Светлой памяти...
15 августа 1990 года Виктор Цой, который в то время отдыхал под Юрмалой, погиб в автокатастрофе, когда его "Жигули", потеряв управление, столкнулись с рейсовым автобусом. Ему было 28 лет...
Вот отрывки из воспоминаний некоторых людей, лично знакомых с этим действительно великим человеком.
Максим Пашков: "Витя всегда был очень скромен,... в наших "забавах" он никогда не шел до конца. Наверно, это шло от какой-то его внутренней застенчивости. Потом из этого он выработал ту интеллигентность поведения на сцене..."
Александр Титов: "Витька меня всегда поражал. Он был человеком абсолютно неброским, не умеющим себя подать, даже стеснительным в компании. Общаясь с Витькой, я постоянно убеждался в таинственности его натуры. Он был очень сильный человек, очень сконцентрированный. Мог часами играть на гитаре и петь одну и ту же песню - отрабатывать ее для себя. Но чего никогда не было в Цое - так это позы. Все, что он делал, было абсолютно органично."
Нина Барановская: "На дне рождения у БГ Витя говорил мне, что не знает, нужно ли кому-нибудь то, что он пишет. Для него как раз более значимо было то, что он в своей кочегарке кидает уголь и точно знает, что людям от этого тепло..."
Джоанна Стингрей: "Однажды он рассказал мне,как к нему в кочерку приехал человек и стал орать, что ему, дескать, холодно, почему плохо топят. Виктор обернулся, и этот человек спросил: "Ты же Виктор Цой, известный певец. Что ты здесь делаешь?" - "Это моя работа", - ответил Виктор.
После трагедии именно его слова помогают мне превозмочь себя: "Джо, не грусти, пожалуйста, не плачь, будь счастлива..."
Борис Гребенщиков: "Мне даже, честно говоря, неудобно Цоя называть Витькой... Потому что то, что я знаю, не назвать ни Витькой, ни Виктором, ни Цоем - это реальность, никакого обозначения в реальности не имеющая. У него другое имя, и не человеческими губами его говорить..."
Вот отрывки из воспоминаний некоторых людей, лично знакомых с этим действительно великим человеком.
Максим Пашков: "Витя всегда был очень скромен,... в наших "забавах" он никогда не шел до конца. Наверно, это шло от какой-то его внутренней застенчивости. Потом из этого он выработал ту интеллигентность поведения на сцене..."
Александр Титов: "Витька меня всегда поражал. Он был человеком абсолютно неброским, не умеющим себя подать, даже стеснительным в компании. Общаясь с Витькой, я постоянно убеждался в таинственности его натуры. Он был очень сильный человек, очень сконцентрированный. Мог часами играть на гитаре и петь одну и ту же песню - отрабатывать ее для себя. Но чего никогда не было в Цое - так это позы. Все, что он делал, было абсолютно органично."
Нина Барановская: "На дне рождения у БГ Витя говорил мне, что не знает, нужно ли кому-нибудь то, что он пишет. Для него как раз более значимо было то, что он в своей кочегарке кидает уголь и точно знает, что людям от этого тепло..."
Джоанна Стингрей: "Однажды он рассказал мне,как к нему в кочерку приехал человек и стал орать, что ему, дескать, холодно, почему плохо топят. Виктор обернулся, и этот человек спросил: "Ты же Виктор Цой, известный певец. Что ты здесь делаешь?" - "Это моя работа", - ответил Виктор.
После трагедии именно его слова помогают мне превозмочь себя: "Джо, не грусти, пожалуйста, не плачь, будь счастлива..."
Борис Гребенщиков: "Мне даже, честно говоря, неудобно Цоя называть Витькой... Потому что то, что я знаю, не назвать ни Витькой, ни Виктором, ни Цоем - это реальность, никакого обозначения в реальности не имеющая. У него другое имя, и не человеческими губами его говорить..."