Она останется в моей памяти такой.
В Марте расстался с «Хиповозкой Марусей». Она останется в моей памяти такой.
Первая машина - это нечто большее, чем средство передвижения. Это то, с чем трудно расставаться и то, что отпечатывается в памяти навсегда. Наверное, у большинства людей первый автомобиль при покупке превращается из набора хитроумных механизмов, скомпонованных в кузове, в набор чрезвычайно сильных эмоций, которые новоиспеченные автолюбители испытывают впервые. Эмоции превращают обычный серийный автомобиль в сакральную ценность. С ней невероятно трудно расставаться и её невозможно забыть.
Метаморфозное перевоплощение серийного автомобиля «Mitsubishi Galant VI Hatchback» в «Хиповозку Марусю» произошло в конце января 2008. Маруся досталась мне в идеальном состоянии от моего водителя дяди Жени, с которым я уже не один год катался на «Соболе» развозя коробки никсовсокого брака по московским сервисам. Что такое идеальное состояние машины, чей пробег за 17 лет был 250 000 километров? Ответ очень прост: за два года нашей совместной жизни «Маруся» не устроила ни одной семейной ссоры, все наши недоразумения случались по моей вине.
В феврале 2008 года, после поездки на Эльбу, я попытался предпринять первое самостоятельное автопутешествия, имея всего 3 недели водительского стажа, включавшего езду по учебной площадке, немного ночного дворового вождения по Москве и 600 километров пробега по трассе Москва-Питер. Во время поездки на Эльбу мой друг Александров, по совместительству выступавший инструктором, периодические выдавал такие реплики:
Ты по встречке едешь! - кричал он, проснувшись от яркого света фар приближающейся фуры.
Уйди с обочины! Езжай по чистой колее, иначе занесет! - комментировал он мою попытку уйти на заснеженную обочину, чтобы пропустить фуру, висящую на заднем бампере.
Неуспешные попытки тронуться с места оставались без комментариев - все слова можно было прочесть в глазах Александрова.
Юношеский максимализм бил ключом: хотелось как можно быстрее перестать напрягаться за рулем. 23 февраля - длинные выходные, я решил ими воспользоваться и предпринять самостоятельное путешесвие за рулем, придя с работы, я загрузил в Марусю вещи и поехал. По Ярославскому шоссе доехал до бетонки, в Ногинске спрыгнул с кольца и повернул на М-7. Явных ошибок в рулении не было и может быть это притупило бдительность, но скорей всего причиной аварии стало отсутствие страха. Маруся всегда прощала неверное включение передач: я включал четвертую вместо второй, она лишь недовольно буркала двигателем, сообщая об ошибке. Неумелое резкое отпускание педали, она тоже переносила стойко. Ну а старт с места на второй передаче обнаруживался, только когда тянулся к рычагу и с удивлением обнаруживал - вторая уже включена. Японские технологии скрадывали мои огрехи в управлении, но даже они оказались бессильными что-то сделать с русским авось. Маруся воспринималась как игрушка, а не как средство повышенной технической опасности. Итог такого отношения оказался печальным за постом в Орехово, обгоняя фуру, догнал «Рено Логан». Маруся сильно пострадала в аварии: капот сложился домиком. Ремонт обошелся почти половину стоимости машины - 40 тысяч рублей.
После восстановления нажатия на педаль газа стали обдуманными. Педаль тормоза стала пользоваться повышенной популярностью благодаря обострившемуся чувству дистанции.
Осенью 2008 года мы держали экзамен на маршруте Москва-Алтай. Все прошло успешно: я доехал, Маруся довезла. По приезде порадовал новым ремнем ГРМ и свежим маслом. Зимой Маруся отдыхала в гараже в ожидании весны. Весной от ничего делать мы с Владом решили покрасить царапину в результате гамма пестрых цветов кузова, и без того весьма разнообразная после аварии, дополнилась еще одним цветом - зеленым. Двери после сборки перестали открываться снаружи.
Летом мы катались по Алтаю, накручивая уже очередные тысячи километров по маршруту Камень-на-Оби - Алтайские горы. Маруся стойко переносила разбитый асфальт и грунтовые дороги, она уверенно залетала в перевалы и вжималась в повороты на горной дороге. На федеральной трассе М-52 движок по-прежнему уверенно подхватывал, бодро реагируя на пониженную передачу.
