О женщинах
Последний пункт оплаты итальянской автомагистрали: до швейцарской границы остались буквально считанные метры. Хотя поди сочти их в кромешной темноте. Необычно, кстати: обычно в будке на границе горит лампа.
Ну ничего, проедем и в темноте. Газуем! стоп, нет, не газуем.
Фары выхватывают из темноты оранжевый грузовичок, стоящий поперек автострады.
Красные конусы в линию намекают на то, что это не случайно, и ведут прямо к съезду с магистрали.
Странно у них тут. Съезжаем, видим снова въезжаем - и снова оказываемся на объезде.
Что за черт?
На третьей попытке мы поняли, что ходим по этому кругу не одни. Весь ночной автобан пытается понять, где он оказался и что происходит.
Хорошо, судя по всему, по магистрали мы сегодня из итальянского Комо в швейцарский Киассо не попадем. Но куда-то же все остальные деваются?
Смотрим во все стороны, видим синюю стрелку Chiasso: ага, значит где-то есть шоссейка, по которой тоже можно перебраться через границу.
И поехали.
И ехали и ехали. И колесили мы в плотном потоке таких же бедолаг по узким извилистым улочкам приграничного итальянского городишки. Навстречу плотный поток точно таких же несчастных , фары слепят, ни черта не видать: а если видать так глаза б мои этого не видали! Обрывы, скалы, стены и повороты такие, что, кажется, за ними можно увидеть свой же задний бампер.
И все под крутой уклон, навстречу слепящим встречным фарам и хохочущим злым духам этих гор. В темноте или в скудном уличном освещении. Под знаками "максимальная скорость 30".
И вот по этой тропе контрабандиста летит мой широкий шестиместный автомобиль, набитый спящими детьми.
Я , вообще-то, не трус. Ну вроде бы.
Но тогда со страху у меня рука на руле онемела до самого плеча: когда это всё кончилось, я едва сумел её согнуть, чтобы перекреститься.
И это у меня в руках был руль! То есть - хоть какая-то иллюзия контроля над ситуацией. Опять же помогало сосредоточиться на задаче.
Моя жена пережила всё это, не имея никакого утешения, кроме веры в то, что её муж справится.
И ни словом ни движением не показала страха.
И этот бокал я хочу поднять за тех женщин, которые верят в нас даже тогда, когда мы сами в себя уже едва верим.
Спасибо вам, наши любимые!
Ну ничего, проедем и в темноте. Газуем! стоп, нет, не газуем.
Фары выхватывают из темноты оранжевый грузовичок, стоящий поперек автострады.
Красные конусы в линию намекают на то, что это не случайно, и ведут прямо к съезду с магистрали.
Странно у них тут. Съезжаем, видим снова въезжаем - и снова оказываемся на объезде.
Что за черт?
На третьей попытке мы поняли, что ходим по этому кругу не одни. Весь ночной автобан пытается понять, где он оказался и что происходит.
Хорошо, судя по всему, по магистрали мы сегодня из итальянского Комо в швейцарский Киассо не попадем. Но куда-то же все остальные деваются?
Смотрим во все стороны, видим синюю стрелку Chiasso: ага, значит где-то есть шоссейка, по которой тоже можно перебраться через границу.
И поехали.
И ехали и ехали. И колесили мы в плотном потоке таких же бедолаг по узким извилистым улочкам приграничного итальянского городишки. Навстречу плотный поток точно таких же несчастных , фары слепят, ни черта не видать: а если видать так глаза б мои этого не видали! Обрывы, скалы, стены и повороты такие, что, кажется, за ними можно увидеть свой же задний бампер.
И все под крутой уклон, навстречу слепящим встречным фарам и хохочущим злым духам этих гор. В темноте или в скудном уличном освещении. Под знаками "максимальная скорость 30".
И вот по этой тропе контрабандиста летит мой широкий шестиместный автомобиль, набитый спящими детьми.
Я , вообще-то, не трус. Ну вроде бы.
Но тогда со страху у меня рука на руле онемела до самого плеча: когда это всё кончилось, я едва сумел её согнуть, чтобы перекреститься.
И это у меня в руках был руль! То есть - хоть какая-то иллюзия контроля над ситуацией. Опять же помогало сосредоточиться на задаче.
Моя жена пережила всё это, не имея никакого утешения, кроме веры в то, что её муж справится.
И ни словом ни движением не показала страха.
И этот бокал я хочу поднять за тех женщин, которые верят в нас даже тогда, когда мы сами в себя уже едва верим.
Спасибо вам, наши любимые!