Птица. (Я и Город)
За окном - сыро. Декабрь получается странным - мороз сменяется оттепелью и наоборот.
Сегодня - оттепель и дождь.
В машине привычно пахнет ландышами.
Я купила настольную лампу - простую, синюю.
Олег что-то напевает себе под нос.
Он довольный и радостный - сегодня я ему угодила. Я подарила ему перчатки "для руля". Без пальцев и с прорезями сверху ладоней. Олегу нравится - я угадала и с цветом, и с размером и с материалом. Кожа на перчатках тоненькая-тоненькая, такая, что на ней уже пропечатались линии ладоней. Они у Олега красивые. На левой руке - четкие, а на правой ладони - перечеркнутые посередине страшным шрамом. Так и вышло у него - жизнь с середины прервалась и сейчас Олег пытается строить ее заново.
Мы с Колей стараемся ему помогать...
- Ты посмотри, куда она дошла! - воскликнул Олежка, когда мы стали в пробке в районе "Зирки".
Я повертела головой, стараясь рассмотреть то, о чем он говорит.
Прямо по трамвайным рельсам, посередине улицы, шла женщина.
Довольно молодая и довольно симпатичная.
Одетая как "чистенький бомж" - старая одежка, но достаточно чистенькая. Ботинки, брюки, "дутая" куртка с накинутым капюшоном. Из-под капюшона выбивались светлые волосы.
Сразу стало понятно, что она - сумасшедшая.
Это стало понятно даже не потому, что она шла прямо по трамвайным рельсам - мы сами часто так прикалываемся, "штурмуя" Бурсацкий спуск целым факультетом. Но она шла не так... Не дергалась, не шептала, не приплясывала - но было видно, что этот человек не из нашего мира.
- Кто это? - спросила я у Олега.
И Олег мне рассказал то, что знал сам.
Она живет на Пушкинской, в старом двухэтажном доме, похожем на барак - такие еще остались в нашем центре. Живет одна и получает пенсию по инвалидности.
Она не побирается и не просит подаяния.
Она просто.. ходит.
Она выходит из дома и идет по Пушкинской в сторону Советской.
Раньше, говорит Олег, она спускалась до Советской и поворачивала назад. Теперь уходит все дальше.
Вездесущие таксисты никогда не обижают ее. Олег говорил, что он сам сильно поколотил одного отморозка, который пытался воспользоваться беспомощным состоянием девушки.
У таксистов считается хорошей приметой, если эта девушка подходит к ним.
Подходит она спокойно и, открыто глядя в глаза, говорит: "Я хочу кушать." Происходит это в конце месяца, когда пенсия ее заканчивается. Ребята покупают ей булочку или дают денежку, девушка сегда говорит "Спасибо!" и уходит.
Еще одной истории, связанной с этой жевушкой, Олег был свидетель сам.
Эта девушка не может видеть, когда плачет ребенок. Однажды Олег стоял на стоянке в районе Пушкинской. Было лето и из ближайшего магазина вышла стайка детворы с мороженым. Дети дурачились, один мальчик толкнул девочку и у нее выпало из рук мороженое. Девочка расплакалась. Олег уже хотел выйти из машины и купить ребенку мороженое, но тут появилась сумасшедшая девушка. Она бросилась к девочке, прижала ее к себе и долго-долго гладила по голове. А потом достала из кармана куртки, которую она носит в любое время года, горсть купюр - поти всю свою пенсию - и отдала ребенку. Тогда Олег и другие ребята кормили девушку до следующей пенсии.
Пока Олег рассказывал мне все это, мы успели выехать из пробки.
Девушка осталась позади...
Я забросала Олега вопросами, на которые он не мог мне ответить: почему она стала такой? что с ней случилось? И можно ли что-то сделать??
К моему предложению обратиться к специалистам (благо знакомые доктора есть и можно нажать на некоторые педали..) Олег неожиданно отнесся отрицательно.
- Понимаешь, она - птица. Закроешь в клетке - погибнет...
Я сижу дома. За окном - сыро и идет дождь.
А дома уютно пахнет корицей.
Я не знаю, что мне делать. Вмешаться? Или пусть птица живет на воле, пока не найдется отморозок, который убьет ее за два десятка гривен в кармане? Послушаться Олега? Или что-то сделать? А если сделать - то ради чего? Ради Птицы или ради того, что бы потом не мучала совесть?
Декабрь выдался странным.
Позавчера был минус, а сейчас - оттепель.
И идет дождь..