В августе 2009 мы поехали завоевывать московский рынок меда, поехали с транзитными номерами: я надеялся, что вырученных денег от продажи меда, мне хватит на праворукого японца. Осенью мы съездили в Осетию и вернулись в Москву, заскочив на обратном пути в Сочи. Возраст Маруси требовал большего ухода, нежели регулярная замена масла и фильтров. Зимой начала плохо работать печка, под правым колесом, что начало стучать на ухабах. В Январе на новогодние праздники мы съездили в гости к Шамычу в Ярославль. Здесь была полноценная русская зима, с гололедом на дорогах и обледеневшими парковками возле гипермаркетов, на которых ночью я не смог отказать удовольствии пустить Марусю в управляемые заносы и покрутить милицейские развороты на 180 и на 360. Одним зимним морозным вечером на дороге за городом приобщил к вождению Шамыча и Маратовну. Глядя на Шамыча, вспоминал, как два года назад сам оказался за рулем в первый раз. «Первая удачная попытка тронуться с места: Наконец-то удалось поймать сцепление и не заглохнуть. Машина поехала вперед, но ты не контролируешь её движение. Кажется, что она едет сама по себе, а ты пассажир своей машины. Удивленно вопросительно сморишь вправо на друга-интруктора и ничего не понимаешь. Тем временем он уже поймал руль, и в движении машины появился смысл…».
Как-то Александров, обучая меня вождению, сказал: «Хотел бы я снова в первый раз оказаться за рулем автомобиля». Тогда не понял что в этом особенного, но через два года я смотрел на лицо Шамыча: «Ой опаньки, она едет!» - было написано на нем, и тогда я понял в чем кайф первого опыта вождения автомобиля.
В феврале мы съездили в крайне путешествие на Эльбу и Новгород, а в марте Хиповзка Маруся была продана за 30 тысяч рублей. Сколько раз за два года я кувыркался в её багажнике с девушками, сколько раз говорил после очередного пробоя подвески на ямах: «Не плач Маруся - я тоже очкую», - сколько раз, задумавшись о вечном, мы пролетали красный на ночных дорогах, сколько раз мы из-за перегруза мы чиркали глушителем и сколько раз мы садились на брюхо на русских дорогах? Это невозможно сосчитать. Случаев, когда на поворот ключа в замке не было положительной реакции, было всего два: не выключенные фары и плохо закрепленная клемма аккумулятора. За два года мы накатали 60 000 километров по дорогам и по недорогам нашей необъятной России.
Первая машина - это нечто большее, чем средство передвижения. Это то, с чем трудно расставаться и то, что отпечатывается в памяти навсегда. Наверное, у большинства людей первый автомобиль при покупке превращается из набора хитроумных механизмов, скомпонованных в кузове, в набор чрезвычайно сильных эмоций, которые новоиспеченные автолюбители испытывают впервые. Эмоции превращают обычный серийный автомобиль в сакральную ценность. С ней невероятно трудно расставаться и её невозможно забыть.
Метаморфозное перевоплощение серийного автомобиля «Mitsubishi Galant VI Hatchback» в «Хиповозку Марусю» произошло в конце января 2008. Маруся досталась мне в идеальном состоянии от моего водителя дяди Жени, с которым я уже не один год катался на «Соболе» развозя коробки никсовсокого брака по московским сервисам. Что такое идеальное состояние машины, чей пробег за 17 лет был 250 000 километров? Ответ очень прост: за два года нашей совместной жизни «Маруся» не устроила ни одной семейной ссоры, все наши недоразумения случались по моей вине.
В феврале 2008 года, после поездки на Эльбу, я попытался предпринять первое самостоятельное автопутешествия, имея всего 3 недели водительского стажа, включавшего езду по учебной площадке, немного ночного дворового вождения по Москве и 600 километров пробега по трассе Москва-Питер. Во время поездки на Эльбу мой друг Александров, по совместительству выступавший инструктором, периодические выдавал такие реплики:
Ты по встречке едешь! - кричал он, проснувшись от яркого света фар приближающейся фуры.
Уйди с обочины! Езжай по чистой колее, иначе занесет! - комментировал он мою попытку уйти на заснеженную обочину, чтобы пропустить фуру, висящую на заднем бампере.
Неуспешные попытки тронуться с места оставались без комментариев - все слова можно было прочесть в глазах Александрова.
