если будем отвергать это в своей культуре.
P.S. Вдоволь наснимавшись и насмотревшись мы с Илюхой двинули свои стопы домой, мимо ментов, побирушек по опустевшей улице Завенягина. Порядком замерзнув, я предложил зайти в «Чай Таун», где два гопника с дамами сосали пиво из пластиковых кубков. Я попросил у недружелюбной продавщицы 50 граммов коньяку и дольку лимона. В ту ночь это было моим причастием. Не знаю свершилось ли таинство евхаристии, воссоединился ли я тогда с Иисусом, но коньяк по 45 рублей - это вполне по-божески.
По ссылке фоторепортаж со службы от pagerok