Таксисты, взаимность и женские слезы)
Рыдать я начала в семь утра.
Согласно официальным данным поезд прибывает в 6:42, но с точностью у наших машинистов очень плохо. Поезд прибыл к семи. Выкатившись на перрон и вдохнув загруженный выхлопами воздух родного города, я выставила ножку вперед и начала ностальгические (подруга назвала сентиментальные) рыдания.
В таком состоянии я и залезла на заднее сидение такси, предвкушая насколько усилится работа моих слезных желез при виде родного университета, проспекта, дома...
- Все живы?
Это таксист. Унюхал учуял мои рыдания и проявил любопытство вежливость.
-Д-д-да. А что?
- А чего рыдаем?
Утирая распухший нос розовым платочком, я выдавила:
-Ну люблю я его, что поделать?!
Водитель хмыкнул. Водитель почесал затылок и даже оглянулся. Оценил мой трагический вид. Хмыкнул еще раз.
- А он значит нет, да?
- Простите?
- Ну это. Не взаимно у вас, да? Ты любишь, а он нет?
- Не знаю. Кажется тоже любит...
(Я как-то не задумывалась о чувствах родного города ко мне)...
- Тогда чего рыдаешь?
Я всхлипнула. Я посмотрела на башенки проспекта, башенки посмотрели на зареванную меня. Где-то там, впереди спала опустевшая моя квартира, а где-то слева, в соседнем районе - ничего не подозревающие о киевском торте и приехавшей мне, родители. Я вздохнула. Непонятливые пошли сейчас таксисты.
- Ну это... из ностальгии...
Слова повисли нелепыми фигурами над дерматиновыми сидениями белого Ланоса.
Таксист еще раз хмыкнул и что-то пробурчал. Мне уже не хотелось плакать, а хотелось поскорее домой, сюрпризом, к маме.
Так мы и ехали остаток дороги - он молча, а я делая вид, что совершенно не слышала его "Нет, ну явно все бабы дуры".
Незаметно подкрался родительский двор.
- Найдешь другого, поняла, не реви! - подытожил таксист, забирая причитающиеся гривны и не глядя мне в глаза. Не дождавшись моего ответа, он хлопнул белой дверью сборки родного АвтоЗАЗа и резко газанул.
Во дворе мало что изменилось. На ветке перед домом рыжело пятно моего кота. Я сжала покрепче киевский торт и потрусила к заснеженному подъезду.
"Любит!" подумалось мне...
Согласно официальным данным поезд прибывает в 6:42, но с точностью у наших машинистов очень плохо. Поезд прибыл к семи. Выкатившись на перрон и вдохнув загруженный выхлопами воздух родного города, я выставила ножку вперед и начала ностальгические (подруга назвала сентиментальные) рыдания.
В таком состоянии я и залезла на заднее сидение такси, предвкушая насколько усилится работа моих слезных желез при виде родного университета, проспекта, дома...
- Все живы?
Это таксист. Унюхал учуял мои рыдания и проявил любопытство вежливость.
-Д-д-да. А что?
- А чего рыдаем?
Утирая распухший нос розовым платочком, я выдавила:
-Ну люблю я его, что поделать?!
Водитель хмыкнул. Водитель почесал затылок и даже оглянулся. Оценил мой трагический вид. Хмыкнул еще раз.
- А он значит нет, да?
- Простите?
- Ну это. Не взаимно у вас, да? Ты любишь, а он нет?
- Не знаю. Кажется тоже любит...
(Я как-то не задумывалась о чувствах родного города ко мне)...
- Тогда чего рыдаешь?
Я всхлипнула. Я посмотрела на башенки проспекта, башенки посмотрели на зареванную меня. Где-то там, впереди спала опустевшая моя квартира, а где-то слева, в соседнем районе - ничего не подозревающие о киевском торте и приехавшей мне, родители. Я вздохнула. Непонятливые пошли сейчас таксисты.
- Ну это... из ностальгии...
Слова повисли нелепыми фигурами над дерматиновыми сидениями белого Ланоса.
Таксист еще раз хмыкнул и что-то пробурчал. Мне уже не хотелось плакать, а хотелось поскорее домой, сюрпризом, к маме.
Так мы и ехали остаток дороги - он молча, а я делая вид, что совершенно не слышала его "Нет, ну явно все бабы дуры".
Незаметно подкрался родительский двор.
- Найдешь другого, поняла, не реви! - подытожил таксист, забирая причитающиеся гривны и не глядя мне в глаза. Не дождавшись моего ответа, он хлопнул белой дверью сборки родного АвтоЗАЗа и резко газанул.
Во дворе мало что изменилось. На ветке перед домом рыжело пятно моего кота. Я сжала покрепче киевский торт и потрусила к заснеженному подъезду.
"Любит!" подумалось мне...