Юношеский максимализм бил ключом: хотелось как можно быстрее перестать напрягаться за рулем. 23 февраля - длинные выходные, я решил ими воспользоваться и предпринять самостоятельное путешесвие за рулем, придя с работы, я загрузил в Марусю вещи и поехал. По Ярославскому шоссе доехал до бетонки, в Ногинске спрыгнул с кольца и повернул на М-7. Явных ошибок в рулении не было и может быть это притупило бдительность, но скорей всего причиной аварии стало отсутствие страха. Маруся всегда прощала неверное включение передач: я включал четвертую вместо второй, она лишь недовольно буркала двигателем, сообщая об ошибке. Неумелое резкое отпускание педали, она тоже переносила стойко. Ну а старт с места на второй передаче обнаруживался, только когда тянулся к рычагу и с удивлением обнаруживал - вторая уже включена. Японские технологии скрадывали мои огрехи в управлении, но даже они оказались бессильными что-то сделать с русским авось. Маруся воспринималась как игрушка, а не как средство повышенной технической опасности. Итог такого отношения оказался печальным за постом в Орехово, обгоняя фуру, догнал «Рено Логан». Маруся сильно пострадала в аварии: капот сложился домиком. Ремонт обошелся почти половину стоимости машины - 40 тысяч рублей.
После восстановления нажатия на педаль газа стали обдуманными. Педаль тормоза стала пользоваться повышенной популярностью благодаря обострившемуся чувству дистанции.
Осенью 2008 года мы держали экзамен на маршруте Москва-Алтай. Все прошло успешно: я доехал, Маруся довезла. По приезде порадовал новым ремнем ГРМ и свежим маслом. Зимой Маруся отдыхала в гараже в ожидании весны. Весной от ничего делать мы с Владом решили покрасить царапину в результате гамма пестрых цветов кузова, и без того весьма разнообразная после аварии, дополнилась еще одним цветом - зеленым. Двери после сборки перестали открываться снаружи.
Летом мы катались по Алтаю, накручивая уже очередные тысячи километров по маршруту Камень-на-Оби - Алтайские горы. Маруся стойко переносила разбитый асфальт и грунтовые дороги, она уверенно залетала в перевалы и вжималась в повороты на горной дороге. На федеральной трассе М-52 движок по-прежнему уверенно подхватывал, бодро реагируя на пониженную передачу.
В августе 2009 мы поехали завоевывать московский рынок меда, поехали с транзитными номерами: я надеялся, что вырученных денег от продажи меда, мне хватит на праворукого японца. Осенью мы съездили в Осетию и вернулись в Москву, заскочив на обратном пути в Сочи. Возраст Маруси требовал большего ухода, нежели регулярная замена масла и фильтров. Зимой начала плохо работать печка, под правым колесом, что начало стучать на ухабах. В Январе на новогодние праздники мы съездили в гости к Шамычу в Ярославль. Здесь была полноценная русская зима, с гололедом на дорогах и обледеневшими парковками возле гипермаркетов, на которых ночью я не смог отказать удовольствии пустить Марусю в управляемые заносы и покрутить милицейские развороты на 180 и на 360. Одним зимним морозным вечером на дороге за городом приобщил к вождению Шамыча и Маратовну. Глядя на Шамыча, вспоминал, как два года назад сам оказался за рулем в первый раз. «Первая удачная попытка тронуться с места: Наконец-то удалось поймать сцепление и не заглохнуть. Машина поехала вперед, но ты не контролируешь её движение. Кажется, что она едет сама по себе, а ты пассажир своей машины. Удивленно вопросительно сморишь вправо на друга-интруктора и ничего не понимаешь. Тем временем он уже поймал руль, и в движении машины появился смысл…».
Как-то Александров, обучая меня вождению, сказал: «Хотел бы я снова в первый раз оказаться за рулем автомобиля». Тогда не понял что в этом особенного, но через два года я смотрел на лицо Шамыча: «Ой опаньки, она едет!» - было написано на нем, и тогда я понял в чем кайф первого опыта вождения автомобиля.
В феврале мы съездили в крайне путешествие на Эльбу и Новгород, а в марте Хиповзка Маруся была продана за 30 тысяч рублей. Сколько раз за два года я кувыркался в её багажнике с девушками, сколько раз говорил после очередного пробоя подвески на ямах: «Не плач Маруся - я тоже очкую», - сколько раз, задумавшись о вечном, мы пролетали красный на ночных дорогах, сколько раз мы из-за перегруза мы чиркали глушителем и сколько раз мы садились на брюхо на русских дорогах? Это невозможно сосчитать. Случаев, когда на поворот ключа в замке не было положительной реакции, было всего два: не выключенные фары и плохо закрепленная клемма аккумулятора. За два года мы накатали 60 000 километров по дорогам и по недорогам нашей необъятной России.